Страница: 1 2
Содержание
- ВВЕДЕНИЕ
- 1.1. Понятие семантического варьирования языковых единиц
- 1.2. Лексико-фонетическое слово в диалектном языке
- 2.1. Проблема тождества диалектного слова
- 2.2. Типы семантических отношений в структуре многозначных слов
- 3.1. Формальное варьирование слова на примере албазинского говора
- 3.2. Словарь вариантной лексики сибирского говора
- ЗАКЛЮЧЕНИЕ
- СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
ВВЕДЕНИЕ
Актуальность темы обусловлена прежде всего тем, что проблему типологии лингвистической вариантности в целом можно признать одной из центральных в языкознании, в той или иной мере затрагиваемой многими исследователями. Тем не менее, нельзя говорить о каком-либо единстве во взглядах, что объясняется отсутствием общего положения относительно пределов варьирования языковых единиц. В частности, границы семантического и формального варьирования фразеологических единиц различными исследователями и авторами фразеологических словарей устанавливаются неодинаково. В связи с этим актуальным является вопрос об объеме самих категорий формальной и семантической вариантности фразеологизмов, а также о критериях их отграничения от смежных явлений в языке.
Явление вариантности слова очень распространено в современных говорах русского языка. Это одна из интереснейших особенностей диалектного словопроизводства. Варьирование слова – фундаментальное свойство любого языка, абсолютная лингвистическая универсалия. Оно является узлом сложных взаимоотношений между различными языковыми уровнями, отражением тенденций развития языка. Охватывая значительный пласт лексики каждой разновидности языка, варьирование слова составляет яркую черту современного говора.
Актуальность темы определяется тем, что вариантность слова – это непременное и вечное свойство любого языка, отражающее его функционирование и развитие. Изучение вариантных отношений актуально в плане исследования системных связей в лексике и установления закономерностей взаимодействия между различными уровнями языковой системы. Варьирование слова связано с проблемой нормы, вопрос о которой в современном говоре является одним из дискуссионных.
В современной лингвистике объём и содержание главных понятий вариантологии определены нечётко и нуждаются в уточнении. В данной работе использовались как идеи основоположников учения о лексических формах слова – В.В. Виноградова, О.С. Ахмановой, так и современных учёных: З.М. Богословской, О.И. Блиновой.
Объектом исследования является феномен вариантности русских фразеологизмов.
Предмет исследования составляет формальная и семантическая вариантность русских фразеологизмов.
Цель курсовой работы: определить границы формальной и семантической вариантности фразеологизмов.
Для достижения данной цели в работе ставятся и решаются следующие задачи:
– охарактеризовать понятие семантического варьирования языковых единиц;
– проанализировать лексико-фонетические слова в диалектном языке;
– охарактеризовать проблемы тождества диалектного слова;
– проанализировать типы семантических отношений в структуре многозначных слов;
– проанализировать приемы лексикографического описания формальных и семантических вариантов фразеологизмов.
Структура исследования: работа состоит из трех глав, заключения, списка литературы.
1.1. Понятие семантического варьирования языковых единиц
Развитие содержания языковых единиц в пространстве и во времени в виде понятий, смыслов, значений, концептов представляет особый исследовательский интерес. В живом языке как функционирующей и развивающейся системе, в отдельных её участках (подсистемах), а также в конкретных языковых единицах и категориях постоянно наблюдается более или менее заметное движение то в форме едва различимых, но устойчивых колебаний, то в форме незначительных отклонений от исходного образца, то, наконец, в форме видоизменений, свидетельствующих о постепенном переходе языковой единицы или категории в новое качество [20, с. 56].
Языковая переходность является объективным фактом и существует в различных формах и временных измерениях, «статическое колебание представляет собой важное свойство языковых явлений и… признание этой истины помогает решить ряд любопытных лингвистических вопросов».
Языковой знак под действием внутрисистемных, социальных, культурных и временных факторов потенциально подвержен изменению либо со стороны содержания, либо со стороны формы, либо в плане содержания и выражения одновременно. При этом «каковы бы ни были факторы изменяемости, действуют ли они изолированно или комбинированно, они всегда приводят к сдвигу отношения между означающим и означаемым». Как показал С. Карцевский, языковой знак при сохранении относительного тождества означающего стремится к вариативности означаемых (омонимии, оттеночности, полисемии) и, напротив, при относительном тождестве означаемого – в виде моносемии, вариантности, синонимии – потенциально склонен к вариативности означающих, иными словами, «всякий лингвистический знак является в потенции омонимом и синонимом одновременно». Таким образом, выявленная закономерность по сути своей сводится к тенденции приращения и обогащения плана содержания и плана выражения языковых единиц (морфем, слов, фразеологизмов, пословиц и поговорок и т. п.). [20, с. 57].
Семантические изменения языковых единиц, протекающие в скрытых, а также совмещенных, синкретичных и вариативных формах, обладают повышенной эвристической ценностью, хотя их обнаружение, наблюдение и изучение сопряжено, как известно, с преодолением дополнительных трудностей, обусловленных объективной природой семасиологических объектов в целом.
По словам Н.Ю. Шведовой, «значение подвижно и изменчиво: это – живая единица «плана содержания», обращенная к другим таким же единицам, их к себе притягивающая и от них отталкивающаяся; оно находится в процессе постоянного движения и развития, в ходе своего существования обрастая «оттенками» и порождая новые единицы, равные себе по языковой природе» [20, с. 58].
Предметом данного вопроса курсовой работы является семантическое варьирование языковых единиц, прежде всего фразеологизмов. Различные стороны обозначенной проблематики освещались в работах Н.Ф. Алефиренко, Ф.Б. Альбрехта, Ю.Д. Апресяна, А.М. Бабкина, В.Т. Бондаренко, В.В. Виноградова, В.П. Жукова, Анны А. Зализняк, В .А. Звегинцева, Л.Г. Золотых, В.В . Колесова, Н.Г. Комлева, В.И. Макарова, А.М. Мелерович, В.М. Мокиенко, М.В. Никитина, Ю.П. Солодуба, В.В . Степановой, И.А. Стернина, Н.Е. Сулименко, В.Н. Телия, Н.Ю. Шведовой, Д.Н. Шмелёва и др.
Так, В.Т. Бондаренко убедительно показал, что «варьированию подвергаются все составные компоненты семантической структуры: когнитивный, коннотативный, грамматический» [6, с. 78].
Семантическое пространство языкового знака в диапазоне от однозначности до омонимии, рассматриваемое в синхронической или диахронической проекции, можно представить в виде следующей схемы.
В этом виртуальном содержательном пространстве намечаются четыре условных переходных зоны, или перехода: 1-й переход от однозначности через промежуточные звенья употребления и оттенка к неоднозначности; 2-й переход от неоднозначности через усиление и наращение «семантической массы» оттенка к многозначности; 3-й переход от многозначности через промежуточные звенья совмещения значений диффузности к широкозначности; и наконец 4-й переход от широкозначности к омонимии.
На условной шкале семантического варьирования употребление следует, думается, рассматривать как первое наблюдаемое изменение содержания языкового знака.
Так, редакторы и составители «Словаря русских народных говоров» отмечают, что «семантические вариации значения – употребления, обозначающие один и тот же предмет, явление, но отличающиеся каким-либо дифференциальным признаком, показываются за знаком «чёрный ромб» – (). Отношения между значением и семантической единицей, отмечаемой за знаком, в основном, являются родовидовыми … Употреблением слова можно считать семантическую единицу, зарегистрированную в составе словосочетания и выделяемую в Словаре за знаком «белый ромб» () с толкованием: а) устойчивые фразовые сочетания, разного рода речевые стереотипы без ярко выраженной фразеологичности (переносности, образности). Значение заголовочного слова в них вполне укладывается в рамки отмеченного значения (оттенка), но смысловое своеобразие всего сочетания (из-за диалектных, грамматических, синтаксических и т.п. особенностей) заставляет истолковывать смысл целостного сочетания; б) терминологические и номинативные сочетания, представляющие собой видовые филиации значения» [6, с. 79].
Оттенок значения представляет собой следующий, более существенный шаг в изменении содержания языкового знака. «Эта единица обозначает более заметный семантический сдвиг, чем употребление, она имеет более значительную семантическую разницу со значением. Её отношения со значением можно охарактеризовать как а) преимущественно родовидовые; б) отношения общего (значение) и частного (оттенок); в) отношения конкретного, экспрессивного (значения) и общего, нейтрального (оттенок); г) семантический оттенок выделяется при разных денотатах, когда значение целиком обращено к человеку, а употребление – к животному».
Однако имеющийся опыт теоретического осмысления проблемы и богатая словарная практика свидетельствуют о том, что грань, разделяющая употребление и оттенок значения, является достаточно зыбкой и подвижной, а способы обнаружения и дифференциации этих языковых явлений нередко субъективными. Это дало, в частности, повод некоторым ученым вообще отказаться от термина «оттенок значения» в силу его избыточности. Вместе с тем «очевидно, что границы между значением и употреблением лексемы, с одной стороны, и двумя разными значениями слова, с другой, не могут быть во всех случаях идеально четкими», так что в сложных и недостаточно ясных случаях «разумнее всего выделять особую промежуточную область смазанных употреблений».
Существенно, на наш взгляд, следующее наблюдение Д.Н. Шмелева: «Конечно, – и это приходится еще раз подчеркнуть – соотношения между значениями слова по большей части сложнее и разнообразнее, чем их отображение в терминах метафорических, метонимических и функциональных связей. Процесс исторического преобразования семантики слов направляется не только разного рода смысловыми ассоциациями, но и общими контекстами (в широком смысле) употребления слов» [6, с. 81].
«Фразеологизмы в системе языка, – в свою очередь подчеркивает В.П. Жуков, – тесно соприкасаются со словами и словосочетаниями, но между этими языковыми единицами наблюдается существенное различие». Так, содержательные границы фразеологизма по сравнению со словом структурированы менее четко, а переходы от значения к употреблению, оттенку и к новому значению часто неопределенны и размыты. Во многом это связано с тем, что фразеологизм в отличие от слова не выражает понятия, а как бы живописует его, передавая ядро своего содержания не в обобщенно-рациональной, а в наглядно-чувственной и детализованной форме. Значение фразеологизма при этом нередко обрастает конотативными добавками и обогащается за счет семантических ассоциаций с различными фоновыми знаниями [14, с. 142].
При словарном описании неопределенных и переходных семантических явлений наблюдается, как известно, пестрота и разноречивость их интерпретации разными составителями, стремящимися, следуя правилам и задачам словаря, упорядочить языковой материал в виде однозначности, употребления, оттенка, многозначности и т. п. Однако «в языке в каждый период его существования могут быть промежуточные, переходные случаи, однозначная характеристика которых оказывается затруднительной [14, с. 142].
Между словом в языке и словом в речи есть еще промежуточная единица – лексико-семантический вариант (ЛСВ) или семема многозначного слова. Она обеспечивает «плавный» переход от языковой системы к ее реализации в речи, создает возможность восхождения от абстрактного (системы языка) к конкретности речевого общения (подобно основному принципу познания). ЛСВ обладает двойным статусом – он выступает как актуальный, семантически расчлененный знак по отношению к слову, словарной единице и как виртуальный знак по отношению к речевым реализациям слова, конкретным словоупотреблениям [14, с. 143]. Между словом и предложением имеются сходства и аналогии, причем на разных уровнях языковой абстракции, к которым относится и тройственное членение слова и предложения, ср.: «лексема – ЛСВ – словоупотребление» и «слово – член предложения (актант) – предложение». При этом член предложения расценивается как категория, опосредствующая связь слова и предложения. Последняя триада имеет аналог в коммуникации, в функционально-семантической трактовке и исследовании языка, ср.: номинация – лексико-семантические варианты слова – коммуникация.
Номинация и коммуникация не могут быть не связанными, ибо реальные номинации осуществляются в речи и коммуникации, в частности, через лексико-семантическую вариативность, то есть через коммуникативную актуализацию, реализацию номинативной системы языка. Между языком и речью связь, таким образом, непрямая, непосредственная и переход от языка к речи непрямой, непосредственный, а опосредованный. Посредником, «переключателем» языковых значений и функций в речевых, знаковых значений слов в коммуникативное содержание высказывания являются на лексико-семантическом уровне ЛСВ, на уровне грамматического оформления высказывания – член предложения (актант).
Предложение с максимальным набором актантов (членов предложения) образует обязательное предельное концептуальное, коммуникативное условие семантического развертывания слова, его лексико-семантического варьирования. Слово и предложение дополняют друг друга в их формировании коммуникативной реализации в том смысле, что слово ограничивает предложение формально-синтаксически («снизу»), а предложение высказывание ограничивает, задает предел лексико-семантического варьирования, а тем самым его семантику, функцию формально-семантически («сверху»). На фоне теории номинации и коммуникативной лингвистики гораздо ярче высвечивается значимость «среднего звена» в связи слова и предложения, а именно лексико-семантического варианта слова [14, с. 144]. Вариативность, варьирование немыслимы, невозможны вне явления и понятия инварианта: варианты, разновидности изменения. Инвариант – неизменность, устойчивость, а вариантность – изменяемость представления о разных способах выражения какой-либо языковой сущности ее модификации, разновидности или отклонения от некоторой нормы. Вариативность характеризует способ существования и функционирования языковой системы, ее единиц. Вариативность – фундаментальное свойство языковой системы и функционирования всех единиц языка. Вариантность, варьирование характеризуется с помощью понятий «инвариант», «варьирование», «вариативность». При понимании вариативности как разных способов выражения какой-либо языковой сущности, ее модификации, отклонений от нормы используется только понятие «вариант» и «варьирование». То, что видоизменяется, понимается как некоторый образец, эталон или норма, а вариант – как модификация этой нормы или отклонения от нее. Вариантность как фундаментальное свойство языковой системы и ее единиц, требует введения термина «инвариант», оппозиции «инвариант–вариант». Под вариантами понимаются разные проявления одной и той же сущности, разные видоизменения одной и той же языковой единицы (инварианта), которая при всех изменениях остается сама собой. Инвариант – это абстрактное обозначение одной и той же сущности, языковой единицы, в отличие от ее конкретных модификаций – вариантов. Вариантно-инвариантный подход к явлениям языка утвердился первоначально в фонологии после работ Пражского лингвистического кружка и ряда других лингвистических школ. Под вариантами стали понимать разные звуковые реализации одной и той же единицы – фонемы, а саму фонему как инвариант.
Из фонологии этот подход был перенесен на изучение других систем языка – лексики, синтаксиса, фразеологии и т.д. Два ряда терминов – эмитические и этические используются для обозначения противоположных единиц: первая для обозначения языковых единиц, средств языковой системы, инвариантов (фонема, морфема, лексема, фразема и т.д.), вторые для обозначения единиц – вариантов, конкретных реализаций единиц языка, инвариантов (фонема–аллофон, морфема–алломорф, лексема–лексико-семантический вариант и т.д). В понятии инварианта отображены общие свойства класса, объектов образуемого вариантами. Сам инвариант не существует как отдельный объект, это не представитель класса, не эталон, не образцовый вариант. Инвариант – сокращенное название класса, относительно однородных объектов. Как название инвариант имеет словесную форму существования. Каждый вариант – объект, принадлежащий данному вариантному ряду, несет в себе инвариантные свойства, присущие каждому члену этого ряда и может быть оценен как «представитель» данного инварианта. Так, классы фонетически сходных и функционально тождественных звуков в каком-либо языке (а1, а2, а3, аn, k1, k2, k3, kn) представляют собой вариантные ряды, сокращенные названия которых – «фонема А», «фонема К» и т.д. – являются инвариантами по отношению к своим конкретным реализациям – вариантам. По каждому из вариантов можно судить об инварианте благодаря присущим ему инвариантным свойствам. В тоже время инвариант и вариант принципиально негомогенны. Например, «фонема А» в отличии от фонов (аллофонов) непроизносимая, поскольку является абстрактным названием класса. При попытке произнести «фонему А» мы произносим один из ее вариантов – конкретный звук «а1, а2, а3, аn». Понятие инварианта – классификационное средство упорядочения звукового материала [14, с. 149].
Все единицы языка вариативны, т.е. представлены в виде множества вариантов. Вариантное строение единиц языка обусловлено присущим им свойствам «экземплярности». Каждая единица языка существует в виде множества экземпляров, оставаясь при этом сама собой. Само бытие отдельной единицы языка есть ее варьирование, сосуществование ее элементов. Фактором, обуславливающим вариантность, модификацию единиц языка – инвариантов, является, конечно, тот факт, что все единицы языка сочетаются в речи с другими единицами языка, употребляются в определенной ситуации, а это не может каким-то образом повлиять на исследуемую единицу, в чем-то ее видоизменить, в том числе вариативным образом. В вариативности единиц языка проявляется вариантно-инвариантное устройство всей языковой системы. Инварианты – это результаты осмысления и объединения объективных свойств разных рядов конкретных единиц речевой реализации и поэтому они могут быть разной степени абстрактности. Так, все речевые экземпляры звука «а» позволяют вывести инвариант «фонемы А», ряд образуемый «фонемой А», «фонемой Б» и т.д. позволяют вывести инвариант более высокой степени обобщения абстрактности, от самих фонем, а не вариантов.
Фонема абстрактна по своей природе, ибо она – обобщение, а вариант всегда конкретен, «экземплярен», в нем обобщенность минимальна. Речь, как известно, линейна, и то или иное место в речевой цепи занимает не инвариант, а только вариант, поэтому речь строится только на вариантах. Речь по своей природе вариантна, а язык – это система, совокупность инвариантов. Например, лексическая или лексико-семантическая система – это совокупность взаимосвязанных, так или иначе, между собой лексических или лексико-семантических инвариантов. Но поскольку инварианты – это обобщения вариантов, т.е. абстрактные сущности, трактовка языка, как состоящего из абстрактных сущностей, возможна только в рамках понимания языка как результата обобщения типичностей речи, как системы классификации. Но вот понимание языка как реального средства (орудия) общения, а речи как применения, использования этого средства орудия (орудийность языка) в целях организации и реализации коммуникации (отбор языковых средств, их речевая, вербальная комбинация) заставляет считать, что язык состоит из того же, из чего состоит речь – из конкретных экземпляров, вариантов, представленных в виде классов или множеств, названия которых отображают свойства этих множеств, т.е. инвариантов. При переходе от языка к речи используется один из экземпляров, вариантов этого множества. Вариантность единиц языка по-разному проявляется на разных уровнях языковой системы. Так, на фонологическо-фонетическом уровне, образуемом односторонними единицами, классы вариантов (фонемы), т.е. инварианты выводятся на основе звуковых и функциональных свойств единиц. Наиболее сложным является вопрос о вариативности значений языковых единиц, в том числе и слова. Значение любой единицы само по себе инвариантно и служит основой для объединения в вариантный класс разных экземпляров единицы, обладающей этим значением [14, с. 151].
О вариантах одного и того же значения относительно некоторого инварианта, по-видимому, можно говорить тогда, когда в ряду единиц семантически различающихся регулярно обнаруживается «одно и то же значение» (семантический инвариант) – лексическое значение, грамматическое частеречное значение у ряда слова, словоформ одного слова. Кроме того, при использовании одного и того же грамматического формата иногда обнаруживаются как бы оттенки одного и того же основного значения, присущего этому формату (например, разновидности перфектного значения во многих языках и т.д.).
Варианты и инварианты языковых единиц не образуют разных уровней языковой системы. В рамках одного уровня можно говорить о единицах как о вариантах и как об инвариантах. Фонема и фон, аллофон, также как и морфема, и морф, и алломорф принадлежат своим уровням (фонологическому и морфемному), соответственно обозначая единицы либо как классы (фонема, морфема), либо как члены класса (фон, морф) [1, с. 81].
В связи с оппозицией «инвариант–вариант» прояснения требует понятие языковой абстракции, в том числе и по отношению к семантике и вариативности в плане содержания слова. Абстрагирование – объективное свойство человеческого мышления в том смысле, что в ходе познания, отражения, представления познанного мира человеческое мышление отвлекается от многих реальных признаков предметов и явлений действительности и концентрируется только на некоторых, существенных или практически, научно и т.д. важных, необходимых. Абстракции характеризуются различной степенью обобщения: чем шире класс предметов и явлений, подводимых под то или иное понятие, тем выше уровень абстракции, ср.: под понятие «строение» подводятся и дом, и хижина, и землянка, и дворец, и небоскреб, и юрта, и навес и т.д., т.е. объем данного понятия очень широкий. Противоречие между абстрактной сущностью человеческого мышления, разных ступеней, категорий и форм познания мира явилось главным толчком для развития диалектики, как теории логики и принципа, метода познания. Здесь различаются два способа познания: а) от живого созерцания к абстрактному мышлению и от него к практике, к проверке истинности познания через практику; б) восхождение от абстрактного к конкретному через углубление и расширение познания. Суть последнего подхода, метода состоит в переходе от абстрактного, абстрактных знаний, представлений о предмете, его природе к более конкретному, полному его познанию и воспроизведению в теоретическом мышлении и познании его как системы научных определений [14, с. 156].
Язык как все артефакты – продукт и инструмент обобщающей, созидательной деятельности человека, абстракция от речевой, коммуникативной формы существования языка. Язык дан в сознании человека, носителей языка, которые обладают в отношении его двумя видами компетенций: а) языковой, наличие знаний о языке как системе систем; б) речевой, наличие знаний о его речевом, коммуникативном употреблении, владение закономерностями, правилами использования языка для организации и реализации речи, коммуникации.
Абстракция в лингвистике делится на два вида – на лингвистическую, относящуюся к лингвистической теории, науке о языке (к метаязыку) и собственно языковую, характеризующую язык как явление реальной действительности. Первые – это научные понятия, научно-лингвистические, а вторые – то, что присуще языку – звук, слог, корень, основа, окончание, суффикс, слово, словосочетание, предложение, текст, дискурс и т.д. [5, с. 60]. Как и все в мире абстракции, выделяемые в лингвистических исследованиях, количественно и качественно неоднородны, и с развитием лингвистики они будут расти. Абстракции существуют в форме противоречий, противоположностей (отношений) или иерархий. Дихотомия общего (абстрактного) и конкретного определяют двойственную природу языка – языка как системы знаков и как средства общения. Антиномия общего и особенного обуславливает также универсальное свойство языка, как вариативность, которая проявляется и в его структурной организации, и в его функционировании.
В языке его единицы и категории различаются разной степенью обобщенности. Уровневая концепция языка позволяет сделать следующее заключение: форма и значение языковых единиц определяются друг через друга, и они могут быть выявлены только через понятие инородности, через единицы, относящиеся к разным уровням лингвистического анализа, к разным ступеням абстракции [6, с. 136-137]. Различаются обобщающая и дифференцирующая, изолирующая, вычисляющая абстракция. Первая имеет своим результатом категории, разные классы, разряды, группы и т.д. К этому типу абстракций относится и метафора, она также выполняет функцию идентификации, отождествления, а метонимия квалифицируется как изолирующая, дифференцирующая абстракция, возникающая под воздействием противоположной силы, противоположных процессов, активностей в языке – центробежных сил и процессов.
1.2. Лексико-фонетическое слово в диалектном языке
Впервые лексико-фонетическое варьирование слова в диалектном языке получило научно-теоретическое обоснование в трудах проф. Смирницкого, который не только определил сущность лексико-фонетического варьирования слова, наметил его границы, но и положительно решил вопрос о правомерности считать вариантами слова лексемы, функционирующие в разных говорах языка.
Лексико-фонетическое варьирование слова составляет такие видоизменения его звуковой оболочки, которые не влекут за собой никаких других изменений (семантических, морфологических) [20, с. 98].
Лексико-фонетическими вариантами слова являются такие лексические единицы (лексемы), которые при морфемном и семантическом тождестве различаются или звуковым составом корневой морфемы (прорубь – пролубь), или местом ударения (ве`рба – верба`). В связи с этим лексико-фонетические варианты слова делятся на фонематические, различающиеся качеством или количеством фонем (при неизменном ударении), и акцентологические, различающиеся местом ударения.
Фонематические варианты слова в говорах представлены разными типами, которые можно объединить в следующие основные группы:
– Варианты слова, различающиеся гласными фонемами. Они разнородны, отличаются качеством ударных и безударных фонем, так и их количеством. «Качественные» различия компонентов фонетически вариантных слов связаны с такими ударными гласными, как:
а) Е/О: квелый – квёлый, перст – пёрст;
б) И/Е: квартира – квартера, ливень – левень;
в) А/О: пакость – покость, вышагивать – вышогивать.
– Различия вариантных лексем за счёт безударных гласных в абсолютном начале слов: Инженер – Анженер, Аспирин – Испирин и в других, неначальных, слогах: гОлубой – гУлубой, брАслет – брУслет.
Вариантные компоненты, различающиеся количеством гласных фонем, характеризуются соотношением ГЛАСНЫЙ/НОЛЬ ЗВУКА. Прежде всего такое соотношение дают варианты иноязычных слов с начальными А и Э, которые не свойственны абсолютному началу исконно русских слов, поэтому во многих говорах происходит утрата:
Акушерка – кушерка, электричество – лектричество.
– Вариантные лексемы, различающиеся согласными фонемами, составляют два чётко очерченных типа: варианты, различающиеся качеством согласных фонем:
а) по способу и месту образования (аМбар – аНбар, коРидор – коЛидор);
б) по звонкости-глухости (Планка – Бланка, лоКоть – лоГоть);
в) по твёрдости-мягкости (круглаш – кругляш, скрипеть – скрыпеть).
Варианты, различающиеся количеством согласных фонем: нрав – ндрав, срок – строк.
– Вариантные лексемы, различающиеся гласными и согласными одновременно, в русских говорах отмечены, как правило, у многосложных слов иноязычного происхождения: ветеринар – ветенар, инструмент – струмент. Подобные варианты отражают существующие в говорах тенденцию к сокращению слогов многосложного слова.
– Варианты слова, различающиеся порядком следования фонем, известны многим диалектам русского языка: каблук – калбук, медведь – ведьмедь.
Таким образом, фонематические варианты слова в русских диалектах многочисленны и разнообразны. Многообразны и те факторы, которые в конечном итоге приводят к возникновению фонетически вариантных слов. В большинстве случаев фонетические видоизменения слов представляют собой отражение, след, отзвук, имевшего место в диалектном языке фонетического или иного явления, закономерности, черты [20, с. 99].
Самыми существенными закономерностями возникновения фонетически вариантных слов в диалекте, приводящими к появлению лексико-фонетических вариантов слов, являются: постоянное изменение и развитие диалектного языка, взаимодействие его с другими разновидностями национального языка и языками (диалектами) других систем, взаимодействие всех уровней диалектного языка.
Одной из тенденций фонетического уровня языка является тенденция к облегчению произношения, которая в свою очередь представляет собой одну из реализаций более широкой тенденции к экономии. Лексико-фонетические варианты слова отражает не только закономерности, общие для всех или большинства русских говоров, но и черты, специфичные для отдельных диалектов.
Акцентологические варианты слова характеризуются рядом особенностей, отличающих их от фонематических:
1) различие, связанное с местом ударения (относится не к отдельной какой-либо фонеме, а к слову в целом);
2) различие в месте ударения сопровождается различием гласных фонем, качество которых разнится в зависимости от того, в слабой или сильной позиции они находятся;
3) акцентологические варианты в определённой степени связаны с морфологической структурой слова, поскольку «с разными словообразовательными моделями бывает связано то или иное место ударения», в то время как фонематические варианты к морфематической структуре слова индифферентны.
В связи с последней особенностью акцентологические варианты слова целесообразно рассматривать по частям речи.
Анализ акцентологически вариантов слов в говорах затруднительно осуществить не только потому, что «акцентология в целом относится к числу труднейших и до сих пор наименее разработанных разделов языкознания», но и в связи с тем, что «русская диалектная акцентология, находится в стадии становления». Исследования акцентологически вариантных слов в диалектах пока единичны.
Среди вариантных пар производных имён существительных выделяется несколько групп с одинаковыми суффиксами:
– ЩИК: гон`щик – гонщик`, греб`щик – гребщик`.
– ИЩ/е/: жили`ще – жи`лище, игри`ще – иг`рище.
– НИК:сыр`ник – сырник`, подсен`ник – подсенник`.
Нередки вариантные формы в области имён прилагательных, которые отражают акцентные типы, сложившиеся не только в русском языке, но и во всех современных славянских языках: акцентный тип с ударением на основные (красный, светлый) и акцентный тип с удержанием на окончание (большой, сухой).
Акцентологические варианты глаголов отличаются однотипностью различия в месте ударения: в каждой вариантной паре оно падает на глагольный суффикс и на корневую морфему. Появление же данных вариантов обусловлено разными факторами. Так, в вариантных парах отыменных представлены типы ударения глагола (на суффиксе) и имени (на корневой морфеме).
2.1. Проблема тождества диалектного слова
В связи с выделением языковых единиц и их определением встает вопрос об их тождестве. И хотя вопросами тождества языковых единиц языкознание практически занималось давно при их классификации и квалификации, теоретическое осмысление этой проблемы мы находим в работах сравнительно недавнего времени. Ученые прежде всего задались вопросом о тождестве слова как узловой единицы языка (В.В. Виноградов, А.И. Смирницкий, О.С. Ахманова и др.). В то же время очевидно, что эта проблема весьма важна для языкознания, поскольку она непосредственно связана с изучением сущности языковых единиц. Соссюр в связи с этим писал: «Весь механизм языка зиждется исключительно на тождествах и различиях, причем эти последние являются лишь оборотной стороной первых. Поэтому проблема тождества возникает повсюду; но с другой стороны, она частично совпадает с проблемой конкретных сущностей и единиц, являясь усложнением этой последней, впрочем весьма плодотворным» [7, с. 141].
Ученые подчеркивали диалектическое единство тождества и различия. Так, исследуя вопрос о тождестве слова как лексико-грамматического единства, В.В. Виноградов замечал: «Наивное восприятие склонно смешивать равенство с тождеством. Между тем тождество не исключает многообразия, а, напротив, предполагает его. Тождество – это единство в многообразии одного. Грамматическое и лексическое многообразие слова состоит в видоизменениях его состава и его связей» [7, с. 142].
При анализе тождества языковых единиц обнаруживается общая закономерность: основание тождества языковых единиц определяет характер и пределы различий в условиях данного тождества. Исследование тождества и различия языковых единиц обнаруживает их лингвистическую сущность. Тождество и различия в пределах данного тождества языковых единиц являются одним из ярких проявлений системной организации языка. Так, слово как тождественная самой себе единица реализуется в совокупности присущих ему словоформ, видоизменяющих его грамматическое и лексическое значения, что, однако, не нарушает единства и тождества слова; тождественная самой себе фонема существует в своих аллофонах; тождество значения слова как известного семантического единства обнаруживает себя в различных смыслах, образующихся в конкретных речевых условиях; тождество синонимов – в выражении общего понятия значениями и смыслами синонимов и т. д.
Как и другие виды тождеств, языковые делятся на внутренние и внешние.
Внутренние – это тождества, образованные вследствие определенных исторических внутриязыковых процессов и потому представляющие собой характерную черту собственного языка.
Внешние тождества – это тождества языковых единиц, совпадающих в выражении определенных внеязыковых фактов и явлений. Такие единицы могут иметь общие признаки, однако причины совпадения таких образований обусловлены не внутриязыковыми процессами, а находятся вне системы языка, хотя и обслуживаются ею.
Рассмотрим примеры внутренних тождеств. Прежде всего это тождество КЕ самим себе. КЕ функционирует в системе языка, претерпевая в условиях своего применения видоизменения, различные по своему характеру. При неизменности выполнения единицей своих функций эти видоизменения могут не влиять на ее тождество, но могут и приводить к его нарушению. КЕ остается тождественной самой себе, если ее видоизменения представляют собой выработанную в языке, постоянно реализуемую парадигму изменений (ср. тождество слова в его парадигме склонения или спряжения, реализация фонемы в своих оттенках или аллофонах и т. п.).
Наиболее близким к тождественной самой себе единице является ее вариант. Понятие варианта приложим к КЕ всех уровней. Содержание варианта и самого процесса варьирования своеобразно для единиц каждого уровня, но вместе с тем есть и общие изоморфные признаки, которые и позволяют обобщить это явление. Видоизменения, наблюдаемые у тождественной самой себе единицы, закономерны, регулярны, представляют собой закрепленную в языке парадигму ее изменения. Вариант же есть свидетельство выхода КЕ за границы таких видоизменений; но вместе с тем вариант функционально не порывает с КЕ, вариантом которой он является. Таковыми, например, будут варианты: фонемы (в понимании Московской фонологической школы – пруда – пруд (д) – (т); морфемы {-ск-, -еск-, -овск-, -иное-, -ческ- и др.); слова (акцентологические варианты –творог – творог, грамматические – рельс – рельса, фонетические – калоша – галоша); варианты словосочетания {идти лесом – идти по лесу, просить помощи – просить о помощи); варианты предложения {Он был музыкант – Он был музыкантом. Несколько музыкантов участвовали в конкурсе – Несколько музыкантов участвовало в конкурсе) и т.п.
Кроме вышесказанного, примером внутриязыковых тождеств являются синонимия КЕ различных уровней, а также о м о с е -м и я – явление, противоположное омонимии. Омосемия весьма распространена среди единиц отдельных уровней, например в словообразовании и морфологии. Она представляет собой семантическое тождество языковых знаков, исключающих друг друга в употреблении, т. е., как правило, функционально разобщенных в языке, несмотря на тождество значений. Если выделяемые в паре слов лжец – лгун суффиксы лица свидетельствуют о своей синонимии, то категориально тождественный им суффикс -тель, например в слове сеятель, омосемичен им и всем другим суффиксам действующего лица муж. р., поскольку применение их здесь исключается.
С помощью языка выделяются и тождества внешние по отношению к исторически сформировавшимся внутриязыковым тождествам, являющимся постоянным признаком языковой системы. К таким тождествам, например, относятся: денотативное тождество, выражаемое в речи разными по своему строению языковыми средствами; понятийное тождество, тождество «в неязычного содержания» (Потебня) и др. Все указанные тождества связаны с выражением различного рода содержаний.
Семантика языка формируется на основе соотношения действительность – мышление – язык. Каждый член этой триады онтологически самостоятелен. В то же время язык самым непосредственным образом связан с отражением действительности в тех или других мыслительных образованиях, абстракции формируются с участием языка. Именно поэтому с помощью языка выделяются тождества, относящиеся к отдельным членам этой триады: денотативное тождество, т. е. тождество обозначаемого разными языковыми средствами предмета или ситуации (названия: Иванов – врач – сосед – заботливый отец – прекрасный специалист и т.д. могут относиться к одному и тому же человеку); тождество мыслительного образования, реальность которого обнаруживается в его различных языковых преобразованиях (так называемое «внеязычное содержание», по Потебне: ср. выражения: Собака лает = Лайсобаки = Лающая собака = Лая, собака… и т. п.); тождество понятия, выражаемого и обозначаемого через отношения к другим понятиям данной понятийной системы (по Л.С. Выготскому, «закон эквивалентности», например, прямая = кратчайшее расстояние между двумя точками = линия, не отклоняющаяся ни вправо, ни влево, ни вверх, ни вниз и т. п.).
Разумеется, в реальном функционировании языка все указанные выше типы тождеств тесно взаимосвязаны уже потому, что все они выражаются и обнаруживаются с помощью языка. Однако предметом собственно языкознания являются прежде всего тождества внутриязыковые, поскольку они отражают закономерности, внутренне присущие языковой системе; они постоянны, воспроизводимы в речи говорящих. Исследование других тождеств, строго говоря, выходит за рамки языковедческого анализа, но полностью исключить лингвистический интерес к другим видам тождеств нельзя, потому что в них обнаруживаются закономерные связи и взаимоотношения между языком, мышлением и действительностью.
Парадигматические отношения отражают внутренне заложенные, исторически выработанные свойства языковой единицы (ср. системы спряжения глаголов, типы склонения имен существительных или прилагательных; парадигматические отношения в лексике: многозначность, синонимия, гиперонимия, гипонимия и др.).
Сингтагматическими называют отношения КЕ в речи, в непосредственных линейных связях и сочетаниях. КЕ могут быть связаны между собой непосредственно (контактные) либо опосредованно (дистантные).
Как парадигматические, так и синтагматические связи одинаково доказывают закономерную системную организацию языковых единиц. Отмечается при этом различная продуктивность этих связей в разных областях языковой системы. Так, в морфологии более развиты парадигматические отношения (ср.: типы склонения и спряжения, формальные и вещественные разряды слов разных частей речи и др.); синтагматические отношения особенно распространены в синтаксисе (ср.: синтагма, словосочетание, предложение). Вместе с тем отмечается и внутренняя взаимосвязь этих двух видов отношений, особенно на высших уровнях языковой системы. Очевидно, что сочетаемость слова, например, зависит от его принадлежности к определенной части речи и является реализацией его внутренних семантических и грамматических свойств. Именно этими взаимосвязанными системными свойствами обусловлены такие явления, как валентность и дистрибуция [7, с. 144].
Парадигматические и синтагматические отношения являются существенной чертой всех КЕ языка, что служит доказательством изоморфизма его системы. Изоморфизм есть свидетельство того, что в основе языка лежат определенные общие принципы и условия его организации. Именно поэтому единицы языка разных уровней обнаруживают известное сходство: в материальной и идеальной природе, в своих отношениях между единицами одного уровня и единицами разных уровней, в индивидуальном отношении единиц к слову как узловой единице языка и др.
Таким образом, слово, подверженное материальной модификации, представляет собой или относительное тождество, или образование переходного типа между тождеством и подобием. Формальные варианты слова – это единицы, балансирующие между антиномиями: содержание и форма, качество и количество, целое и часть, общее и отдельное, род и вид, сущность и явление.
Страница: 1 2