ГЛАВА 2. МЕЖДУНАРОДНАЯ ПРАВОВАЯ ОСНОВА ПО БОРЬБЕ С КОРРУПЦИЕЙ И ОПЫТ ЕЕ ПРАКТИЧЕСКОГО ПРИМЕНЕНИЯ В ОТДЕЛЬНЫХ СТРАНАХ
2.1 Нормативно-правовые документы ООН, Совета Европы, Европейского союза по борьбе с коррупцией
Одну из значимых ролей борьбы с коррупцией занимает рассмотрение и анализ международно-правовых антикоррупционных документов. Они имеют юридически обязательный характер, и под такими можно рассматривать конвенции, соглашения, протоколы, либо же документы данного типа не будут обладать юридически обязательной силой, среди которых можно выделить декларации, рекомендации, резолюции и др.
Рассматривая источники возникновения международного антикоррупционного законодательства, некоторыми авторами данных исследований, также относятся к их числу международные правовые обычаи, в частности здесь понимаются «нормативные правила взаимодействия государств в определенной сфере, формирование и применение которых осуществлялось «в тишине».
Преимущества антикоррупционных обычаев заключаются в возможности участия в международной антикоррупционной деятельности и межгосударственном сотрудничестве государств, которые непосредственно не являются участниками определенных международных договоров (соглашений) и не ратифицировали иные конвенции и международные документы:
1. Документы ООН в сфере противодействия коррупции:
– Кодекс поведения должностных лиц по поддержанию правопорядка (принят 17 декабря 1979 г. резолюцией Ген. Ас.);
– Руководящие принципы для эффективного осуществления Кодекса поведения должностных лиц по поддержанию правопорядка (утверждены резолюцией Экономического и Социального Совета ООН от 24 мая 1989 г.);
– Декларация ООН о борьбе с коррупцией и взяточничеством в международных коммерческих операциях (утверждена 16 декабря 1996 г. резолюцией Ген. Ас.) ;
– Международный кодекс поведения государственных должностных лиц (принят 12 декабря 1996 г. резолюцией Ген. Ас.) ;
– Конвенция ООН против транснациональной организованной преступности 2000 г.;
Конвенция была принята резолюцией Генеральной Ассамблеи Организации Объединенных Наций 15 ноября 2000 года. Индия присоединилась к нему 12 декабря 2002 года.[1] Конвенция вступила в силу 29 сентября 2003 года. По словам мэра Палермо Леолуки Орландо, эта конвенция стала первой международной конвенцией по борьбе с транснациональной организованной преступностью, торговлей людьми и терроризмом.
В 2014 году ЮНТОК усилил свою политику в отношении контрабанды диких животных. Ботсвана подписала закон о борьбе с торговлей людьми 2014 года в целях выполнения положений ЮНТОК о протоколе о незаконном ввозе людей.
В 2017 году, когда Япония готовилась к организации чемпионата мира по регби 2019 года, а также летних Олимпийских игр и Паралимпийских игр 2020 года, она столкнулась с проблемой несоблюдения в полной мере положений ЮНТОК, что поставило под угрозу ее право на организацию этих мероприятий.
В феврале 2018 года Афганистан ввел новый Уголовный кодекс, который впервые привел законы страны в соответствие с UNTOC
– Планы действий по осуществлению Венской декларации о преступности и правосудии: ответы на вызовы XXI в. (приняты 31 января 2002 г резолюцией Ген. Ас.).
– Конвенция ООН против коррупции (принята 31 октября 2003 г. резолюцией Генеральной Ассамблеи (далее — Ген. Ас.), ратифицирована Российской Федерацией (Законом от 8 марта 2006 г. № 40-ФЗ). Документ направлен на усиление антикоррупционного сотрудничества на международном уровне .
Можно констатировать, что данная конвенция синтезирует ранее принятые нормы международного права по противодействию коррупции и является «общей» частью международного антикоррупционного законодательства .
Как отмечает Д. Стукал, «положения Конвенции ООН против коррупции являются международным стандартом в области политики, направленной на противодействие коррупции». Разделяя данную точку зрения, М. С. Бадрутдинов и С. Ф. Рахимов небезосновательно утверждают, что «Россия в числе первых стран подписала и ратифицировала ее» ;
2. Документы Совета Европы и Евросоюза в сфере противодействия коррупции:
– Конвенция об отмывании, выявлении, изъятии и конфискации доходов от преступной деятельности (Страсбург, 8 ноября 1990 г.) ратифицирована Российской Федерацией (Закон от 28 мая 2001 г. № 62-ФЗ) ;
–Двадцать принципов борьбы с коррупцией (резолюция Комитета министров Совета Европы от 6 ноября 1997 г.) ;
– Конвенция о гражданско-правовой ответственности за коррупцию (ETS № 174), заключенная в г. Страсбурге 4 ноября 1999 г., предусматривает гражданско-правовые меры, направленные на компенсацию ущерба, причиненного актами коррупции. Российская Федерация в данном договоре не участвует.
Вопрос о необходимости подписания рассматриваемого документа в России до настоящего времени не разрешен, что может объясняться тем, что «все положения Конвенции уже включены в российское гражданское законодательство и действуют с 1996 г., а правоприменительная практика рассмотрения коррупционных дел не использует гражданско-правовые механизмы возмещения ущерба».
При этом ученые не исключают возможности в дальнейшем присоединения России к данной Конвенции, что, в свою очередь, может привести к изменению государственного антикоррупционного и гражданского законодательства;
– Конвенция об уголовной ответственности за коррупцию (Страсбург, 27 января 1999 г.), подписанная Россией 27 января 1999 г. (Распоряжение Президента РФ от 25 января 1999 г. № 18-рп), ратифицированная в 2006 г. (Закон от 25 июля 2006 г. № 125-ФЗ) .
– Модельный кодекс поведения для государственных служащих (рекомендации Комитета министров Совета Европы от 11 мая 2000 г.) ;
– Единые правила против коррупции при финансировании политических партий и избирательных кампаний (рекомендации Комитета министров Совета Европы от 8 апреля 2003 г.) .
Данная Конвенция принята с целью проведения в первоочередном порядке общей уголовной политики, направленной на защиту общества от коррупции, включая принятие соответствующего законодательства и профилактических мер ;
3. Документы Содружества Независимых Государств (далее – СНГ) в сфере противодействия коррупции:
– Модельный закон «Об основах законодательства об антикоррупционной политике» (принят на XXII пленарном заседании Межпарламентской Ассамблеи государств участников СНГ 15 ноября 2003 г. по предложению российской стороны). Основные положения данного акта, призванного создать дополнительные предпосылки с целью урегулирования основ государственной политики в странах Содружества для противодействия коррупции и теневой экономики, применяются и в национальном законодательстве РФ, а именно в законах субъектов РФ о противодействии коррупции .
4. Документы прочих международных организаций:
– Конвенция по борьбе с подкупом иностранных должностных лиц при осуществлении международных коммерческих сделок (принята 21 ноября 1997 г. Организацией экономического сотрудничества и развития). Российская Федерация присоединилась к Конвенции (Закон от 1 февраля 2012 г. № 3-ФЗ) .
Несмотря на то, что не все вышеизложенные акты международных организаций в области противодействия коррупции ратифицированы Российской Федерацией в настоящее время, данное обстоятельство не препятствует интегрированному участию Российской Федерации в борьбе с коррупцией в рамках международного сотрудничества, а также созданию дополнительных правовых механизмов в указанной сфере.
Вместе с тем, участие России в вышеуказанных конвенциях, по мнению А.Н. Морозова, положительным образом отражается на международном престиже нашего государства и дополняет действующую правовую базу борьбы с коррупцией важными международно-правовыми инструментами.
Завершая исследование международного антикоррупционного законодательства, следует отметить, что оно закрепляет основные положения по предотвращению и борьбе с коррупцией, которыми должны руководствоваться все государства при принятии и реализации национального законодательства, и является составной частью отечественной правовой системы и российского антикоррупционного законодательства.
Изучение и использование норм международного антикоррупционного законодательства оказывает благоприятное воздействие на отечественную юридическую технику, международное сотрудничество и в целом на антикоррупционную деятельность на глобальном уровне, что, в свою очередь, повышает эффективность государственной антикоррупционной деятельности .
2.2 Международные методы борьбы с коррупцией и опыт отдельных стран
Во всем мире коррупция подрывает экономический рост, препятствует развитию, дестабилизирует правительства, подрывает демократию и открывает путь таким опасным группам, как преступники, торговцы людьми и террористы. Государственный департамент США сделал борьбу с коррупцией приоритетом национальной безопасности и работает по всему миру, чтобы предотвратить взяточничество, усилить расследование и судебное преследование коррупции, содействовать подотчетности и прозрачности, а также расширить возможности реформаторов .
Уделяя приоритетное внимание борьбе с коррупцией, Департамент стремится еще больше затруднить укоренение и распространение преступности и терроризма, содействовать укреплению правительств, которые являются более стабильными и подотчетными, а также создать равные условия для конкуренции американских компаний в каждом регионе.
Бюро по международным делам по борьбе с наркотиками и правоохранительной деятельности (INL): INL руководит разработкой антикоррупционной политики, координирует участие США в многосторонних форумах, посвященных борьбе с коррупцией, и контролирует программы по созданию партнерского потенциала для предотвращения и борьбы с коррупцией.
Бюро по экономическим и деловым вопросам (BB): EB возглавляет ряд инициатив по борьбе с коррупцией, таких как привлечение других к борьбе с иностранным взяточничеством; руководит разработкой и публикацией доклада о финансовой прозрачности, утвержденного Конгрессом; и реализует инновационный фонд финансовой прозрачности, программу грантов, утвержденную Конгрессом.
Бюро демократии, прав человека и Труда (DRL): DRL способствует свободе, защищает права человека и продвигает прозрачное и подотчетное управление во всем мире в качестве средства предотвращения и борьбы с коррупцией. DRL возглавляет участие правительства США в партнерстве Открытого правительства (OGP) и оказывает помощь организациям гражданского общества в борьбе с коррупцией. Узнайте больше о DRL .
Бюро энергетических ресурсов (ENR): ENR возглавляет приверженность США инициативе прозрачности добывающих отраслей (ИПДО) в качестве поддерживающей страны. Правительство США решительно поддерживает ИПДО с момента его основания в 2003 году, признавая, что прозрачность является важнейшим компонентом рационального управления в добывающих секторах стран.
Коррупция продолжает оставаться проблемой для Европы. Затрагивая все государства-члены ЕС, коррупция обходится европейской экономике примерно в 120 миллиардов евро в год. В последние годы государства-члены предприняли много инициатив, но результаты остаются неравномерными, и необходимо сделать еще больше для предотвращения и наказания коррупции.
Таковы некоторые выводы из первого в истории Европейского союза антикоррупционного доклада, опубликованного Европейской комиссией . В докладе ЕС по борьбе с коррупцией описывается ситуация в каждом государстве-члене: какие антикоррупционные меры существуют, какие из них работают хорошо, что можно улучшить и как.
Как характер и уровень коррупции, так и эффективность мер, принимаемых для борьбы с ней, варьируются от одного государства-члена к другому. Это также показывает, что коррупция заслуживает большего внимания во всех государствах-членах. Опрос показал, что три четверти (76%) европейцев считают, что коррупция широко распространена и более половины (56%) считают, что уровень коррупции в их стране вырос за последние три года .
Один из двенадцати европейцев (8%) говорит, что они испытали или стали свидетелями случая коррупции в 2018 году. Коррупция подрывает доверие граждан к демократическим институтам и верховенству закона, она наносит ущерб европейской экономике и лишает государства столь необходимых налоговых поступлений.
В последние годы государства-члены много сделали для борьбы с коррупцией, но сегодняшний доклад показывает, что этого далеко не достаточно. Например, в Соединенном Королевстве мелкая коррупция, по-видимому, не представляет собой проблемы. Кроме того, Великобритания добилась значительных успехов в поощрении своих компаний воздерживаться от подкупа должностных лиц за рубежом посредством строгого законодательства и подробных руководящих принципов.
Традиционно Великобритания пропагандирует высокие этические стандарты государственной службы. Однако для обеспечения дальнейшего успеха необходимы дальнейшие усилия по устранению рисков подкупа иностранных должностных лиц в таких уязвимых отраслях, как оборона. В этом докладе Европейская комиссия предлагает Великобритании обеспечить прозрачность внесудебного урегулирования дел о коррупции. Можно также еще больше укрепить подотчетность в управлении банками. Комиссия также предлагает ограничить пожертвования политическим партиям, ввести ограничения на расходы на избирательные кампании и обеспечить активный мониторинг и преследование потенциальных нарушений .
Наряду с анализом ситуации в каждом государстве-члене ЕС Европейская комиссия также представляет два обширных опроса общественного мнения. Более трех четвертей европейских граждан и 64 процента британских респондентов согласны с тем, что коррупция широко распространена в их родной стране. Примерно каждый четвертый европеец считает, что они страдают от коррупции в своей повседневной жизни. В Великобритании этот показатель значительно ниже среднего показателя по ЕС-16 процентов.
В соответствии с законодательством США коррупционными правонарушениями являются: взятка, кикбэкинг (выплата части незаконных денег участнику сделки), дача и получение вознаграждения за услуги, входящие в круг обязанностей должностного лица, требование денег или имущественных благ либо их получение для содействия в устройстве на государственную службу.
Например, в ст. 2 закона Великобритании «О предупреждении коррупции» 1916 г. говорится о «коррупционной направленности действии».
Однако законодательство не содержит подробного описания такого действия. К коррупционным проявлениям, подлежащим юридической ответственности, английское законодательство относит:
–взяточничество (действия, заключающиеся в том, что кто-либо дает взятку, дабы склонить должностное лицо действовать вопреки своим служебным обязанностям или выразить благосклонность либо удержаться от выражения благосклонности при исполнении этих обязанностей, а должностное лицо принимает с этой целью взятку);
–продажа публичных должностей;
–злоупотребление властью.
По английскому законодательству ответственность за коррупционные правонарушения могут нести как британские физические лица и организации (в случае совершения наказуемого деяния в Великобритании или за рубежом), так и иностранные физические лица и организации (в случае совершения наказуемого деяния в Великобритании).
Такой метод применил и российский законодатель. Аналогичный подход использован также во французском законодательстве, где «коррупция» охватывает совокупность примерно 20 составов уголовных преступлений, которые устанавливают такие квалифицирующие признаки, как предоставление необоснованных благ (ст. 432-14 Уголовного кодекса), неправомерное использование собственности либо доверия компании (ст. 425-4, 437-3, 460, 464 закона о компаниях) и т. д. .
Предусматривает УК Франции и ответственность за «деяние, выразившееся в предложении без законных на то оснований в любой момент прямо или косвенно подношений, обещаний, подарков, презентов или каких бы то ни было преимуществ с тем, чтобы добиться от функционера сообщества или государственного функционера какого-либо иного государства – члена Европейского союза или какого-либо члена Комиссии Европейских сообществ, Европейского парламента, Судебной палаты и Счетной палаты Европейских сообществ, того, чтобы он совершил или воздержался от совершения какого-либо действия, входящего в круг его полномочий или обязанностей или обусловленного его мандатом, или действия, совершение которого облегчено его должностью, обязанностями или мандатом» (ст. 435-2) .
В законе от 29 января 1993 г. о предотвращении коррупции и о прозрачности экономической деятельности и публичных процедур коррупция определена как дача или получение взятки, подкуп должностных лиц, совершенные частными лицами или лицами, занимающими государственную должность, как должностная растрата вверенных средств, незаконное извлечение выгоды либо покушение на свободу и равенство участников частноправовых сделок с государственными органами.
В Испании наблюдается одно из самых быстрых снижений ежегодного индекса восприятия коррупции в стране, который снизился на семь пунктов с 2012 года, и сейчас он хуже, чем у большинства западноевропейских демократий с 58 баллами. «Коррупция в Испании искажает процесс выработки политики и ущемляет основные права людей в интересах немногих. Просто глядя на недавние скандалы, такие как дело Пуйоля в Каталонии, связи между правящей Народной партией и строительной группой OHL, дело Гюртеля, мошенничество Bankia и Родриго Рато, дает представление о масштабах проблемы.
В ряде государств на законодательном уровне закреплена дефиниция «коррупция» (или «коррупционной направленности действий»).
Законодатель Испании как ответственность за коррупцию включил не только формально-юридические критерии, но и такие этические критерии, как критерии честности, нейтральности, независимости, открытости, служения общественным интересам и т.д. (закон о мерах по реформированию гражданской службы от 2 августа 1984 г. № 30).
Законодательство Португалии в числе квалифицирующих признаков коррупции указывает получение не только осязаемых (овеществленных), но и неосязаемых преимуществ и благ (ст. 335 Уголовного кодекса, ст. 16 и 17 закона 1987 г. № 34 и т.д.).
Методы борьбы с коррупцией в Китае.
Считается, что коррупция ежегодно обходится Китаю в 86 миллиардов долларов. Широко распространенная коррупция на всех уровнях китайского общества также усугубляет экономическое неравенство, что потенциально может привести к социальным беспорядкам. Хотя никто не сомневается в важности усилий по пресечению взяточничества, антикоррупционные кампании под руководством председателя КНР Си Цзиньпина были противоречивыми .
В настоящее время ряд государственных, административных и партийных органов, имеющих дублирующие полномочия, разделяют задачу борьбы с коррупцией. Наиболее влиятельными из них являются дисциплинарные инспекционные комиссии Коммунистической партии Китая (КПК) (Цзивэй). И самый страшный инструмент в их арсенале-шуангуй, который приказывает членам Коммунистической партии явиться в определенное место для допроса и расследования.
На практике шуангуй иногда являются секретным и зачастую бессрочным механизмом задержания. По сообщениям из ряда источников, применялись пытки и другие незаконные средства для получения признаний. Хотя использование шуангуй не лишено поддержки среди широких слоев населения, оно нарушает большинство принципов “надлежащей правовой процедуры” в китайском законодательстве.
К ним относятся презумпция невиновности, доступ к адвокату, правила доказывания, открытые судебные процессы и, самое главное, лишение свободы без надлежащего судебного разбирательства .
Недавний шаг партии по созданию новой ветви власти для борьбы с коррупцией, вероятно, вызовет еще больше споров. Это имеет далеко идущие последствия с точки зрения верховенства права. Предлагаемое изменение не получило широкого освещения за пределами Китая. Это вызывает сожаление, учитывая его стратегическую роль в антикоррупционной кампании и потенциальную необходимость внесения конституционных поправок.
В ноябре 2016 года Коммунистическая партия Китая выпустила пилотные программы реформирования системы государственного надзора в Пекине, а также провинциях Шаньси и Чжэцзян. Инициатива направлена на создание так называемой надзорной комиссии путем объединения всех существующих антикоррупционных органов в один.
Этот новый орган, наделенный дополнительными полномочиями для обеспечения «полного охвата», будет отвечать за расследование и рассмотрение всех предполагаемых преступлений, совершенных должностными лицами, осуществляющими публичные полномочия. Комиссия будет наделена различными полицейскими и досудебными полномочиями — от допроса до замораживания имущества и задержания.
Постоянный комитет Всекитайского собрания народных представителей (ВСНП) принял решение о реализации этих программ в декабре 2016 года. Осуществление этих полномочий новой властью вступает в противоречие с существующими антикоррупционными органами, что может привести к несоответствию с существующими законами о руководящих органах и процедурах.
Решением Партии было приостановлено действие закона об административном надзоре, а также некоторых положений Уголовно-процессуального закона, закона о прокурорах и закона местных народных собраний и местных народных правительств в трех пилотных регионах. Для расширения пилотных программ по всей стране был предложен новый закон О государственном надзоре .
В 2018г. Северная Корея снова заняла последнее место, согласно Transparency International наряду с Сомали. Однако эта цифра свидетельствует о другом роде прогресса, который происходит за кулисами в Северной Корее.
С появлением массового рынка в Северной Корее произошел важный структурный и идеологический сдвиг. Хотя страна уже почти два десятилетия находится в самом низу Индекса восприятия коррупции, идеологические изменения, вызванные растущей мощью частного сектора, позволили простым людям использовать взятки для того, чтобы зарабатывать на жизнь, не подвергаясь преследованиям со стороны Министерства национальной безопасности. По оценкам Института мира и сотрудничества Северо-Восточной Азии, 90 процентов северокорейцев так или иначе связаны с рынком. Чтобы понять немного больше, полезно посмотреть на случаи за пределами Северной Кореи .
Правительство Сингапура поддерживает сравнительно высокие оклады своих должностных лиц, чтобы предотвратить вероятность взяточничества. Зарплата сингапурских министров была привязана к двум третям средней зарплаты юристов, банкиров, инженеров и бухгалтеров страны.
Но высокие зарплаты вовсе не обязательно являются гарантом безупречной работы правительства. Кения платит своим членам парламента $ 13 000 в месяц, но регулярно попадает в нижнюю часть индекса восприятия коррупции. Чтобы решить эту проблему, в Сингапуре также существует агрессивное Бюро по расследованию коррупции. Благодаря этому здоровому сочетанию кнута и пряника Сингапур уже более десяти лет занимает первое место по Индексу восприятия коррупции.
В отличие от Сингапура, северокорейские чиновники получают очень маленькие зарплаты. На самом деле, кадры вынуждены зарабатывать иностранную валюту до такой степени, что тяжелое использование взяток и взяточничества почти неизбежно. Конечно, неконтролируемая коррупция приводит к дисфункции, расточительству, неэффективности и, в конечном счете, к катастрофе. Например, эндемичная коррупция контрпродуктивна для экономического роста и политического управления в Северной Корее в макроуровне.
Тем не менее, можно обоснованно утверждать, что существует эгалитарный элемент в том, как взяточничество увеличивает восходящую мобильность для тех, кто имеет бедную сонгбун (касту, основанную на родословной и лояльности режиму), и помогает обычным людям избежать ГУЛАГа. Это происходит потому, что после впечатляющего провала государственных институтов в середине 1990-х годов кадры все чаще обращаются к частному рынку за инвесторами, рабочей силой и опытом .
Таким образом, возросшая роль взяточничества в повседневной жизни Северной Кореи способствовала развитию важных социальных тенденций. Одним из таких примеров является открытие шлюзов для внешней информации. Двадцать семь процентов северокорейских респондентов слушали зарубежные радиопередачи, согласно опросу 2010 года Intermedia для Государственного департамента США.
Согласно опросу перебежчиков, проведенному в 2004 году, девятнадцать процентов из них получали большую часть новостей из пиратского радио. Хотя риски перестройки все еще высоки, в докладе Госдепартамента также указывается, что все меньше северокорейцев готовы отчитываться друг перед другом за потребление контрабандного материала. Если их поймают, то многие способны подкупить арестованного агента.
Без функционирующей системы общественного распределения люди получают мало ощутимых выгод от режима. Они пришли к пониманию того, что взяточничество-это единственный способ заставить чиновников и агентов выполнять свою работу. Это подорвало отцовский образ династии Ким и подорвало эффективность попыток Ким Чен Ына воспитывать и стимулировать обожание.
Взяточничество необходимо для того, чтобы открыть экономические возможности для тех, кто обычно отрезан от политической элиты удушающим захватом более прибыльных отраслей промышленности. Компании, зарабатывающие иностранную валюту, иногда продают свои торговые разрешения инвесторам донжу (новый денежный класс) в обмен на взятки и 30-процентную долю в прибыли.
Одна группа донжу регулярно подкупает военных чиновников по 100 долларов в день, чтобы забрать домой 30 процентов прибыли от продажи 50 тонн морепродуктов ежегодно на военную базу при артиллерийском командовании Северного Пхеньяна. Конечно, эти деньги идут к режиму, который настолько стеснен в средствах и изголодался по иностранной валюте, что он ослабляет свою смертельную хватку на рынках .
Главный вопрос заключается в том, является ли прибыль, получаемая режимом путем взимания налогов и вымогательства взяток у донжу, менее значительной, чем территория, которую он уступил в важнейших отраслях промышленности и идеологии. Вот почему нужно пересмотреть социальную роль взяточничества в Северной Корее и еще раз подумать о том, что на самом деле означает его рейтинг по Индексу восприятия коррупции.
Далее рассмотрим особенности борьбы с коррупцией в странах Латинской Америки.
За последние годы Латинскую Америку потрясла серия беспрецедентных скандалов с взяточничеством, в первую очередь – это дело Джейто, начавшееся в Бразилии и в конечном итоге разоблачившее выплату сотен миллионов долларов взяток строительной компанией Odebrecht в десяти странах региона. Неудивительно, что на выборах в регионе коррупция заняла первое место в политической повестке дня многих кандидатов .
Опрос Latinobarómetro 2018 года показал, что коррупция была первой или второй по значимости проблемой избирателей в семи латиноамериканских странах, включая четыре страны, которые провели выборы в этом году: Бразилию, Колумбию, Мексику и Парагвай.
Проблема коррупции оказалась весьма актуальной на этих выборах, причем на всех из них победили оппозиционные кандидаты. Избирателям было из-за чего беспокоиться. За этими заголовками скрывалась реальность региона, в котором только три латиноамериканские страны—Уругвай, Чили и Коста—Рика-получили более 50/100 баллов по ежегодному Индексу восприятия коррупции Transparency International (ИПЦ).
Кроме того, в 2019 году в 18 странах Латинской Америки и Карибского бассейна, охваченных исследованием, каждый пятый пользователь государственных услуг сообщил, что в предыдущем году он дал взятку, чтобы получить доступ к таким государственным услугам, как образование или здравоохранение, что эквивалентно примерно 56 миллионам человек.
Latinobarómetro обнаружил, что 79 процентов латиноамериканцев считают, что ими управляют сильные мира сего для их собственного блага, а не для блага народа, по сравнению с 61 % десятилетием ранее.
Удовлетворенность деятельностью правительства в целом снизилась всего до 24 процентов. Тревожные признаки очевидны: помимо ее негативной корреляции с такими экономическими показателями, как уровень развития, стоимость суверенных заимствований и макроэкономическая стабильность, восприятие и реальность широко распространенной коррупции создают угрозу демократическому управлению в регионе .
Однако есть также признаки явного прогресса в усилиях региона по достижению большей транспарентности и целостности общества. Были выявлены сложные схемы взяточничества и сотрудничали через границы, чтобы привлечь политиков и генеральных директоров к ответственности. Законодательные органы укрепили институциональные рамки для поддержки доступа к информационным реформам и предотвращения нерегулярного финансирования кампаний, конфликтов интересов и распространения влияния.
Международные организации, частный сектор и гражданское общество сотрудничали с правительствами для достижения единогласного “Лимского обязательства” в отношении 57 антикоррупционных мер на саммите стран Северной и Южной Америки.
В некоторых странах процесс судебного преследования продвигался быстрее, чем в других, и обвинительные приговоры порой ставились под сомнение обвинениями в превышении полномочий прокуратуры. Общественное давление оказывалось неэффективным для поддержания программы реформ или новаторских инноваций, таких как Международная комиссия ООН по борьбе с коррупцией в Гватемале. Лимское обязательство будет мало что значить без постоянного внимания к его выполнению.
Итак, коррупция в большинстве стран Латинской Америки никогда не ограничивается одной конкретной администрацией: она охватывает политических деятелей, преступные организации и бизнес-элиты, которые объединяются для создания коррумпированной инфраструктуры внутри государства. Эта инфраструктура представляет как «мелкую», так и «крупную» коррупцию, причем последняя связана со злоупотреблением властью на высоком уровне, которая наносит огромный ущерб обществу и правам человека .
Скандал с Одебрехтом – это пример коррупции высших эшелонов власти, и хотя обычно виновные в грандиозной коррупции, как правило, пользуются безнаказанностью, Лава Джейто оспорила эту норму в некоторых странах. Угаз разделил страны, причастные к Лава-Джейто, на три категории в соответствии с результатами в проведенных внутренних расследованиях.
К первой категории относятся страны, которые добились больших успехов в преследовании коррупции: Перу, Гватемала и Бразилия. Вторая категория включает страны, которые добились смешанных результатов, с некоторыми успехами и некоторыми неудачами: Аргентина, Колумбия, Эквадор, Панама, и Доминиканская Республика. Наконец, третья категория включает Мексику и Венесуэлу, где царит безнаказанность.
Угаз рассказал о перуанском опыте судебного преследования сетей крупной коррупции и объяснил прогресс несколькими ключевыми факторами:
1) политическая воля переходного правительства Вискарры продвигать антикоррупционные реформы и расширять антикоррупционные расследования;
2) новый класс молодых, мотивированных судей, которые заменили судей, отстраненных после схемы распространения влияния в судебной системе Перу в 2018 году;
3) опыт Перу в расследовании скандала Фухимори-Монтесинос в 2000 году.
Вместе с тем он подчеркнул, что, поскольку Перу имеет историю такой глубоко укоренившейся коррупции и имеет мало институционного влияния на верховенство права, ни один из этих факторов не обязательно предотвратит будущую коррупцию.
Прозаические выступления Фухимори-Монтесиноса были успешными благодаря поддержке переходного правительства президента Паниагуа и целого ряда мотивированных судей и прокуроров. Они привели к тому, что более 1800 человек были привлечены к уголовной ответственности в рамках более чем 250 уголовных процессов, включая Фухимори и Монтесиноса, которые все еще находятся в тюрьме, а также 350 миллионов долларов в виде возвращенных похищенных средств .
Но этот факт ни в коей мере не исключал коррупции каждого последующего демократически избранного президента. Таким образом, коррупция сама по себе не обязательно указывает на улучшение или изменение политического поведения.
Родриго Жано, бывший генеральный прокурор Бразилии, выделил несколько факторов, которые позволили бразильскому суду энергично преследовать коррупционеров. Он особо отметил технический потенциал и независимость бразильских судей и государственных прокуроров, которые нанимаются на работу в рамках процесса публичного экзамена и назначаются на пожизненный срок службы после двух лет службы по борьбе с коррупцией в американской службе. Они могут быть отстранены только по приговору суда за уголовное преступление, и они не могут быть произвольно отстранены от назначенного им производства.
Жано также отметил важность технологии для таких сложных расследований, как Lava Jato, которые опираются на передовые методы сбора и анализа данных, облегчающие эффективную обработку больших объемов финансовых данных, а также эффективное использование прокурорских инструментов. Кроме того, институциональные знания о том, как действуют сети взяточничества и как их расследовать, полученные в ходе предыдущих коррупционных дел, таких как Mensalao, также были инструментальными.
Яно далее признал важность сотрудничества со стороны США, и швейцарскими властями в деле Одебрехта. Наконец, он подчеркнул важнейший элемент политической воли, отметив, что, хотя в прошлом правоохранительные органы Бразилии неохотно брали на себя роль ведущих политических и деловых деятелей, ситуация изменилась, о чем свидетельствует дело Лава Жато.
Клаудиа Пасипас, бывший генеральный прокурор Гватемалы, подробно описала ряд факторов, которые привели к успеху гватемальской государственной прокуратуры и международной комиссии ООН по борьбе с безнаказанностью в Гватемале (CICIG) в расследовании дел о коррупции на высоком уровне, включая дело Ла-Линеа против бывших высокопоставленных должностных лиц Гватемалы. Она подчеркнула важную роль, которую она играла в Гватемале, напомнив, что, хотя комиссия и не начинала свою деятельность как миссия по борьбе с коррупцией как таковой, ее расследования так называемых Cuerpos Ile-gales y Aparatos Clandestinos de Seguridad неизбежно приводили к созданию нелегальных сетей, которые часто вовлекали политическую и экономическую элиту Гватемалы .
CICIG также укрепила процесс отбора судей и создала среду, в которой лица, приверженные борьбе с коррупцией, могли бы играть влиятельную роль и чувствовать себя достаточно защищенными, чтобы вступать в борьбу с коррупцией.
Борьба с коррупцией является одним из ключевых приоритетов украинской программы реформ с 2014 года. Была принята комплексная правовая база, созданы новые органы по предупреждению и пресечению коррупции, создается Высший антикоррупционный суд. Внедрены современные механизмы предупреждения коррупции, такие как электронная система декларирования активов и платформа государственных закупок ProZorro .
Давление со стороны активного гражданского общества и международное участие в значительной степени способствовали этим достижениям. Однако ощутимые результаты по-прежнему ограничены, в частности в том, что касается рассмотрения дел о коррупции на высоком уровне, контроля за активами и конфликтами интересов государственных должностных лиц и управления коррупционными рисками в государственном и частном секторах.
Украинские антикоррупционные активисты все чаще подвергаются давлению, особенно в регионах. Упорные угрозы, связанные с коррупцией и хрупким состоянием реформ, говорят о том, что поддержка антикоррупционных сил Украины должна продолжаться .
Предлагаемый этап II EUACI будет опираться на работу, начатую на первом этапе, и будет направлен на обеспечение устойчивости антикоррупционных реформ, достигнутых к настоящему времени, и дальнейшее укрепление антикоррупционных сил на национальном и местном уровнях. Это будет целостный и гибкий инструмент, состоящий из следующих трех постоянно укрепляющих компонентов, направленных на формирование культуры добропорядочности в обществе:
1) дальнейшая поддержка институционального развития антикоррупционных институтов;
2) Повышение эффективности управления, прозрачности и подотчетности на местном уровне .
В законе Украины «О борьбе с коррупцией» от 05.10.1995 № 356/95-ВР, , коррупция определялась как «деятельность лиц, уполномоченных на выполнение функций государства, направленная на противоправное использование предоставленных им полномочий для получения материальных благ, услуг, льгот или других преимуществ», а к коррупционным действиям были отнесены:
–«незаконное получение лицом, уполномоченным на выполнение функций государства, в связи с выполнением таких функций материальных благ, услуг, льгот или других преимуществ, в том числе принятие или получение предметов путем их приобретения по цене, которая существенно ниже их фактической стоимости;
–получение лицом, уполномоченным на выполнение функций государства, кредитов или ссуд, приобретение ценных бумаг, недвижимости или другого имущества с использованием при этом льгот или преимуществ, не предусмотренных действующим законодательством» .
Что касается Республики Беларусь, то ответственность за коррупцию закреплена в законе «О борьбе с коррупцией». Согласно ст. 1 данного закона коррупция определяется как
–«умышленное использование государственным должностным или приравненным к нему лицом либо иностранным должностным лицом своего служебного положения и связанных с ним возможностей в целях противоправного получения имущества или другой выгоды в виде работы»;
–услуги, покровительства, обещания преимущества для себя или для третьих лиц, а равно подкуп государственного должностного или приравненного к нему лица либо иностранного должностного лица путем предоставления им имущества или другой выгоды в виде работы, услуги, покровительства .
Как видим, законодатели подавляющего большинства стран мира, закрепляя понятие «коррупция» на законодательном уровне, формулируют достаточно широкую дефиницию.