Судебная и правоприменительная практика, ее роль в налоговых спорах. Часть 3.

---

Страницы:   1   2   3

---

Глава 3. Направления совершенствования механизмов судебной и правоприменительной практики в регулировании налоговых правоотношений

3.1. Проблемы в развитии судебной и правоприменительной практики в налоговых правоотношениях

Особенностью доказывания в налоговом правоприменении является отсутствие независимого арбитра, оценивающего представленные доказательства. В связи с этим налоговые органы совмещают в одном лице и функцию представления доказательств, и функцию их оценки.

Соответственно, доказывание в налоговом правоприменении отличается следующими недостатками:

1) минимальное законодательное регулирование процесса доказывания.

В традиционном процессе (арбитражный, уголовный, гражданский) доказывание обстоятельства лицом, участвующим в деле, имеет три стороны:

• фактическую — представление доказательств;
• юридическую — обоснование относимости (либо неотносимости) и допустимости (либо недопустимости) доказательств;
• психологическую — убеждение арбитра в достоверности, достаточности и взаимной связи доказательств в их совокупности для установления обстоятельства   (либо в недостоверности и отсутствии взаимной связи доказательств в их совокупности для установления отсутствия обстоятельства).

В отличие от доказывания в классических видах процесса, налоговый процесс не является состязательным по своей сути, поскольку субъект, оценивающий доказательства, и субъект, их предоставляющий, как правило, совпадают. В связи с этим доказывание юридически значимых обстоятельств налоговыми органами имеет следующие стороны:

• фактическую — собирание доказательств, под которым подразумевается как истребование доказательств в результате активных действий налоговых органов, так и получение доказательств, добровольно предоставленных налогоплательщиком;
• юридическую — проверка относимости, допустимости и достаточности собранных доказательств.

Регулирование налоговым законодательством процесса доказывания налоговыми органами в большинстве случаев сводится к установлению порядка оформления и получения доказательств. Иными словами, налоговое законодательство ориентировано на установление порядка сбора и оформления доказательств в результате мероприятий налогового контроля.

Сам порядок доказывания, т.е. установления истинности событий, остается практически не урегулированным налоговым законодательством, в силу указанного выше совпадения субъектов доказывания;

2) практически полное отсутствие правовых требований к понятию и системе доказательств. Систему доказательств мы можем вывести только интуитивно, путем анализа норм налогового законодательства, и только применительно к налоговому контролю. А требования к ним зачастую не установлены вовсе.

Вышеуказанные недостатки предопределяют активную позицию судов в восполнении данных пробелов законодательного регулирования процесса доказывания по налоговым делам.

Одной из ключевых проблем доказывания, существующих на практике, является проблема допустимости доказательств.

Общее правило установлено ст. 101 ч. 4 Налогового кодекса РФ (далее — НК РФ), согласно которой не допускается использование доказательств, добытых с нарушением налогового законодательства.

В развитие данной нормы Пленум Высшего Арбитражного Суда РФ  в Постановлении N 57 от 30.07.2013 «О некоторых вопросах, возникающих при применении арбитражными судами части первой Налогового кодекса Российской Федерации» указал:

• во-первых, что истребование документов возможно только в пределах сроков проведения налоговой проверки и дополнительных мероприятий налогового контроля (п. 27);
• во-вторых, доказательства, истребованные после завершения налоговой проверки, не должны учитываться при рассмотрении материалов налоговой проверки (п. 27).

Ситуация выглядит юридически безупречной, пока не проанализируешь указанное Постановление Пленума внимательнее.

При внимательном изучении можно увидеть следующие аспекты:

• ВАС РФ допускает использование налоговыми органами доказательств, полученных до начала налоговой проверки, причем не только в рамках ранее проводимых мероприятий налогового контроля, но и другими способами (п. 27). Тем самым становится неопределенным момент, с которого налоговый орган вправе начать собирать доказательства;
• допускает использовать доказательства, полученные в рамках оперативно-розыскной деятельности, при рассмотрении материалов налоговой проверки. При этом единственное требование к этим доказательствам — они должны быть получены и оформлены в соответствии с ФЗ N 144-ФЗ от 12.08.1995 «Об оперативно-розыскной деятельности» (п. 45).

Никакие требования налогового законодательства, а также требования, сформулированные ВАС РФ, к доказательствам в налоговом правоприменении на них не распространяются. Тем самым эти материалы могут быть получены после истечения срока налоговой проверки и использованы при рассмотрении ее материалов.

Напрашивается вывод, что, устанавливая подобные правила, ВАС РФ фактически разделяет такие понятия, как «сроки налоговой проверки» и «сроки сбора и представления доказательств», что позволяет налоговым органам продлить сроки сбора доказательств и тем самым размывает критерии допустимости доказательств в налоговом правоприменении.

Еще примером судебного правотворчества, изменяющего налоговое законодательство, является доктрина необоснованной налоговой выгоды.

Эта доктрина представляет собой сочетание известных во всем мире концепций «приоритета существа над формой», «деловой цели», «сделки по шагам» с чисто концепциями «добросовестности налогоплательщика» и «должной осмотрительности налогоплательщика».

Данная доктрина поспособствовала появлению в налоговом правоприменении своеобразной «параллельной реальности». Существующие в налоговом законодательстве правила поведения, большинство из которых четкие и непротиворечивые по сути, и налогоплательщики, и налоговые органы вынуждены применять через призму доктрины необоснованной налоговой выгоды. В результате этого налоговое правоприменение не только не упрощается, но и становится все сложней и противоречивей.

В этой ситуации как минимум следует повторно обобщить арбитражную практику по данному вопросу, так как с 2006 г. прошло уже достаточно много времени. Как максимум необходимо ставить вопрос о законодательном закреплении этой доктрины.

Применительно к правовым позициям высших судов существует еще проблема конкуренции их правовых позиций, существенно влияющая на налоговое правоприменение в целом и на доказывание в частности.

В качестве примера можно привести конкуренцию правовых позиций, изложенных в Определении Конституционного Суда РФ (далее — КС РФ) от 08.04.2010 № 468-О-О « и в п. 53 Постановления   Пленума    ВАС РФ N 57 от 30.07.2013.

Согласно правовой позиции КС РФ факт получения налогового требования по почте заказным письмом на шестой день после направления может быть опровергнут при рассмотрении спора в суде.

ВАС РФ исходит из того, что в силу прямого указания закона соответствующая процедура признается соблюденной независимо от фактического получения налогоплательщиком требования об уплате налога.

Иными словами, КС РФ считает презумпцию вручения требования об уплате налога по истечении шести дней с момента направления его заказным письмом с уведомлением опровержимой, а ВАС РФ — неопровержимой.

В доктрине налогового права существуют два диаметрально противоположных метода устранения такой конкуренции. Первый можно условно назвать иерархическим, и основан он на общеобязательной для всех силе решений КС РФ. Исходя из этого, приоритет отдается правовым позициям КС.

Второй основан на специализации судов и заключается в том, что решение специализированного суда имеет преимущество перед всеми другими. Поскольку арбитражные суды являются специализированными судами по рассмотрению налоговых споров предпринимателей, то правовые позиции ВАС РФ должны иметь преимущество перед решениями КС РФ. Тем самым конкуренция правовых позиций порождает проблему двойного правосудия, с которой необходимо бороться. Недопустимо одну и ту же норму налогового законодательства применять противоположным образом.

3.2. Направления совершенствования механизмов судебной и правоприменительной практики

Развитие отечественного налогового законодательства показывает, что поэтапное введение актов законодательства о налогах и сборах, а также поспешность законодателя в разработке и принятии налогово-правовых актов, отсутствие системности в формировании внутренней структуры налогового закона — основные причины увеличения числа налоговых судебных споров между налоговыми органами и налогоплательщиками.

Как правило, произвольное толкование налоговыми органами норм права приводит к возникновению конфликтных ситуаций (споров), которые приводят граждан, предпринимателей и организации в судебно-арбитражные органы различной юрисдикции.

Для налогового права наиболее значимым в этой связи следует назвать, хотя и не закрепленное в Налоговом кодексе Российской Федерации, однако сформулированное в Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 27 мая 2003 года N 9-П право на налоговое планирование.

Согласно указанному Постановлению, недопустимо установление ответственности за такие действия налогоплательщика, которые, хотя и имеют своим следствием неуплату налога либо уменьшение его суммы, но заключаются в использовании предоставленных налогоплательщику законом прав, связанных с освобождением на законном основании от уплаты налога или с выбором наиболее выгодных для него форм предпринимательской деятельности и соответственно — оптимального вида платежа.

Следует отметить, что в указанном Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации формулировка права налогоплательщика на налоговое планирование своей деятельности фактически соответствует классической формуле злоупотребления правом. В качестве субъективных прав лиц здесь обозначены права налогоплательщиков на выбор оптимального вида платежа. В качестве негативного эффекта реализации субъективного права указано уменьшение сумм налогов, подлежащих уплате, то есть нарушение фискальных интересов государства.

Таким образом, указывая на недопустимость установления ответственности, КС РФ признает правомерность законных действий налогоплательщиков независимо от нанесения ущерба фискальным интересам государства, что в целом соответствует мнению о невозможности злоупотребления в налоговом праве.

Конституцией Российской Федерации установлены принципы свободы экономической деятельности, единого экономического пространства, свободного перемещения товаров, услуг и финансовых средств, поддержки конкуренции, признания и защиты частной, государственной и муниципальной и иных форм собственности.

В то же время необходимость защиты как частных, так и публичных интересов диктует необходимость ограничения свободы экономической деятельности. Исходя из этого, ч. 3 ст. 17 Конституции Российской Федерации в защиту публичного интереса установлено, что осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц. Таким образом, Конституцией Российской Федерации закрепляется общеправовой принцип недопустимости злоупотребления правом.

Отвечая на вопрос о целевом характере субъективных прав налогоплательщиков, следует отметить, что никакие права, предоставленные законодательством о налогах и сборах, не обусловлены обязательством налогоплательщиков действовать в фискальных интересах государства, иными словами, цель предоставления субъективных прав налогоплательщикам не может заключаться в исполнении обязательств по уплате налогов. В то же время предоставление соответствующих прав на налоговые вычеты, льготы и освобождения, то есть те или иные налоговые выгоды, преследует лишь цели снижения налогового бремени налогоплательщиков.

В налоговом праве в качестве примера описательно-результативной модели можно привести порядок подтверждения права на получение возмещения при налогообложении по нулевой ставке налогом на добавленную стоимость, установленный ст. 165 Налогового кодекса. В данном случае трудно представить возможность злоупотребления правом, поскольку любое отклонение от установленного порядка влечет за собой отказ в возмещении.

Что же касается ориентированной модели должного поведения налогоплательщика при реализации им прав, то в целом выявление подобных моделей представляется довольно сложным, поскольку Налоговым кодексом не предусмотрены такие права, которые не предполагают достижение конкретно определенного результата, но в своем описании опираются на ориентир, стремление к которому определяет правомерность реализации права налогоплательщика. В данном случае примером может служить право налогоплательщика на налоговую оптимизацию, не закрепленное Налоговым кодексом. Однако в отношении этого примера отнесение реализации права к ориентированной модели не представляет практического значения, поскольку не позволяет оценить правомерность действий налогоплательщика.

В отношении бенефициарной модели реализации прав также следует отметить, что эта модель не может быть применена к понятию злоупотребления в налоговом праве, поскольку предоставление субъективных прав налогоплательщикам не обусловлено необходимостью их реализации в пользу каких-либо третьих лиц.

Налоговый кодекс, в отличие от актов налогового законодательства зарубежных стран, не содержит упоминаний о злоупотреблении правом.

Основываясь на выводах о том, что злоупотребление правом возможно там, где модель реализации субъективного права предполагает известную степень неопределенности, следует обратить внимание на следующие особенности отраслей публичного права.

Исходя из того, что основным методом правового регулирования в отраслях публичного права является императивный метод (предписания), следует предположить, что публичное право, и в частности налоговое право, требует более высокой степени определенности правовых норм. Таким образом, в случае если существует необходимость закрепления понятия злоупотребления в налоговом праве, то налоговое право должно запрещать конкретные формы злоупотребления правом.

Примером подобных ограничений, именуемых в международной практике специальными нормами против злоупотребления правом или обхода налогового закона, могут служить нормы второй части Налогового кодекса, ограничивающие применение налоговых льгот, освобождений, вычетов и прочего. Так, ст. 269 Налогового кодекса введено правило тонкой капитализации. Суть данного правила состоит в отказе налогоплательщикам в применении меньших налоговых ставок в отношении доходов, полученных в виде процентов по займам, чем тех налоговых ставок, которые установлены в отношении доходов, полученных в виде дивидендов.

В целях противодействия искусственному занижению налоговых обязательств путем финансирования компаний не посредством покупки акций, а посредством выдачи займов и соответственно применения меньшей налоговой ставки Налоговым кодексом устанавливаются предельные соотношения между суммами активов налогоплательщиков и суммами задолженности, при достижении которых к доходам в виде процентов по займам применяются ставки, предусмотренные для доходов в виде дивидендов. Следует отметить, что указанным правилом не отслеживается природа и судьба предоставляемых компании денежных средств, и предоставление права на более выгодную налоговую ставку не ставится в зависимость от порядка распоряжения денежными средствами.

В последние годы российские суды при разрешении налоговых споров все чаще сталкиваются с необходимостью применения так называемых правил недостаточной капитализации, закрепленных в п. 2 — 4 ст. 269 НК РФ. Эти правила ограничивают возможность вычета при исчислении налога на прибыль процентов по заемным средствам, полученным российскими налогоплательщиками от иностранных акционеров, а также обязывают российских заемщиков удерживать налог на доходы при выплате таких сумм за рубеж в режиме дивидендов.

Судебная практика по обозначенной категории споров, по сути, начала формироваться лишь с конца 2011 г. Президиумом ВАС РФ при рассмотрении дела компании «Северный Кузбасс» было признано неверным бытовавшее ранее мнение о дискриминационном характере правил недостаточной капитализации и их противоречии международным соглашениям об избежании двойного налогообложения.

Как известно, финансирование деятельности любой организации осуществляется за счет двух источников — собственных и привлеченных (заемных) средств. Выбор акционером-налогоплательщиком того или иного способа финансирования — через увеличение собственного капитала или путем предоставления займа  — обычно имеет под собой экономические основания.

Такой выбор, однако, может быть продиктован и преимущественно соображениями налоговой экономии. С точки зрения налоговых последствий осуществление вложений в собственный капитал оказывается менее привлекательным, чем предоставление займа: проценты по долговым обязательствам учитываются в составе расходов по налогу на прибыль (подп. 2 п. 1 ст. 265 НК РФ), а дивиденды, которые выплачиваются из прибыли, оставшейся после уже произведенного налогообложения, в расходы повторно не включаются (п. 1 ст. 270 НК РФ).

Более того, в соответствии с п. 1 ст. 309 НК РФ выплачиваемые иностранному резиденту проценты и дивиденды подлежат налогообложению в Российской Федерации. Налог в этом случае должен удерживаться российским заемщиком как налоговым агентом при выплате соответствующих сумм (п. 1 ст. 310 НК РФ).

Однако большинством международных соглашений об избежании двойного налогообложения, имеющих в соответствии со ст. 7 НК РФ приоритет над нормами национального налогового права, предусмотрено либо полное освобождение процентов от налогообложения в государстве, являющемся источником их выплаты, либо применение меньшей ставки налога по сравнению с той, которая применяется к дивидендам. Следовательно, возможна ситуация, при которой российский заемщик получает налоговую выгоду, учитывая под видом процентов суммы, в действительности представляющие собой возврат вложений, осуществленных материнской компанией в его собственный капитал, а иностранная материнская компания избегает налогообложения этих доходов в Российской Федерации.

Очевидно, что именно соображениями борьбы с подобными явлениями продиктовано включение в ст. 269 НК РФ норм, которые определяют налоговую судьбу процентов, начисленных и уплачиваемых по так называемой контролируемой задолженности. В соответствии с п. 2 ст. 269 НК РФ контролируемой признается задолженность российского налогоплательщика по долговому обязательству перед:

• иностранной организацией, прямо или косвенно владеющей более чем 20% уставного капитала российской организации — заемщика;
• российской организацией, признаваемой в соответствии с законодательством Российской Федерации аффилированным лицом названной иностранной организации;
• любым иным лицом, если эта иностранная организация (ее аффилированное лицо) выступает поручителем, гарантом или иным образом обязуется обеспечить  исполнение  долгового обязательства  российской  организации — заемщика.

Последствия попадания долгового обязательства в разряд контролируемых по любому из перечисленных оснований определены в п. 2 и 3 ст. 269 НК РФ: проценты, начисленные по такому долговому обязательству в соответствующей части, не могут быть включены в состав расходов при исчислении налога на прибыль. А п. 4 ст. 269 Налогового Кодекса Российской Федерации устанавливает, что налогообложение этих сумм при их выплате осуществляется в режиме дивидендов.

В то же время нельзя не признать, что правила п. 2 — 4 ст. 269 НК РФ сформулированы жестко. Их буквальное применение не исключает риска получения математически корректного, но несправедливого результата в виде отказа в вычете процентов по займам, полученным на рыночных условиях в широком смысле, т.е. в отсутствие влияния на заключение сделки и ее условия факта ассоциированности заемщика и заимодавца.

В судебной практике также возник вопрос о возможности расширительного истолкования перечня случаев, в которых применяется п. 2 ст. 269 Налогового Кодекса Российской Федерации.

Рассматривается применение этой нормы не только в ситуации, когда заем был предоставлен российскому налогоплательщику другой российской компанией, аффилированной с иностранной материнской компанией налогоплательщика, но и в случаях, когда долговое финансирование было предоставлено иностранным аффилированным лицом (иностранной сестринской компанией налогоплательщика). Причем некоторые специалисты в области налогового права предлагают только отрицательный ответ.

В отечественной практике так называемые общие нормы против злоупотребления были выработаны судебной доктриной. Основным источником судебной доктрины, направленной на противодействие злоупотреблению налоговым правом, является Постановление Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 12 октября 2006 года N 53 «Об оценке арбитражными судами обоснованности получения налогоплательщиком налоговой выгоды».

Постановление N 53 не оперирует таким понятием, как «злоупотребление правом», однако оно вводит понятие «налоговая выгода». Под налоговыми выгодами в указанном Постановлении понимаются любые формы снижения налоговой обязанности налогоплательщика в денежном выражении, что в отношении злоупотребления правом тождественно сумме ущерба, нанесенного фискальным интересам государства.

Согласно позиции Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации в налоговых спорах судами должен исследоваться вопрос обоснованности налоговых выгод, полученных налогоплательщиками.

Исходя из арбитражной практики, сформированной на основе Постановления N 53, следует выделить следующие критерии оценки обоснованности налоговых выгод:

• реальность хозяйственных операций;
• наличие целей делового характера в хозяйственных операциях;
• проявление налогоплательщиком должной осмотрительности;
• соответствие цен, применяемых налогоплательщиком в операциях, рыночному уровню цен.

Следует отметить, что вышеприведенные критерии оценки обоснованности налоговой выгоды тесно связаны с такими понятиями гражданского права, как мнимые и притворные сделки (ст. 170 Гражданского кодекса), степень заботливости и осмотрительности (ст. 401 Гражданского кодекса), а также цена, взимаемая при сравнимых обстоятельствах за аналогичные товары, работы или услуги (ст. 424 Гражданского кодекса). При этом указанные понятия всегда так или иначе связаны с добросовестностью участников гражданских правоотношений и возможностью квалификации их действий в качестве злоупотребления правом.

Представляется необходимым внесение соответствующих изменений в Налоговый кодекс, которые могли бы обеспечить обоснованный  порядок учета  процентных расходов в   данной ситуации. Понятие контролируемой задолженности должно  быть уточнено. Приведенное положение содержится в проекте, внесенном в Госдуму 17 февраля 2015 г.

В настоящее время в силу п. 2 ст. 269 НК РФ контролируемая задолженность возникает, например, в случае выдачи займа иностранной организацией, прямо или косвенной владеющей более чем 20 процентами уставного (складочного) капитала (фонда) российской организации — заемщика. Согласно законопроекту в рассматриваемой ситуации для признания задолженности перед иностранной организацией контролируемой необходимо, чтобы данные лица признавались взаимозависимыми, т.е. доля этого участия должна составить более 25 процентов.

Кроме того, планируется установить исключения из общего правила признания непогашенной задолженности контролируемой. Такое исключение может быть предусмотрено, например, в случае, когда долговое обязательство возникло перед банком (включая организации, признаваемые банками в соответствии с законодательством иностранных государств), не признаваемым взаимозависимым лицом ни в отношении налогоплательщика — российской организации, ни в отношении лиц, которые выступают в качестве поручителя, гаранта или иным образом обязуются исполнить долговое обязательство российской организации. При этом необходимо соблюдение требований пп. 2 п. 7 ст. 269 НК РФ в редакции проекта.

Из положительных для налогоплательщиков решений можно выделить Постановление ФАС Московского округа от 30.09.2011 N А40-135537/10-129-428 (компания «Скания-Русь»). В данном деле суд указал на то, что правила недостаточной капитализации (установленные в п. 2 ст. 269 НК РФ) не могут применяться к задолженности российской компании перед сестринской (аффилированной) иностранной компанией. Аналогичные выводы следуют из Постановлений Первого арбитражного апелляционного суда от 28.11.2012 N А79-7783/2012 (компания «Девелей») и ФАС Западно-Сибирского округа от 26.09.2012 N А27-16227/2011.

Однако не всегда суды соглашались с позицией налогоплательщиков. Есть и иные судебные решения, принятые в пользу налоговых органов. Дело компании «Нарьянмарнефтегаз» стало первым делом в судебной практике, при рассмотрении которого суд подтвердил возможность применения правил недостаточной капитализации к займам, полученным от иностранных сестринских компаний (Постановление ФАС Московского округа от 27.02.2012 N А40-1164/11-99-7 (отказано в пересмотре Определением ВАС РФ от 21.06.2012 N ВАС-7104/12).

Ситуация повторилась в деле по компании ООО «Пирелли Тайр Сервисез» (Решение Арбитражного суда г. Москвы от 19.12.2012 N А40-58049/12107-325). В данном разбирательстве судебная коллегия, в том числе со ссылкой на Определение ВАС РФ по делу Нарьянмарнефтегаза, сделала вывод о том, что косвенная зависимость российского налогоплательщика от иностранной компании-кредитора может выражаться в самом факте подконтрольности обоих лиц единому центру — материнской компании (вхождение в международный холдинг), даже если между самими заимодавцем и заемщиком отсутствует непосредственное отношение подчиненности и подконтрольности (владение акциями или долями в уставном капитале). В данном судебном Решении суд не принял во внимание довод налогоплательщика о том, что положения НК РФ о недостаточной капитализации не распространяются на займы, полученные от иностранных сестринских компаний.

На основании изложенного можно сделать вывод о том, что в настоящее время в российском налоговом праве имеются два параллельных режима контроля уровня процентов по займам. Существующие противоречия целесообразно устранить путем внесения в Налоговый Кодекс Российской Федерации двух принципиальных поправок:

1) прямое указание на применимость пункта 12 статьи 105.3 НК РФ к норме статьи 269 НК РФ;

2) замена термина «аффилированное лицо» на термин «взаимозависимое лицо» в пункте 2 статьи 269 НК РФ и установление доли участия иностранного займодавца на уровне 25 процентов для применения правил о контролируемой задолженности.

 

Заключение

Тенденцией современного правового развития является множественность источников налогового права. В настоящее время сформировать адекватное представление о налоговой системе России, основываясь лишь на изучении статутных источников, не представляется возможным.  Напротив, лишь систематизированное изучение всех форм выражения налогово-правовых норм и следование им на практике способно придать участникам налоговых отношений уверенность в добросовестности и правомерности своего поведения. Расширение круга источников налогового права, активное вовлечение судов, фискальных органов и частных лиц в процессы правообразования должны рассматриваться как долговременный фактор правовой модернизации, необходимый для придания налоговому праву нового облика, адекватного проблемам и вызовам XXI века.

В качестве источников налогового права могут рассматриваться акты российских и международных судебных инстанций, связанные с формулированием правовых позиций. В процессе судебной деятельности происходит как уточнение и развитие смысла и содержания норм налогового права в пределах формально неизменной нормы, так и дополнение законодательства новыми положениями, непосредственно регламентирующими поведение субъектов налогового права.

Судебная практика дает возможность сформировать  правомерного поведения в ситуациях неопределенности в праве и  придать налоговому праву большую гибкость для оперативного реагирования на эволюцию объекта налогово-правового регулирования. Подобные юридические средства заключают в себе элементы неопределенности на уровне законодательства; но вместе с тем, они позволяют снять состояние неопределенности на уровне конкретной ситуации. В конечном итоге обеспечивается единообразие в понимании и применении налоговых норм, достигается должный уровень правовой унификации. Тенденция к расширенному использованию в процессах правообразования принципов, оценочных понятий, судебных доктрин, договорных форм, открытых перечней, авторитетных рекомендаций, расчетного и вмененного налогообложения и пр.) и вовлечение в него массовых субъектов (судов, правоприменяющих органов, международных организаций, органов межгосударственной интеграции, частных лиц и их ассоциаций) позволяет сделать налоговое право более динамичным, «подвижным» и адекватным изменяющимся реалиям повседневной жизни.

 

Список литературы

Нормативно-правовые источники

1. Федеральный конституционный закон от 21.07.1994 № 1-ФКЗ (ред. от 04.06.2014) «О Конституционном Суде Российской Федерации» (с изм. и доп., вступ. в силу с 06.08.2014) // «Российская газета», № 138 — 139, 23.07.1994
2. Федеральный конституционный закон от 04.06.2014 № 8-ФКЗ «О внесении изменений в Федеральный конституционный закон «Об арбитражных судах в Российской Федерации» и статью 2 Федерального конституционного закона «О Верховном Суде Российской Федерации» // «Российская газета», № 127, 06.06.2014
3. «Налоговый кодекс Российской Федерации (часть первая)» от 31.07.1998 № 146-ФЗ (ред. от 08.03.2015) // «Собрание законодательства РФ», № 31, 03.08.1998, ст. 3824.
4. «Налоговый кодекс Российской Федерации (часть вторая)» от 05.08.2000 № 117-ФЗ (ред. от 06.04.2015) (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.05.2015) // «Парламентская газета», № 151-152, 10.08.2000.
5. Федеральный закон от 06.12.2011 № 402-ФЗ (ред. от 04.11.2014) «О бухгалтерском учете» // «Собрание законодательства РФ», 12.12.2011, № 50, ст. 7344
6. Приказ Минфина РФ от 29.07.1998 № 34н (ред. от 24.12.2010) «Об утверждении Положения по ведению бухгалтерского учета и бухгалтерской отчетности в Российской Федерации» // «Российская газета» («Ведомственное приложение»), № 208
7. Приказ ФНС России от 09.02.2011 № ММВ-7-7/147@ (ред. от 04.09.2014) «Об организации работы по представлению интересов налоговых органов в судах» // «Официальные документы», № 9, 01.03.2011
8. Письмо ФНС России от 26.11.2013 № ГД-4-3/21097 «О направлении письма Минфина России «(вместе с Письмом Минфина России от 07.11.2013 № 03-01-13/01/47571 «О формировании единой правоприменительной практики»)
9. Постановление Конституционного Суда РФ от 27.05.2003 № 9-П «По делу о проверке конституционности положения статьи 199 Уголовного кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан П.Н. Белецкого, Г.А. Никовой, Р.В. Рукавишникова, В.Л. Соколовского и Н.И. Таланова»
10. Постановление Конституционного Суда РФ от 03.06.2014 N 17-П «По делу о проверке конституционности положений пунктов 6 и 7 статьи 168 и пункта 5 статьи 173 Налогового кодекса Российской Федерации в связи с жалобой общества с ограниченной ответственностью «Торговый дом «Камснаб»
11. Постановление Пленума ВАС РФ от 12.10.2006 № 53 «Об оценке арбитражными судами обоснованности получения налогоплательщиком налоговой выгоды» // «Вестник ВАС РФ», № 12, декабрь, 2006
12. Постановление Президиума ВАС РФ от 15.11.2011 № 8654/11 по делу N А27-7455/2010 // «Вестник ВАС РФ», № 3, 2012
13. Постановление Пленума ВАС РФ от 30.07.2013 № 57 «О некоторых вопросах, возникающих при применении арбитражными судами части первой Налогового кодекса Российской Федерации» //СПС Консультант Плюс
14. Решение ВАС РФ от 04.12.2013 № ВАС-13048/13 Об удовлетворении частично заявления о признании недействующим письма Министерства финансов Российской Федерации от 06.12.2012 № 03-03-06/1/630.
15. Постановление Пленума ВАС РФ от 30.05.2014 № 33 «О некоторых вопросах, возникающих у арбитражных судов при рассмотрении дел, связанных с взиманием налога на добавленную стоимость» // «Вестник ВАС РФ», № 7, июль, 2014
16. Постановление Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 30.09.2014 по делу № А27-692/2014
17. Постановление ФАС Северо-Западного округа от 21.04.2014 по делу № А56-40817/2013

Учебники, монографии, брошюры

18. Головкин А.Н. Судебные прецеденты по НДС, обязательные для применения налоговыми органами и налогоплательщиками. М.: Проспект, 2015. 115 с.
19. Смолина О.С. Арбитражный процесс: доказывание и доказательства по делам об оспаривании результатов налоговых проверок: монография. М.: Норма, 2015. 171 с.

Периодические издания

20. Азмуханов Р.И. Понятие злоупотребления правом в российском налоговом праве // Публично-правовые исследования (электронный журнал). 2014. № 1. С. 94
21. Ахметшин Р.И. Тонкая капитализация: итоги 2013 г., или О том, как пробелы в законе восполняются невнимательностью к правовой норме // Налоговед. 2014. № 3
22. Зорькин В. Д. Конституционно-правовые аспекты налогового права в России и практика Конституционного Суда // Сравнит. конст. обозрение. 2006. № 3. С. 98.
23. Казачкова З.М., Летавина Е.А. Досудебный порядок урегулирования налоговых споров // Административное право и процесс. 2014. № 5. С. 45
24. Клейн Н.И. О развитии арбитражного процессуального законодательства // Журнал российского права. 2010. № 4. С. 8.
25. Красюков А.В. Влияние судебной практики на процесс доказывания в налоговом правоприменении // Налоги. 2014. № 3. С. 35
26. Молодцов Т.Р. Методы конституционного регулирования финансовых отношений // Конституционное и муниципальное право. 2014. № 9. С. 11
27. Разгильдеев А.В. Проблемные вопросы применения налоговых правил недостаточной капитализации // Вестник ВАС РФ. 2014. № 4. С. 14
28. Тарибо Е. В. Пределы участия судебной власти в процессе правотворчества // Налоговед. 2011. № 5. С. 13.
29. Чуряев А.В. Практический комментарий к Постановлению Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 30 июля 2013 г. № 57 «О некоторых вопросах, возникающих при применении арбитражными судами части первой Налогового кодекса Российской Федерации» (постатейный) // СПС КонсультантПлюс. 2013.
30. Фоков А.П. Судьям: об обеспечении единообразных подходов к разрешению налоговых споров физических и юридических лиц // Российский судья. 2014. № 9. С. 3

---

Страницы:   1   2   3

---