Аналитическая справка

Для настоящего анализа нами взята работа философа эпохи Просвещения Джона Локка «Опыт веротерпимости», созданная им в 1667 году.

Говоря об актуальности своего труда, Дж. Локк указывает на вопрос о свободе совести, который в тот момент был очень популярен в философских кругах: вокруг него были споры и даже развивалась вражда. Автор в этом споре как бы разделил взволнованных этим вопросом на два лагеря. К первому он отнес проповедующих полную покорность, ко второму – отстаивающих всеобщую свободу в делах совести. И те, и другие, по мнению Локка предъявляют слишком большие требования, но не определяют того, кто именно, какие именно действия и поступки имеют право на свободу, почему-то умалчивается и о границах совести, произвола и покорности. Да и сегодня, по правде сказать, этот вопрос не потерял своей актуальности, по-прежнему оставаясь риторическим. Так где же границы свободы этой самой совести? Однозначного ответа, как и прежде не существует. Давайте же поразмышляем вместе с автором.

В самом начале автор заявляет главный тезис, согласно которому, полнота доверия, власть и полномочия даны любому Правителю исключительно для применения во имя блага, сохранения и обеспечения спокойствия определенной ему свыше общностью людей, которой он ему доверено править. Только эти задачи являются ключевыми или как выражается автор «должны стать образцом и мерилом, по которому ему надобно равнять и размерять свои законы, строить и созидать свое правление». Отсюда следует и главная цель любого правительства, которая заключена именно в этом и которая, по мнению автора и есть мерило деятельности Правителя.

И действительно, поскольку если бы люди могли сами по себе существовать, совместно проживать вместе не под флагом определенного государства, а просто тихо и мирно соседствовать, тогда они могли бы обходиться без законов и порядков, которые устанавливает правительство. И тогда бы необходимость в правительстве и политике просто бы отпала. Но люди не могут жить тихо и мирно, повсеместно соблюдая правила человеческого общежития. Такова уж сущность человека, ведь каждый, словно медаль имеет две стороны: хорошую и не очень. И задачи, функции правительства, в этой связи, являются логичными – быть регулятором человеческих отношений, охранять одних людей от обмана, насилия, воровства со стороны других людей. Быть гарантом прав и свобод граждан своего государства, коим, например, согласно Конституции РФ является и наш Президент В.В. Путин.

Далее автор детально разбирает широко распространенные мнения. Он сразу же подчеркивает, что спорить ни с кем не собирается, а всего лишь высказывает свою точку зрения на то или иное мнение. Он как бы парит над спорами, но не является оппонентом.

Итак, одно из мнений заключается в том, что монархия – это jure divino, что, как нам известно, в переводе с латыни означает «право божье», а вся власть сосредотачивается на одном человеке по божественной воле для управления делами на земле. Суть его состоит в том, что существует единая, верховная власть, являющаяся надсистемной и единой для всех народов, живущих под флагами разных государств, разговаривающих на разных языках. Речь о Боге и его власти над всеми без исключения смертными. По мнению Локка, сторонники данной позиции забывают, когда и в какой стране они рождены и живут, и что у этой страны есть свои законы. И что логичным является поднять вопрос о существовании Великой хартии, которая бы в таком случае объединяла все без исключения народы. В этой хартии должно быть указано, что как раз-таки бог и предоставил правителю власть делать все что угодно, за исключением необходимого для сохранения и благополучия его подданных в этой жизни и притязания на власть допустимы лишь в той мере, насколько простой смертный имеет право.

Продолжая повествование, автор приводит и другую точку зрения, которая на современном этапе развития нашего общества зафиксирована в Конституциях государств с демократическим строем. Например, в нашей стране. Речь идет о том, что что властью и полномочиями правитель наделяется не по воле божьей, а с разрешения и согласия народа. Но и тут автор высказывает свой взгляд, что мало вероятно, чтобы люди добровольно могли дать власть над собой одному или нескольким из своих собратий для какой-нибудь иной цели, кроме своего охранения, или распространить границы их полномочий за пределы этой жизни.

Разворачивая далее главный тезис о предназначении, миссии правителя по сохранности мира и имущества своих подданных, автор рассматривает мнения и поступки или как указывается повсеместно в тексте «action» людей, которые по отношению к терпимости подразделяются на три разновидности: те, чьи мнения и поступки сами по себе не касаются жизнедеятельности государства и общества (например, спекулятивные мнения и вера в бога); те, кто по своей природе не нейтральны, но касаются общества и отношений людей друг с другом (например, все практические мнения и поступки по отношению к безразличным вещам); те, которые касаются общества, но в то же время по своей природе имеют собственную окраску – либо хорошо, либо плохо (например, нравственные добродетели и пороки).

И здесь автор впервые говорит о своём утверждении, что только первая разновидность имеет абсолютное и всеобъемлющее право на терпимость. Речь идет о спекулятивных мнениях и вере в бога. То есть, ни отношения людей друг другу, ни нравственные добродетели и пороки, по мнению автора такого права не имеют. Свою категоричность автор объясняет чисто с практической точки зрения, что эти спекулятивные мнения не затрагивают лично его, его отношений с другими людьми, не и имеют влияния на его действия, как гражданина, члена общества. Таким образом, религиозная вера ни коим образом не нарушает прав и свобод членов общества. По мнению автора, если у человека есть внутренний стержень, очерчивающий границы допустимого и преступного, то ни какие спекуляции не смогут нанести вред ни ему, ни обществу, ни государству, в котором он живет. И люди, имеющие спекулятивные мнения здесь ни при чём. Равно как и правители, которые не наделяются властью свыше. Всё дело в самом человеке. В его голове и том, каким он хочет видеть этот мир, в каком обществе жить, в каком государстве строить семью и рожать детей.

И действительно, каждый из нас имеет полную и неограниченную свободу мнений и вероисповедания, которые он может использовать по своему усмотрению. Без приказа, или вопреки приказу правителя, безгрешно и не чувствуя вины. Только при условии, что делается им это с чистым сердцем и совестью, насколько позволяют его знания и убеждения. Ведь отвечать в конечном счете за земные дела каждому на главном суде – перед богом. Совесть должна быть чиста, т.е. без примеси честолюбия, гордыни, мстительности, партийных интересов или чего-либо подобного. В противном случае соразмерно этим примесям будет вина за что он и будет отвечать в судный день.

Так где же находятся пределы ограничения и свободы? Автор на примере свободы мнения показывает нам степени принуждения, которые применяются или могут быть применены: во-первых, запрещение опубликовать или огласить мнение; во-вторых, принудительный отказ или отречение от мнения; и в-третьих, вынужденное заявление согласия с противоположным мнением. Этим принуждениям соответствуют одинаковые степени терпимости. Из этого следует, что Правитель может и даже обязан заблокировать, запретить опубликование мнений, которые направлены на подрыв власти правительства, поскольку они касаются его юрисдикции. Далее – никто не может заставить человека отказаться от мнения или сменить его на противоположное, т.к. такое насилие не достигает цели, ради которой его применили. Потому что никто и не может залезть в голову человека и изменить образ его мыслей, т.к. когда человек думает по одному, а говорит, а говорит по-другому – это лицемерие. А зачем сильному и мудрому правителю лицемеры? Это выставляет правителя в смешном свете, т.к. в его положении люди ему не верят, его мнение не является авторитетным, а лишь вынуждает их лгать ради их собственного. И при таком раскладе, о спокойствии или безопасности самому правительству можно только мечтать, а человек, подвергшийся такому насилию, лишь становится еще большим врагом правителя.

Ну и в-третьих, абсолютно все действия, вытекающие из мнения об отношении ко всем другим безразличным вещам, во власти правителя либо утвердить, либо запретить законом. Всё зависит лишь от того, насколько они направлены на поддержание спокойствия, целостности или безопасности народа. Но тут-то и особое условие. Ведь степень такой потребности определяет правитель и принятии решений он должен руководствоваться здравым смыслом, мудростью, и чтобы единственной причиной принятия таких законов и наложения ограничений были соображения государственной необходимости и благополучия народа. Не допустимо издание законов в иных целях, кроме обеспечения безопасности правительства и защиты жизни, имущества и свобод народа, т. е. сохранения целостности. Всех без исключения ждет страшный суд, и злоупотребление властью и доверием, которыми обладает законодатель, наносит человечеству, для чьего блага единственно и учреждены правительства, более сильный и непоправимый вред, чем что-то еще. Ведь правитель является наместником Бога на земле и властью он наделен свыше для защиты, насколько это осуществимо, всех его подданных, рабов божьих и каждого из них в отдельности. И, если правитель действует исключительно, повинуясь своим удовольствиям, тщеславию или страсти и использует власть, не во благо людям, а для их тиранства и угнетения, то не избежать ему кары.

Итак, охранение человечества производится Богом свыше через наставников, наделенного властью правительства, издающего законы и контролирующего их исполнения людьми. Земные законы, словно повторяют заповеди божьи: не убий, не укради, не прелюбодействуй и т.д. Только искупление вины на земле не приравнивается к искуплению на небесах. На земле всё направлено на сохранение других людей, на небесах – на сохранение души самого человека. Жить человек должен так и поступать так, чтобы сохранить душу чистой. Поступать в сложной ситуации руководствуясь в первую очередь законом божьим, и если земной закон требует иного, что нести всю ответственность по земным законам, но оставаться при этом чистым по небесным. Такова доля праведных верующих, мучеников, святых во все времена.

Ведь правитель и государство в жизни каждого из нас – временны. А душа, душа наша бессмертна. И поэтому, с самого рождения и до последнего вздоха мы должны беспокоится о её чистоте, чтобы обрести бессмертие в раю, а не гореть на сковородке в аду.

Дж. Локк достаточно широко и основательно расписал границы совести и терпимости, показав на конкретных примерах, как жить по совести. Следующая часть его труда посвящена рассуждениям о том, что нужно делать из благоразумия.

И здесь автор заявляет, что если обязанности людей содержатся в общеустановленных правилах, то благоразумность того или иного действия зависит от обстоятельств с учетом терпимости, входящей в интересы правителя.

Далее автор фокусирует наше внимание на конкретных примерах реально существующих государств. Предсказуемо, что первой в качестве примера он приводит страну, гражданином которой является сам – Англию. Локк выделяет единственный вопрос: что конкретно терпимость или принуждение являются ключевым средством в деле обеспечения безопасности и мира, а также для роста благосостояния королевства? Отвечая на него, он отмечает, что для обеспечения безопасности и мира применимо лишь то средство, когда сторонников внутри страны много и они деятельны, а количество врагов, напротив – ничтожно мало и они презренны, и, естественно, при таком раскладе сил, все нападки врагов требуют больших трудозатрат и несущественны для спокойствия правительства Англии. Рассуждая о средствах для роста благосостояния королевства, что по мнению автора состоит из богатства и власти, то к многочисленности прибавляется немаловажное условие – это трудолюбие соратников. Терпимость, как ключевое и универсальное средство в данном контексте приходит на помощь, при ближайшем рассмотрении группировок, существующих на тот момент в королевстве. Речь о папистах и фанатиках. По поводу первых Локк категоричен – их нужно держать в узде, поскольку они отрицают все правительства кроме своего папского и несут угрозу государству, и поэтому благо терпимости на них не должно распространяться. Фанатики же, напротив, безобидны и безопасны для государства, и заслуживают право на терпимость, т.к. они не являются «сынами церкви» и их вполне реально сделать «друзьями государства», через изменение их мнения, не основанного на вере и религиозных взглядах папистов.

В заключении автор говорит об опасности установления единообразия и приводит следующие тезисы:

1. Терпимость оказывает прямое влияние на численность и трудолюбие народа, от которых зависят могущество и богатство королевства.
2. Прежде чем всех в Англии к единообразию насильно, необходимо выяснить, какая партия или партии скорее всего объединятся в силу, способную понуждать остальных по аналогии с религиозным вероисповеданием.
3. Главная ошибка всех, кто высказывается против терпимости, заключается в том, что суровость и сила далеко не единственные приемы правления и средство подавить любую группу.
4. Секты – это ничто иное, как незначительные и второстепенные придатки истинной религии.
5. христианство больше, чем какая-либо другая религия, послужило причиной возникновения стольких сект, войн и беспорядков в гражданских обществах. В этой связи смогут ли терпимость и широта взглядов предотвратить эти бедствия?
6. терпимость – это фундамент и залог прочности правительства. Воплощение терпимости состоит в воспитании единомыслия и поощрении во всех добродетелях. Последнее достигается через принятие и соблюдение строгих законов о добродетели и пороке и расширения насколько это можно, условий принадлежности к церкви. Баланс широты взглядов достигается за счет немногочисленности и широты догм спекулятивных мнений немногочисленности и легкости богослужения.
7. разъяснение и попытка доказательства некоторых догм, которые, по общему признанию, являются непостижимыми и познаются не иначе как через откровение, равно как требование, чтобы люди усваивали их в пределах, предлагаемых учителями ваших разных церквей, волей-неволей порождают множество атеистов.

К раскрытию заявленных тезисов Локк обещает вернутся как-нибудь на досуге…