ОГЛАВЛЕНИЕ
ВВЕДЕНИЕ
ГЛАВА 1. ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ КОРРУПЦИИ
1.1 Теоретические модели коррупции
1.2 Масштабы коррупции в мире и оценка ущерба для мирового хозяйства
ГЛАВА 2. МЕЖДУНАРОДНАЯ ПРАВОВАЯ ОСНОВА ПО БОРЬБЕ С КОРРУПЦИЕЙ И ОПЫТ ЕЕ ПРАКТИЧЕСКОГО ПРИМЕНЕНИЯ В ОТДЕЛЬНЫХ СТРАНАХ
2.1 Нормативно-правовые документы ООН, Совета Европы, Европейского союза по борьбе с коррупцией
2.2 Международные методы борьбы с коррупцией и опыт отдельных стран
ГЛАВА 3. БОРЬБА С КОРРУПЦИЕЙ В РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
3.1 Формирование правовой основы для борьбы с коррупцией в РФ
3.2 Институциональная структура по борьбе с коррупцией в РФ
3.3 Успехи и неудачи российской борьбы с коррупцией в 2013-2018 гг.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ
ПРИЛОЖЕНИЕ
ВВЕДЕНИЕ
Актуальность выбора темы данного исследования обусловлена тем, что коррупция является сложным и опасным социальным явлением, имеющим глубочайшие исторические корни, которая знакома каждой стране, и не для кого не являющаяся новым и незнакомым явлением, так как на протяжении многовековой истории мировой цивилизации ведется неустанная борьба с проявлениями коррупции.
Коррупционные процессы всегда представляли угрозу национальной безопасности государства практически во всех сферах, таких как социальная, экономическая политическая и правовая сферы общественной жизни. Коррупция в нашем веке может смело называться «социальной чумой». Она – это главный фактор развития в теневом секторе экономики и политики государства. Именно коррупции можно приписать разрушение моральных и нравственных принципов граждан. А, кроме того, коррупция – это один из наиболее влиятельных источников подрыва авторитета и престижа государственной власти.
А.С. Ароян и А.А. Крицкая отмечали, что именно проблема «коррупционной податливости» может отрицательно воздействовать на поддержку государственной власти, порождать недоверие к чиновническому аппарату в Российской Федерации. Так, можно рассматривать бюрократическую систему как триггер развития политической коррупции.
Коррупция рассматривается как угроза экономической безопасности, как явление, потенциально негативно влияющее благосостояние населения страны и рост экономики, как инструмент финансирования криминальных структур, терроризма и экстремизма, как благоприятная почва для развития теневой экономики.
Однако, как это и не прискорбно признавать, наша страна до сих пор стабильно занимает высокие места в рейтингах стран мира с наиболее коррумпированной вертикалью власти, и по данным проведенных социальных исследований, которые ежегодно проводят в международной сети интернет, данная проблема волнует большинство опрашиваемых.
Вопросам изучения феномена коррупции, методам ее противодействия, а также международной экономической безопасности в целом были посвящены труды таких отечественных и зарубежных исследователей, как: Абидин С. З., Акунов А. А., Иманбекова А. С., Андрианов В. Д., Барсукова С. Ю., Волков В.И., Глинкина С. П., Господарик Ю. П., Пашковская М. В., Дерябин Ю.С., Елисеева С. Н., Тарасов И. Н., Забровская Л. В., Загашвили В. С., Катасонов В. Ю., Кондрат Е. Н., Кондратьева Е. А., Корнилов М. Я., Кумышева М. К., Кэрил К., Мовчан А., Нисневич Ю, Стукал Д., Роуз-Аккерман С., Савенков А.Н., Савенков А. А., Саломатин А. Ю., Смирнова Л. Н., Суханов В. А., Федотов Д. Ю., Фирсов В. В., Южанин А. О., и др.
Однако не смотря на то, что вопрос коррумпированности чиновников активно изучается и обсуждается в научных кругах, проблематика коррупции в вертикали власти, в коммерческом и банковском секторе, до сих пор остается недостаточно изученной.
Вышесказанное предопределяет необходимость повсеместной борьбы с коррупцией как на национальном, так и на международном уровне при чем рамках такой борьбы нужно использовать а передовой международный опыт.
Итак, высокая актуальность, а также недостаточная изученность проблематики данного исследования предопределили выбор темы настоящей выпускной квалификационной работы, постановку ее цели и задач.
Целью данной дипломной работы является разработка комплекса мер и методов борьбы с коррупцией на основе международного права, национальных законов и существующей практики в различных странах мира.
Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи:
–рассмотреть теоретические модели коррупции;
–выявить масштабы коррупции в мире и оценка ущерба для мирового хозяйства;
–изучить нормативно-правовые документы ООН, Совета Европы, Европейского союза по борьбе с коррупцией;
–рассмотреть международные методы борьбы с коррупцией и опыт отдельных стран;
–изучить формирование правовой основы для борьбы с коррупцией в РФ;
–определить институциональную структуру по борьбе с коррупцией в РФ;
–рассмотреть успехи и неудачи российской борьбы с коррупцией в 2013-2018 гг.
Предметом данной дипломной работы являются механизмы международного противодействия коррупции.
Объектом исследования выступает международная экономическая безопасность в условиях коррупции.
Цель и задачи определили структуру данной дипломной работы, которая состоит из введения, основной части, которая содержит три главы, заключения, списка литературы.
Методологическую основу исследования составили: структурно-функциональный и системный методы, методы сравнительного и феноменологического анализа, понятийно-категориальный метод, логический, социологический, статистический.
Теоретическая значимость исследования состоит в том, что его содержание и выводы дают возможность развить и углубить понимание сущностных характеристик коррупции как негативного экономического, социального, и политического явления и механизмов ее противодействия.
Практическая значимость исследования заключается в том, что материалы исследования могут стать основой для совершенствования антикоррупционных процессов и противодействия коррупции.
ГЛАВА 1. ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ КОРРУПЦИИ
1.1 Теоретические модели коррупции
Как у всякого сложного социального явления, у коррупции не существует единственного канонического определения, также аналитики разделяют понятие «коррупции» на негосударственную и государственную.
Существование государственной коррупции обусловлено тем, что чиновники могут считать, что те ресурсы, к которым они имеют доступ благодаря своим полномочиям, находятся в полном их распоряжении, и они могут свободно ими распоряжаться, в том числе и в своих личных целях. К таким ресурсам могут относиться:
–государственная, либо муниципальная собственность;
– бюджетные средства;
– госсаказы или льготы, и пр .
Также это относится к той власти, которую имеет чиновник, благодаря которой он имеет влияние на тех или иных физических, или юридических лиц, и благодаря этому влиянию, по своему разумению, может им предоставлять, либо не предоставлять те или иные блага и возможности за определенное вознаграждение.
Такое вознаграждение может быть как в виде денежных, либо электронных средств, в виде подарков, подношений, бесплатных услуг, недвижимости, и пр.
В свою очередь, целью политической коррупции может быть выдвижение или не выдвижение того или иного кандидата на определенный государственный пост – в первом случае это может быть выражено в подкупе избирателей, «проплате» избирательной компании, подкуп СМИ, и пр.
Во втором случае имеется ввиду то же самое, но направленное не на продвижение определенного кандидата, а наоборот, устранение политического конкурента, например, когда подкупаются СМИ для вброса компрометирующей фейковой информации для того, чтобы опорочить своего конкурента, либо подкуп потенциального избирателя своего конкурента.
Избиратель, согласно конституции, обладает ресурсом – правом голоса, правом избирателя проголосовать за того или иного кандидата, который может быть использован как товар, и за который недобросовестный избиратель может получить от недобросовестного кандидата определенные блага.
Практически все сферы жизни общества могут быть подвержены коррупции – от самых «низов», например, когда пьяный водитель дает «на лапу» сотруднику ГИБДД, до, как уже говорилось выше, подкупа СМИ в избирательной кампании, и против коррупции практически нет иммунитета.
В том случае, когда административно-экономическая, либо же политическая коррупция связывается с криминальной деятельностью, как например, рейдерские захваты, отмывание денег, запугивание, лоббирование и поддержка интересов теневой экономики в замен на политическую поддержку и пр., тогда речь идет уже о коррупции криминальной.
В зависимости от того, какие масштабы имеет коррупция, и какие эшелоны власти она захватывает, коррупцию можно подразделить на:
– низовую коррупцию, к которой, как говорилось уже выше, относятся такие явления, как взятка должностному лицу для сокрытия какого-л. правонарушения, либо получения какой-л. должности, регистрация, штрафы, или иных благ. Т. е. она связана с рутинным, обыденным и постоянным взаимодействием граждан с чиновниками;
– коррупцию в высших эшелонах власти, которая связана с принятием важных решений, которые имеют высокую цену, как например, распределение государственных заказов, изменение форм собственности, принятие важных судебных решений, изменение формул законов, подкуп избирателей и СМИ, и пр.);
В основном, низовая коррупция и коррупция в высших эшелонах власти тесно взаимосвязаны, так как коррупция низовая является комфортной средой, и создает благоприятный психологический фон для развития коррупции на высших уровнях, а наличие коррупции в высших эшелонах власти, если и не узаконивает, то как бы «оправдывает» низовую коррупцию» .
Также, коррупция может выходить и на мировую арену, проявляясь на межгосударственном уровне. В данном случае речь уже идет о коррупции на уровне транснационального бизнеса, в различных международных организациях, и пр. В целом, коррупции международного уровня свойственны те же признаки, что и в вышеперечисленных примерах: здесь также коррупционные интересы затрагивают распределение ресурсов, благ, власти, полномочий и влияния, которые также распределяют чиновники, которые не являются фактическими собственниками этих ресурсов .
Однако здесь есть и существенное отличие – международную коррупцию отследить гораздо сложнее, нежели коррупцию на локальном уровне. Благодаря своим масштабам, она распространяется на страны, зачастую имеющие различное антикоррупционное законодательство, различные политические интересы, и пр. Также бюрократия в международных организациях контролируется значительно слабее по сравнению с национальными, при которых чиновничья деятельность может контролироваться не только законом, но также и общественностью.
На сегодняшний день ученые придерживаются нескольких классификаций исследований коррупции. К примеру, можно выделить случаи коррупции «теории принципала-агента» (principal agent), когда происходит максимизация персональной выгоды и постановка личностных интересов выше корпоративных, что влечет за собой ущерб последних. Или же «customer official» коррупции, когда происходят коррупционные действия при выполнении должностных обязанностей.
Во втором случае проводилось множество исследований данного типа коррупции, при которых моделирование коррупционных процессов происходило как «продажа патентов» на ведение экономической деятельности.
Модели между собой эквиваленты, с той лишь разницей, что для первого типа можно как учитывать структуру и обычаи делового оборота корпорации, так и игнорировать, а во втором типе происходит замена правонарушающего акта административно наказуемым, однако законным недобросовестным выполнением собственных должностных обязательств.
По итогу, можно говорить о том, что в данных моделях существенными будут являться только юридические различия, а обходные модельные построения позволят обойти все экономические частности различий.
Однако, в случае, если моделью principal agent учитывается структура корпорации и особенности ее делового оборота, то обстоятельства пополняются новыми эффектами, которые не свойственны модели customer official. Как пример такого явления может рассматриваться статья Каца и Хиллмана (Hillman, Katz, 1987), в которой изучался вопрос утери эффективности при реализации иерархической цепочки исполнителей. Основной результат, который получили авторы заключается в так называемой диссипации ренты, суть которой кроется в превышении издержек исполнителей в борьбе за рентой размеров, собственно, ренты .
Несмотря на то, что исторически сложилось так, что изучение взаимодействия иерархических структур и коррупции происходило в пределах моделей типа principal agent, не значит, что не были получены значимые исследования для моделей customer official.
Сегодня в научной литературе можно увидеть несколько моделей теоретического анализа коррупционной экономики. Можно рассмотреть, прежде всего, модель Роуз-Аккермана, где отправная точка – это личные предпочтения каждого претендента, вместо следования законам о коррупционных действиях по отношению к чиновникам. Согласно закону, должностное лицо должно быть наказано за получение взятки как административно, так и в судебном порядке, ввиду чего происходит формирование как материального, так и морального риска.
С. Роуз-Аккерманом рассматриваются три ситуации, в двух из которых основу составляет отсутствие у государственного покупателя четко сформулированных требований, одна в данной работе будет более уместным коснуться третьей ситуации, где предмет явно описан в документации закупки, а конкуренция фирм происходит за получение контракта.
Целью автора являлся анализ условий заключения подобного рода незаконной сделки при получении государственного контракта «за взятку» и оценка стоимости самой взятки. В основу ложилось предположение того, что чиновником организуется рынок взяток и идет информирование фирм о наиболее крупных из тех, которые предложены.
Именно через подобные факторы происходит определение поведений взятку берущих компаний и связанных рисков. А модель, возникающая в подобной ситуации будет являться обычно модель поведения, которое базируется на ренте, так называемая модель взятия ренты, т.к. участниками торгов будет создаваться конкуренция за право получения взятки, а чиновник здесь будет являться монополистом .
Модель Р. Роуз-Аккермана, кроме всего прочего, затрагивает исследование институциональных условий влияния штрафов как для фирм, так и для бюрократа на возникновение и размеры коррупции. Фирмы, которые не получили контракт, могут поставить органы власти о совершении акта взятки, следовательно, компания-победитель должна задуматься о разделении прибыли с проигравшими фирмам, а, возможно, и прийти к разделению с ними кроме взятки также материальных затрат, которые связаны с поддержанием коррупции. Это связано с рядом трудностей и более сложно, ввиду чего, конкуренция заменяется сговором, где происходит организация картеля вчерашних конкурентов, и замена конкуренции также двойной монополией.
Исходя из изученной модели, можно сделать ряд выводов. Коррупция – это не просто функция количества ресурсов, которые расходуются на санкции и надзор, а ее рост напрямую связан с отношениями внутри частного сектора и государства. Именно этими взаимоотношениями поощряется или ограничивается коррупционное поведение.
Также существуют модели коррупции Т. Фрая и А. Шляйфера: модель «грабящей руки», модель «помогающей руки» и модель «невидимой руки», благодаря которым можно увидеть качественные различия национальных путей рыночной модернизации. Данные модели различаются тем, насколько обеспечены права бизнес-среды и каким образом они защищены.
Согласно модели «невидимой руки» государством выполняется его основная функция по защите права собственности, однако при этом оно не вмешивается непосредственно в сам рыночный процесс распределения ресурсов, а старается воздействовать на общую рыночную среду таким образом, чтобы его воздействие оставалось не заметным, при этом решающая роль отведена рыночным силам .
В двух альтернативных моделях правительство играет более значимую роль. Модели взаимодействия государства и бизнеса в переходных экономиках по Т. Фраю и А. Шляйферу представлены в таблице 1.
Модели взаимодействия государства и бизнеса по Фраю и Шлейферу
При модели «помогающей руки» при помощи государства формируются общие условия функционирования рынков, однако при этом государство старается простимулировать деятельность его участников, устанавливая правила и управляя доступными средствами для того, чтобы подталкивать их к движению вперед. Такие действия государства не только не мешают всем участникам рынка, а даже могут помочь им избежать кризисной ситуации, а если все же таковая наступила, помогает пережить этот сложный период.
Однако коррупционная составляющая может проявляться в том виде, когда государство оказывало помощь определенным участниками рынка, которые либо имели тесные семейные связи, либо давние дружеские или деловые связи, и пр., когда другие участники рынка были обделены такой поддержкой со стороны государства, из-за чего могли стать неконкурентоспособными, а то и вовсе завершить свое существование .
При модели «грабящей руки» органы власти представляют собой независимые группировки, очерченные семейными, дружескими, либо деловыми связями (здесь в качестве примера можно привести известную «клановость» в госструктурах и власти на Кавказе), которые преследуют личные (имеется ввиду не только лично одного человека, а его клан, семью, друзей, близкий круг общения) корыстные цели.
При таком положении дел правящая власть становится крайне дезорганизованной, и уже не в состоянии обеспечить основные права участников рынка, из-за чего в роли «защитников» бизнеса» зачастую начинают выступать криминальные структуры, так называемая «мафия».
Основным отличием данных моделей является то, насколько способна судебная власть обеспечить интересы рынка и защитить бизнес. В модели «невидимой руки» суды активно решают хозяйственные конфликты, когда в других моделях, суды играют менее значительную роль или вообще неспособны обеспечить защиту прав бизнеса.
Здесь стоит остановиться на отличиях форм коррупции в моделях «грабящей руки» и «помогающей руки», где модель «правящей руки» подразумевает коррупцию «организованную», а в модели «грабящей…» – «дезорганизованную», когда для того, чтобы например, бизнесу добиться какого-либо разрешения, для открытия и ведения своего дела, предприниматели вынуждены обращаться в различные уполномоченные органы власти, а также к криминальным структурам, что наносит гораздо больший экономический ущерб, нежели при иных формах коррупции. В то время как при организованной коррупции участникам бизнеса достаточно «договориться» с одной структурой власти за определенную цену или услугу.
Зачастую бизнес в таких условиях просто не может вестись, предприятия, которые могли бы работать, платить налоги, участвовать в экономическом развитии страны или вовсе не открываются из-за невозможных условий ведения бизнеса, либо не могут работать на полную мощность, так как «все силы» бизнеса в этом случае уходят на обеспечение аппетитов коррумпированных чиновников и криминала. Причем данные модели характерны для определенных стран (см. табл. 2).
Таблица 2
Модели взаимодействия государства и бизнеса в переходных экономиках
Модель Страны Правовая среда Административное регулирование
«невидимой руки» Центральная и Восточная Европа Правительство соблюдает законы, контракты защищаются судами Вмешательство правительства минимально, коррупция слаба
«помогающей руки» Китай, Южная Корея, Сингапур Правительство использует власть для помощи бизнесу Правительство защищает контракты, организованная коррупция
«грабящей руки» Бывшие республики СССР Правительство использует власть для получения ренты, контракты защищаются мафией Многочисленные бюрократические группировки осуществляют грабительское регулирование, дезорганизованная коррупция
Так как при дезорганизованной коррупции полномочия сосредоточены в разных ведомствах, которые преследуют свои собственные цели и выгоды, то каждое из них будет устанавливать свою собственную «ставку» на получение какого-либо разрешения самостоятельно, исходя из своих «аппетитов», а так как действия между различными ведомствами при такой форме коррупции не скоординированы, то и «ставка» у них может различаться в разы, что существенно повышает эту самую «ставку», и соответственно, расходы бизнеса .
Итак, как можно увидеть, именно при модели «грабящей руки» коррупционные последствия оказываются самыми тяжелыми для бизнеса в частности, и для экономики страны в целом. При такой форме коррупции правовая система в государстве фактически бездействует, в то время как бизнес и вся экономическая система контролируется и зависит от криминальных структур, зависит от бюрократии и взяточничества, что в конечном счете «выдаивает» бизнес вплоть до того, что может парализовать его.
В качестве примера здесь можно привести ситуацию, которая сложилась в постсоветской России 90-х годов, когда параллельно в государстве существавала не одна, а три «грабящих руки:
1. В качестве первой, основной «грабящей руки» можно назвать само государство, чиновничью власть, когда государство не только не помогало бизнесу, но также «душило» его налогами, усугубляя ситуацию бременем административного контроля;
2. В качестве второй «грабящей руки» можно назвать судебную систему, которая не одобряла деятельность предпринимателя без определенного стимула в виде материальных благ, либо услуг. Также основная доля судебных решений, выносимых в то время были не правомерны, и преследовали интересы кого-либо, а не ставили своей целью соблюдение справидливости и закона;
3. И третьей «грабящей рукой», как известно, били криминальные структуры, которые пронизали в то время практически всю власть с самого «низа» до самого «верха». В качестве представителей криминальных структур, оказывающих негативное влияние на бизнес, можно назвать и низшую его прослойку, так называемый «рекет», который обирал бизнес не взамен получения каких-либо разрешений, а просто за право существовать .
По мнению другого исследователя, Лауренса Кокрофта коррупция играет ведущую роль, определяя современное состояния мира: начиная от повсеместной нищеты развивающихся стран, до недальновидного использования и, вследствие чего, разрушения естественных ресурсов, и до исчерпывания, фактического отсутствия доверия политическим партиям.
Как утверждает автор, коррупция – это результат взаимодействия элит, а непосредственно ее рост обусловлен глобализацией и «офшоризацией» финансовых рынков. В качестве одного из способов решения проблемы мировой, глобальной коррупции Л. Кокрофт предлагает контроль за «оффшорными схемами».
Роберт Ротберг, ссылаясь на важность проблемы коррупции в таких сферах, как распространение ядерного оружия и терроризм, предлагает следующие меры противодействия: позитивное лидерство, более открытую транспарентность взаимодействий (видимо, подразумевая под этим равные права конфликтующих сторон при разрешении конфликтов), более жесткие законодательные наказания и санкции.
Исследования М. Джонсона были посвящены проблемам роли гражданского общества в контроле над коррупцией, где автор утверждает, что основной причиной самой возможности коррупции заключаются в том, что в одних государствах гражданские сообщества слабы, в других – разрозненны, а в прочих подавляют гражданскую активность общества в целом доминирующие недемократические режимы.
Когда общество становится более снисходительным к коррумпированным бюрократам, возможен резкий рост коррупции. В то же время в некоторых случаях введение высоких штрафов может вызвать противоположный эффект, переводя экономику, которая находится на низком уровне коррупции, на высокий уровень.
1.2 Масштабы коррупции в мире и оценка ущерба для мирового хозяйства
По мнению ряда ученых, выявить точный уровень коррупции невозможно, т. к. это латентное явление, а те случаи коррупции, которые оказываются выявленными, и преступников настигает заслуженное наказание, составляют лишь малую часть от всего масштаба совершаемых коррупционных действий.
Именно поэтому исследователями для оценки уровня коррупции в стране, обычно, используется не только и не столько фактические статистические данные, опубликованные органами правопорядка о наличии такого рода преступлений, а в основном они пользуются данными социологических опросов экспертов в области коррупции. К примеру, для межстранового сопоставления уровня коррупции обычно используется так называемый «Индекс восприятия коррупции» (Corruption Perception Index), который ежегодно составляется и публикуется в открытом доступе неправительственной международной организацией Transparency International.
Величину Индекса восприятия коррупции в течение последних 11 лет в различных странах мира можно увидеть в Приложении, где для удобства сопоставления данных одновременно представлены сведения по 33 странам, где до сих пор еще присутствует переходная экономика, и по 34 развитым странам, которые входят в Организацию экономического сотрудничества и развития – ОЭСР, в т. ч. присутствуют данные по 6 странам, которые включены в оба списка. Чем выше уровень коррупции в стране (по мнению опрошенных респондентов), тем ниже значение индекса восприятия коррупции в данном государстве.
Итак, как можно увидеть из представленных в Приложении данных, по оценкам опрошенных экспертов, уровень коррупции значительно больше в странах, экономика которых находится на переходном этапе (величина индекса в 2017г. – 19 – 59), нежели в странах с развитой экономикой (величина индекса в 2017г. – 29 – 89).
Transparency International, по своим оценкам, относит Россию к странам с очень высоким уровнем коррупции – в 2017 г. Россия в рейтинге заняла лишь 135-е место из 180 стран, которые были включены в исследование. Однако индекс восприятия коррупции в России постоянно повышается уже на протяжении 11-ти последних лет, и увеличился с 23 до 29.
Также по данным Transparency International, в России отмечается низкий уровень восприятия коррупционных действий населением и по сравнению с прочими странами мира, сопоставимыми по экономическим и политическим условиям. К примеру, Россия по уровню коррупции занимает лишь:
– 11 место из 15 среди стран, которые ранее входили в состав СССР;
– 27 место – из 31 страны с переходной экономикой (опережая лишь Камбоджа, Туркменистан, Таджикистан, Узбекистан);
– последнее место среди стран Большой двадцатки (G-20).
Далее, для оценки влияния коррупции на экономику и социальные процессы, которые происходят в странах, рассмотрим анализ взаимосвязи уровня коррупции с прочими социально-экономическими показателями. Для того, чтобы сопоставить данные, в качестве единицы измерения был выбран доллар США .
Итак, согласно данным, полученным в ходе исследования, имеется прямая корреляционная зависимость между индексом восприятия коррупции и ВВП на душу населения и по всем странам, которые попали в выборку Transparency International, и по тем странам, которые были объединенным в группы по конкретным экономическим, а также политическим критериям.
Коэффициент корреляции (КК) между этими показателями указанной выборки (155 стран), в 2016г. составил 0,7403,а в странах, экономика которых находится на переходном этапе, КК составил 0,7391.
Причем была отмечена наиболее тесная корреляционная связь между показателями стран Большой двадцатки (G-20) (см. рис. 1).
Рисунок 1. Индекс восприятия коррупции и ВВП в странах G-20 на душу населения в 2016г .
В странах G-20 в 2016 г. КК между ВВП на душу населения и индексом восприятия коррупции составил 0,7568, что означает, что связь между данными показателями достаточно высока. В странах, где ниже уровень коррупции, можно наблюдать более высокий уровень экономического развития, т.е. там коррупция, которая находится на низком уровне, не мешает экономическому развитию страны.
Для анализа степени воздействия коррупции на уровень жизни населения страны рассмотрим корреляционный анализ уровня коррупции и величины коэффициента Джини, который характеризует по уровню среднедушевых доходов степень расслоения общества в стране – чем больше значение коэффициента Джини стремится к 100 %, тем более доходы сконцентрированы у небольших групп населения .
По результатам проведенного анализа, в большинстве стран мира можно увидеть обратную корреляционную зависимость между этими показателями: КК по странам мира, которые попали в выборку, в 2015г. составляет -0,3086. Подобную ситуацию можно увидеть и в странах ОЭСР (см. рис.2), где КК составил -0,4646.
Такие показатели могут говорить о том, что здесь наблюдается негативное влияние коррупции на уровень доходов у разных групп населения, так как чем больше уровень коррупции, тем будет больше степень расслоения в обществе отдельной страны, т.е. доходы будут сконцентрированы у небольших групп населения.
Рисунок 2. Индекс восприятия коррупции в странах ОЭСР, в привязке к коэффициенту Джини в 2015 г.
Однако указанная корреляционная зависимость для отдельных стран не имеет отрицательного значения, например, КК в странах бывшего СССР составил 0,3822, а в странах с переходной экономикой – 0,0552, что означает, что в этих странах высок уровень коррупции, и Россия находится в этих обеих группах. Примечательно, что для стран из вышеперечисленных групп возможно, что высокий уровень коррупции не будет провоцировать разделение общества в стране по уровню доходов.
Также сильную корреляционную связь можно наблюдать между степенью засилия теневой экономики и индексом восприятия коррупции, так как там, где велика коррупция, обычно и велика доля криминальной экономики в совокупном ВВП, благодаря чему теневая экономика оказывается основным источником финансирования коррупционных сделок.
В рамках данного исследования расчет величины теневой экономики проводился на основе научных отчетов, которые были подготовлены при поддержке Всемирного банка исследовательской группой Буэна А., Шнайдера Ф., и Монтенегро С. .
Итак как можно увидеть из рисунка 3, была выявлена обратная корреляционная зависимость между исследуемыми показателями, показывающая, что насколько больше в государстве индекс восприятия коррупции, тем будет меньше теневая экономика в данном государстве. В указанном примере величина КК между теневой экономикой и коррупцией в 2007г. составляла -0,7289, причем наиболее сильную обратную корреляционную зависимость можно увидеть в странах ЕвроСоюза.
КК по странам ЕвроСоюза составил -0,7804 – здесь мы видим достаточно низкую долю теневой экономики в ВВП страны, при неприятии населением коррупции, исключением здесь являются только Румыния, Болгария и Хорватия, где доля теневой экономики в ВВП страны достаточно высока (от 30 % ВВП) и наблюдается склонность к коррупции.
Рисунок 3. Индекс восприятия коррупции и величина теневой экономики в странах ЕвроСоюза в 2007г .
Далее можно увидеть результаты исследования взаимосвязи системы налогообложения в стране с уровнем коррупции исходя из предположения о том, что высокая налоговая нагрузка, а также неэффективная налоговая система в стране могут спровоцировать бизнес у тому, чтобы уходить в тень, что способствует повышению уровня коррупции. Как можно увидеть из данных, представленных на рисунке 4, КК между долей налогов в ВВП и индексом восприятия коррупции является незначительным, и в основном положительным. В 2015г. он составил: по странам из выборки – 0,3077, в странах ОЭСР – 0,1915, в странах G-20 – 0,2295, в странах ЕвроСоюза – 0,2557.
Поэтому можно заметить, что рост коррупции может вызвать чрезмерное вмешательство государства в рыночные процессы, высокий уровень налогообложения, и «раздутый» штат госчиновников. Однако в развитых странах наоборот, большие государственные затраты на обеспечение общественных благ и налоговая нагрузка вызывают доверие населения к госаппарату, когда граждане стараются не решать свои задачи незаконным образом.
Рисунок 4. Индекс восприятия коррупции и доля налогов в ВВП в странах бывшего СССР в 2015
В странах с переходной экономикой (КК – 0,1248), а также в странах бывшего СССР (КК – 0,3789) происходит обратное – здесь можно наблюдать небольшой рост уровня коррупции и увеличение налоговой нагрузки .
В свою очередь, в странах G-20 КК составляет – -0,5412, в ОЭСР – -0,6584, в ЕвроСоюзе – -0,6175, что говорит о том, обременительные формальности, которые сопутствуют процедуре оформления и уплаты налогов, зачастую сопровождается большим уровнем коррупции, а возможно, что именно данные бюрократические формальности могут стимулировать развитие коррупции в стране.
Не столь однозначна ситуация в развивающихся странах: корреляционная зависимость между анализируемыми показателями является обратной, но она при этом не настолько ярко выражена. В странах с переходной экономикой (рис. 1.5) коэффициент корреляции в 2014 г. составил -0,0737, в странах бывшего СССР – -0,2733. В странах, относящихся к этим группам, бюрократические формальности в области налогообложения не так сильно влияют на склонность налогоплательщиков совершать коррупционные действия.
Рисунок 5. Индекс восприятия коррупции в соотношении с процессом оформления и уплаты налогов в странах с переходной экономикой в 2014г. .
Итак, уровень коррупции в России, согласно оценкам Transparency International, является одним из самых высоких в мире. Он выше, чем в большинстве развивающихся и постсоветских стран. Высокий уровень коррупции, в свою очередь, тормозит экономическое развитие страны, сдерживает рост ВВП. Коррупциногенная ситуация в России взаимосвязана с иными социально-экономическими явлениями в стране.