Статья на тему «Трансформация социально-экономической системы региона (на примере Нижнего Поволжья)»

Современное состояние окружающей среды характеризуется целым комплексом взаимосвязанных социальных, экономических и экологических проблем. Наращивание масштабов хозяйственной деятельности человека, интенсивная урбанизация территорий слабо соотносятся с реальными возможностями адаптации социально-экологических систем регионов к большим антропогенным нагрузкам. Ухудшение качества воды и воздуха, загрязнение почв, вызванные низкой эффективностью работы очистных сооружений, периодическими разливами нефтепродуктов, сбросом в водоемы промышленных и бытовых сточных вод, значительным поступлением загрязняющих веществ из рассеянных источников и т. п., приводят к деградации ландшафтов и угрожают биоразнообразию территорий. Решение накопившихся за эти годы проблем административными методами зачастую запаздывает и носит формальный характер. Сложная экологическая ситуация, сложившаяся во многих регионах Российской Федерации в последние десятилетия, безусловно, оказывает негативное влияние на здоровье и благосостояние населения.

Исследователями подчеркивается, что вектор развития социально-экологических систем определяется ее социальной составляющей [1-4]. «К настоящему времени стало уже очевидно, что в связи с ускорением и усилением человеческой деятельности на планете она стала одним из природообразующих факторов на глобальном уровне, следовательно, рассматривать природное и социальное в отрыве друг от друга нерационально даже для чисто аналитических целей» [4, с. 538]. То есть экологическое поведение людей определяет состояние окружающей среды. А экологическое поведение, в свою очередь, детерминируется экологическим сознанием, базовым элементом которого является отношение к природе и позиционирование места и роли человека в поддержании равновесия в социально-экологической системе. При этом В. В. Загладин отмечал, что отношения людей друг с другом тесно связаны с отношением человека с природой. «Если характер процесса производства в конечном счете определяет и характер отношений между людьми, то естественно, и наоборот – социальные отношения не могут не оказывать огромного влияния на взаимодействие человека и природы, ускоряя или же, напротив, замедляя, тормозя разрешение возникающих в этой сфере проблем и конфликтов. Иными словами, возможности совершенствования взаимосвязей человека с природой не только зависят от развития материальной базы и технико-экономических условий производства, но в огромной степени определяются характером общественных отношений между людьми» [5, c. 214].

Таким образом, в конкретном социокультурном пространстве может особым образом проявляться отношение человека к природе как в ценностной (экологическое сознание и культура), так и в деятельностной (экологическое поведение) его составляющей. Экологические проблемы в современном мире приобретают глобальный характер, но они имеют также и различные пространственные проявления в определенных регионах, на разных территориях в зависимости от социально-экономической ситуации, уровня и особенностей экологической культуры и т. п. [4, 6, 7].

Так, например, в России существовало и столетиями сохранялось представление о почвенническом патриотизме, которое, как чувство деятельностное, начинается «с любви к малой родине, причем не только к городу, улице, но и дереву под окном, к цветку в клумбе, к птице на ветке. Иными словами, любовь к родине неотделима от любви к природе родного края» [8, c. 94]. Почвеннический патриотизм в нашей стране неразрывно связан с особым восприятием жителями России ее пространства, которое, в отличие от других государств с большой территорией, детерминирует многие процессы экономического и социокультурного развития, «внутреннее устройство страны, административное деление и соподчинение, внутренние и внешние коммуникации, самосознание граждан и их самоощущение масштабов территории, восприятие страны за рубежом и другие особенности внутреннего существования и внешнего взаимодействия» [9, c. 47]. Подобное восприятие пространства страны оказывает противоречивое воздействие на экологическую культуру населения. «С одной стороны, большая территория дает значительные природные ресурсы во всем их разнообразии, но с другой стороны – величина этих ресурсов рождает соблазн использовать данное природой физическое богатство в ущерб производству и наращиванию других – рукотворных видов богатств и нефизических ресурсов – человеческих, культурных, социальных, для решения государственных задач и повышения благосостояния населения. По данным исследования, проведенного Всемирным банком, в России природных богатств в расчете на душу населения в 2,2 раза больше, чем в США, в 5,2 раза больше, чем в Германии, в 34 раза больше, чем во Франции. Но существует значительное – пятикратное отставание от этих стран по созданному человеком богатству (предприятия, дороги, школы, больницы и т. д.)» [9, c. 47].

Таким образом, природное богатство России может создавать иллюзию их неисчерпаемости и возможности развития экономики по экстенсивному, сырьевому пути. Но, как предупреждают исследователи, «сырьевой сектор, уменьшаясь в валовом продукте страны в денежном выражении, будет увеличиваться в объемах добычи полезных ископаемых, продолжая воздействовать на природную среду. По мере выработки относительно доступных месторождений придется уходить в более глубокие горизонты земной коры и на большие глубины на морских шельфах, разрабатывать месторождения с меньшим содержанием полезных ископаемых. Это обусловит вовлечение в хозяйственную деятельность значительных дополнительных объемов природы, усиливая антропогенное на нее воздействие. Без решения возрастающих при этом экологических проблем неизбежно будет ухудшаться природная составляющая качества жизни населения» [10, c. 138].

В рамках опроса «Год экологии – 2018» студентам России было предложено оценить действенность мероприятий по охране окружающей среды[1]. В рамках этого исследования были опрошены студенты вузов Астрахани и Волгограда. Наиболее эффективными действиями населения по защите окружающей среды, по мнению студенческой молодежи, являются выполнение каждым экологических требований на производстве и в быту, причем на производстве – несколько важнее, чем в быту (63,4% против 59,1 % в целом по массиву опрошенных) (см. табл. 1). И для жителей города-миллионника – волгоградцев – гораздо важнее соблюдение правил экологической безопасности на производстве, чем для жителей крупного города – астраханцев (73,8 % против 58,7 %). При выборе варианта ответа о соблюдении экологических требований в быту статистически значимых различий между ответами студентов Астрахани и Волгограда не наблюдается, так же как и в ответах астраханцев о соблюдении правил на производстве и в быту. При анализе результатов, с одной стороны, не может не радовать, что вариант ответа, в котором акцентируется индивидуальный вклад каждого в обеспечение экологической безопасности, вышел на первое место. С другой стороны, нельзя не заметить, что значительная часть опрошенных не выбрала этот вариант. Экологическое сознание этих молодых людей слабо сформировано, так как они не связывают собственную деятельность с состоянием окружающей среды, неадекватно оценивают степень влияния своих действий на это состояние.

Таблица 1

Ответы студентов на вопрос «Какие действия населения по защите окружающей среды вы считаете самыми эффективными?» (% от опрошенных)

Предваряя дальнейший анализ результатов ответов на этот вопрос именно в контексте степени сформированности экологического сознания, необходимо отметить, что все следующие варианты получили еще меньшее количество выборов. И это ответы представителей студенчества, которые являются авангардом, наиболее образованной частью молодежи. Так, в целом по массиву около половины (48,5 %) опрошенных считает эффективным добровольное участие в работах по озеленению и благоустройству. Причем среди волгоградцев мотивация к волонтерству в этом направлении гораздо выше, а среди астраханцев, напротив, ниже, чем в целом по массиву студенческой молодежи.

Каждый третий из опрошенных в целом по Российской Федерации студентов считает, что среди эффективных мер по защите окружающей среды могут быть замечания тем, кто мусорит в транспорте, на остановках, в парках. Доля выборов этого варианта в Волгограде выше, чем в целом по массиву, а в Астрахани, напротив, намного ниже (38,1 % и 22,5 % соответственно).

Каждый третий-четвертый опрошенный в целом по массиву считает эффективным участие в мероприятиях экологических движений. И опять же среди волгоградцев выбор этого варианта несколько выше – его отметил примерно каждый третий, тогда как среди астраханцев – только примерно каждый пятый.

Вариант ответа «обращения в органы власти с соответствующими требованиями» выбрал каждый шестой опрошенный. При этом значимых различий между ответами студентов в целом по массиву и подмассивам по Волгограду и Астрахани не зафиксировано. Только каждый седьмой представитель студенческой молодежи считает эффективным обращение в суд по защите прав на здоровую окружающую среду. Волгоградцы более критично настроены в оценке деятельности судебных органов, чем астраханцы (12,7 % против 16,3 %).

Каждый десятый по массиву опрошенных в целом выбрал варианты «поддержка на выборах кандидатов или партий, которые обещают заниматься экологическими проблемами», «сбор подписей под петициями по экологическим проблемам, в том числе в интернете», «официальные общественные слушания по воздействию на окружающую среду намечаемой строительной, хозяйственной или иной деятельности», «митинги, пикеты в защиту природы». Статистически значимых различий по доле выборов данных вариантов ответов между астраханцами и волгоградцами не наблюдается, за исключением того, что митинги и пикеты в защиту природы астраханцы считают несколько более эффективными, чем волгоградцы (11,6 % против 8,2 %).

Наименее эффективной мерой студентам кажутся обращения в газеты, на телевидение, создание петиций в интернете. Этот вариант выбрали 7,9 % опрошенных в целом по массиву, причем волгоградцы опять же более критичны, чем астраханцы (4,5 % против 11,6 %).

С одной стороны, вызывает оптимизм, что среди опрошенных студентов выделяется авангард (примерно каждый третий-четвертый), который достаточно активно проявляет себя в области обеспечения экологической безопасности на уровне адекватной оценки как собственной деятельности, так и деятельности окружающих. С другой стороны, значительная часть респондентов не считает эффективным для улучшения экологической обстановки изменение своего собственного поведения. Пассивно-созерцательное отношение к природе дополняется разочарованием в эффективности институциональных мероприятий по защите окружающей среды, включая деятельность официальных органов и СМИ. Такое отношение можно назвать потребительским, а там, где подавляющее большинство думает только о себе, – небезопасно, и это касается и социальной безопасности, и экологической. Антропоцетризм экологического сознания населения, губительный для энвайронментальной системы любого пространственно-территориального уровня, поскольку его приверженцы ориентированы на безответственное потребление природных ресурсов. Неадекватным стал даже механизм «ценообразования на природные ресурсы их истинной стоимости, а также динамики цен на ресурсы по мере использования возобновляемых и исчерпаемости невозобновляемых ресурсов» [34, c. 19].

Элементы антропоцентризма проявляются в нарастании потребительского отношения к природе, расхождении ценностных установок экологической культуры и повседневных практик, что проявляется в игнорировании личного участия в природоохранных мероприятиях, снижении экологической озабоченности и росте экологической пассивности, отсутствии прогнозного экологического сознания, в котором не осознаются долгосрочные последствия проэкологической либо антиэкологической деятельности [29, 35, 36]. Такие характеристики экологического сознания и поведения недостаточны для реализации модели устойчивого развития социально-экологической системы региона.

Экологические проблемы являются следствием потребительства как ценностного каркаса современного варианта капиталистических отношений. Как подчеркивает И. К. Лисеев, «окружающая человека среда… отнюдь не является лишь фоном, на котором разворачивается все многообразие человеческого существования, лишь ресурсной кладовой, обеспечивающей его жизнь. Система «человек – окружающая среда» представляет собой целостное, сопряженное образование, где оба составляющих элемента этой системы – взаимозависимы, коэволюционно взаимосвязаны, едины» [37, c. 29]. Для космоса, государства, человека существует общая иерархия, «вертикальная модель» мира. Другими словами, человек, природа и социум являются единым живым организмом и находятся в системе сложного взаимодействия, направленного на установление гармонии, равновесия.

Но подобные представления входят в противоречие с представлением о субъектно-объектном характере отношений человека и природы, свойственном для капитализма. Это противоречие является настолько непреодолимым, что возникает сомнение в том, сопоставимы ли вообще ценности устойчивого, природосообразного развития с ценностями капитализма, экономическая система которого неизбежно производит риск и неустойчивость [38]. Как отмечает М. В. Морев, «стремительное и хаотичное развитие политических и экономических процессов, сопровождающееся крупными и мелкими военными конфликтами, неослабевающей угрозой террористических атак, мировыми экономическими кризисами, периодически обостряющейся напряженностью отношений между государственной властью и населением… свидетельствуют о том, что глобализации, рыночные отношения, демократия и прочие ценности капиталистической парадигмы развития все больше проявляют признаки своей ущербности и вытесняются потребностями населения в социальной справедливости, в развитии сообразно национальным культурным особенностям, в сильной и справедливой государственной власти… Идеи безудержного потребления не соответствуют ни настроениями людей сегодня, ни глобальным вызовам, которые могут угрожать планете завтра» [39, c. 107].

Анализируя тенденции трансформации социально-экологической системы Нижнего Поволжья, мы отмечаем проявления у населения как элементов экоцентрического сознания, так и потребительства. Зафиксировано также несоответствие природосообразных установок и реального поведения людей, у многих из которых в приоритете установки на выживание. Необходимо подчеркнуть, что индивидуализм предполагает дистанцирование человека от природы как «отдельной» («чужой», «живой, но бездушной», «неразумной, нерациональной» и т. п.) и снимает морально-нравственные регулятивы, сомнения при ее уничтожении, когда на другой чаше весов у человека находится достижение личных целей, личного успеха любой ценой. Стремительное материальное расслоение провоцирует людей оправдывать разрушение природы ценностями выживания. Но, по сути, это все те же вариации потребительского сознания, в котором задан очень высокий стандарт («идеал») жизни и размыты границы между потреблением действительно необходимого и демонстративным, безудержным и нерефлексивным потреблением.

По мнению М. В. Морева, глобальным трендом человеческой эволюции в эпоху современности является стремительное усиление роли неэкономических, прежде всего субъективных факторов развития [39]. Другими словами, будущее человечества может зависеть от морально-нравственных принципов того человека, в руках которого окажется «ядерный чемоданчик» с той самой кнопкой. В этих условиях требуется индивидуализм качественно иного содержания – не потребительский, а ответственный. На XXIII Всемирном философском конгрессе, состоявшемся в Афинах в 2014 г., профессор Кеичи Ноэ из Японии подчеркнул: «Если я голосую за какую-то резолюцию, мой голос должен быть не только единственным моим голосом, но и голосом будущих семи поколений, включая неродившихся детей» [Цит. по: 40, с .94]. Ответственный индивидуализм проявляется в совпадении должного и сущего, установок и поведения, уважительном отношении к природе, которая наделяется духовными свойствами, воспринимается как храм (а не мастерская), эталон и образец для подражания.

Список литературы

1. Природопользование и устойчивое развитие. Мировые экосистемы и проблемы России / под ред. В. М. Котлякова, А. А. Тишкова, Г. В. Стасюка. М.: Товарищество научных изданий КМК, 2006. 448 с.
2. Holling C. S. Resilience and stability of ecological systems // Annual Review of Ecology and Systematics. 1973. No. 4. PP. 2-23.
3. Young O. R., Berkhout F., Gallopin G. C. et al. The globalization of socio-ecological system: an agenda for scientific research // Global Environmental Change. 2006. Vol. 16. P. 304–316.
4. Дулина Н. В., Каргаполова Е. В., Островская Е.В., Миронова Ю.Г. Социально-экологическая система региона: тенденции и противоречия (на примере Астраханской области) // Регионология. 2018. Т. 26. № 3. С. 538–557. DOI: https://doi.org/10.15507/2413-1407.104.026.201803.538-557.
5. Загладин В. В. Методологические проблемы исследования глобальных процессов мирового развития // Диалектика в науках о природе и человеке : труды III Всесоюзного совещания по философским вопросам современного естествознания. М.: Наука, 1983. С. 194–217.
6. Бороноев А.О., Костин Р.А. Проблемы энвайронментальной этики в условиях пространственного неравенства в российском обществе // Общество потребления и современные проблемы сферы услуг: материалы Международной научной конференции – Вторых Санкт-Петербургских социологических чтений 15–16 апреля 2010 г. / отв. ред. А. О. Бороноев, Р. А. Костин. СПб.: Санкт-Петербургский государственный университет экономики и сервиса, 2010. С. 22–23.
7. Череповицын А.Е., Ларичкин Ф.Д., Ильинова А.А., Соловьева В.М. Формирование концепции рационального природопользования на арктических территориях, способствующей их устойчивому промышленному и социально-экономическому развитию // Вопросы территориального развития. 2018. № 5 (45). DOI: 10.15838/tdi.2018.5.45.1
8. Корнеева М. Ю., Муха Т.П. Воспитание гражданского патриотизма молодежи через деятельность общественных экологических организаций Волгограда // Край родной, навек любимый… : межвуз. сб. науч. тр. по итогам студенческих краеведческих чтений. Вып. 1 / редкол.: Н. В. Дулина, Р. М. Петрунева, О. И. Ситникова (отв. ред.); ВолгГТУ. Волгоград : Волгоградское науч. изд-во, 2010. С. 93–96.
9. Атлас модернизации России и ее регионов: социоэкономические и социокультурные тенденции и проблемы / сост. и отв. ред. Н. И. Лапин. М. : Весь Мир, 2016. 360 с.
10. Огородников П. И., Нестеренко Ю.М., Нестеренко М.Ю. Природопользование, экология и экономика Южного Урала // Вестник Тюменского университета. Сер. Экология. 2011. № 12. С. 138–143.
11. Менталитет и электронная культура современной молодежи (опыт социологического анализа) / А. Ю. Арясова, Н. В. Дулина, С. В. Каргаполов, Е. В. Каргаполова ; под ред. Н. В. Дулиной. Волгоград : Волгоградское науч. изд-во, 2016. 175 с.
12. Водные ресурсы Волги: история, настоящее и будущее, проблемы управления: материалы II межрегиональной научно-практической конференции. 25–27 октября 2012 г. / под общ. ред. В. А. Гутмана, А. Л. Хаченьяна. Астрахань : ГАОУ АО ВПО «АИСИ», 2012. 374 с.
13. Сокольский А. Ф., Евсеева С. С. Мониторинг качества воды дельты р. Волги // Молодая мысль: Наука. Техника. Инновации : материалы XIX научно-практической конференции молодых ученых, студентов и школьников. Астрахань, 25–29 апреля 2011 г. / под общ. ред. В. А. Гутмана, А. Л. Хаченьяна. Астрахань : АИСИ, 2011. С. 56.
14. Бесчетнова Т. С. Водные ресурсы Астраханской области и эффективность их использования // Научный потенциал регионов на службу модернизации : межвуз. сборник научных трудов / под общ. ред. В. А. Гутмана, А. Л. Хаченьяна. Астрахань : ГАОУ АО ВПО «АИСИ», 2012. № 1 (2). С. 85–90.
15. Абуова Г. Б., Бесчастнов О.В., Кутепов А.А. Улучшение качества питьевой воды на водопроводных очистных сооружениях в Астраханской области // Молодая мысль: Наука. Техника. Инновации: материалы XIX научно-практической конференции молодых ученых, студентов и школьников. Астрахань, 25–29 апреля 2011 г. / под общ. ред. В. А. Гутмана, А. Л. Хаченьяна. Астрахань : АИСИ, 2011. С. 57–58.
16. Войнова М. В. Особенности пространственного распределения зообентоса западной части Северного Каспия на первом этапе освоения нефтегазовых месторождений // Энергосберегающие технологии: Наука. Образование. Бизнес. Производство : материалы V Международной научно-практической конференции. 24–28 октября 2011 г. / под общ. ред. В. А. Гутмана, А. Л. Хаченьяна. Астрахань : АИСИ, 2011. С. 119–122.
17. Прыткова Ю. П., Шкадина Н.О., Огнивенко В.А. Экология Астраханской области: вчера, сегодня, завтра // Потенциал интеллектуально одаренной молодежи – развитию науки и образования: материалы II Международного научного форума молодых ученых, студентов и школьников, г. Астрахань, 20–24 мая 2013 г. / под общ. ред. В. А. Гутмана, А. Л. Хаченьяна. Астрахань : ГАОУ АО ВПО «АИСИ», 2013. С. 26–27.
18. Шереметов И. М. Опыт применения геофизических методов при выполнении геофизических изысканий // Научный потенциал регионов на службу модернизации : межвуз. сборник научных трудов / под общ. ред. В. А. Гутмана, А. Л. Хаченьяна. Астрахань, 2012. № 1 (2). С. 46–55.
19. Заолесская Л. Б., Сангина Е. Г. О реализации государственной водной политики на территории Астраханской области // Водные ресурсы Волги: история, настоящее и будущее, проблемы управления : материалы II межрегиональной научно-практической конференции. 25–27 октября 2012 г. / под общ. ред. В. А. Гутмана, А. Л. Хаченьяна. Астрахань : ГАОУ АО ВПО «АИСИ», 2012. С. 111–118.
20. Давыденко В. А., Ромашкина Г.Ф. Оценки восприимчивости к компонентам социального пространства и к уровням экологических угроз // Социальное пространство. 2017. № 3 (10). С. 1–18.
21. Когай Е. А. Курская область на социокультурной карте России : монография / Е. А. Когай, Ю. М. Пасовец, А. А. Когай, Д. С. Яцкова. Курск : МУП «Курская городская типография», 2015. 236 с.
22. Коломенская А. С. Оценка экологической ситуации и уровня доверия органам власти (по результатам социологического исследования в г. Новосибирске) // Новые проблемы социокультурной эволюции регионов : сборник материалов VII Всероссийской научно-практической конференции по программе «Социокультурная эволюция России и ее регионов». 12–15 октября 2011 г. / редкол.: Н. И. Лапин, Л. А. Беляева, А. Л. Салагаев и др. Казань : КНИТУ, 2011.С. 395–401.
23. Лапин Н. И. Как остановить социогуманитарную рецессию [Электронный ресурс] // Независимая газета. 2016, 10 фев. Режим доступа: http://www.ng.ru/nauka/2016-02-10/13_recession.html, свободный. Заглавие с экрана. Яз. рус. (дата обращения 15.03.2017).
24. Лисеев И. Е. Философия природопользования // Россия и Восток. Философские проблемы геополитических процессов: Каспийский регион на рубеже III тысячелетия : материалы научной конференции. 19–20 апреля 2001 года / гл. ред. А. П. Лунев. Астрахань : Изд-во Астраханского гос. пед. ун-та, 2001. С. 170–171.
25. Каргаполова Е. В. Социальные опасности: региональное измерение // Primo Aspeсtu. 2017. № 1 (29). С. 9–16.
26. Токарев В. В., Дулина Н.В. Мониторинг общественно-политической ситуации в Волгоградской области : опыт проведения прикладного исследования. Волгоград : Волгоградское науч. изд-во, 2011. 253 с.
27. Гоношилина И. Г. Солидарность населения региона в решении экологических проблем // Социология региона: успехи, проблемы, перспективы : сборник материалов региональной заочной научно-практической конференции. 14 ноября 2011 г., Ульяновск / редкол. Н. В. Дергунова, М. И. Кадничанская. Ульяновск : Издатель ИП Василькина М. Н., 2012. С. 50–57.
28. Стегний А. Г. Артикуляция экологической проблематики : опыт контент-анализа // Личность. Культура. Общество. 2000. Т. 11. Вып. 1 (2). С. 181–194.
29. Титаренко Л. Г. Экологические ценности населения Республики Беларусь: теоретический и эмпирический уровни // Социологический альманах. 2013. № 4. С. 352–363.
30. Калиева Ж. А. Молодежные объединения в России: институционально-правовые аспекты исследования // Право и глобальный социум. 2016. № 2. С. 60–67.
31. Петросян В. С. Повышение уровня экологической культуры – важнейший фактор выживания человечества // Христианство и культура (к 2000-летию христианства) : материалы Международной научно-практической конференции. 15–18 мая 2000 г. : в 2 ч. / редкол.: Л. Н. Блинова (отв. ред.), В. М. Косарев, З. Е Кенжеева. Ч. 1. Астрахань : ЦНТЭП, 2000. С. 203–207.
32. Когай Е. А. Очерки социальной экологии: человек и природа в социокультурном измерении. Курск : Изд-во КГПУ, 1997. 151 с.
33. Захарова О. В. Экономика против экологии? // Вестник Тюменского государственного университета. Сер. Философия. 2011. № 10. С. 122–127.
34. Ускова Т. В. Управление устойчивым развитием региона. Вологда : ИСЭРТ РАН, 2009. 355 с.
35. Ермолаева П. О. Экологическая культура российского и американского студенчества // Социологические исследования. 2012. № 12.  С. 80–88.
36. Леухин А. Н., Калиева А.Д. Экологическое сознание и окружающая среда: опыт социологического исследования в регионе // Вестник Волгоградского государственного университета. 2010. № 1 (11). С. 149–153.
37. Лисеев И. К. Энвайроментальное мышление как способ осознания глобальности мира // Человек – объект и субъект глобальных процессов : материалы Международной научной конференции. Санкт-Петербург, 20–21 ноября 2009 г. / под ред. И. Ф. Кефели. СПб. : Балтийский гос. техн. ун-т, 2010. С. 29–35.
38. Есть ли будущее у капитализма? : сборник статей / И. Валлерстайн, Р. Коллинз, М. Манн, Г.Дерлугьян, К. Калхун. М. : Изд-во Института Гайдара, 2015. 320 с.
39. Морев М. В. Глобальные угрозы и национальные особенности формирования социального капитала в России // Проблемы развития территории. 2018. № 2 (94). С. 106–119.
40. Яскевич Я. С. Нравственно-аксиологические интенции современной науки о человеке и обществе // Наука и общество: история и современность : материалы Международной научно-практической конференции, г. Минск, 16–17 октября 2014 г. / редкол.: И. В. Котляров (гл. ред.) и др. Минск : Право и экономика, 2014. С. 93–98.