1.2. Виды латентной преступности
В литературе есть много классификаций латентных преступлений. Каждая из них нацелена на то, чтобы установить закономерности, присущие преступным деяниям, скрытым от учета.
Одни из первых такое деление латентной преступности выполнили A.M. Алексеев и А.Н. Роша. Авторами были выделены в скрытой преступности:
- естественно-латентная преступность;
- искусственно-латентная преступность;
- латентность пограничных ситуаций.
В то же время под естественной латентной преступностью может пониматься совокупность случаев, когда правоохранительным органам неизвестен факт совершения преступления, то есть это преступность, которая не выявлена компетентными органами по причине особенностей самих преступлений, социально-правовой пассивности населения, недостатков контролирующих органов и т.п.
Искусственно — латентная (то есть скрываемая преступность) появляется в том случае, когда правоохранительные органы, располагающие требуемой информацией о преступлениях, которые были совершены, не ставят их, тем не менее, на учет.
Латентность пограничных ситуаций существует в том случае, когда о преступлении становится известно правоохранительным органам, но оно не ставится на учет по причине добросовестного заблуждения при его фактической оценке. Такая позиция отражается в некоторых учебниках по криминологии.
Г.Ф. Хохряков в составе искусственно-латентной преступности выделил:
структурно-латентные преступления, когда законодательные конструкции некоторых составов преступлений (определенные виды телесных повреждений, убийств, посягательств на собственность и проч.) дают возможность квалифицировать более тяжкие преступления в качестве менее тяжких;
легально-латентные преступления, которые «возникают как следствие несовершенного законодательства либо особенностей возбуждения уголовного преследования, когда соответствующие преступления не попадают в уголовную статистику на легитимных основаниях» (деяния по делам частно-публичного и частного порядка). В пограничную латентность Г.Ф. Хохряковым кроме указанных А.Н. Рошой и A.M. Алексеевым деяний включаются и нераскрытые, то есть частично-латентные преступления, когда о фактах их совершения известно, но лица, которые виновны в их совершении, не установлены. В этой части с точкой зрения Г.Ф. Хохрякова соприкасается и мнение P.M. Акутаева, выделяющего две главные совокупности преступлений: искусственно-латентные и естественно-латентные, а в каждой из этих совокупностей выделяется еще ряд групп.
В качестве естественно-латентных автор понимает преступления, которые не стали достоянием правоохранительных органов, соответственно в уголовной статистике не учтены, и относительно которых не приняты меры реагирования, предусмотренные законом, и указанные преступления подразделяет на четыре группы:
- преступления, о совершении которых никто не может знать, в том числе и сам правонарушитель;
- преступления, о совершении которых потерпевшие не сообщают по причине отсутствия заинтересованности в их выявлении;
- преступления, где отсутствует явно выраженная потерпевшая сторона, по этой причине некому сообщить в компетентные органы о преступлении;
- преступления, факт совершения которых известным является лишь виновному либо узкому кругу лиц.
Искусственно-латентная преступность состоит, как считает P.M. Акутаев, из двух групп: преступления, которые известны правоохранительным органам (но не взяты ими на учет), и учтенные, однако не раскрытые или раскрытые не полностью.
Относительно целесообразности отнесения последнего вида преступлений к латентным уже говорилось выше. Возвращаясь к структурному построению латентной преступности, которое разработано A.M. Алексеевым и А.Н. Рошой, стоит обратить внимание на его несомненные достоинства: авторами подробно выделяются латентные преступления по механизму их образования, устанавливается специфика каждого вида, который назван. При этом, если рассматривать причины образования латентности «пограничных» состояний, то некоторые эти преступления будут видовыми относительно естественно-латентных преступлений, когда в силу допущенной ошибки лица, правоохранительные органы не осознают деяние в качестве преступного и, значит, не осведомлены о нем, или искусственно-латентных преступлений, если ошибка намеренная, обусловленная, к примеру, ведомственными интересами правоохранительных органов. Таким образом, и в данном случае члены деления исключают друг друга не всегда.
К.К. Горяинов выделяет в латентной преступности преступлении, о которых в правоохранительные органы не сообщалось (неизвестные или незаявленные правонарушения) или сообщалось, однако ими не была получена должная правовая оценка и реагирование в правоохранительных органах (скрытые).
Подобная классификация латентной преступности предлагалась и А.И. Алексеевым, различающим «скрытую преступность», то есть ту, которая не выявлена правоохранительными органами по причине объективных свойств определенных преступлений либо пассивной позиции потерпевших, и «скрываемую преступность», которая состоит из преступлений, которые стали известными, но укрыты работниками правоохранительных органов от учета по разным мотивам.
Такое построение видов латентной преступности характеризуется значительной неполнотой, так как из числа латентных исключает деяния, которые не попали в систему статистического учета государства по причине допущенной ошибки, или несовершеной нормативной базы по регистрации преступлений.
В.В. Лунеев выделяет в латентной преступности: 1) преступления незаявленные, когда должностные лица, свидетели, потерпевшие и прочие граждане, которые были осведомлены о совершенном преступлении, не сообщают об этом в правоохранительные органы; 2) преступления неучтенные, когда правоохранительные органы после получения сообщения о преступлении, которое было совершено, не расследуют и не регистрируют их; 3) не установленные преступления, когда правоохранительные органы преступление зарегистрировали и расследовали, однако по причине недостаточности желания, слабой подготовки в профессиональной сфере или ошибочной уголовно-правовой квалификации события или состав преступления не были установлены.
Такое деление латентных преступлений видится не очень точным, так как все деяния, которые названы, являются неучтенными. В данном случае нарушается правило соразмерности деления понятий. Помимо этого, третий член деления — «неустановленные преступления» видовой относительно второго — «укрытых преступлений», что тоже является свидетельством наличия деления с лишними членами. Кроме того, из латентной преступности безосновательно исключены деяния, которые не зарегистрированы в силу несовершенного нормативного регулирования регистрации преступлений.
Более детальная классификация латентных преступлений была осуществлена Б. Дзиовым, предлагающим латентные преступления классифицировать по таким признакам:
- степень адекватности оценки преступного события свидетелем, потерпевшим, преступником;
- степень «терпимости» граждан к уровню общественной опасности преступлений, которые совершаются, широта и устойчивость связей социального характера лиц, которые оказались в криминальной ситуации;
- правовая активность и нравственная позиция сотрудников правоохранительного органа, которое обнаружило неизвестное преступление.
В соответствии с указанными основаниями классификации, Б. Дзиовым выделяются пять групп латентных преступлений.
В первую из них включаются преступления, о совершении которых никому не известно, или кто-то может только догадываться о них (определенные неосторожные преступления, незнание потерпевшим и лицом, которое совершает преступление, и норм уголовного права).
Ко второй группе могут быть отнесены преступления, о совершении которых известно лишь преступнику (преступления против малолетних, ограбление пьяных).
К третьей — преступления, о которых знают лишь потерпевший и преступник (отсутствие свидетелей преступления и нежелание потерпевшего, по определенным причинам, сообщить в компетентные органы о случившемся).
Четвертая группа — преступления, о которых известно очевидцам, потерпевшему и преступнику, однако никто из этих лиц не совершает обращение в милицию.
В пятую группу объединяются уголовно наказуемые деяния, информация о которых в правоохранительные органы поступила или выявлена была работниками этих органов вследствие проведенных мероприятий, но не была проверена должным образом и не отразилась в официальных учетах.
Основанием этого деления могут быть названы особенности механизма появления латентности таких деяний. По этой причине данная классификация может использоваться в случае изучения причин латентных преступлений.
Близкая по сущности к классификации Б. Дзиова предлагается и С.Ф. Милюковым, выделяющим следующие группы латентных деяний:
- преступления, о которых никому не известно, даже преступнику;
- преступления, о которых известно только потерпевшему или преступнику;
- преступления, о которых известно также узкому кругу лиц, близких к потерпевшему и преступнику, которые эту информацию не разглашают;
- преступления, о совершении которых стало известно неопределенно большому кругу лиц, кроме правоохранительных органов;
- преступления, которые зафиксированы в официальных частных, общественных или государственных структурах, однако не стали известными правоохранительным органам;
- преступления, сведения о которых попали в правоохранительные органы, однако они зарегистрированы не были, по факту их совершения было вынесено необоснованное постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, дело возбуждено, однако необоснованно прекращено на этапе предварительного расследования по основаниям реабилитирующего характера, дело необоснованно прекратил суд по таким же основаниям или виновного необоснованно оправдали, дело необоснованно прекратили в надзорной или кассационной инстанциях.
Итак, анализ классификаций, которые представлены показывает, что они между собой различаются только по форме выражения. Основой этих классификаций, кроме деления латентных преступлений, которое было произведено Б. Дзиовым и С.Ф. Милюковым, является такое основание как механизм образования латентности преступлений. По этой причине их содержание является почти тождественным и обусловленным содержанием, которое вкладывается авторами в понятие латентной преступности. Указанным тождеством подтверждается объективный характер развития и возникновения латентной преступности.
Из всех имеющихся классификаций самая практически значимая, в соответствии с указанными выше аргументами, это позиция авторов, которые выделяют в латентной преступности два элемента — скрываемую (искусственно-латентную) и скрытую (естественно-латентную) преступность. «Скрытая часть преступности образуется за счет преступлений и их разных совокупностей, которые совершены, но о которых не стало известно правоохранительным органам… Скрываемая часть преступности включает преступления и их совокупности, которые стали известны правоохранительным органам, но которые по разным причинам не нашли отражение в статистике преступности».
Анализ механизма возникновения латентности говорит о том, что изложенной классификации требуется уточнение. Латентность части преступлений (деяний, о которых никому неизвестно; преступлений «без потерпевшего», преступных деяний, которые остались неизвестными по причине несовершенного законодательства, которое регламентирует учет, ведомственной разобщенности органов, которые осуществляют регистрацию, ошибки, допущенной во время вынесения решения и т.п.) возникает по причине того, что преобладают объективные причин на уровне механизма совершения преступления. Латентность других деяний появляется в результате того, что доминируют субъективные причины (к примеру, сотрудники правоохранительных органов не желают регистрировать заявление о преступлении либо потерпевший не желает заявлять в правоохранительные органы о том, что было совершено преступление).
По этой причине в зависимости от причин возникновения латентности латентная преступность может условно подразделяться на субъективно-латентную и объективно-латентную. В свою очередь, субъективно-латентная часть должна быть разделена на скрываемую и скрытую части.
Определенными авторами отмечается ошибочность включения скрываемой части в состав латентной преступности.
А.А. Конев считает, что укрытые преступления не могут смешиваться с латентными. Автор свою позицию аргументирует тем, что «данное антисоциальное явление должно быть наделено каким-то одним из состояний скрытости; то есть от известности немногим (либо абсолютной неизвестности) до самой широкой распространенности о ней в отношении социальных субъектов… Данная разновидность преступности должна обладать некоторым свойством, позволяющим ей при создавшихся определенных социальных ситуациях переходить из одного состояния (скрытость) в другое (известность)».
Не отрицая существование определенной логики в этом обосновании, все же стоит обратить внимание на то, что сами понятия «известность» либо «скрытость» являются весьма относительными и для их применения на практике требуется выработка четких критериев того, что скрытым является, а что нет. Помимо этого, отрицание либо принятие всякой научной теории обусловлено тем, в какой мере она является применимой в решении задач практического характера, которые стоят перед наукой. Представляется, что «узкое» понимание латентной преступности не поспособствует решению задач, которые стоят перед криминологией. Для из выполнения важными являются не столько причины, по которым преступления не регистрируются (хоть их значение тоже не следует умалять), сколько их последствия — отсутствие информации о преступности в системе единого учета преступлений и согласно этому отсутствие возможности установления фактической преступности и разработки в соответствии с этим эффективных мер ее предупреждения. По этой причине понимание структуры латентной преступности, которое было предложено А.А. Коневым, не может применяться в рамках науки о криминологиии без соответствующих оговорок.
Объективные причины латентной преступности дали возможность выдвижения гипотезы о существовании прямо пропорциональной зависимости между объективно-латентной преступностью и развитием преступности в целом (чем больше преступлений совершается, тем сильнее рост масштабов объективно-латентной преступности). По этой причине при исследовании латентной преступности ставится задача установить коэффициент латентности этих преступлений.
Субъективные причины скрываемой и скрытой преступности дали возможность выдвинуть гипотезу о взаимосвязи этих видов.
Стоит обратить внимание на то, что скрываемая преступность может быть охарактеризована высокой общественной опасностью по причине своей существенной прецедентности, так как не так уж редко ведет к совершению преступлений должностными лицами, в большинстве своем связанных со злоупотреблением служебным положением, а также приводит к отсутствию доверия населения к правоохранительным органам, чему сопутствует увеличение количества скрытых преступлений. Скрываемая преступность также косвенным образом помогает развитию и становлению теневой юстиции.
Скрытая преступность может быть охарактеризована такими особенностями. Структура скрытых посягательств преступного характера свидетельствует о том, что среди них наибольшая доля отводится кражам (30,5 %), далее по степени распространенности следуют грабежи (14,8 %), побои (12,5 %), изнасилования (7,7 %), угроза убийством (4,1 %) и др.
В некоторой мере искажен итоговый общий результат за счет преступлений, которые не названа, удельный вес которых в общей структуре посягательств преступного характера составляет 17,3 %. Обычно деяния без указания вида содержались в анкетах с положительным ответом на вопрос об обращении респондентов в правоохранительные органы с заявлениями о преступлениях.
Среди самых латентных преступлений преобладают: кражи (80,5 %), грабеж (83 %), разбой (83,3 %), изнасилование (85,3 %), вымогательство (90 %), угроза убийством (94, 4 %), мошенничество (100 %), обман потребителя (100 %), причинение легкого вреда здоровью (100 %), клевета (100 %). Наименее латентное преступление – это угон автомашины — 33,3 %. Из опрошенных не совершили обращения в правоохранительные органы с заявлениями о совершении данного преступления свыше 50 %.
Наибольшая доля в структуре анализируемой разновидности скрытой преступности отводится кражам личного имущества в общественных местах (84 %), сексуальным посягательствам (83%), грабежам и разбоям (62%). Обычно преступления против собственности могут быть охарактеризованы незначительными размерами похищенного.
Высокая латентность сексуальных посягательств обычно обусловливается этическими моментами (стремлением избежать «позора», нежеланием огласки факта преступления и т.п.). Проведенное в США исследование установило, что 85% женщин, которые пострадали от изнасилования, о случившемся не заявляют.
Опрос женщин разного социального положения (безработных и пенсионеров — 6 человек, служащих — 18 человек, рабочих — 8 человек, студентов юридического факультета — 39 человек, школьников — 28 человек) показывает, что 37 % из тех, кто были опрошены, становились жертвами преступлений. Из них 81,1 % пострадали от изнасилований. В то же время 70 % пострадавших по различным мотивам не совершали обращения в правоохранительные органы. В процессе исследования удалось установить, что такая мотивация имеет связь с возрастными особенностями женщин, однако обусловливается, в первую очередь, этическими моментами.
В последние годы получены данные, которые свидетельствуют о том, что латентными остаются некоторые убийства, традиционно относившиеся к числу преступлений с минимальной или вовсе нулевой латентностью. Повышение латентности преступлений насильственного характера в последнее время тоже представляет собой неблагоприятную, но довольно устойчивую тенденцию. В 2005 году в России зарегистрировано было 31 ООО умышленных убийств. В том же году по учету проходило примерно 60 тыс. чел. лиц, которые без вести пропали, и 36 000 трупов, которые не были опознаны. В соответствии с оценками экспертов, примерно половина из них — жертвы убийств. Исследованиями, которые были проведены в 2000 г. НИИ проблем укрепления законности и правопорядка при Генеральной прокуратуре РФ, подтверждается высокая латентность преступлений против человеческого здоровья и жизни.
Как свидетельствуют исследователи, количество трупов с неустановленной причиной смёрти возросло и их абсолютное количество такое большое, что составляет свыше половины количества всех зарегистрированных умышленных убийств с покушениями, а общее количество трупов, которые подверглись судебно-медицинской экспертизе, исследованию — практически в 7 раз превышает статистическое количество погибших вследствие всех преступлений.
Итак, в структуре скрытой преступности преобладают деяния средней и небольшой тяжести, меньшую долю составляют особо тяжкие преступления, которые тщательно скрываются, а также тяжкие преступления, в сокрытии которых имеет заинтересованность потерпевший (к примеру, должностные преступления,- в механизме которых этому лицу отводится активная роль).
Спорным является вопрос о том, стоит ли рассматривать в качестве латентных преступления по делам частно-публичного и частного обвинения, если потерпевший отказывается подавать в правоохранительные органы заявление о факте их совершения. Нельзя отрицать общественную опасность этих деяний. Но это свойство применительно к таким посягательствам обладает двумя сторонами — объективной, обусловленной причинением вреда общественным отношениям, охраняемым уголовным законом, и субъективной, вытекающей из отношения потерпевшего к деянию, которое было совершено. Только наличие обеих сторон дает возможность отнесения указанных деяний к общественно опасным. В соответствии с этим, в случае наличия отказа потерпевшего от возбуждения уголовного дела, их нельзя признавать латентными. К аналогичному выводу приводит анализ § 10 Инструкции «О едином учете преступлений», в котором говорится, что преступление, которое было зарегистрировано, должно сниматься с учета, если вынесен приговор оправдательного характера или уголовное дело прекращено по причине отсутствия жалобы потерпевшего по делам, возбуждаемым не иначе, как по жалобам потерпевших.
Латентный период скрытых деяний является более длительным, чем у преступлений, которые входят в состав скрываемой преступности. Эти посягательства переходят в состав зарегистрированных только по причине активности правоохранительных органов.
Невзирая на данную особенность, скрытая преступность является менее общественно опасной, чем скрываемая по своему преобразовательному и прецедентному характеру, так как не ведет к отрицательным последствиям, которые присущи последней — не отражается негативным образом на правосознании граждан, не связана с совершением преступлений должностного характера. Кроме того, данный вид латентной преступности в большей части представляет собой результат свободы волеизъявления населения.
Но в то же время не могут исключаться и негативные последствия этого вида латентной преступности — ее наличие ведет к отсутствию достоверных данных о фактической преступности, чем обусловливается неэффективность борьбы с ней; лица, которые совершили преступления, остаются безнаказанными, что ведет к совершению ими преступлений повторно.
Исследованием латентной преступности на территории Красноярского края подтверждается гипотеза о взаимосвязи между скрытой и скрываемой преступностью. Сравнительный анализ динамики скрытой, скрываемой и зарегистрированной преступности отражает почти прямую зависимость скрытой и скрываемой преступности от изменений преступности, которая зарегистрирована. В случае возрастания преступности, которая зарегистрирована, увеличивается количество скрываемых преступлений. В то же время большими темпами возрастает скрытая преступность. Этот процесс имеет связь с компанией, которая началась в правоохранительных органах, направленной на борьбу с сокрытием преступлений. Данным обстоятельством подтверждается сделанное ранее указание на то, что существует искусственно управляемый процесс регистрации преступлений. При снижении скрываемой и зарегистрированной преступности скрытая преступность начинает увеличиваться. Этот процесс может обусловливаться и изменениями уголовного законодательства (например, поменялся минимальный размер похищенного имущества), и накопившимся недоверием к правоохранительным органам, которые осуществляют сокрытие преступлений. Принимая во внимание, что данные о сокрытии преступных деяний не в каждом случае могут являться достоверными в силу причин, которые указаны выше, может быть сделан вывод о том, что существует тенденция относительно самостоятельного изменения субъективно-латентной преступности вне зависимости от развития всей преступности.
Объективно-латентная преступность, как показывают результаты исследования, по собственным последствиям является менее опасной, чем субъективно- латентная (в первую очередь, скрываемая), так как не находит отражения в правосознании населения; преступления, которые отнесены к этому виду, расследуются (кроме преступлений «без потерпевших — физических лиц»), лиц, которые их совершили, привлекают к ответственности уголовного характера; латентный период таких посягательств незначительный и т.п. Негативный характер латентности данного вида находит проявление в том, что благодаря его наличию искажается информация о фактической преступности, что оказывает отрицательное влияние на борьбу с данным явлением.
Исследование латентной преступности также дает возможность прийти к выводу о самостоятельном характере причин возникновения латентности, отличии их от детерминант преступности.
Глава 2. Причины латентной преступности и пути их преодоления
2.1. Причины латентной преступности
Познание латентной преступности обусловливается, в первую очередь, тем, что необходимо выявлять и сокращать подлинные ее размеры. Но между стадией познания, оценки преступности и стадией организации борьбы с ней обязательно существует стадия выявления причинности и детерминации преступности. Воздействовать требуется, прежде всего, на то, чем порождается и обусловливается преступность и ее развитие. По этой причине, установление причин латентности преступности обладает большим теоретическим и практическим значением.
Кроме того, исследование и определение причин латентности даст возможность понять суть этого явления, объяснить его возникновение, спрогнозировать его последующее развитие. Как отмечают Ю.В. Сачков и Н.В. Кузнецов, на основании причинности организуется материально-практическая деятельность человека, а также происходит выработка научных прогнозов. Всем этим обусловливается острота проблемы причинности в философии и науке в целом.
Под причиной понимают явление, действие которого изменяет, определяет, вызывает, производит или ведет к другому явлению; последнее называется следствием. Следствие, производимое причиной, имеет зависимость от условий. При разных условиях одной и той же причиной вызываются неодинаковые следствия.
Взаимосвязь условий и причины необходима, то есть в случае наличия определенных условий причина обязательно повлечет за собой наступление следствия. Способностью к порождению следствия причинность отличается от других видов детерминант. В литературе обращается внимание на то, что «на основе причинного воздействия и переноса структуры по цепям причинения осуществляются все виды создания, восприятия, передачи, хранения, переработки и использования информации в технических устройствах и живых организмах. Информационный аспект процессов причинения играет особенно важную роль в социальной сфере, выражая существенную особенность причинности в социальной области».
Как обращает внимание Н.Ф. Кузнецова, социальная причинность, а внутри ее криминогенная, обладает информационным характером. Информационная причинность подразумевает передачу не энергии и не материальных вещей, а особенностей структуры от одной системы к иной.
В социальной сфере специфика причинности также состоит в ее статистическом характере, который обусловлен многообразием и сложностью общественных явлений. Г.И. Рузавин обращает внимание на то, что, когда осуществляется переход к исследованию сложных систем, которые состоят из значительного количества элементов, индивидуальное поведение которых с трудом поддается описанию, в таком случае обращаются к статистическим законам, которые опираются на вероятностные предсказания.
Как обозначается в литературе, «оценка одних явлений в качестве причин, а других в качестве условий носит относительный характер. Конкретное явление в одних взаимодействиях может играть роль причины, в других — условия». Практически не представляется возможным разграничение причин и условий на уровне массовых явлений. По этой причине самым предпочтительным видится подход, который определяет причины преступности в качестве взаимодействия личности и среды. Таковое характеризуется «двуединством активной и пассивной сторон, их дополняемостью друг друга. Различаются два ее вида и, следовательно, два вида причин: во-первых, причиной может быть взаимодействие внешнего с внутренним, когда причина изменения тела лежит не только во внешних факторах, не только во внутренних свойствах тела, а одновременно в том и в другом; во-вторых, причиной может служить внутреннее взаимодействие вещей, элементов, тенденций. Оно способно вызывать движение, изменение целого». А.И. Долгова обращает внимание на то, что это очень существенные моменты, которые позволяют правильно учитывать сложные процессы, происходящие в обществе и личности, а также обязывают видеть, например, причины изменения преступности в качестве социального явления не только в изменениях условий внешней среды, но и в процессах, которые происходят непосредственно в преступности. Множество моментов в преступности нельзя объяснить, исходя лишь из внутренних или из внешних обстоятельств. Важно сочетание, точнее взаимодействие, тех и других.
Но в то же время требуется принимать во внимание, что этот подход к определению причины не может объяснить происхождение всех явлений. Например, он является неприменимым в случае анализа явлений, которые возникли объективно, вне зависимости от человеческого сознания (к примеру, несовершенное законодательство как причина объективно-латентной преступности).
В соответствии с этим, при определении причин латентной преступности, стоит проводить анализ взаимодействия условий внешней среды и правосознания населения, взаимодействия скрываемой и скрытой преступности; внешние обстоятельства, которые объективно привели к тому, что возникла латентная преступность. В то же время стоит принимать во внимание, что эти причины обладают ярко выраженным статистическим характером.
При анализе причин латентности требуется абстрагирование от явлений, которые порождают совершение преступлений, и исследовать сами взаимосвязи, которые приводят к возникновению незарегистрированной части преступности.
В зависимости от механизма образования латентности требуется выделение причин объективно и субъективно-латентной преступности.
Объективно-латентная часть преступности представляет собой следствие объективных причин (на уровне определенных деяний), не имеющих зависимости от сознания и воли субъекта. К таковым относится несовершенство законодательства, которое регламентирует механизм регистрации преступлений; ведомственная разобщенность органов, которые ведут учет деяний преступного характера; объективная невозможность в сроки, которые установлены законодательно, осуществить переработку всего массива поступивших данных, специфика механизма преступного поведения и т.п.
В зависимости от этих причин могут выделяться несколько видов объективно-латентной преступности.
1. Деяния, которые не попали в систему регистрации по причине ведомственной несогласованности органов, которые ведут учет преступлений.
Сейчас органы внутренних дел, прокуратуры, федеральной службы безопасности, таможенного комитета, военной юстиции и прочие представляют собой самостоятельные ведомства, которые претендуют на собственный своеобразный и автономный учет преступлений. На сегодня криминальный учет по факту концентрируется в ГИЦ МВД РФ, но ФСБ, таможенный комитет и военная прокуратура все еще не представляют в ГИЦ МВД РФ полные сведения о принятых ими заявлениях и сообщениях о преступлениях, которые были совершены. Как отмечается экспертами, информация, которая получается из данных ведомств, и данные ГИЦ МВД различаются и в абсолютных показателях за одинаковые периоды, и в относительных показателях прироста преступлений.
В системе регистрации преступлений суду также отводится особое место. Согласно уголовно-процессуальному законодательству, вопрос о привлечении правонарушителей по делам частного обвинения решает лишь мировой суд. Но в деятельности органов судебной власти по применению этих статей продолжают быть элементы формализма. Из всех дел частного обвинения в РФ, лишь по одной трети из них были вынесены приговоры. Помимо этого, преступления, которые возбуждаются судом в порядке частного обвинения, лишь судом и учитываются, не попадают в сводную статистику по стране. Итак, в состав данного вида включаются преступления, которые отнесены к подведомственности ФСБ, Суда, Таможенного комитета и иных органов. С высокой степенью вероятности можно допустить предположение, что количество таких деяний является небольшим. И, поскольку по факту их совершения проводят расследование, они могут быть отнесены к частично латентным деяниям.
2. Деяния, которые не попали в систему по причине несовершенного законодательства, которое регулирует механизм учета преступлений.
Сейчас регистрацию преступлений регламентирует Инструкция «О едином учете преступлений», разработанная еще в 1994 году. Анализ этого документа свидетельствует, что главные его положения не дают возможности для объективного отражения в системе статистического учета государства реально существующей преступности.
Так, указанной Инструкцией не раскрывается понятие единичного преступления, в ней не содержится определение единицы учета преступлений. По этой причине возникают некоторые трудности при регистрации множественных и единичных преступлений. К примеру, в пункте «в» § 1 Инструкции говорится о совершении одного действия преступного характера, вследствие которого в качестве потерпевших выступают несколько лиц. Однако совершенно неясно, какое содержание вложено в понятие «единое преступное действие», какими являются его критерии.