Развитие национальных экономик сопровождалось повышением импортных таможенных пошлин, что привело к самоизоляции латиноамериканского рынка и обусловило отставание развития экономики и снижение темпов ее роста на фоне мирового экономического подъема.
В отличие от Западной Европы, у границ и на территории которой противостояли войска ядерных сверхдержав США и СССР, в Латинской Америке отсутствовала достаточная политическая мотивация, способная преодолеть ради интеграции существующие торгово-экономические ограничения. В то время как в Западной Европе экономический подъем, вызванный разгаром холодной войны, привел к созданию к 1968 г. таможенного союза, ЛАСТ оказалась малоэффективной. Разразившийся в 1973 г. мировой экономический кризис и кризис валютной системы усугубили замкнутость и отставание в развитии экономик латиноамериканских стран, что привело к пересмотру концепции развития, ориентирующегося на собственные силы, на концепцию тесного регионального взаимодействия экономик [14,с.19]. В 1980 г. в Монтевидео страны — участницы ЛАСТ пересмотрели условия договора Монтевидео 1960 г., подписав договор, который допускал заключение странами-участницами соглашений частичного охвата с другими странами или интеграционными блоками, права и обязанности по которым возникали только для государств, их подписавших или присоединившихся к ним, и установление между ними преференционного таможенного режима, поскольку признавалось, что общее снижение тарифов не служит целям латиноамериканской интеграции, которая должна углубляться постепенно. В рамках новой концепции «открытого регионализма» такие соглашения частичного охвата рассматривались как «строительные блоки» для полного снятия тарифов в будущем между всеми членами вновь созданной организации — Латиноамериканской ассоциации интеграции (ЛАИ), сменившей ЛАСТ.
Мировой экономический кризис 70-х гг. привел к тому, что начиная с 80-х гг. латиноамериканские страны оказались не в состоянии выплачивать внешние долги из-за возросших в этот период процентных ставок. Во избежание социальных потрясений и нарастания на этом фоне коммунистического влияния в латиноамериканских странах США сменили стратегию политической и экономической поддержки диктаторских режимов в них на предоставление этим странам займов МВФ под лозунгом «кредиты в обмен на реформы». Это позволило им осуществить демократизацию общества путем перехода к представительной демократической форме правления. Таким образом, общенародные президентские выборы, проведенные в Аргентине в 1983 г., в Бразилии и Уругвае с 1985 г., в Парагвае, Чили, Боливии с 1989 г., ознаменовали переход от авторитарных режимов к правовому государству и гражданскому обществу.
Этот переход сопровождался либерализацией экономики, выразившейся в приватизации государственной собственности, привел к реструктуризации внешних долгов путем конверсии краткосрочных долговых обязательств в долгосрочные и обмена долговых обязательств стран на акции приватизированных предприятий, и завершился проведением конституционных реформ [42].
Реформирование латиноамериканских государств происходило одновременно с новой интеграционной политикой на континенте, которая дала весьма положительные результаты. В экономических отношениях между наиболее развитыми странами региона, например Бразилией и Аргентиной, Колумбией и Венесуэлой, усилилась роль торгового обмена и создались условия для подписания субрегиональных соглашений. В 1985 г. Аргентина и Бразилия подписали «Декларацию Игуасу», целью которой являлось снижение политического недоверия друг к другу путем принятия совместных усилий в противостоянии общим экономическим и политическим проблемам, возникающим при укреплении демократической системы, и учреждение для интеграции Совместной комиссии на высшем уровне.
На фоне стремительного развития интеграционного процесса в Европе, декларировавшей в 1986 г. создание к 1992 г. Европейского Союза (ЕС), Аргентина и Бразилия в 1986 г., действуя в рамках Договора Монтевидео 1980 г., активизировали взаимное экономическое сотрудничество и подписали соглашение, содержащее Программу экономической интеграции и сотрудничества в различных отраслях национального хозяйства. В 1988 г. Уругвай, а в 1990 г. Парагвай, основываясь на существующих двусторонних договорах с Аргентиной и Бразилией, присоединились к процессу региональной экономической интеграции. В 1989 г. был активизирован интеграционный процесс в Андской группе, созданной еще в 1969 г. в рамках ЛАСТ в составе Боливии, Венесуэлы, Эквадора, Перу, Колумбии и преобразованной в Андское сообщество наций. В 1990 г. США выдвинули «Инициативу для Америк», заключающуюся в создании к 2005 г. Всеамериканской зоны свободной торговли (АЛКА).
Аргентина, Бразилия, Парагвай и Уругвай 26 марта 1991 г. подписали Асунсьонский договор, положивший начало созданию Южноамериканского Общего рынка — МЕРКОСУР, в котором внутренняя отмена таможенных пошлин осуществлялась путем их регулярного снижения каждые шесть месяцев в течение короткого переходного периода — с момента его подписания до 31 декабря 1994 г.
Вступление в МЕРКОСУР стран, имеющих совершенно разные стартовые возможности, обусловленные значительной разницей в уровне модернизации социально-экономических структур и степени проведения реформ, послужило мощным стимулом для развития экономик на основе их дополняемости и роста взаимной торговли. Создание в 1992 г. Европейского Союза (ЕС) активизировало интеграционные процессы не только в Южной, но и в Северной Америке, где в декабре 1992 г. США, Канадой и Мексикой было подписано соглашение о создании с 1 января 1994 г. Североамериканской зоны свободной торговли (НАФТА). Подводя итоги переходного периода в декабре 1994 г. в Оуро-Прето, руководители стран — участниц МЕРКОСУР констатировали, что к 1 января 1995 г. в экономической сфере были созданы зона свободной торговли, распространявшаяся на 90% товаров согласованной таможенной номенклатуры, и таможенный союз, распространявшийся на 85% товаров. В целях создания условий для свободного перемещения рабочей силы: заключены четырехсторонние соглашения о взаимном признании аттестатов, дипломов и других документов о начальном, среднем, высшем и постуниверситетском образовании; существенно упрощены пограничные формальности для перемещения физических лиц на территории стран-участниц; разработан и введен с 1995 г. в Уругвае единый паспорт для граждан стран-участниц, обеспечивающий правовой статус и гарантирующий беспрепятственный выезд за пределы стран МЕРКОСУР.
В целях ускорения и углубления процесса интеграции руководители стран-участниц установили, что распространение режима свободной торговли на 100% внутризонального товарообмена должно осуществиться к 2000 г., а принятие общего внешнего тарифа на все виды продукции для Аргентины и Бразилии — к 2001 г., а для Уругвая и Парагвая — к 2006 г. Одновременно было принято решение о расширении интеграционных процессов на политическую, военную и гуманитарную сферы. В гуманитарной сфере интеграционные процессы нашли свое отражение в развитии сотрудничества университетов стран-участниц и расширении культурного и информационного обмена, в военной — в проведении с 1996 г. регулярных совместных военных учений [18,с.52].
Начало консолидации внешней и внутризональной политики стран — участниц МЕРКОСУР было положено на Сан-Луисском форуме в 1996 г. подписанием Президентской Декларации о демократических гарантиях. В ней утверждалось, что действие в полном объеме демократических институтов является основным условием кооперации в рамках МЕРКОСУР, а их изменение представляет собой непреодолимое препятствие на пути этой кооперации, поэтому в случае нарушения конституционного порядка в одной из стран — участниц МЕРКОСУР против нее предусмотрено введение санкций. Побудительным мотивом разработки механизма, призванного содействовать развитию демократии в регионе, послужила политическая нестабильность в странах МЕРКОСУР, вызванная протестными выступлениями населения, связанными с ростом безработицы, удешевлением рабочей силы, снижением социальных гарантий в области медицины и образования.
Была принята «Мальвинская декларация», подтвердившая признание всеми членами МЕРКОСУР законности прав Аргентины на суверенитет над Мальвинским архипелагом в Южной Атлантике, и Декларация о провозглашении территории стран — участниц МЕРКОСУР зоной мира, в которой ни при каких обстоятельствах не будут допущены гонка вооружений или военные приготовления, угрожающие сохранению мира.
Позиция внешней политики МЕРКОСУР стала формироваться под влиянием процесса образования АЛКА в рамках «Инициативы для Америк» и развития отношений со странами Андского сообщества, Азиатско-Тихоокеанского региона (АТР), ЕС и НАФТА.
Изначально, с 1990 г., интеграционный процесс объединения Северной и Южной Америк характеризовался концептуальными разногласиями между позицией США, поддерживаемой другими членами НАФТА и Чили, и позицией Бразилии и стран — участниц МЕРКОСУР, а позднее и участницы Андского сообщества — Венесуэлы. США, заинтересованные в защите своих производителей сельскохозяйственной и металлургической продукции и распространении ТНК и ТНБ на Южный континент, настаивали на присоединении к НАФТА других стран региона в индивидуальном порядке и заключении соглашений по секторам экономической деятельности, при этом Конгресс США отказался ратифицировать соглашение о принятии в НАФТА Чили [47]. Влияние США на страны Латинской Америки всегда носило характер избирательного экономического давления, а в период демократических преобразований в них должно было поддержать и ускорить эти преобразования. Практически такая политика привела к дискриминации торговли с Бразилией и протекционизму в отношениях с Аргентиной. По этой причине Бразилия, имевшая вследствие сокращения экспорта в 1989 — 1992 гг. на 20% наименее тесные экономические связи с США, отвергла настойчивое требование Вашингтона создать АЛКА на неравноправных условиях — под главенством НАФТА. Бразилия предложила всемерное укрепление и развитие региональных интеграционных объединений и их поэтапное слияние: на первом этапе — сближение МЕРКОСУР с Андским сообществом; на втором — ассоциация с Центральноамериканским общим рынком (ЦАОР); на третьем — с Общим рынком стран Карибского моря (КАРИКОМ); на четвертом — с НАФТА. В 1993 г. Бразилия выступила с предложением создания Южноамериканской зоны свободной торговли (АЛКАС), предусматривающей объединение МЕРКОСУР с Чили (АТР) и странами Андского сообщества.
Учитывая трудности, которые Чили встретила на пути вступления в НАФТА, две из трех стран Андского сообщества — Венесуэла и Колумбия, планировавшие в начале 90-х присоединиться к НАФТА, приняли решение о сближении с МЕРКОСУР, в том числе по причине тесных экономических взаимосвязей с Бразилией, принимающей активное участие в развитии энергетической и транспортной инфраструктуры этих стран. На правах ассоциированных членов в 1995 — 1996 гг. к МЕРКОСУР присоединилась Боливия — участница Андского сообщества, а в 1994 — 1996 гг. Чили, Перу, еще одна участница Андского сообщества, в 1992 г. приостановила свое членство в сообществе, а в 1997 г. заявила о выходе из него и решении присоединиться к МЕРКОСУР. В 1998 г. было подписано рамочное соглашение МЕРКОСУР с Андским сообществом о создании зоны свободной торговли [40].
В 1992 г. установлены официальные отношения МЕРКОСУР с ЕС, оформленные в 1995 г. рамочным соглашением о создании к 2005 г. зоны свободной торговли на территории ЕС и МЕРКОСУР.
Развитие координированной внешней и внутренней политики стран МЕРКОСУР свидетельствует о формировании к 1998 г. политико-экономического блока в рамках МЕРКОСУР, в котором, однако, мировой финансовый кризис 1998 — 1999 гг. повлек за собой кризис интеграционных процессов, вызванных последовавшими друг за другом девальвацией почти на 70% бразильского реала, кризисом экономики Аргентины в виде свертывания ряда аргентинских предприятий и введения протекционистских мер, в результате чего аргентино-бразильский товарооборот сократился к 2000 г. на 20% по сравнению с 1998 г. Кризис в Аргентине усугубился с падением начиная с 2000 г. курса доллара, что фактически означало девальвацию жестко связанного с ним аргентинского песо по отношению к реалу и евро [22,с.330]. Поскольку экономический кризис происходил на фоне смены политического руководства в Аргентине и Бразилии, инфляции, наличия долгов, роста безработицы и социального недовольства реформами, эффект от экономической интеграции был существенно снижен и поставил под вопрос сам факт существования МЕРКОСУР. Однако страны — участницы МЕРКОСУР, и прежде всего Бразилия, с пониманием отнеслись к кризису в Аргентине и оказали помощь в его преодолении.
Политическая воля нового руководства стран и глубокая дополняемость экономик Аргентины и Бразилии привели в 2000 г. к решимости «перезапуска МЕРКОСУР», продолжения и углубления интеграции и, учитывая отмену Аргентиной привязки своей валюты к доллару, приступили к выработке концепции создания единой валюты МЕРКОСУР и единой социальной программы .
Американской стратегии разобщения латиноамериканских стран в процессе переговоров о создании АЛКА в 1998 — 2002 гг. Бразилия противопоставила активную политику укрепления сотрудничества южноамериканских стран путем развития региональной инфраструктуры, особенно энергетики, и создания АЛКАС, что встретило поддержку южноамериканских государств. В 2002 г. МЕРКОСУР и Андское сообщество подписали соглашение о создании зоны свободной торговли между блоками к концу 2003 г. на основании договоров о тарифных преференциях, заключаемых странами МЕРКОСУР со странами Андского сообщества индивидуально.
В 2003 г. после непростых переговоров ассоциированным членом МЕРКОСУР стало Перу. Восьмая конференция министров торговли государств западного полушария, состоявшаяся 20 — 21 ноября 2003 г., едва не закончилась провалом из-за стремления США во что бы то ни стало «продавить» свою модель создания АЛКА. Решение о продолжении переговоров и их завершении к 1 января 2005 г. было принято после достижения консенсуса относительно новой стратегии создания АЛКА. Суть изменения состоит в том, что отныне каждая страна самостоятельно, а не как участница какого-либо регионального объединения будет определять степень своего участия в соглашении, а ее права будут зависеть от взятых на себя обязательств [41].
На фоне выработки приемлемых решений между США и странами Латинской Америки происходят активные переговоры о расширения сотрудничества, особенно экономического, между ЕС и МЕРКОСУР. С этой целью в 1999 г. в Рио-де-Жанейро состоялась первая встреча лидеров всех стран, на которой было принято решение начать переговоры о создании зоны свободной торговли к 2005 г. В соответствии с этим решением в 2001 г. между ЕС и МЕРКОСУР произошел обмен предложениями об уровне снижения тарифов на различные группы товаров.
На встрече министров ЕС и МЕРКОСУР в июле 2002 г. завершение переговоров было намечено на конец 2003 г. Дальнейшее развитие МЕРКОСУР в рамках проектов АЛКА, АЛКАС и объединения с ЕС многовариантно и зависит от политических и экономических факторов. Прогнозы развития МЕРКОСУР описаны в многочисленных работах; какой вариант развития возобладает, покажет время. В настоящее время переговоры с ЕС не завершены, а США высказывают серьезные опасения относительно реализации проекта АЛКА из-за разногласий с латиноамериканскими странами по ключевым положениям соглашения.
2.2. История создания и социально-экономическое развитие БРИКС
Брикс — группа из пяти стран: Бразилия, Россия, Индия,Китай, Южно-Африканская Республика.
Сокращение BRIC было впервые предложено Джимом О’Нилом аналитиком, в ноябре 2001 года в аналитической записке банка. До 2011 года по отношению к организации использовалась аббревиатура БРИК. В связи с присоединением ЮАР к БРИК 18 февраля 2011 года, по заявлению индийского министра финансов с этого времени группа стала носить название BRICS. По мнению экспертов, к 2050 году суммарно экономики стран группы по размеру превысят суммарный размер экономик самых богатых стран мира (Большой семёрки).
Эксперты не предполагали наличия координации экономических политик между странами БРИК [ 25,с.73]. Тем более не предполагалось, что страны БРИК образуют некий экономический блок или официальную торговую ассоциацию, как Европейский союз. Однако, со временем появились признаки, что «четыре страны БРИК стремятся сформировать политический клуб» или «союз», и таким образом преобразовать «свою растущую экономическую власть в большее геополитическое «влияние».
БРИКС -наиболее быстро развивающиеся крупные страны. Выгодное положение этим странам обеспечивает наличие в них большого количества важных для мировой экономики ресурсов:
- Бразилия — богата сельскохозяйственной продукцией;
- Россия — богата минеральными ресурсами;
- Индия — дешёвые интеллектуальные ресурсы;
- Китай — мощная производственная база;
- Южно-Африканская республика — природные ресурсы.
Это главные ресурсы, на которые опираются экономики этих стран. Высокая численность населения стран (43 % от населения планеты) обусловливает дешевизну труда в них, что является препятствием для высоких темпов экономического роста.
В конечном итоге, прогнозируется, что значительные размеры экономик этих стран в будущем позволят им трансформировать экономический рост в политическое влияние, что приведёт к утрате лидирующей позиции современной западной экономической элиты, и к переходу на другую модель экономического управления, не нуждающуюся в наличии элиты как таковой [ 27,с.115].
В последние годы весьма активно развиваются контакты группы БРИК (Бразилия, Россия, Индия, Китай). При этом интересам не только Бразилии, но и других латиноамериканских стран вполне отвечает превращение структуры БРИК в альтернативу «большой восьмерки», которая могла бы стать весомым незападным центром многополярного мира. Сегодня успехи группы БРИК очевидны: за период с 2000 по 2008 г. суммарная доля стран БРИК в мироном ВВП увеличилась с 8 до 12%’. По оценкам международных экспертов, сегодня Россия, Бразилия, Китай и Индия входят в число наиболее динамично развивающихся стран мира.
В рамках «традиционных» подходов к мировой экономике и политике перспективы БРИКС действительно выглядели не особенно обнадеживающими, несмотря на регулярные встречи их высоких должностных лиц и два саммита «четверки», проведенные в 2009 и 2010 гг. Однако, как подчеркивали многие сторонники БРИКС (а их было больше, чем противников), особый генезис и «нетрадиционный» характер нового формата, который оказался востребован в таких условиях, когда старые формулы мировой экономики и политики доказали свою неэффективность, предполагали его долгосрочную направленность.
Перспективы БРИКС (и, возможно, других «восходящих» стран, которые со временем захотели бы подключиться к этому формату) заключались, по их мнению, в ином. Это:
а) необходимость «цивилизационного» исправления исторически сложившегося «прозападного» крена в составе и деятельности структур глобальной экономики и политики с учетом возросшего влияния «восходящих» стран (расширение состава постоянных членов СБ ООН, перераспределение квот в МВФ и МБР и т.д.);
б) налаживание преференциального сотрудничества в области энергетической, продовольственной и экологической безопасности в условиях обострения глобальных проблем и перспективы усиления борьбы за обладание природными ресурсами;
в) ускорение кооперации в сфере новых и новейших технологий (биотехнологии, альтернативная энергетика, освоение космоса) для закрепления необратимости восходящих тенденций развития.
С учетом положений системообразующих документов Российской Федерации, принятых в период 2001—2010 гг., эти перспективы БРИКС должны были представлять для России несомненный интерес. Особый интерес для России как со стратегической точки зрения (процесс формирования независимого «полюса» многополярного мира), так и с учетом нужд ее повседневной политики должны были представлять также процесс консолидации латиноамериканского политического и экономического пространства и усиление региональной и глобальной экономической и политической проекции такой страны, как Бразилия.
За прошедшее десятилетие произошла активизация российско-латино- американских отношений. Отмечался рост торгово-экономических связей РФ с регионом (товарооборот в первом полугодии 2010 г., несмотря на последствия глобального экономического кризиса, вырос на 25% и достиг 11,5 млрд долл.) параллельно с развитием политических связей. К концу 2010 г. Российская Федерация поддерживала дипломатические отношения со всеми 33 государствами ЛАКБ, имея посольства в 18 странах, в 15 странах — посольства по совместительству и 3 генеральных консульства. С 1992 по 2010 г. между РФ и государствами ЛАКБ было подписано более 150 двусторонних договоров и соглашений, которые касались политических, торгово-экономических и информационно-культурных связей, научно-технической политики, сотрудничества в сфере безопасности и борьбы с «новыми угрозами». Все эти годы продолжали действовать «большие» комиссии («Комиссии высокого уровня») с Бразилией и Венесуэлой и межправительственные комиссии по торгово- экономическому и научно-техническому сотрудничеству (МПК) с Аргентиной, Бразилией, Кубой, Мексикой и Чили [32,с.295].
Вторая половина первой декады нового века была отмечена целым рядом важных контактов на высшем уровне. Начало этому дипломатическому прорыву было положено в 2004 г., когда состоялись три визита президента РФ В. В. Путина: в Мексику, Чили и Бразилию. В 2005 г. Москву с ответным визитом посетил президент Бразилии Л. Инасио Лула да Силва. В ходе этого визита между двумя сторонами было декларировано формирование «технологического альянса» и достигнута договоренность об отправке первого бразильского космонавта на МКС. Полет состоялся в 2006 г. В 2004-2008 гг. Москву посетили также президенты Мексики, Чили, Венесуэлы и Аргентины. В ходе этих визитов были подписаны важные экономические и научно-технические соглашения, достигнуты новые договоренности о борьбе с такими глобальными вызовами, как наркотрафик, терроризм и организованная преступность. В ноябре 2008 г. президент России Д. А. Медведев участвовал на форуме стран АТЭС в Лиме (Перу) и посетил с визитами Перу, Венесуэлу, Бразилию и Кубу. Во время пребывания в Каракасе состоялась его первая встреча с лидерами АЛБА. В декабре того же годаМоскву посетили президенты Аргентины Н. Киршнер и Никарагуа — Д. Ортега. В начале следующего, 2009 г. в Москву с официальными визитами прибыл руководитель Кубы Р. Кастро, а в феврале и апреле — президенты Боливии и Чили. В апреле 2010 г. Д. А. Медведев участвовал во втором саммите БРИКС, проходившем в Бразилиа. В том же месяце он совершил официальный визит в Аргентину.
15 июля 2014 в бразильском городе Форталеза о проходил Шестой саммит БРИКС. Ему предшествовала впечатляющая поездка президента Владимира Путина России по маршруту Гавана — Манагуа — Буэнос-Айрес — Рио-де-Жанейро — Бразилиа, которая сопровождалась подписанием большого числа двусторонних соглашений и деловых контрактов. В марте 2015 года страны латинской Америки посетил министр иностранных дел Лавров, обсуждались вопросы и задачи проведения в Казани 13-го заседания межправительственной российско-кубинской комиссии по торгово-экономическому и научно-техническому сотрудничеству.
Таким образом, страны Латинской Америки сегодня пытаются выстроить новые экономические и политические отношения с Китаем, Россией, Индией, странами АТЭС, пытаясь тем самым найти противовес давлению США в регионе.
2.3. МЕРКРСУР и БРИКС как субъекты социально-экономического влияния в Латинской Америке
В настоящее время Меркосур стоит перед новыми серьезными вызовами, которые требуют от стран-членов этого объединения своевременного и эффективного ответа. Часть этих вызовов связана с расширением группировки. Так, в 2012 г. в нее вступила Венесуэла (при активной поддержке Аргентины), что чревато радикализацией позиции Меркосур по отдельным региональным и международным вопросам и усилением идеологического крена, присущего другим интеграционным объединениям, в которых участвует Каракас. В результате, по мнению известного латиноамериканского публициста Альваро Варгаса Льосы, деятельность Меркосур все больше характеризуется «сосуществованием умеренных правительств с социалистическими режимами, поскольку Венесуэла не вошла в группу в одиночку: она привела с собой своих союзников и сателлитов».
Процесс расширения может быть продолжен. На сегодня ассоциированными членами Меркосур являются Боливия, Колумбия, Перу, Чили и Эквадор, а наблюдателями – Мексика и Новая Зеландия. В 2013 г. эквадорское правительство начало переговоры о вступлении в блок. Боливия завершает процесс превращения в полноправного члена Меркосур (согласно принятой процедуре, договор о ее присоединении должны ратифицировать парламенты всех стран-членов). Уже сейчас она направляет половину своего экспорта в страны группировки, что служит серьезным аргументом в пользу ее полноправного членства.
В числе внешних вызовов следует отметить рост интереса в Латинской Америке к Тихоокеанскому альянсу, развитие которого связывают не только с хозяйственным сближением четырех его участников, но и с возможностью превращения этой группировки в площадку для проникновения на привлекательные рынки Азиатско-Тихоокеанского региона. Именно этим обусловлено беспрецедентно большое количество стран-наблюдателей при альянсе, среди которых не только латиноамериканские республики, но и США, Канада, государства Европы, Азии, Африки, а также Австралия и Новая Зеландия. Иными словами, в лице Тихоокеанского альянса Меркосур может получить сильного конкурента в борьбе за лидерство на латиноамериканском экономическом и политическом пространстве [42].
Разумеется, будущее Меркосур, его перспективы в контексте латиноамериканских интеграционных процессов в решающей степени зависят от позиции и действий Бразилии, которая, по сути, является несущей конструкцией блока. Проблема в том, что по мере увеличения хозяйственного потенциала и международного веса южноамериканского гиганта (пример – его участие в БРИКС и «Большой двадцатке») Бразилии становится тесно в рамках Меркосур. Не следует сбрасывать со счетов и нынешнее сложное финансово-экономическое положение Аргентины, а также трудности, переживаемые Венесуэлой. Как следствие, в стремлении сгладить негативные хозяйственные эффекты Буэнос-Айрес все чаще прибегает к протекционистским мерам, а Каракас, очевидно, утрачивает прежнюю роль финансового донора. Это снижает интеграционный пафос Меркосур и мешает Бразилии получить дополнительные ресурсы и возможности для нового экономического рывка.
Пессимистичные среднесрочные прогнозы экономического роста большинства государств латиноамериканского региона, их фактический переход на пониженную траекторию развития, а также разногласия между странами-членами Меркосур могут послужить препятствием на пути дальнейшего углубления интеграции. По сообщениям латиноамериканской прессы, актуальная задача президента Бразилии Дилмы Руссефф состоит в том, чтобы убедить своих партнеров по Меркосур заключить соглашение о свободной торговле с Тихоокеанским альянсом. По мнению бразильского лидера, это может придать Меркосур «второе дыхание» и ускорить процесс создания в Латинской Америке общего рынка [35,с..53]. Однако, как отмечала влиятельная испанская газета «El País», намерения Д. Руссефф встречают сопротивление властей Венесуэлы и Аргентины, которые воспринимают членов Тихоокеанского альянса в качестве идеологических противников, следующих рецептам неолиберализма и глобализма.
Понятно, что Меркосур в его нынешнем виде плохо совместим с Тихоокеанским альянсом. Представляется, что именно в парадигме идейно-политической конкуренции этих двух моделей и следует рассматривать саммит Меркосур, прошедший в Каракасе в конце июля 2014 г.
БРИКС становится всё более влиятельной силой на международной арене. Само наименование БРИК (Бразилия, Россия, Индия, Китай) появилось сначала как некая теоретическая концепция, которую выдвинули эксперты американской финансовой компании Goldman Sachs. И эта чисто теоретическая концепция вскоре обрела вполне реальные очертания, а затем к этой группе стран добавилась ЮАР. В 2009 году в Екатеринбурге состоялся первый саммит БРИКС. Если тогда Запад и многие наблюдатели скептически отнеслись к этой группе, то теперь поводов для скепсиса остаётся всё меньше.По прогнозам, всего через несколько лет суммарный ВВП БРИКС сравняется с ВВП США и с ВВП Европейского Союза — и, таким образом, будет окончательно сформирован «третий главный центр экономической силы» на нашей планете. Если же участники сообщества сумеют перейти к преимущественному использованию в денежных расчетах между собой вместо доллара рубля и юаня, то, соответственно, сфера использования вездесущей и всемогущей американской валюты значительно сузится (к крайнему неудовольствию Соединенных Штатов!).
Скорее всего, БРИКС предстоит еще и расширение с превращением в формат «БРИКАС», поскольку ожидается принятие туда Аргентины. Эта страна, конечно, сильно уступает в размерах экономики Китаю, России и Индии, но в отношении научно-технического и социального развития является одной из наиболее передовых в Латинской Америке. Достаточно вспомнить, например, что аргентинская АЭС «Атуча» была первой в регионе. ВВП на душу населения (по ППС) в Аргентине выше, чем в любой из стран БРИКС, включая Россию (в 2013 г., по данным МВФ, — 18,75 тыс. долл. в Аргентине, 17,9 тыс. долл. в РФ).
Правда, тяжелое наследие либеральной экономической политики 90-х гг., приведшей Аргентину на рубеже тысячелетий к дефолту и «социальному взрыву», до сих пор гнетет эту страну. Ей вновь угрожает дефолт — причем ситуацию усугубляет вмешательство североамериканской судебной системы, решающей, кому Буэнос-Айрес обязан платить долги в первую очередь. Отчего руководство страны с надеждой смотрит именно на БРИКС и создаваемый при нем резервный фонд (аналог теперь уже МВФ), а в особенности — на Китай и Россию, как на страны, способные помочь стабилизировать финансовую ситуацию, обеспечить приток инвестиций. Президент Аргентинской республики Кристина де Киршнер принимала В. В. Путина в своей резиденции «Каса Росада» с подчеркнутым радушием.
В условиях обострения мирового кризиса и усиления деструктивной политики США у каждого из участников БРИКС имеются как стратегические интересы, так и тактические, а то и личностные мотивы углубить всестороннее сотрудничество в рамках сообщества, ослабив этим самым давление со стороны Америки. Бразилия, скажем, была сильно уязвлена фактами «прослушки» руководства государства, вскрывшимися в результате разоблачений Э. Сноудена, — они еще более усилили антиамериканские настроения в Бразилии. Но и без этого 200-миллионная Бразилия, вошедшая в первую семерку экономик мира и поднявшая свой военно-политический потенциал, горячо поддерживает идею «многополярного мира» и, в свою очередь, находит в лице России опору своим притязаниям на место постоянного члена Совета Безопасности.
Латиноамериканские же страны, особенно такие, как Венесуэла, Эквадор, Куба, Никарагуа, Боливия, проводящие политику избавления от диктата Белого дома, умело играют на противоречиях великих держав и ищут поддержки у России и Китая, предлагая, в свою очередь, бизнесу этих стран участие в выгодных ему проектах. Большим успехом Кубы — не только политическим и экономическим, но даже может в еще большей степени моральным — следует считать решение Москвы о списании старых, советских долгов (на сумму около 35 млрд. долл.).
Россия полномасштабно «возвращается» на Кубу — правда, теперь уже не на былой социалистической основе, а на основе сугубо капиталистической, «деловой»; однако для Кубы, налаживающей свое хозяйство после упадка 90-х и в условиях жесточайших санкций со стороны США, такое сотрудничество выгодно, жизненно важно. Помимо участия российского капитала в реконструкции транспортной системы Кубы и добыче нефти на шельфе острова, следует особо выделить договоренность о размещении на Кубе наземных станций системы ГЛОНАСС. «Продвижение» Россией наземной инфраструктуры своей спутниковой навигационной системы (что намного повышает точность определения координат точек на земной поверхности и важно, прежде всего, для военных) ведет к тому, что ГЛОНАСС становится полноценным конкурентом американской GPS.
Укрепление стратегического союза стран БРИКС и примкнувших к ним — это несомненная тенденция, но она не отменяет противоречия и соперничество держав, входящих в БРИКС, прежде всего — Китая и России. Их соперничество сильнее всего проявляется, во-первых, в Средней Азии, а во-вторых, именно в Латинской Америке. Думается, решение В. В. Путина изменить маршрут поездки и совершить незапланированную посадку в Манагуа было во многом продиктовано желанием удержать в противоборстве с наращивающим в Никарагуа свое присутствие Китаем позиции России, наработанные еще с советских времен. Складывается впечатление, что Москва как бы «спохватилась» и надеется теперь тоже «что-то выиграть» от сооружения канала китайцами [37].
Сближение стран БРИКС, укрепление их сотрудничества важно для прогресса человечества и блага народов Латинской Америки, но отнюдь не устраняет само по себе социальные противоречия. Для этого требуется борьба народных масс за свои интересы. И вот параллельно саммиту БРИКС там же, в Форталезе, пройдет т.н. «социальный форум», организованный бразильским Центром солидарности с народами в борьбе за мир, Единой конфедерацией трудящихся Бразилии, Союзом социалистической молодежи и другими левыми организации. Как анонсировано, на форуме будет проведен «анализ роли т.н. развивающихся экономик в формировании нового геополитического порядка» и изучено «общее значение группы БРИКС и ее влияние в борьбе с империализмом и агрессией против народов».