Причины введения аграрных, рабочих и социальных реформ Лениным (1917-1924)

Вид работы: Проект

Тема: Причины введения аграрных, рабочих и социальных реформ Лениным (1917-1924)

На пороге третьего десятилетия XXI века, в год столетия русской революции, ее всесторонний научный анализ, состоящий в осмыслении исторических уроков с целью сохранения социальной стабильности, становится все более актуальным.

Сегодня, обращаясь к значимым в истории России событиям 1917 года, важно помнить, что революционные настроения и революции свидетельствуют об отсутствии социального согласия, о кризисном состоянии общества. Революция — это социальный взрыв, который следует за нарастающим коллективным недовольством различных слоев населения политической властью, социальной несправедливостью, отсутствием социальной защищенности.

В отличие от реформ (постепенных, частичных усовершенствований каких-либо сфер общественной жизни) революции представляют собой совсем иное социальное явление.

Во-первых, революционные социальные изменения касаются всех сторон общественной жизни. Во-вторых, они представляют собой коренную ломку социальной реальности, т.е. являются радикальными. В-третьих, опираясь на насилие, революции изменяют основы существующего строя. Массовые восстания приводят к власти новую политическую элиту в надежде, что она разрешит назревшие социальные проблемы, обеспечит экономический рост и политическую стабильность[1].

Исходя из вышеперечисленного, времена революционных потрясений относят к таким периодам истории общества, которые в наибольшей степени определяют направление его дальнейшего развития.

Аграрные реформы

Вопрос аграрной реформы возник задолго до революции и являлся актуальным на протяжении всего XX века. Особенно наглядно необходимость реализации аграрной реформы  стала проявляться после отмены крепостного права, когда значительно возросло количество субъектов в земельно-правовых отношениях. Все это приводило к бурным  общественно-государственным обсуждениям относительно вопросов соотношения полномочий в праве собственности у различных субъектов. Оптимальное разрешения этого вопроса, как известно, не было найдено, не смотря на постоянный поиск решения различными представителями. Так, «столыпинская» аграрная реформа 1906 году не была завершена и не привела к согласию социально-земельных противоречий.

Одной из главных причин такого исхода предшествующей реформы стала активизация революционного движения в России в начале XX века, так как период социальных потрясений для реализации земельной реформы было не совсем подходящим.

Таким образом, исходя из неспособности царского правительства в течение полувека (после реформы 1861 года) разработать оптимальный статус собственника земли для крестьянина, а так же создать справедливые правила наделения их земельными участками из бывших помещичьих земель в российском обществе все больший интерес проявлялся к социал-демократическим идеям по разрешению земельного вопроса.

Главная идея будущей аграрной реформы была достаточно четко сформулирована будущим главой советского правительства В. И. Лениным в 1894 году в работе «Что такое «друзья народа» и как они воюют против социал-демократов». В данной работе он раскрывает национализацию земли как меру, связанную с полной экспроприацией помещичьего землевладения, которое Ленин в работе называл «оплот крепостнических учреждений и традиций»[2].

Стоит отметить, что обозначенная идея станет главенствующей в рамках формирования советского земельного законодательства после 1917 года.

Уже в 1906 году на IV Объединительном съезде Ленин В.И. представил пошаговый проект аграрной реформы, реализация которой предполагалась после ликвидации самодержавия в результате пролетарской революции.

В своей работе «Аграрная программа социал-демократии в первой русской революции 1905-1907 годов» Лениным была подвержена критике политико-экономическая несостоятельность, а так же политический вред предлагаемых мер меньшевиков по муниципализации земли. Так же Лениным В.И. была показана ошибочных разделения помещичьих земель для передачи участков в собственность крестьян, а так же несоответствие идеологии социализма народно-эсеровского подхода к аграрному реформированию (предлагалась мера «социализации земли» по способу «уравнительности»).

В своих работах Ленин называет крепостниками владельцев латифундий, которые применяют различные формы закрепощения землевладельцев, к числу которых можно отнести: зимнюю наемку, погодную аренду, аренду за отработки, кабала за долги и т.д.

Ликвидация таких форм земельного крепостничества была неизбежной. В случае иного исхода Россию ожидал «насильственный кризис или национальная революция». Это понимало в том числе и правительство, которое предпринимало попытки по выходу из данной формы земельных отношений.

После событий февраля 1917 года на Седьмой (Апрельской) всероссийской конференции РСДРП (б) согласились с приведенными ранее аргументами В.И. Ленина в пользу аграрных преобразований. В результате была принята предложенная им резолюция, в соответствии с которой подразумевалась полная конфискация помещичьих, удельных и других категорий земель, а так же о переходе всех земель в руки крестьян, организованных в Советы крестьянских депутатов. Создание Совета крестьянских депутатов  в какой-то мере предполагало переход государственной власти к пролетариату[3].

В качестве первого мероприятия в целях организации совместного возделывания партия поддержала предложение относительно передачи помещичьего живого и мертвого инвентаря в комитеты крестьянства «для общественно-регулированного использования по обработке всех земель». Так же, принимаемая резолюция предполагала создание на базе помещичьего  имения крупного хозяйства, ведение которого должно было осуществляться на общественных началом членами Совета депутатов сельскохозяйственных рабочих.

Позже на первом Всероссийском съезде крестьянских депутатов, который состоялся в мае-июне 1917 года, Лениным В. И. была  изложена программа большевистской партии по разрешению аграрного вопроса.

О важности и значимости аграрного вопроса для большевиков свидетельствует тот факт, что сразу после завершения октябрьской революции, то есть после объявления 25 октября 1917 года контролируемого большевиками Вторым Всероссийским съездом Советов был издан декрет «О земле».

Данный декрет был первым земельным законом, который ликвидировал право частной собственности на землю. Таким образом, земля, недра, воды и леса приобретали статус исключительной собственности государства. Необходимо отметить, что данное положение в дальнейшем будет неизменно включаться в конституционные нормы до распада СССР в 1991 году, что говорит об отнюдь не случайности выработки данного тезиса.

В соответствии с декретом «О земле» запрещалась реализация всех возможных сделок с землей, в том числе и купля-продажа, аренда, залог или же отчуждение земли каким-либо из способов. Запрещение осуществления перечисленных сделок является результатом принятий другого законодательного акта – «о том, что земля может предоставляться только в пользование гражданам, коллективам трудящимся государственных предприятий и учреждений»[4].

Так же реформа содержала положение, в соответствии с которым конфискованные помещичьи имения, так же как и все удельные, монастырские, церковные земли, вместе со всем живым и мертвым инвентарем, приусудебные постройки переходят в распоряжение Волостных Земельных Комитетов и Уездных Советов Крестьянских Депутатов впредь до момента разрешения Учредительным Собранием земельного вопроса.

Так же в программе указывалось, что Учредительное собрание в соответствии с принятым декретом должно было решить аграрный вопрос «в полном объеме». Данное указание не было случайным. Дело в том, что комплексное решение данного вопроса было невозможным только в рамках всеобщей конфискации всех земель с передачей в собственность государства, так как значительную часть земли была занята самими крестьянами, в том числе и принадлежала им на праве собственности. Так же часть земель принадлежала казачеству на праве общинного владения. Отношения правительства с казачеством были особенно сложными в анализируемом периоде. В связи с этими обстоятельствами декрет не содержит никаких положений относительно земель крестьян. Власть таким образом проявила осторожность в этом отношении, никак не осветив его в законе. В дальнейшем Учредительное Собрание было распущено, и одной из причин этого является позиция оппонентов большевиков, которые в отношении аграрного вопроса проявляли наибольший либерализм. Который был неприемлем для В.И. Ленина и его сторонников, которые уже обладали реальной властью в стране[5].

Роспуск Учредительного Собрания дал большевикам возможность для открытых действий в рамках правового регулирования земельного вопроса. В соответствии с имеющимися полномочиями, был издан новый декрет «О социализации земли», принятый в начале 1918 году Всероссийским исполнительным комитетом[6].

Раскрывая содержание принятого декрета, необходимо отметить, что с. 2-4 указывает, что земли без какого-либо выкупа (явного или неявного) с момента принятия декрета переходят в пользование всего трудового народа. Указывалось, правом пользоваться землей наделялись исключительно те, кто обрабатывал ее собственным трудом за исключением нескольких ситуаций, которые так же оговаривались декретом[7]. Право пользования землей никак не ограничивалось: ни в соответствии с полом, вероисповеданием, национальностью или же физическими данными. В принятом законе регулирование аграрной сферы опиралось на то, что речь шла в декрете главным образом о землях сельскохозяйственного назначения.

Главным правомочием права собственности на земли сельскохозяйственного назначения – распоряжение землей данной категории – устанавливалось следующим образом: «Распределением земель сельскохозяйственного значения между трудящимися ведают сельские, волостные, уездные, губернские, областные, главные и федеральный земельные отделы Советов, в зависимости от значения этих земель».

Принятая в 1918 году Конституция РСФСР так же не содержала никаких четких формулировок относительно регулирования земельного вопроса. Так, ст. 3 Конституции РСФСР объявляла весь земельный фонд национальным и всенародным достоянием и указала на возможность передачи ее трудящимся без условий выкупа на началах уравнительного землепользования[8].

Только в принятом начале 1919 года Положении о социалистическом землеустройстве и о мерах перехода к социалистическому земледелию была определена формулировка относительно статуса собственника земли. Ст. 1 данного положения указывала, что все земельные ресурсы на территории Российской Социалистической Федеративной Советской Республики, в чьей собственности они находились, объявляется единым государственным фондом[9]. Далее во всех последующих принимаемых положениях и законах в рамках определения статуса земли использовалась указанная формулировка.

Следующим законодательным актом, направленным на решение аграрного вопроса, является Закон о трудовом землепользовании, принятом 22 мая 1922 года. Содержание данного закона вошло в принятый в том же 1922 году в Земельный кодекс РСФСР. Кодексом устанавливались правила регулирования трудового землепользования, которому присваивался бессрочный характер, а так же закреплялась трудовая аренда земли и правовое положение крестьян-землепользователей. Так же закреплялся правовой режим городских земель и «государственных земельных имуществ», в том числе порядок их государственной регистрации.

Таким образом, подводя итог вышесказанному, можно сделать вывод, что аграрная реформа, начало которой было положено Лениным В.И.  и обоснованная им же получила в итоге поддержку российской партии большевиков, значительной доли крестьян и сразу же за установлением советской власти стала воплощаться в жизнь. Итогом реформы стало объявление всех земель всенародным  достоянием, единым государственным фондом, которым распоряжалась советская власть в лице органов различного уровня. Данные положения действовали вплоть до распада СССР.

Рабочие реформы

Рост социалистических партий, их парламентские и политические успехи привлекли в партии много мелкобуржуазных элементов. Партии начали терять свою чисто пролетарскую базу. Социал-демократические партии довоенного периода стали партиями «блока пролетарских и мелкобуржуазных интересов». Оппортунизму внутри партий не дается решительного отпора. В социалистических партиях возникает центристское течение — скрытые оппортунисты, оправдывающие и защищающие открытых оппортунистов, изменяющие пролетариату вместе с реформистами, прикрывающие свою измену «левыми» фразами, рассчитанными на обман рабочего класса[10].

Ленин и большевики еще задолго до войны выступили против оппортунистов и центристских примиренцев и вели линию на раскол, на разрыв с оппортунистами во 2-м Интернационале и в социал-демократических партиях. Но только русские большевики по своему организационному опыту и теоретической подготовленности сознавали необходимость этого раскола. Левые в немецкой социал-демократии и во 2-м Интернационале были слабой, неорганизованной, идеологически недостаточно подкованной группой. Ленин критиковал серьезнейшие ошибки левых социал-демократов, толкая их на разрыв со своими оппортунистами и центристами. Ржавчина оппортунизма разъедала социалистические партии.

К началу 20 века русский капитализм вступает в стадию империализма. Сконцентрированный в основной своей массе на наиболее крупных предприятиях (в 1903 г. крупные фабрики составляли 17% всех предприятий и охватывали 84% всех фабрично-заводских рабочих) и прошедший в 90-е гг. школу первых мощных классовых боев, пролетариат в начале 20 века переходит к массовой политической борьбе, требуя политических свобод и выставляя лозунг «долой царское самодержавие».

В 1902 г. происходит Батумская стачка, затем Ростовская стачка; важнейшим моментом этого этапа является всеобщая стачка на юге России (1903), охватившая Закавказье и Украину. Стачки носили организованный характер; они протекали под руководством социал-демократов.

Характеризуя всемирно-историческую миссию пролетариата России, Ленин еще в 1902 г. писал: «История поставила теперь перед нами ближайшую задачу, которая является наиболее революционной из всех ближайших задач пролетариата какой бы то ни было другой страны. Осуществление этой задачи, разрушение самого могучего оплота не только европейской, но также (можем мы сказать теперь) и азиатской реакции сделало бы русский пролетариат авангардом международного революционного пролетариата»[11].

Период столыпинской реакции продолжался недолго, он сменяется периодом нового революционного подъема. Начало массовому революционному подъему положил Ленский расстрел. В 1912 г. бастовало около 1 млн. рабочих, в 1913 г. число бастовавших достигает 1.272 тыс. Политические стачки в это время преобладали над экономическими. Экономические стачки периода подъема носят резко наступательный характер и кончаются в большинстве случаев в пользу рабочих. Во главе борьбы по-прежнему выступают металлисты, развернувшие колоссальную энергию в политических стачках и вовлекшие за собой в борьбу текстильщиков, нефтяников и другие отряды рабочих. Движение непрерывно нарастает. Стачки на Урале, на Украине (Донбасс), в Азербайджане (Баку) умножают ряды пролетарской армии, укрепляют ее силу. Большевики неуклонно ведут массы к новой революции.[12]

В октябре 1917 г. «возглавляемый партией большевиков, рабочий класс, в союзе с крестьянской беднотой, при поддержке солдат и матросов, свергает власть буржуазии, устанавливает власть Советов, учреждает новый тип государства — социалистическое советское государство, — отменяет помещичью собственность на землю, передает землю в пользование крестьянству, национализирует все земли в стране, экспроприирует капиталистов, завоевывает выход из войны, — мир, получает необходимую передышку и создает, таким образом, условия для развертывания социалистического строительства.[13]

Она установила диктатуру пролетариата и передала руководство огромным государством рабочему классу, сделав его, таким образом, господствующим классом».

Завоевав диктатуру пролетариата, рабочий класс под руководством партии Ленина—Сталина развертывает победоносное социалистическое строительство. В итоге Великой Октябрьской социалистической революции пролетариат бывшей царской России из класса угнетенного и эксплуатируемого стал новым, ранее небывалым рабочим классом, который освобожден от эксплуатации и всякого угнетения. После слома буржуазного аппарата государственной власти установлен был новый тип государства в форме власти Советов, к управлению государством пришли новые деятели из народа, из среды рабочего класса. Через рабочий контроль над производством к руководству во всех отраслях народного хозяйства пришли люди, выдвинутые рабочим классом. Одним из важнейших завоеваний рабочего класса был декрет от 29/Х (11/XI) 1917, установивший 8-часовой рабочий день.[14]

Переделывая общество, рабочий класс переделывал свою собственную природу прежнего подневольного пролетариата. Авангард рабочего класса — партия большевиков — воспитывает в массах новое, социалистическое отношение к производству, новую, социалистическую дисциплину труда.

«Этот слой обуржуазившихся рабочих или «рабочей аристократии», вполне мещанских по образу жизни, по размерам заработков, по всему своему миросозерцанию, есть главная опора 2-го Интернационала, а в наши дни, — писал Ленин в 1920, — главная социальная (невоенная) опора буржуазии. Ибо это настоящие агенты буржуазии в рабочем движении, рабочие приказчики класса капиталистов (labor lieutenants of the capitalist class), настоящие проводники реформизма и шовинизма. В гражданской войне пролетариата с буржуазией они неизбежно становятся, в немалом числе, на сторону буржуазии, на сторону «версальцев» против « коммунаров»[15].

После окончания гражданской войны рабочий класс в союзе с крестьянством под руководством большевистской партии приступил к восстановлению, а затем к социалистической реконструкции всего народного хозяйства Страны Советов. С каждым годом восстанавливалось и крепло народное хозяйство страны, вступали в строй ранее бездействовавшие фабрики и заводы, увеличивалась численность рабочего класса, крепла классовая база диктатуры пролетариата. «На 1 апреля 1921 г. года, если считать всех рабочих, во всех видах промышленности, считая и мелкую, считая сезонных рабочих, считая сельскохозяйственных рабочих, по данным Наркомтруда, у нас было 5.500 тыс. рабочих, из них: 1 млн. батраков и 700 тыс. безработных.

Ярчайшим показателем коренных сдвигов в жизни трудящихся явились данные о продолжительности их жизни. Средняя продолжительность жизни мужчин в царской России в 1907—10 гг. составляла 31.9 года, женщин — 33,9. Продолжительность жизни в Советском Союзе в 1926/27 г.: мужчин — 41.9 года, женщин — 46,8 года.

Социальные реформы

В анализе социальных последствий революций необходимо учитывать, что общество представляет собой систему взаимосвязанных социальных подсистем (экономической, политической, социальной и духовной. Их объединение не является простой совокупностью отдельных частей, а представляет собой единое целое, в котором каждая подсистема, обладая функциональной самостоятельностью, напрямую влияет на социальный порядок, стабильность и интеграцию общества в решении жизненно важных задач.

Исследование истории реформирования социальной политики и форм ее реализации в России в XX веке не получило должного внимания со стороны современные отечественных исследователей. Отечественные учебники содержат лишь поверхностное описание проводимых в начале XX века социальных реформ. Что касается научных публикаций, то они так же немногочисленны в исследуемой области  и сконцентрированы в основном на направлениях социального законодательства и носят главным образом, описательный позитивистский характер.

Первым этапом реформирования советской социальной политики состоит с 1917 по 1921 гг. Данный этап в работах В. Джорджа и Н. Мэннинга именуется как утопический. В данном периоде социальные проблемы рассматриваются как результат войны и несправедливого устройства общества в период капитализма[16]. Советская власть, с инициатором В. И. Лениным, делая первые попытки реализации социальной политики, столкнулась с необходимостью незамедлительных реформ в условиях нестабильной социально-экономической базы реформ, высокого уровня неграмотности населения, а так же широкого распространения различных эпидемий, болезней. В борьбе против названных проблем были сформированы массовые добровольные движения, новые виды организации добровольчества, но всего этого было недостаточно для реализации намеченных изменений[17].

30 октября 1917 г. Народный комиссариат труда опубликовал правительственное сообщение, где закладывались принципы всеобщности страхования, самоуправления рабочих в страховых органах, максимально возможного уровня материального обеспечения рабочих и членов их семей по всем видам страхования[18]. Социальные гарантии рабочих получали подкрепление в рамках переориентации индустриального управления — экспериментов по усилению самоуправления на предприятиях, распространение рабочего контроля. Несмотря на принцип всеобщности, большинство населения — крестьяне — в тот период были полностью исключены из схем страхования и социальной защиты. Вслед за этим вышел целый ряд декретов, в том числе с декабря 1917 г. были назначены страхование по безработице, беременности и болезни. Эти выплаты предназначались трудящимся и должны были финансироваться работодателем.

Начало гражданской войны ознаменовано сменой стратегии постепенного реформирования принципами военного коммунизма – с июня 1918 года по декабрь 1920 год. Большевики шли на жестокие кардинальные меры, направленные против рабочих и служащих в целях установления контроля над объемами производства и потребления в полном и четком соответствии идеям В. И. Ленина о рациональном управлении государством.

В работе «Государство и революция», написанной в сентябре 1917 г., Ленин отобразил рациональное государственное управление как обширный национальный синдикат, техническую систему, в ячейках которой заключены рабочие, приученные к порядку рациональностью и привычной дисциплиной.

В попытке сохранить лояльность и поддержку крестьянства в гражданской войне, правительство в это время существенно расширяет концепцию социального обеспечения как в терминах рисков, так и групп населения, включив в число реципиентов и крестьян.

Кроме того, все больше оказывают влияние такие риски, как высокий уровень безработицы, многочисленные еще неизученные болезни, большое число инвалидов, старость, вдовство и расходы на похороны. По факту приоритетным положением советская власть наделяла красноармейцев и семьи погибших на фронте.

Неравенство переопределялось, в том числе, и путем создания новых, советских сословий, номенклатуры, имеющих особые привилегии в рамках риторики всеобщности.

Советская социальная политика была, с одной стороны, эгалитарной, близкой к социал-демократическому типу, с другой стороны, активно стратифицирующей, близкой к консервативному режиму. Стратификация основывалась на принадлежности к номенклатуре, а также причастности к системе распределения благ, к высоким стандартам потребления: удобному жилью, качественным товарам и услугам. К нижестоящим социальным слоям в рамках рассматриваемого периода — то есть с 1917–1940 гг., наряду с проститутками и преступниками относилась и большая группа «бывших», «чуждых» элементов — представителей социальных элит дореволюционной эпохи и «врагов народа». Возникали изощренные механизмы распознания своих-чужих и одновременно многообразные тактики ухода, сокрытия, мимикрии.[19]

В дореволюционной России были учреждены курсы подготовки в области социального призрения, существенную роль продолжали играть негосударственные организации.

Важным положительным моментом является продолжение данной тенденции – то обучение социальной работе. Так, в 1920 году были сформированы курсы «для подготовки работников Собеза и ознакомления с нормами и порядком социального обеспечения трудящихся», где в число слушателей входили будущие работники профсоюзов, партийных организаций.

Среди двадцати слушателей лектория Саратовского Губсобеса в декабре 1920 г. было 15 женщин, работавших конторщицами, счетоводами, машинистками, секретарями. В том числе в лекциях освещались такие темы: «Развитие социального страхования в Западной Европе», «История социального страхования в России», «Творчество Советской власти в области социального страхования». Речь велась о содержании законодательства и полномочиях органов власти. Программа лекций «по утилизации и восстановлению неполного труда» включала несколько социологических тем, в том числе: «История развития проституции: капитал, собственность и класс», «Нищенство и борьба с ним».

Марксистское объяснение социальных проблем делало акцент на социальном неравенстве, бедности, неграмотности как факторах высокой детской смертности, неравноправия женщин и мужчин. Масштаб желаемых социальных изменений зависел от широкого вовлечения населения в массовые компании, мобилизации добровольцев на решение социально значимых задач. Одним из проектов социального инжиниринга того времени является «социальное материнство», т. е. вовлечение государства и общества в решение проблем семьи. Была создана соответствующая законодательная база и институциальная инфраструктура для реализации новой политики, использовались широкие возможности пропаганды. Работницам в соответствии с законодательством обещаны отпуск и финансовая поддержка в связи с рождением и уходом за ребенком, право на получение алиментов через суд в случае отказа отца от «материального обеспечения» ребенка и право на аборт по желанию женщины, а также ограничение женского труда на вредном производстве.

Таким образом, 25 октября 1917 года в результате вооруженного восстания Временное правительство было свергнуто. В этот же день на Втором съезде Советов было объявлено об установлении в стране советской власти. Свержение самодержавия породило в широких слоях населения большие надежды и социальные ожидания. Новый социальный порядок должен был служить модернизации общества, т.е. его глубокому всестороннему обновлению (в экономике, политике, образовании, религиозной жизни и др.).

В политической сфере революция привела к разрушению старой политической системы, завоеванию власти новой элитой, принятию новых политических ценностей, провозгласила расширение политической активности народных масс. «Декрет о мире» призывал все воюющие страны к заключению справедливого мира без аннексий и контрибуций.

Экономические результаты революции можно оценить следующим образом: «Декрет о земле» провозглашал отмену частной собственности на землю, ликвидацию помещичьего землевладения, превращение земли в общенародное достояние. Идеи национализации экономики, новых механизмов управления и контроля привели к распаду социальных и экономических структур и экономической разрухе. Изменить такое положение были призваны командные методы управления и идеологическое воздействие на граждан.

Достижениями в социальной сфере стали: установление 8-часового рабочего дня, запрет наиспользование детского труда, равноправие мужчин и женщин. Говоря о социальной сфере, также следует отметить, что ликвидация частной собственности и буржуазного государства, принятие «Декрета об уничтожении сословий и гражданских чинов» не стали гарантом отсутствия бюрократии, формализма и привилегированного положения чинов. На месте дореволюционной государственной службы быстро вырос новый иерархически организованный аппарат чиновников, ядром которого стала партийная номенклатура.

В духовной сфере наметился явный прогресс во всеобщем светском образовании. В соответствии с Декретом «Об отделении церкви от государства и школы от церкви» религия утратила свое влияние на население. Декрет «О ликвидации безграмотности в РСФСР» обязал всех граждан в возрасте от 8 до 50 лет научиться писать и читать.

Однако наиболее важным в характеристике постреволюционных изменений духовной сферы российского общества, на наш взгляд, является вопрос о том, каковы последствия революционной морали.

Революционные события всегда приводят не только к кардинальным социальным преобразованиям, но и ведут к значительной трансформации существующих ценностей, что ярко проявилось в России 1917 года.

В системе дореволюционных российских нравственных ценностей ведущее место занимала соборность (духовная общность), а важными организационными началами были крестьянская община и семейный уклад, которые поддерживали социальные традиции и воспитывали их почитание. Революция разрушила этот мир.

Революционная мораль противоречит общечеловеческим нравственным ценностям. Она вносит свое понимание «справедливости и равенства». В условиях оправдания насилия человек утрачивает человечность, совесть, веру, истинный патриотизм. Рождаются новые большевистские нормы, которые оправдывают унижения, ненависть, разбои, расправы, кровавый террор. В частности, любое инакомыслие, под прикрытием понятий «классовый враг», «не наш», «примазавшийся», расценивается как преступление, угрожающее власти большевиков. Само понятие «диктатура пролетариата» говорит о ее насильственной природе[20].

Последующие за революцией 1917 года события с наглядностью показали, насколько трагическими для будущего России стали уничтожение офицерства, дворянства, интеллигенции и выбивание из массового сознания его религиозной основы. Наверное, поэтому русский философ С.Л. Франк называл революцию «судорогами рождения нового» и считал, что «всякая революция обходится народу слишком дорого, не окупает своих издержек; в конце всякой революции общество, в результате неисчислимых бедствий и страданий анархии, оказывается в худшем положении, чем до нее…»[21].

Не претендуя на подробный анализ социальных последствий революций 1917 года, отметим, что социальные ожидания быстрых коренных всесторонних перемен не были оправданы. Большевистская идея о социальной справедливости и равенстве не нашла своего реального воплощения.

Прикрепленные файлы:

_vvedeniya_agrarnyx_rabochix_i_socialnyx_reform_Leninym

_vvedeniya_agrarnyx_rabochix_i_socialnyx_reform_Leninym_20171118_213827