Содержание
- ВВЕДЕНИЕ
- ГЛАВА 1. Объективные и субъективные признаки легализации (отмывания) денежных средств или иного имущества, полученных другими лицами преступным путем
- 1.1. Объект и предмет легализации (отмывания) денежных средств или иного имущества, полученных другими лицами преступным путем
- 1.2. признаки объективной стороны легализации (отмывания) денежных средств или иного имущества, полученных другими лицами преступным путем
- 1.3. Субъект легализации (отмывания) денежных средств или иного имущества, полученных другими лицами преступным путем
- 1.4. Признаки субъективной стороны легализации (отмывания) денежных средств или иного имущества, полученных другими лицами преступным путем
- ГЛАВА 2. Квалифицирующие признаки легализации (отмывания) денежных средств или иного имущества, полученных другими лицами преступным путем…
- 2.1. Легализация (отмывание) денежных средств или иного имущества, полученных другими лицами преступным путем, совершенное в крупном или особо крупном размере
- 2.2. Легализация (отмывание) денежных средств или иного имущества, полученных другими лицами преступным путем, совершенное группой лиц по предварительному сговору или организованной группой
- 2.3. Легализация (отмывание) денежных средств или иного имущества, полученных другими лицами преступным путем, совершенное лицом с использованием своего служебного положения
- ГЛАВА 3. Отграничение легализации (отмывания) денежных средств или иного имущества, полученных другими лицами преступным путем от смежных составов преступлений
- 3.1 Отграничение легализации (отмывания) денежных средств или иного имущества, полученных другими лицами преступным путем от приобретения или сбыта имущества, заведомо добытого преступным путем
- 3.2. Отграничение легализации (отмывания) денежных средств или иного имущества, полученных другими лицами преступным путем от налоговых преступлений
- ЗАКЛЮЧЕНИЕ
ВВЕДЕНИЕ
Процесс реформирования общественной жизни в России в настоящее время сопровождается преодолением определенных трудностей экономического, политического и организационного порядка, обусловленных переходным этапом в развитии страны, что создает благоприятную почву для совершения ряда преступных деяний, которые препятствуют нормальному развитию сферы экономической деятельности. Одним из них является легализация (отмывание) доходов, полученных преступным путем. В условиях распространения теневой экономики это явление давно уже стало общегосударственной проблемой и требует решения именно на общегосударственном уровне. Актуализируют эту проблему и внутренние особенности легализации «грязных» денег как специфического экономического процесса: ведь теневые финансово-хозяйственные операции, завуалированные под легитимные, приобретают формы прямого продолжения криминогенных экономических отношений. Это подтверждает тезис, что современная рыночная экономика России строится в значительной степени путем трансформации легальной экономики в теневую.
Отмывание денег получило широкое распространение во всем мире. Как отмечается в статистических источниках, годовая доля отмывания денег составляет в мировой экономике 2-5%, то есть около 800-1000 млрд. американских долларов. Это преступление совершается все чаще и в России. Его опасность велика ввиду того, что оно наносит ущерб сфере экономической деятельности, является источником финансирования организованной преступности и терроризма, способствует развитию международной коррупции, может наносить вред общественным отношениям в сфере общественной безопасности, правосудия, собственности.
Согласно данным ГИАЦ МВД РФ в 2009 году выявлено преступлений о легализации 8791, расследовано – 8106 с привлечением к ответственности 1819 лиц, а в 2012 году таких преступлений выявлено только 611, расследовано 422 дел, привлечено к ответственности 215 лиц, в 2015 году выявлено преступлений данной категории 863, выявлено лиц причастных к совершению преступления указанной категории 592.
В то же время посягательство на сферу экономической деятельности, в частности на общественные отношения, складывающиеся по поводу запрета использования в ней имущества, полученного преступным путем, российским законодательством считается преступлением небольшой тяжести (основной состав ст.174 УК РФ), а смягчение наказания по данной статье свидетельствует о том, что государство не рассматривает данное преступление как обладающее повышенной опасностью.
Предложенные юристами решения ряда вопросов уголовной ответственности за легализацию имеют во многом спорный характер. Сама диспозиция статьи 174 УК РФ достаточно сложная, что порождает среди юристов различное по своему содержанию толкование признаков состава рассматриваемого преступления. Изложенные положения и обусловили выбор темы исследования, в которой реализовано попытку исследовать уголовно — правовое содержание объективных и субъективных признаков состава преступления, предусмотренного ст. 174 УК РФ, а также отграничить его от смежных преступлений.
Целью исследования является анализ уголовно-правовых проблем противодействия легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путём, объективных и субъективных признаков легализации. Для ее достижения были поставлены следующие задачи:
исследовать и определить родовой, видовой и непосредственный объект и предмет легализации (отмывания) доходов, полученных преступным путем;
провести анализ содержания форм, в которых внешне выражается объективная сторона легализации;
проанализировать признаки состава легализации, которые характеризуют субъект и субъективную сторону преступления;
определить критерии отграничения легализации от смежных преступлений.
Объектом данного исследования являются общественные отношения в сфере применения уголовно-правовых норм о легализации (отмыванию) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем.
Предметом исследования являются нормы действующего уголовного законодательства, практика их применения, научные взгляды и разработки по этой проблеме.
Методы исследования выбраны в соответствии с целью, задачами, объектом и предметом исследования. В основу положены методы диалектики и материализма. С их помощью определены подходы к рассмотрению объекта и предмета исследования. Догматический метод использовался при исследовании содержания законодательных положений о легализации (отмывании) доходов, полученных преступным путем, сравнительно — правовой – при анализе законодательных норм, суждений и учений юристов, занимавшихся рассматриваемой проблематикой, формально-логический и метод системного анализа позволили проанализировать элементы и признаки составов преступления, предусмотренного ст.174 УК РФ, определить критерии разграничения легализации от смежных преступлений.
Теоретической основой исследования стали научные положения, сформулированные в доктрине уголовного права и содержатся в трудах таких отечественных и зарубежных исследователей, как: В.М. Алиева, В.Б. Букарева, Б.В. Волженкина, В.С. Давыдова, С.Ю. Коростелева, Н.А. Лопашенко, О.В. Сабаниной, И.Г. Тер-Аванесова, М.М. Юсупова, П.С. Яни и др.
Структура выпускной квалификационной работы обусловлена целью и задачей исследования. Работа состоит из введения, трех глав, заключения.
ГЛАВА I. Объективные и субъективные признаки легализации (отмывания) денежных средств или иного имущества, полученных другими лицами преступным путем
1.1. Объект и предмет легализации (отмывания) денежных средств или иного имущества, полученных другими лицами преступным путем
Совокупность предусмотренных уголовным законом объективных и субъективных признаков, характеризующих общественно опасное деяние как конкретный вид преступления, представляет собой состав преступления. Состав преступления образуют четыре группы элементов: объект преступления, объективная сторона преступного деяния, субъект и субъективная сторона. Некоторые ученые объединяют указанные группы элементов и выделяют две группы признаков — объективные и субъективные.
Объективные признаки состава преступления включают объект и объективную сторону преступного деяния.
Установление объекта любого состава преступления, в данном случае легализации, имеет важное теоретическое и практическое значение. Правильное определение объекта легализации позволяет выяснить социальную сущность этого преступления, а также определить границы действия уголовно-правовой нормы, общественно опасные последствия деяния и способы их причинения. При исследовании объекта легализации, как и любого иного преступления, необходимо опираться на общее учение об объекте преступления.
Все ученые согласны с тем, что объектом преступления является то, на что посягает преступное деяние и берется под охрану уголовным законом, но на этом единство взглядов заканчивается.
В рамках работы невозможно даже в общем виде проанализировать приведенные взгляды на объект преступления, но основываясь на научных разработках в области уголовного права, можно принять позицию, согласно которой объект преступления – это общественные отношения, охраняемые уголовным законом от преступных посягательств. Там, где общественные отношения не подвергаются изменению, нет преступления. Концепция того, что объектом преступления являются именно общественные отношения, охраняемые уголовным законом, является основополагающей в теории российского уголовного права.
Таким образом, объект посягательства – это те общественные отношения, на изменение которых направлено преступление.
Анализ юридической литературы показывает, что наиболее предпочтительной является точка зрения, в соответствии с которой объект преступления делится на общий, родовой, видовой и непосредственный. С введением в действие УК РФ 1996 г. и внесением изменений в структуру самого закона, а именно с делением всего кодекса на разделы, которые включали в себя по несколько глав, такого рода деление является уместным и обоснованным.
С учетом сказанного в контексте исследуемой темы представляется возможным определить общий объект преступления как всю совокупность общественных отношений, охраняемых уголовным законом. Уголовный закон определяет перечень таких отношений в ч. 1 ст. 2 УК РФ, а также в названиях всех разделов и глав Особенной части УК РФ. Таким образом, применительно к легализации общим объектом является вся совокупность охраняемых уголовным законом общественных отношений.
Основываясь на доктрине уголовного права, которая указывает на то, что содержание родового объекта соответствует названию раздела Особенной части Уголовного кодекса, а видового объекта — главе Особенной части Уголовного кодекса, можно дать им следующее определение, применительно к исследуемому составу преступления.
Состав преступления о легализации (отмывания) доходов (ст. 174 УК РФ) находятся в главе 22 УК РФ «Преступления в сфере экономической деятельности» раздела VIII «Преступления в сфере экономики». Содержание ст. 174 УК РФ позволяет сделать вывод, что данные составы в первую очередь направлены на защиту экономической системы страны, в частности от неправомерного обращения неконтролируемых денежных средств или иного имущества, полученных в результате преступной деятельности, на подрыв экономической основы преступности, однако среди ученых до сих пор нет единства мнений по поводу его групповой принадлежности.
Б.В. Волженкин, опираясь на общепринятую классификацию объектов «по вертикали», предлагает родовым объектом преступлений в сфере экономики (включая и легализацию), представленных в разделе VIII УК РФ считать экономику как совокупность производственных (экономических) отношений по поводу производства, обмена, распределения и потребления материальных благ, видовым объектом преступлений в сфере экономической деятельности (включенных в гл. 22 УК РФ)
Несмотря на то, что Б.В. Волженкин в своей работе признает большое значение борьбы с отмыванием преступных доходов как элемента борьбы с первичными преступлениями, в том числе, и с организованной преступностью, все-таки роль основного непосредственного объекта этого преступления он отводит экономическим отношениям.
Представляется, что позиция Б.В. Волженкина на родовой объект легализации как на «порядок предпринимательской деятельности или иной хозяйственной деятельности» ошибочна, поскольку как общее понятие оно ни в хозяйственном, ни в других отраслях законодательства не предусмотрено. Действующее уголовное законодательство, устанавливая уголовную ответственность за преступления в сфере экономической деятельности, лишь в ст.171-172 УК РФ косвенно указывает на нарушение порядка предпринимательской деятельности: осуществление предпринимательской, банковской и иной деятельности без регистрации или без лицензии в случаях, когда такая лицензия обязательна.
А.А. Витвицкий и С.И. Улезько полагают, что родовым объектом являются охраняемые уголовным законом общественные отношения в сфере экономической деятельности по поводу создания и распределения общественного продукта, связанные с жизнеобеспечением общества и государства в рамках исторически определенного способа производства.
А.Э. Жалинский определяет родовой объект легализации как экономическую безопасность государства, стабильность финансовой системы и интересы правосудия), а Т.В. Пинкевич понимает под ним общественные отношения, возникающие в сфере законной предпринимательской деятельности).
Н.А. Лопашенко по вопросу об общественной опасности и объекте легализации указывает, что «общественная опасность легализации состоит в причинении вреда принципам ведения экономической деятельности, в использовании последней для прикрытия ранее совершенных преступлений, в уходе от уголовной ответственности или в стремлении избежать ее». Но, признавая наличие цели «отмывателя», направленной на причинение вреда интересам правосудия, Н.А. Лопашенко все же склонна считать основным объектом экономические отношения, основанные на определенных принципах. При этом ее формулировка общественной опасности легализации предполагает, что нарушение принципов ведения экономических отношений является способом причинения вреда интересам правосудия.
Представляется, что критерием объединения общественных отношений, на которые посягают преступления, предусмотренные в разделе VIІI УК РФ (преступления в сфере экономики), ни общественные отношения, обеспечивающие законную хозяйственную деятельность, ни общественные отношения в сфере обмена, перераспределения материальных благ взятые отдельно объективно быть не могут.
Поэтому, на наш взгляд, наиболее взвешенной представляется позиция М.М. Юсупова, согласно которой именно общественные отношения, строящиеся на принципах осуществления экономической деятельности, являются родовым объектом анализируемых преступлений. При этом общественные экономические отношения, основанные на принципах законности, свободы экономической деятельности, добросовестной конкуренции, добропорядочности субъектов экономической деятельности, охраняются методами уголовной политики и уголовного закона от наиболее опасных видов посягательств на них. Видовым объектом данного вида преступлений выступают общественные отношения, возникающие по поводу осуществления нормальной экономической деятельности по производству, распределению, обмену и потреблению материальных благ и услуг, общественные отношения, основанные на принципах свободы экономической деятельности, осуществления экономической деятельности на законных основаниях, добросовестной конкуренции субъектовэкономической деятельности и добропорядочности субъектов экономической деятельности.
Одной из попыток определить непосредственный объект легализации стал Федеральный закон от 07.08.2001 № 115-ФЗ (ред. от 30.12.2015) «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма», где в преамбуле указывается, что этот закон «направлен на защиту прав и законных интересов граждан, общества и государства путем создания правового механизма противодействия легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма». Фактически, данный закон очертил круг конкретных общественных отношений, которые непосредственно охватывают такое общественно опасное явление, как отмывание доходов.
Между тем, привлекает внимание то, что понятие непосредственного объекта отмывания доходов, полученных преступным путем в науке уголовного права определяется неоднозначно.
Существует мнение, что объектом данного преступления являются общественные отношения, складывающиеся по поводу осуществления предпринимательской деятельности, основанной на законе, а некоторые и в связи с нелегальной предпринимательской деятельностью. Б.В. Волженкин относит легализацию (отмывание) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем, к преступлениям, нарушающим установленный порядок осуществления предпринимательской и иной экономической деятельности.
Л.Л. Аслаханов относит легализацию (отмывание) к преступлениям в сфере обмена; Н.Н. Афанасьев – к преступлениям, посягающим на общественные отношения, регулирующие предпринимательскую и иную экономическую деятельность юридических лиц и иных хозяйствующих субъектов; Н.Л. Лопашенко – к преступлениям в сфере предпринимательской и банковской деятельности; А.И. Лукашов (Республика Беларусь) – к преступлениям против общих условий осуществления экономической деятельности и гражданского оборота; Т.Ю. Погосян – к преступлениям в сфере экономической деятельности, совершаемым с использованием незаконно приобретенного, полученного или удерживаемого имущества; И.Г. Тер-Аванесов – к преступлениям, связанным с экономической деятельностью и оборотом имущества, заведомо добытого или приобретенного преступным путем (т. е. с попытками использовать для предпринимательской деятельности преступно добытые ценности); О.В. Сабанина – к преступлениям в сфере распределения финансовых ресурсов в результате совершения финансовых операций и других сделок с денежными средствами или иным имуществом, обеспечивающие их использование в экономической и предпринимательской деятельности, а также направленные на обеспечение добросовестной конкуренции на рынке товаров, работ и услуг; П.С. Яни – осуществления предпринимательской и иной экономической деятельности.
Таким образом, приведенные точки зрения позволяют сделать вывод о том, что многие ученые считают основным объектом рассматриваемого преступления общественные отношения, складывающиеся по поводу осуществления основанной на законе предпринимательской и иной экономической деятельности. В то же время некоторые исследователи признают причинение вреда совершением преступления, связанного с легализацией, и отношениям общественной безопасности в связи с укреплением позиций организованной преступности.
Представляется, что при определении основного непосредственного объекта исследуемого преступления, в первую очередь следует исходить из интересов государства, поскольку необходимость предупреждения проникновения в сферу хозяйствования имущества, полученного преступным путем, ‒ является главным интересом государства в данном звене экономической сферы. Этот интерес проникает во все элементы общественных отношений: он сталкивается с предметом отношений, поскольку возникает в связи с его правовыми свойствами; связан с субъектами отношений, поскольку им определяется их поведение; обусловливает и социальную связь, поскольку через такую связь интерес непосредственно реализуется. В конечном же смысле, внешнее проявление такой модели поведения является отражением существующих на более глубоком уровне (скрытом от непосредственного восприятия) общественных отношений, складывающихся между государством и хозяйствующими субъектами по поводу запрета использования в сфере хозяйственной деятельности имущества, полученного преступным путем, и которые законодатель стремился защитить, принимая закон об уголовной ответственности за легализацию.
Таким образом, данные общественные отношения являются первичным звеном сферы экономической деятельности, которой наносится вред общественно опасным посягательством в виде легализации (отмывания) доходов, полученных преступным путем.
Итак, непосредственный объект легализации можно определить как общественные отношения, складывающиеся по поводу запрета использования в сфере экономической деятельности доходов, полученных преступным путем.
Анализируя точки зрения юристов, которые считают непосредственным объектом легализации общественные отношения в сфере безопасности государства, в сфере правосудия, можно сказать, что, действительно, денежные средства и имущество, полученные преступным путем, инфильтруясь в легальную экономику создают плодородную почву для роста организованной преступности, поскольку в некоторых отдельных случаях представляют собой источник финансирования организованной преступности (не только в сфере экономики), а в конечном итоге способствуют активному слиянию легального и криминального бизнеса на макроуровне. Отмывание доходов в отдельных случаях негативно влияет также на сферу правосудия, поскольку, предоставляя мысленный легальный вид имуществу, полученному преступным путем, преступники затрудняют расследование тех преступлений, в результате которых такое имущество было получено. Но из-за того, что имущество и денежные средства в первую очередь выступают предметом общественных отношений в сфере экономики, и использовать их для легализации лицо может только в сфере экономики, именно этой сфере, главным образом, наносится ущерб, поскольку осуществление сделок, финансовых операций, иных действий с передачей, обменом, распределением, потреблением имущества возможно только в сфере, регулирующей такие процессы – то есть в сфере экономической деятельности.
Поэтому, с точки зрения теории уголовного права, такие отношения (в сфере общественной безопасности, безопасности государства, правосудия и др.), необходимо рассматривать как дополнительный объект преступления.
Обязательным элементом объекта преступных посягательств, ответственность за которые предусмотрена в ст. 174 УК РФ, выступает предмет преступного посягательства, под которым понимаются элементы материального мира, в связи с которыми или по поводу которых совершается преступление. Исходя из содержания диспозиций нормы, закрепленной в указанной статье, предметом содержащегося в нем преступления выступают денежные средства или иное имущество, полученные преступным путем, что, согласно ст. 3 Федерального закона «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансировании терроризма», тождественно понятию «доходы, полученные преступным путем».
Однако в юридической литературе содержание предмета указанного преступления рассматривается неоднозначно.
С точки зрения Б.В. Волженкина, в качестве предмета этого преступления могут выступать денежные средства, ценные бумаги в российской или иностранной валюте и иное движимое или недвижимое имущество. Этого же мнения придерживается и профессор П.С.Яни.
Таким образом, по смыслу рассматриваемых уголовно-правовых норм в предмет легализации входит любое имущество, связанное с реализацией права собственности, в том числе и имущественные права.Как известно, «право на имущество» является самостоятельным предметом уголовно-правовой охраны (ст. 159, 163 УК РФ), поэтому представляется правильным включить эту правовую категорию в круг предметов, охватываемых составом преступления легализация преступных доходов. Более того, это предусмотрено и международными документами, касающимися легализации (Страсбургской конвенцией).
Анализ правоприменительной практики свидетельствует о существовании проблемных вопросов квалификации по предмету преступлений, предусмотренных ст.ст. 174 и 174.1 УК РФ в силу бланкетного характера предмета.
Характеризуя предмет преступления, следует остановиться на понятии денежных средств, под которыми понимаются, прежде всего, деньги (валюта). Ценные бумаги не охватываются понятием «денежные средства», используемым ст.174 УК РФ, следовательно, легализацию ценных бумаг следует квалифицировать как легализацию иного имущества. Конвенция Совета Европы «Об отмывании, выявлении, изъятии и конфискации доходов от преступной деятельности» определяет термин «имущество» как «имущество любого рода, материальное или нематериальное, движимое или недвижимое, а также юридические акты и документы, дающие право на такое имущество или получение выгоды на него».
Российское гражданское законодательство термин «имущество» трактует несколько иначе. Так, в соответствии со ст. 128 ГК РФ к объектам гражданских прав относятся вещи, включая иное имущество, в том числе имущественные права; работы и услуги; информация; результаты интеллектуальной деятельности, в том числе интеллектуальные права на них (интеллектуальная собственность), нематериальные блага. В приведенном определении имущества говорится об услугах. Однако услуги не могут являться предметом легализации, отмываться могут только деньги или имущество, полученные в результате оказания каким-либо лицом противозаконных услуг.
Предметом легализации не могут быть также материальные ценности, полностью изъятые из гражданского оборота, отчуждение которых не допускается (например, отдельные виды вооружения), потому как при легализации преступных доходов происходит создание новых общественных отношений в сфере экономической деятельности субъектов путем воздействия виновных лиц на денежные средства или иное имущество, приобретенное преступным путем. А такое воздействие выражается в том, что преступник стремится изменить социально-экономический статус преступно приобретенных доходов.
Такие ученые как А.С. Горелик, И.В. Шишко и Г.Н. Хлупина считают, что отмывание денег является беспредметным преступлением. Такой вывод авторов базируется на их понимании имущества, приобретенного преступным путем, не как того, по поводу чего возникают общественные отношения, а как того, чем такие отношения разрушаются, поэтому имущество, приобретенное преступным путем выступает не как предмет преступления, а как средства совершения преступления. С таким выводом авторов, по нашему мнению, нельзя согласиться, поскольку они пришли к такому выводу опираясь на отождествление предмета преступления и предмета общественных отношений, выступающих объектом преступления, а это противоречит общей структуре общественных отношений. Между тем, предмет преступления – это самостоятельный факультативный признак состава преступления, который не может отождествляться с предметом общественных отношений, имеющий более широкий смысл. Как отмечает А.А. Краюшкин, когда мы говорим «субъект преступления», «общественно опасное деяние» и др., то имеем в виду те элементы или признаки, которые присущи самому преступления и поэтому характеризуют его. Скорее всего, и этимология термина «предмет преступления» аналогичная, поскольку в данном случае речь идет о признаке, свойственном прежде всего самому преступному деянию и являющегося его неотъемлемой составной частью. С учетом этого, вывод о том, что денежные средства и иное имущество, полученные преступным путем, не входят в состав охраняемых законом общественных отношений вовсе не означает, что преступление, предусмотренное ст. 174 УК РФ, является беспредметным. Ведь предмет преступления, будучи названным в уголовно-правовой норме, становится обязательным признаком состава преступления. К тому же, как известно, свойства той или иной вещи обусловливают необходимость предоставления такой вещи определенного правового значения в конкретном составе преступления. Отсюда, как справедливо отмечается в уголовно-правовой литературе, предоставление определенного правового значения тому или иному предмету, в свою очередь, указывает на его неразрывную связь с самим общественно опасным деянием и определяет его как самостоятельный признак состава совершенного преступления.
Предмет преступления необходимо отличать от орудий и средств совершения преступления, то есть от того, чем преступник воздействует на предмет преступления. Еще в начале ХХ века А. Н. Круглевский обращал внимание на то, что объект действия (т.е. предмет преступления) часто бывает сложно отграничить от средств совершения преступления.
Орудия совершения преступления – это факультативный признак объективной стороны состава преступления, характеризующий материальные ценности, которые используются виновным для непосредственного воздействия на потерпевшего от преступления и (или) на предмет преступления и при этом имеют «первичный контакт» с ними, усиливают физические возможности субъекта преступления при совершении общественно опасного действия (в отдельных случаях их отсутствие исключает такое посягательство).
Средства совершения преступления – это факультативный признак объективной стороны состава преступления, характеризующий материальные ценности, которые облегчают совершение общественно опасного действия, но не предназначены для непосредственного воздействия на потерпевшего от преступления и (или) на предмет преступления.
Основное разграничение между предметом преступления и орудиями и средствами должно проводиться по характеру использования вещей и иных материальных предметов в процессе совершения преступления. Если это использование имеет «активный» характер, если предмет используется как средство воздействия на объект, то это – орудия или средства совершения преступления. И, наоборот, если вещь играет «пассивную « роль, если над ней совершаются действия, она так или иначе испытывает воздействие (уничтожается, изымается, изменяется и т.п.), то эта вещь должна признаваться предметом преступления.
Актуальность познания предмета, орудий и средств совершения преступления предопределяет необходимость предложить такие правила разграничения этих признаков:
1) предмет преступления всегда указывает на те общественные отношения, которые охраняются уголовным законом; орудия и средства облегчают совершение общественно опасного действия, с их помощью совершается преступление;
2) орудия и средства являются «активными» материальными ценностями, то есть они играют «активную» роль в совершении преступления и всегда используются преступником для достижения определенного результата; предмет преступления является «пассивным» в этом процессе – именно на него направлено деяние преступника;
3) предмет посягательства является характерным для преступлений, совершаемых как в форме общественно опасного действия, так и бездействия. Орудия и средства присущи только тем преступлениям, которые совершаются в форме общественно опасного действия;
4) свойства предмета, как правило, используются в более-менее отдаленном будущем, а свойства орудий всегда используются преступником непосредственно при совершении преступления. В то же время средства совершения преступления могут использоваться на любой стадии совершения преступления;
5) существование орудий преступления зависит от наличия в составе преступления предмета или потерпевшего от преступления – без предмета посягательства или потерпевшего от преступления нет и орудий его совершения. И наоборот, существование предмета преступления не зависит от наличия в составе конкретного преступления тех или иных орудий, а также средств совершения преступления.