СОДЕРЖАНИЕ
ВВЕДЕНИЕ
ГЛАВА 1. ФОРМИРОВАНИЕ ГЛОБАЛЬНОЙ ЦИФРОВОЙ ИНФРАСТРУКТУРЫ КАК ПУТЬ РАЗВИТИЯ ЭКОНОМИКИ
1.1 Современные тенденции развития цифровой экономики
1.2 Актуальные проблемы цифровой инфраструктуры экономики
1.3 Роль глобальной цифровой инфраструктуры в развитии экономики
ГЛАВА 2. ОСОБЕННОСТИ ФОРМИРОВАНИЯ ГЛОБАЛЬНОЙ ЦИФРОВОЙ ИНФРАСТРУКТУРЫ В РАЗЛИЧНЫХ СТРАНАХ
2.1 Основные тенденции формирования глобальной цифровой инфраструктуры в странах Европы 26
2.2 Развитие глобальной цифровой инфраструктуры в США
2.3 Особенности формирования глобальной цифровой инфраструктуры В ЕАЭС-АСЕАН 39
ГЛАВА 3. ВОЗМОЖНОСТИ УЧАСТИЯ РОССИИ В ФОРМИРОВАНИИ ГЛОБАЛЬНОЙ ЦИФРОВОЙ ИНФРАСТРУКТУРЫ
3.1 Современное развитие цифровизации экономики
3.2 Основные направления международного сотрудничества России в области формирования глобальной цифровой инфраструктуры
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
ВВЕДЕНИЕ
Актуальность темы исследования обусловлена значительным влиянием, оказываемым на экономику со стороны формируемой глобальной цифровой инфраструктуры. В тоже время, положительные результаты далеко не являются автоматическими в развитии цифровой экономики. Только потому, что цифровизация имеет потенциал для поддержки развития, любая реализованная ценность вряд ли будет справедливо распределена. Даже если отдельные лица, фирмы и страны не принимают – или принимают лишь частично – участия в цифровой экономике, они все равно могут быть косвенно затронуты негативными последствиями. Работники с ограниченными цифровыми навыками окажутся в невыгодном положении по сравнению с теми, кто лучше приспособлен к цифровой экономике, действующие местные фирмы столкнутся с жесткой конкуренцией со стороны оцифрованных отечественных и зарубежных фирм, а различные рабочие места будут потеряны из-за автоматизации. Чистый эффект будет зависеть от уровня развития и цифровой готовности стран и их заинтересованных сторон. Это также будет зависеть от политики, принятой и осуществляемой на национальном, региональном и международном уровнях.
Новые технологии, особенно искусственный интеллект, неизбежно приведут к серьезным сдвигам на рынке труда, включая исчезновение рабочих мест в одних секторах и создание возможностей в других, причем в массовом масштабе. Цифровая экономика потребует целого ряда новых и различных навыков, нового поколения политики социальной защиты и новых отношений между работой и досугом. Переход к цифровой экономике требует новых цифровых навыков для будущей занятости и экономического процветания. И все же таких навыков не хватает. Таким образом, несмотря на высокий уровень безработицы, многие высококвалифицированные должности в развивающихся экономиках трудно заполнить из-за отсутствия специалистов, технических. Этому еще больше препятствует отток квалифицированных ИТ-специалистов, ищущих более высокую заработную плату и возможности для работы за рубежом. Деловые и политические лидеры поощряли по крайней мере некоторые инвестиции в распространение цифровых технологий, но они пренебрегли эквивалентными инвестициями в рабочую силу для будущего. Таким образом, хотя в национальной политике и стратегиях многих развивающихся стран в области ИКТ создание потенциала рассматривается в качестве приоритетной задачи, в большинстве стран наблюдается отставание в фактическом осуществлении этой стратегии и в том, что касается типа навыков, которые находятся в центре внимания.
Технология не является детерминированной. Это создает как возможности, так и проблемы. Именно правительства в тесном диалоге с другими заинтересованными сторонами должны формировать цифровую экономику, определяя правила игры. Это, в свою очередь, требует разумного понимания того, какое цифровое будущее желательно. Директивные органы должны сделать выбор, который может помочь обратить вспять нынешние тенденции к расширению неравенства и дисбалансов власти, вызванных цифровой экономикой. Это огромная проблема, которая будет включать в себя адаптацию существующей политики, законов и нормативных актов и/или принятие новых во многих областях. Для большинства стран цифровая экономика и ее долгосрочные последствия остаются вне внимания стратегического планирования и прогнозирования, а политика и нормативные акты не поспевают за быстрыми цифровыми преобразованиями, происходящими в экономике и обществе. Даже в развитых странах было опробовано и опробовано лишь несколько подходов.
Степень разработанности темы исследования. Основополагающей теоретической и методологической базой исследования являются труды зарубежных и российских ученых в сфере управления международным сотрудничеством А.Я. Кибанова, В.П. Фомина, С.П. Анзорова, Е.В. Маслова, Э.Е. Старобинского, В.П. Пугачева, А.И. Кочеткова и др.
Вопросы и проблемы реализации сотрудничества в области формирования глобальной цифровой инфраструктуры анализировались в работах следующих специалистов: А.С. Ажимуратова, Л.Е. Басовский, А.А. Ботищев, В.В. Елисеева, И.Н. Кулева, О.А. Лымарева, Д.Н. Малый, Н.С. Минеева, А.И. Недугов, С.В. Пономарев, В.В. Семенова и другие.
Объект исследования: глобальная цифровая инфраструктура.
Предмет исследования: международное сотрудничество в сфере формирования глобальной цифровой инфраструктуры.
Цель исследования: обоснование предложений и рекомендаций по повышению эффективности международного сотрудничества в сфере формирования глобальной цифровой инфраструктуры.
В соответствии с целью исследования были сформулированы задачи исследования:
– выделить современные тенденции развития цифровой экономики;
– охарактеризовать актуальные проблемы цифровой инфраструктуры экономики;
– изучить роль глобальной цифровой инфраструктуры в развитии экономики;
– проанализировать развитие глобальной цифровой инфраструктуры в США;
– рассмотреть особенности формирования глобальной цифровой инфраструктуры В ЕАЭС-АСЕАН;
– проанализировать современное развитие цифровизации экономики;
– определить основные направления международного сотрудничества России в области формирования глобальной цифровой инфраструктуры.
Методология и методы исследования. В ходе исследования применялись общенаучные методы теории управления, экспертного, статистического и сравнительного анализа, системного подхода к изучению экономических явлений и процессов, методы экспертных оценок, анкетирование, табличные и графические приемы визуализации данных.
ГЛАВА 1. ФОРМИРОВАНИЕ ГЛОБАЛЬНОЙ ЦИФРОВОЙ ИНФРАСТРУКТУРЫ КАК ПУТЬ РАЗВИТИЯ ЭКОНОМИКИ
1.1 Современные тенденции развития цифровой экономики
Цифровые технологии распространяются по всему миру более быстрыми темпами, чем предыдущие волны технологических инноваций, и перестраивают бизнес-модели и секторы. Эта трансформация включает в себя появление цифровой экономики. Определяемая как «та часть экономического производства, которая получена исключительно или главным образом из цифровых технологий с бизнес-моделью, основанной на цифровых товарах или услугах», Цифровая экономика, по оценкам, составляет около 5% мирового ВВП и 3% глобальной занятости. Трафик глобального интернет-протокола (IP), являющегося прокси для потоков данных, вырос с примерно 100 гигабайт (ГБ) в день в 1992 году до более чем 45 000 ГБ в секунду в 2019 году. И все же мир находится только в самом начале развития экономики, основанной на данных; по прогнозам, к 2022 году глобальный IP-трафик достигнет 150 700 ГБ в секунду, подпитываемый все большим количеством людей, впервые выходящих в интернет, и расширением Интернета вещей [45].
Разработка и политические последствия сбора и использования данных в значительной степени зависят от типа задействованных данных: личных или неличных; частных или публичных; для коммерческих или правительственных целей; добровольно предоставленных, наблюдаемых или предполагаемых; конфиденциальных или несекретных. Возникла совершенно новая «цепочка создания стоимости данных», включающая фирмы, которые поддерживают сбор данных, получение информации на основе данных, хранение данных, анализ и моделирование. Создание ценности возникает, как только данные преобразуются в цифровой интеллект и монетизируются через коммерческое использование.
Платформизация – это второй драйвер в развитии цифровой экономики. За последнее десятилетие во всем мире появилось множество цифровых платформ, использующих бизнес-модели, основанные на данных, и разрушающих существующие отрасли промышленности в их результате. Мощь платформ находит свое отражение в том, что семь из восьми ведущих мировых компаний по рыночной капитализации используют платформенные бизнес-модели.
Цифровые платформы обеспечивают механизмы для объединения множества сторон для взаимодействия в режиме онлайн. Можно провести различие между транзакционными платформами и инновационными платформами. Транзакционные платформы – это два / многосторонние рынки с онлайн-инфраструктурой, поддерживающей обмен между несколькими различными сторонами. Они стали основной бизнес-моделью для крупных цифровых корпораций (таких как Amazon, Alibaba, Facebook и eBay), а также для тех, кто поддерживает цифровые сектора (такие как Uber, Didi Chuxing или Airbnb). Инновационные платформы создают среду для производителей кода и контента для разработки приложений и программного обеспечения в форме, например, операционных систем (например, Android или Linux) или технологических стандартов (например, MPEG video) [34].
Компании, ориентированные на платформу, имеют большое преимущество в экономике, основанной на данных. Являясь как посредниками, так и инфраструктурой, они могут записывать и извлекать все данные, связанные с онлайн-действиями и взаимодействиями между пользователями платформы. Рост цифровых платформ напрямую связан с их способностью собирать и анализировать цифровые данные, однако их интересы и поведение в значительной степени зависят от того, как они монетизируют эти данные для получения дохода.
Экономическая география цифровой экономики не отражает традиционного разделения между Севером и Югом. Он последовательно возглавляется одной развитой и одной развивающейся страной: Соединенными Штатами и Китаем. Например, на эти две страны приходится 75% всех патентов, связанных с блокчейн-технологиями, 50% глобальных расходов на IoT и более 75% мирового рынка публичных облачных вычислений. И, пожалуй, самое поразительное, на них приходится 90% рыночной капитализации 70 крупнейших цифровых платформ мира. Доля Европы составляет 4 процента, а Африки и Латинской Америки вместе взятых-всего 1 процент. Семь «супер платформ» – Microsoft, за которыми следуют Apple, Amazon, Google, Facebook, Tencent, Alibaba-составляют две трети от общей рыночной стоимости. Таким образом, во многих цифровых технологических разработках остальной мир, и особенно Африка и Латинская Америка, значительно отстают от Соединенных Штатов и Китая. Некоторые из нынешних торговых трений отражают стремление к глобальному доминированию в пограничных технологических областях [41].
Национальная политика играет жизненно важную роль в подготовке стран к созданию и освоению ценностей в цифровую эпоху. Учитывая кросс-секторальный характер цифровизации, для разработки и осуществления политики, направленной на получение выгод и решение проблем, важное значение имеет реакция всего правительства. Обеспечение доступной и надежной связи, которая имеет важнейшее значение для создания и закрепления ценности цифровой экономики, остается одной из основных проблем во многих НРС, особенно в сельских и отдаленных районах, и требует особого внимания. Оперативные оценки готовности ЮНКТАД к этрэд могут послужить полезной отправной точкой для НРС и других стран, определив области для совершенствования и принятия политических мер, которые могли бы помочь устранить узкие места.
Стимулирование предпринимательства в цифровом и цифровом секторах является ключом к созданию местной ценности. Во многих развивающихся странах цифровые предприниматели сталкиваются с различными препятствиями на пути расширения своей деятельности. Глобальные цифровые конкуренты уже занимают самые масштабируемые категории цифровых продуктов. Обслуживание местных рынков в цифровом формате часто требует создания смешанных цифро-аналоговых процессов, которые являются менее “легкими физическими активами”, чем стратегии, используемые цифровыми платформами в более развитых экономиках.
В большинстве развивающихся стран рыночные возможности могут быть особенно велики на местных и / или региональных рынках цифровых товаров и услуг. Политика может быть направлена на стимулирование различных кластеров внутри региона к развитию взаимодополняющих и глубоких баз технических знаний. Наибольший потенциал может быть заложен в цифровых продуктах, которые трудно тиражировать в других местах, которые необходимы на местном уровне и которые можно транспортировать или дублировать в определенном месте по относительно низкой цене. Правительства могли бы уделять меньше внимания хакатонам и буткемпам или громким проектам (например, технопаркам), а больше-содействию негласному созданию предпринимательских знаний с помощью программ наставничества, профессиональной подготовки, стажировки и стажировки [22].
Они также должны рассмотреть пути расширения прав и возможностей женщин-предпринимателей в этой области. Наставничество, создание сетей и ознакомление их с образцами для подражания могут помочь преодолеть врожденные гендерные предубеждения или культурные нормы, которые могут ограничивать способность женщин уверенно начинать или поддерживать проекты в области электронной торговли и технологий, основанных на данных.
Обеспечение ценности цифровой экономики требует не только укрепления цифрового сектора, но и более широких усилий, направленных на то, чтобы предприятия во всех секторах могли воспользоваться преимуществами цифровых технологий. Например, во многих НРС это касается, в частности, сельского хозяйства и туризма. Фирмы, инвестирующие в ИКТ, как правило, более продуктивны, конкурентоспособны и прибыльны. Однако многие владельцы малых предприятий в развивающихся странах, и особенно в НРС, не обладают достаточными возможностями, навыками и знаниями для того, чтобы использовать цифровую связь для своих деловых операций. Одним из способов решения этой проблемы является интеграция развития навыков в области ИКТ в общие учебные программы по вопросам управления бизнесом. Правительствам следует также рассмотреть вопрос о сотрудничестве с частным сектором в целях обеспечения более широкой подготовки ММСП по вопросам использования цифровых платформ [43].
Страны с ограниченными возможностями превращения цифровых данных в цифровую разведку и бизнес-возможности находятся в явном невыгодном положении, когда речь заходит о создании стоимости. Для предотвращения усиления зависимости в глобальной экономике, основанной на данных, национальные стратегии развития должны быть направлены на содействие цифровому обновлению (добавлению стоимости) в цепочках создания стоимости данных и на укрепление внутреннего потенциала для “уточнения” данных. Это может потребовать проведения национальной политики, направленной на более эффективное использование возможностей и устранение рисков и проблем, связанных с расширением цифровых данных. Ключевые вопросы политики включают в себя то, как распределить права собственности и контроль над данными; как укрепить доверие потребителей и защитить конфиденциальность данных; как регулировать трансграничные потоки данных и как сформировать соответствующие навыки и возможности для использования цифровых данных в целях развития [12].
Были выдвинуты различные предложения по обеспечению более справедливого распределения экономических выгод от цифровых данных. Некоторые из них сосредоточены на вознаграждении лиц, которые делятся данными с платформами через рынки персональных данных или через трасты данных. Другие призывают использовать коллективную собственность на данные и фонды цифровых данных в качестве основы для нового «общего пользования цифровыми данными». Необходимо будет поэкспериментировать с этими и другими вариантами, оценить их целесообразность и соответствующие плюсы и минусы.
Конфиденциальность и безопасность данных требуют особого внимания. Различные меры безопасности имеют важное значение для защиты от преднамеренных актов неправомерного использования данных. Законы и нормативные акты необходимы для противодействия краже персональных данных, установления правил сбора, использования, передачи или удаления персональных данных и обеспечения того, чтобы бизнес-модели, основанные на использовании данных, приносили пользу обществу в целом. Общее положение Европейского союза О защите данных, вступившее в силу в мае 2018 года, в настоящее время является наиболее всеобъемлющим подходом к защите данных, имеющим глобальные последствия.
Учитывая сетевые эффекты и тенденцию к рыночной концентрации в цифровой экономике, конкурентная политика должна будет играть более важную роль в контексте создания и захвата стоимости. Существующие рамки необходимо адаптировать для обеспечения конкурентных и конкурентоспособных рынков в цифровую эпоху. Нынешний доминирующий подход в антимонопольном регулировании основан на измерении вреда для потребителей в виде повышения цен. Он должен быть расширен, чтобы рассмотреть, например, конфиденциальность потребителей, защиту персональных данных, выбор потребителей, структуру рынка, затраты на переключение и эффект блокировки. Кроме того, следует разработать соответствующую политику в области конкуренции и обеспечить ее осуществление в рамках региональных или глобальных рамок [38].
Существуют различные способы повышения эффективности применения законодательства о конкуренции в отношении доминирующих цифровых игроков, например путем тщательного определения соответствующего рынка, оценки возможных злоупотреблений рыночной властью и обновления инструментов для проведения обзоров слияний. В той мере, в какой предоставляемые услуги могут быть сопоставлены с коммунальными услугами, регулирование должно рассматриваться как инструмент обеспечения открытого и справедливого доступа для всех предприятий. Какой бы вариант ни был выбран, развивающиеся страны должны укреплять свой потенциал для обеспечения соблюдения своей политики в области конкуренции. Усилия на региональном и глобальном уровнях могут быть более эффективными в борьбе с неправомерной практикой и проверкой слияний, а также в обеспечении того, чтобы доминирующие платформы были открыты для местных и региональных компаний на справедливых условиях.
Налогообложение – это еще одна ключевая проблема для захвата стоимости. Страны переосмысливают вопрос о том, как следует распределять налоговые права, чтобы предотвратить возможность недоналога основных цифровых платформ в быстро развивающейся цифровой экономике. Наблюдатели отмечают несоответствие между тем, где в настоящее время облагается налогом прибыль, и тем, где и как создается стоимость. Поскольку развивающиеся страны являются главным образом рынками для глобальных цифровых платформ, а их пользователи вносят значительный вклад в создание стоимости и прибыли, органы власти в этих странах должны иметь право облагать такие платформы налогом. Под эгидой ОЭСР в настоящее время рассматриваются различные варианты с целью достижения консенсуса по решению этой проблемы к концу 2020 года. По мере развития налогового ландшафта в предстоящие годы крайне важно обеспечить широкое и более инклюзивное участие развивающихся стран в международных дискуссиях по вопросам налогообложения цифровой экономики, включая укрепление комитета экспертов Организации Объединенных Наций по международному сотрудничеству в налоговых вопросах [40].
Основные тенденции развития цифровой экономики представлены на рисунке 1.1.
Рисунок 1.1 – Основные тенденции развития цифровой экономики
Источник: составлено автором.
В целом, основной тенденций развития цифровой экономики в международном масштабе является огромный разрыв между странами с низким уровнем цифровизации экономики и гипер-цифровизированными странами, который еще больше увеличивается. Цифровые различия, различия в степени готовности и высокая концентрация рыночной власти в цифровой экономике – -все это указывает на необходимость новой политики и регулирования, которые будут способствовать более справедливому распределению выгод от продолжающегося процесса цифровой трансформации.
1.2 Актуальные проблемы цифровой инфраструктуры экономики
По данным Всемирного банка целый комплекс проблем не позволяет цифровой революции реализовать свой трансформационный потенциал в развивающихся странах, включая потенциал, намеченный для цифровой экономики. Они создают фон проблем, для решения которых требуются политические решения; и здесь они будут классифицированы с точки зрения проблем цифровой инфраструктуры, проблем цифровой экосистемы (человеческих, институциональных) и недостатков цифровой экономики.
Цифровая инфраструктура не в состоянии развиваться в том же темпе с быстро растущим спросом на цифровые услуги, и во многих развивающихся странах наблюдается острая нехватка инфраструктуры для цифрового доступа и подключения к интернету. Например, слабость инфраструктуры определяется в качестве одного из основных препятствий для цифрового предпринимательства, а также в качестве основного дифференциатора цифровых экономик в развитых и развивающихся странах. Они должны быть преодолены для того, чтобы обещание цифровой экономики было полностью реализовано. Это становится еще более необходимым в связи с другими тенденциями; например, растущей урбанизацией населения развивающихся стран (ожидается, что к 2030 году городское население вырастет примерно до пяти миллиардов человек; а также растущая интенсивность данных экономических процессов наряду с доступностью облачных вычислений и Интернета вещей [30].
Что касается телекоммуникационной инфраструктуры, то, несмотря на огромный прогресс в преодолении цифрового разрыва в том, что касается базовой (2G) доступности сигнала мобильной сотовой связи (например, в сельских районах), по-прежнему существует значительный разрыв между развитыми и развивающимися странами в плане охвата сотовой связью 3G и 4G. Во многих – особенно сельских – районах развивающихся стран 4G и даже 3G по-прежнему недоступны. Переход к более высокому сетевому подключению является дорогостоящим для операторов, которые имеют мало стимулов для расширения охвата сети в районах с низкой плотностью населения, проблемами электроснабжения, хрупкими ситуациями безопасности и, следовательно, ограниченной отдачей от инвестиций. В более общем плане существуют проблемы качества и пропускной способности телекоммуникационной инфраструктуры, отражающиеся в сброшенных вызовах, задержках в обмене текстовыми сообщениями, слабых сигналах и перегрузке сети.
Как показывает обсуждение важности 3G и 4G, доступ к Интернету является критически важной основой для развития цифровой экономики, но сталкивается с двумя основными проблемами: наращиванием сетевого потенциала и расширением охвата сети. Например, прогнозируется, что глобальная цель в области устойчивого развития, предусматривающая предоставление доступного интернета наименее развитым странам к 2030 году, вряд ли будет достигнута; вместо этого прогнозируется, что она будет достигнута самое раннее в 2042 году (Альянс за доступный Интернет 2015 года; Альянс за доступный Интернет 2017 года). Вместо этого к 2030 году только 53% населения земного шара и только 16% беднейших слоев населения будут иметь доступ к интернету. Эти общие цифры также скрывают серьезные национальные различия.. Та же картина более конкретно касается широкополосной связи: именно широкополосный доступ особенно необходим тем, кто хочет участвовать в цифровой экономике, и его отсутствие мешает им сделать это [25].
Даже там, где инфраструктурные проблемы могут быть преодолены, пользователи должны иметь соответствующие устройства и приложения, с помощью которых можно взаимодействовать с местными цифровыми экономиками или строить их. Однако зачастую это не так. Например, многие мобильные устройства по-прежнему совместимы только с сетевыми функциями 2G, которые предоставляют немногим больше, чем базовые услуги голосового и текстового обмена сообщениями. Доступ к мобильному интернету и услугам цифровой экономики требует наличия 3G-и 4G-совместимых устройств; в частности, это требует широкого распространения смартфонов. Однако, например, было установлено, что только три процента индийского населения имеют доступ к смартфону. Эта цифра постоянно растет, но она вновь представляет собой серьезный барьер для отдельных регионов и групп, особенно учитывая, что большая часть глобального контента сосредоточена на веб-сайтах с интенсивной обработкой данных или приложениях для смартфонов.
Нехватка финансового капитала для бизнеса является одной из основных проблем роста цифровой экономики. Различные виды капитала требуются компаниям в зависимости от стадии развития их бизнеса. Для начинающих компаний отсутствие начального финансирования может быть критическим узким местом, поскольку для создания прототипа продукта требуется капитал, чтобы проверить коммерческую и технологическую осуществимость бизнес-идеи. Финансирование роста необходимо для компаний, которые хотят масштабировать свой бизнес. Однако в развивающихся странах деятельность по венчурному финансированию развивается лишь в ограниченных масштабах.
В большинстве развивающихся и в ряде переходных стран отсутствует внутренний венчурный капитал, и иностранные инвесторы обычно с опаской относятся к инвестициям в малые, непроверенные бизнес-модели, причем лишь небольшое (но растущее) число иностранных венчурных компаний стало пионером в этой области [23].
Наиболее пострадавшими от этого недостатка финансирования являются малые и средние предприятия (МСП). Крупные компании, как правило, обладают необходимым капиталом, глобальными сетями и экономией масштаба для выхода и конкуренции на местных и глобальных рынках. Однако малые предприятия в развивающихся и переходных странах часто оказываются вытесненными, поскольку они не имеют доступа к капиталу и поэтому не в состоянии оплачивать крупные авансовые расходы, связанные с экспортом.
Существует также особая проблема в обеспечении финансирования капиталоемкой инфраструктуры, такой как широкополосные сети или международная связь, которая требует крупных первоначальных инвестиций, которые частный сектор зачастую не в состоянии взять на себя. Один из результатов заключается в том, что многие страны не имеют опорных линий высокоскоростного интернета и международной пропускной способности, которые имеют решающее значение для роста цифровой экономики. Одна из проблем заключается в том, что финансирование таких инвестиций должно конкурировать с финансированием того, что иногда считается более насущными потребностями развития.
Проблемы управления и бизнес-экосистемы особенно сильно сдерживают рост цифровой торговли. «Безграничный» и, следовательно, мультиюридический характер этой торговли, а также ее относительная невидимость делают неясными вопросы претензий, принудительного исполнения контрактов и судебных разбирательств. Это усугубляется отсутствием международных органов с четкой ответственностью и / или четким руководством в отношении цифровой торговли, а также связанным с этим отсутствием экономически эффективных и своевременных систем урегулирования споров, механизмов финансовых платежей и законов О защите прав потребителей и данных.
Более широкие институциональные силы играют определенную роль и связаны не столько с содержанием политики, сколько с ее управлением и даже с управлением более широкой бизнес-экосистемой. Примеры, которые могут ограничить рост цифровой экономики, включают высокий уровень коррупции, чрезмерное влияние элитных групп на правительство и другие государственные институты, а также автократическую и неэффективную культуру управления в ключевых институтах [37].
Цифровая монополия может приносить и приносит потребителям выгоды от сетевого эффекта, но история цифровой экономики до настоящего времени была в большей степени отмечена потребительскими преимуществами конкуренции в снижении издержек и стимулировании качества и инноваций.
Другие недостатки, связанные с распространением цифровой экономики, можно увидеть в отношении безопасности и конфиденциальности. Они воздействуют на потребителей, работников и предприятия и могут рассматриваться как часть неблагоприятной интеграции в цифровые рынки, с растущей уязвимостью по мере роста цифровой экономики, что приводит к все большему числу случаев нарушения безопасности, направленных против корпоративных интересов, национальных правительств и потребителей.
Рост цифровой экономики также позволяет компаниям, правительствам и другим лицам собирать, хранить и использовать все большее количество персональных данных в своих собственных коммерческих или политических целях. Таким образом, растет озабоченность по поводу потери конфиденциальности данных.
Эти проблемы обостряются с ростом облачных вычислений. Облачные технологии станут важной основой роста цифровой экономики в этих странах наряду с эффективностью и гибкостью, которые они могут привнести в остальную экономику. Но типичная модель трансграничных потоков данных вызывает серьезные опасения по поводу безопасности и конфиденциальности, что приводит к тому, что некоторые правительства – такие как Индия, Индонезия и Замбия – ограничивают использование, по крайней мере, зарубежных облачных сервисов. Такая политика локализации данных, как утверждается, замедляет расширение экономики – включая цифровую экономику – но может рассматриваться как необходимая для того, чтобы сбалансировать этот набор потенциальных проблем цифровой инфраструктуры [38].
Цифровая экономика также создала новые риски – от нарушения кибербезопасности до содействия незаконной экономической деятельности и оспаривания концепций конфиденциальности. Правительства, гражданское общество, научные круги, научное сообщество и технологическая индустрия должны работать сообща, чтобы найти новые решения.
На рисунке 1.2 представлены основные проблемы цифровой инфраструктуры экономики:
Рисунок 1.2 – Основные проблемы цифровой инфраструктуры экономики
Источник: составлено автором.
В целом, институциональная инфраструктура включает политику цифровой экономик, направленную на решение окончательного набора проблем-более социально-политических по своему характеру:
– цифровая изоляция, существующая между странами и внутри них;
– разжигание неравенства путем недопущения участия отдельных лиц, групп, регионов и т.д. в цифровой экономике (OECD 2015).
Это также относится к недостаткам, возникающим в результате взаимодействия с цифровой экономикой:
– неравенству, возникающему в результате негативного включения в такую экономику;
– другим последствиям цифровизации экономики, таким как те, которые связаны с нарушениями безопасности и конфиденциальности.
1.3 Роль глобальной цифровой инфраструктуры в развитии экономики
Все страны зависят от качества своей инфраструктуры для повышения своей производительности, международной конкурентоспособности, экономического роста и повышения уровня жизни своих граждан. Термин «инфраструктура» может быть определен как охватывающий удивительно широкий спектр факторов, включая физическую инфраструктуру, такую как дороги, мосты, порты и коммуникационная инфраструктура, а также социально-экономические институты, такие как правовая система, системы государственного регулирования и даже такие нематериальные факторы, как социальные нормы поведения.
Цифровая экономика в значительной степени зависит от состояния цифровой инфраструктуры страны и ее торговых партнеров; но они часто отстают от глобальных стандартов в развивающихся странах. Экосистема цифровой экономики требует инфраструктуры, выходящей далеко за рамки чисто технической. Это включает в себя сильный запас человеческого капитала и набор разнообразных и способных институтов [42].
Цифровая экономика обеспечила быстрый рост доходов для многих фирм; способствовала переходу от материальных потоков физических товаров к нематериальным потокам данных и информации; позволила фирмам в развивающихся странах устанавливать трансграничные связи; и тем самым способствовала резкому росту трансграничных потоков данных. Фирмы, работающие в цифровой экономике, нарушили работу сотрудников в широком спектре секторов, причем ориентированные на платформу бизнес-модели оказались весьма успешными. Были допущены сбои в поиске и обмене информацией (напр. Google, Facebook, Twitter, Pinterest), личные сервисы (например, Uber, Airbnb), развлечения онлайн (например, Netflix, YouTube, iTunes), а также покупки (например, Amazon, eBay, Alibaba) и многие другие. Появились различные платформы на рынке труда, которые позволили клиентам найти услуги, а работникам-найти работу в разных странах (например, Monster, LinkedIn) или участвовать в работе gig (например, Upwork, Samasource, Freelancer, TaskRabbit).
Воздействие на создание и использование добавленной стоимости может рассматриваться в нескольких экономических измерениях (например, производительность, добавленная стоимость, занятость, доход и торговля), для различных субъектов (рабочие, микро -, малые и средние предприятия (ММСП), платформы и правительства) и для различных компонентов цифровой экономики (основные, узкие и широкие по охвату).
Измерение цифровой экономики и связанных с ней процессов создания и захвата стоимости сопряжено с большими трудностями. Во-первых, не существует общепринятого определения цифровой экономики. Во-вторых, отсутствуют надежные статистические данные о его ключевых компонентах и аспектах, особенно в развивающихся странах. Хотя в настоящее время предпринимается ряд инициатив по улучшению ситуации, они остаются недостаточными и с трудом справляются с быстрыми темпами эволюции цифровой экономики [40].
В зависимости от определения, оценки размера цифровой экономики варьируются от 4,5 до 15,5 процента мирового ВВП. Что касается добавленной стоимости в секторе информационно-коммуникационных технологий (ИКТ), то на долю Соединенных Штатов и Китая вместе взятых приходится почти 40 процентов общемирового объема. Однако по доле ВВП этот сектор является самым крупным в тайваньской провинции Китая, Ирландии и Малайзии. Глобальная занятость в секторе ИКТ возросла с 34 миллионов человек в 2010 году до 39 миллионов в 2015 году, причем наибольшая доля приходится на компьютерные услуги (38 процентов). Доля сектора ИКТ в общем объеме занятости возросла за тот же период с 1,8 процента до 2 процентов.
В секторе ИКТ Компьютерные услуги являются самым крупным компонентом, на долю которого приходится 40 процентов общей добавленной стоимости. В мировой индустрии компьютерных услуг доминируют Соединенные Штаты; их доля в добавленной стоимости этой отрасли почти так же велика, как и в общей сумме следующих девяти крупнейших экономик. В этом контексте Индия занимает самую большую долю среди развивающихся стран. Компьютерные услуги, которые являются единственным подсектором, растущим во всех регионах, являются одним из основных факторов занятости в этом секторе. Добавленная стоимость в производстве ИКТ в значительной степени сосредоточена в Восточной Азии (во главе с Китаем), и возможности для большего числа развивающихся стран извлечь выгоду из этого сектора, вероятно, будут ограничены.
В последнее десятилетие глобальный экспорт услуг ИКТ и услуг, которые могут быть предоставлены в цифровом формате, рос значительно быстрее, чем общий экспорт услуг, что отражает растущую цифровизацию мировой экономики. В 2018 году объем экспорта цифровых услуг составил 2,9 трлн долл.США, или 50% мирового экспорта услуг. В НРС на долю таких услуг приходится, по оценкам, 16 процентов общего объема экспорта услуг, и с 2005 по 2018 год они более чем утроились [45].
Цифровые платформы приобретают все большее значение в мировой экономике. Совокупная стоимость компаний платформы с рыночной капитализацией более $ 100 млн оценивалась в 2017 году более чем в $7 трлн – на 67% выше, чем в 2015 году. Некоторые глобальные цифровые платформы достигли очень сильных рыночных позиций в определенных областях. Например, Google занимает около 90% рынка интернет-поиска. На долю Facebook приходится две трети мирового рынка социальных сетей, и он является ведущей платформой социальных сетей в более чем 90 процентах экономик мира. Amazon может похвастаться почти 40-процентной долей мировой онлайн-розничной торговли, а ее Amazon Web Services занимает аналогичную долю на мировом рынке облачных инфраструктурных услуг. В Китае WeChat (принадлежит Tencent) имеет более одного миллиарда активных пользователей, и вместе с Alipay (Alibaba) его платежное решение захватило практически весь китайский рынок мобильных платежей. Между тем, по оценкам, Alibaba занимает около 60% китайского рынка электронной коммерции [41].
Несколько факторов помогают объяснить стремительный рост доминирования этих цифровых гигантов. Первый связан с сетевыми эффектами (т. е. чем больше пользователей на платформе, тем более ценной она становится для всех). Второе – это способность платформ извлекать, контролировать и анализировать данные. Как и в случае с сетевыми эффектами, больше пользователей означает больше данных, а больше данных означает более сильную способность превзойти потенциальных конкурентов и извлечь выгоду из преимуществ первопроходцев. В-третьих, как только платформа начинает набирать обороты и начинает предлагать различные интегрированные услуги, затраты пользователей на переход к альтернативному поставщику услуг начинают расти.
Глобальные цифровые платформы предприняли шаги по укреплению своих конкурентных позиций, в том числе путем приобретения потенциальных конкурентов и расширения производства дополнительных продуктов или услуг. Основные приобретения компаний, работающих на цифровых платформах, включают поглощение Microsoft LinkedIn и приобретение Facebook WhatsApp. Alphabet (Google) и Microsoft инвестировали в телекоммуникационное оборудование, приобретя соответственно Motorola и Nokia. Крупные платформы также сделали другие крупные приобретения в сфере розничной торговли, рекламы и маркетинга, а также в сфере нежилой недвижимости.
Другие шаги включают стратегическое инвестирование в научные исследования и разработки (НИОКР) и лоббирование во внутренних и международных политических кругах. В то же время изучается вопрос о стратегическом партнерстве между многонациональными предприятиями (МНП) в традиционных секторах и глобальными корпорациями цифровых платформ. Например, Walmart имеет партнерские отношения с Google, чтобы использовать помощник Google; Форд и Даймлер присоединился Baidu в своей платформе Apollo; компания Google создала автомобильной платформы Android с Volvo и Audi; Гэ сотрудничает с Microsoft, чтобы использовать его в облачных службах Azure ; а Intel и Facebook сотрудничают в разработке нового чипа искусственного интеллекта (ИИ) [39].
Данные стали новым экономическим ресурсом для создания и накопления ценности. Контроль над данными стратегически важен для того, чтобы иметь возможность трансформировать их в цифровой интеллект. Практически во всех цепочках создания стоимости способность собирать, хранить, анализировать и преобразовывать данные обеспечивает дополнительную мощь и конкурентные преимущества. Цифровые данные являются основой для всех быстро развивающихся цифровых технологий, таких как анализ данных, искусственный интеллект, блокчейн, IoT, облачные вычисления и все интернет-сервисы. Неудивительно, что ориентированные на данные бизнес-модели внедряются не только цифровыми платформами, но и все чаще ведущими компаниями в различных секторах.
Местные фирмы в развивающихся странах могут извлечь выгоду из возможности пользоваться услугами, предлагаемыми глобальными платформами. В некоторых случаях местные знания (например, о привычках поиска, условиях движения и культурных нюансах) могут также дать преимущество локально укоренившимся цифровым платформам, позволяя им предлагать услуги, адаптированные к местным пользователям. Тем не менее, из-за динамики конкуренции, описанной выше, платформы развивающихся стран, которые пытаются масштабироваться, как правило, сталкиваются с трудной битвой. Доминирование глобальных цифровых платформ, их контроль над данными, а также их способность создавать и улавливать последующую ценность, как правило, еще больше усиливают концентрацию и консолидацию, а не уменьшают неравенство между странами и внутри них.
Действительно, в глобальной «цепочке создания стоимости данных» многие страны могут оказаться в подчиненном положении, причем ценность и данные будут сосредоточены в нескольких глобальных платформах и других ведущих МНП. Страны на всех уровнях развития рискуют стать простыми поставщиками необработанных данных для этих цифровых платформ, в то же время вынужденными платить за цифровую разведку, производимую с помощью этих данных владельцами платформ. Разрыв этого порочного круга потребует нестандартного мышления, направленного на поиск альтернативной конфигурации цифровой экономики, которая приведет к более сбалансированным результатам и более справедливому распределению выгод от использования данных и цифрового интеллекта.
Политика необходима для того, чтобы цифровая экономика работала для многих, а не только для немногих.
Хотя некоторые вопросы могут быть решены с помощью национальной политики и стратегий, глобальный характер цифровой экономики потребует более активного диалога, формирования консенсуса и выработки политики на международном уровне. На данном этапе существует гораздо больше вопросов, чем окончательных ответов о том, как бороться с цифровой экономикой. Учитывая скудость соответствующих статистических данных и эмпирических данных, а также стремительные темпы технологических изменений, выводы и ответные меры в области политики необходимо будет постоянно пересматривать [43].
Таким образом, эволюция цифровой экономики требует нетрадиционного экономического мышления и анализа политики. Политические меры реагирования должны учитывать размывание границ между секторами в результате сервитизации, а также возросшие трудности с обеспечением соблюдения национальных законов и нормативных актов в отношении трансграничной торговли цифровыми услугами и продуктами. Они также должны изучить новые пути для создания и захвата местной ценности, а также для дальнейшей структурной трансформации через цифровизацию.