2.2 Системы безопасности региона
На современном этапе в вопросах обеспечения безопасности государства Центральной Азии сделали ставку на многоуровневый и разноформатный подход к обеспечению своей национальной безопасности. Исключением стал Туркменистан, избравший особый путь обеспечения своей безопасности.
В плане иерархии на первом месте стоит система глобальной безопасности, представленной всей структурой и идеологией Организации
Объединенных Наций, членом которой центральноазианские государства стали после обретения своей независимости. Соответственно, центальноазиатские государства в своей политике безопасности придерживаются таких принципов Устава ООН, как соблюдение международного права, неприменение силы и угрозы силой; мирное разрешение международных споров и т.д. Глобальная безопасность — это защищенность системы взаимоотношений всего мирового сообщества от угрозы дестабилизации обстановки, кризисов, вооруженных конфликтов и войн.
Вторая система, являющаяся отражением исторической и современной геополитической специфики Центральной Азии и отношений стран и народов между собой и с внешним миром, представляет собой международные региональные организации разного формата. Региональная безопасность — это защищенность системы взаимоотношений государств того или иного региона от угроз дестабилизации обстановки, кризисов, вооруженных конфликтов и войн регионального масштаба.
Третьей системой является непосредственно система национальной безопасности, которая предполагает проведение единой государственной политики — внутренней и внешней, нацеленной на предупреждение и нейтрализацию угроз и вызовов жизненно важным интересам нации. В данном случае, центральноазиатские государства в своих действиях опираются на право государств на обеспечение своей безопасности, вытекающее из основного принципа международного права — принципа государственного суверенитета, является одним из проявлений независимости государств.
О современном понимании угроз Организацией Объединенных Наций дает представление Доклад Группы высокого уровня ООН по угрозам, вызовам и переменам (2005 г.). Для борьбы с этими угрозами рекомендуется широкое применение политики предотвращения, предусматривающей, прежде всего, широкий комплекс социально-экономических и культурно-информационных мер. Основой регионального фронта для противостояния перечисленным угрозам стала сеть региональных организаций, координирующих деятельность национальных государств, что собственно и имеет место в Центральной Азии.
Угрозы безопасности в регионе в значительной мере носят трансграничный характер. Возможность противодействия им во многом зависит от консолидации усилий различных государств и их групп, всего международного сообщества. Целый ряд угроз безопасности просто не может быть нейтрализован на уровне отдельных национальных государств или региональных организаций. К таким угрозам относятся угрозы региональной безопасности и стабильности в Центральной Азии. Республика Таджикистан играя важную роль в обеспечении региональной безопасности и стабильности, вместе с тем осознает важность взаимодействия в рамках уже существующих механизмов сотрудничества в регионе. Одним из условий плодотворного международного взаимодействия является сходное понимание и определение угроз различными государствами и выработка унифицированных методов противодействия им. Это делает возможность международного сотрудничества в данной области значительно более вероятной.
Одним из системообразующих элементов обеспечения региональной безопасности Центральной Азии является Организация Договора коллективной безопасности (ОДКБ), членами которого являются все центральноазиатские государства за исключением нейтрального Туркменистана. Договор предусматривает оказание помощи в случае совершения против него акта агрессии и на коллективную самооборону в соответствии со статьей 51 Устава ООН. Договор зарегистрирован 1 ноября 1995 г. в Организации Объединенных Наций.
В соответствии с Уставом ОДКБ государства-члены принимают совместные меры к формированию в рамках Организации действенной системы коллективной безопасности и созданию региональных группировок войск, координируют свои усилия в борьбе с международным терроризмом, незаконным оборотом наркотиков, оружия, организованной преступностью, нелегальной миграцией и другими угрозами их безопасности. В соответствии со статьей 7 Устава государства-члены принимают решение о размещении на своих территориях войск государств, не являющихся членами Организации, после консультаций с другими государствами-членами. Высшим органом ОДКБ, рассматривающим принципиальные вопросы деятельности Организации, является Совет коллективной безопасности (СКБ), состоящий из глав государств-членов. Председателем СКБ является глава государства, на территории которого проходит, очередная сессия Совета. В заседаниях СКБ могут принимать участие министры иностранных дел, министры обороны, секретари советов безопасности государств-членов. Генеральный Секретарь Организации и приглашённые лица. В период между сессиями СКБ координация в реализации решений органов ОДКБ возлагается на Постоянный Совет при Организации, который состоит из полномочных представителей государств-членов, в заседаниях участвует Генеральный Секретарь ОДКБ. Консультативными и исполнительными органами ОДКБ являются Совет министров иностранных дел (СМИД), Совет министров обороны (СМО), Комитет секретарей советов безопасности (КССБ). Постоянно действующими рабочими органами ОДКБ являются Секретариат и Объединённый штаб Организации. Каждый из органов ОДКБ руководствуется своим положением.
В феврале 1995 г. на сессии СКБ в Алма-Ате приняты Декларация, Концепция коллективной безопасности. Основные направления углубления военного сотрудничества, а также Меморандум о поддержании мира и стабильности в Содружестве Независимых Государств. В мае 1995 г. был одобрен План реализации Концепции коллективной безопасности углубления военного сотрудничества государств-участников Договора.
По итогам Международной научной конференции по проблемам безопасности в Центральной Азии, прошедшей в Душанбе 27 марта при участии Секретариата ОДКБ, 31.03.2014 г. был принят итоговый документ «Проблема безопасности государств Центральной Евразии в условиях современного мироустройства: тенденции и подходы к обеспечению стабильности»
В данном документе обозначены вопросы безопасности государств Центральной Евразии, направления эволюции систем безопасности, роль внешних факторов в подсистеме международных отношений в регионе, направления активного взаимодействия, механизмы влияния стран региона на геополитическую обстановку. Акцент в документе сделан на то, что устойчивое политико– экономическое и социальное развитие стран региона является важнейшим фактором, от которого в решающей степени зависят стабильность, экономическая устойчивость и безопасность всей территории Евразийского пространства. Также в документе проанализирована роль СМИ в условиях новых информационных угроз региональной безопасности, рассмотрены информационные технологии и стратегии информационного противодействия.
Важным ресурсом в борьбе с радикальным религиозным экстремизмом в Центральной Азии является помощь великих держав. В этом плане можно особо отметить Россию, имеющую ключевые позиции в сфере обеспечения региональной безопасности. Поддерживаемая Москвой Организация договора о коллективной безопасности (ОДКБ) – главная защита Казахстана, Кыргызстана и Таджикистана от возможных вторжений с территории Афганистана, а также от потенциальной экспансии ИГ.
Таким образом, подход центральноазиатских государств при решении проблемы обеспечения региональной безопасности предлагает опору на ряд международных организаций, что представляет собой наиболее эффективный способ решения проблем.
Опыт 15-ти лет существования СНГ как организации свидетельствует, что эта организация сыграла определенную положительную роль в укреплении региональной безопасности Центральной Азии. Именно в рамках СНГ обсуждались многие проблемы безопасности региона в целом и безопасности отдельных центральноазиатских государств. Решения о противодействии тем или иным комплексным угрозам принимались как всеми членами СНГ, так и инициативной группой стран, входящих в Содружество. При этом данное решение не должно противоречить содержанию и принципам документов СНГ и ущемлять интересы государств-членов СНГ, оставшихся за пределами коалиции. Группы стран-инициаторов создали такие значимые для центральноазиатских государств субрегиональные и международные организаций, как ОДКБ, ЕврАзЭС, ШОС.
Задача региональных организаций безопасности Центральной Азии минимизировать возможные негативные последствия военной акции, сохранить стабильность в регионе и обеспечить безопасность наших граждан и, что крайне важно, отстоять единство мирового сообщества в противодействии терроризму.
С 3-28 августа 2015 г. Коллективные силы оперативного реагирования (КСОР) ОДКБ провели совместные учения «Взаимодействие-2015», в ходе которых были отрабатаны применение воинских контингентов и формирований сил специального назначения КСОР ОДКБ в Восточно-Европейском регионе коллективной безопасности.
Учение проводились в плановом порядке по решению Совета министров обороны и Комитета секретарей советов безопасности ОДКБ.
Во «Взаимодействии-2015» приняли участие подразделения вооруженных сил Республики Армения, Российской Федерации, Республики Казахстан, Кыргызской Республики, Республики Таджикистан и Республики Беларусь, а также личный состав формирований сил специального назначения МВД, ликвидации последствий чрезвычайных ситуаций и служб по контролю за оборотом наркотиков.
Коллективные силы оперативного реагирования ОДКБ в ходе учения провели совместную операцию по локализации вооруженного конфликта с целью восстановления территориальной целостности и защиты конституционного строя условного государства-члена ОДКБ, отработали задачи по уничтожению иррегулярных вооруженных формирований, выполнению мероприятий ликвидации последствий чрезвычайных ситуаций, а также организации оперативно-розыскных и специальных мероприятий.
Противодействие угрозам требует со стороны других стран-участников ОДКБ и организации помощи пострадавшему государству. Помощь может оказываться со стороны ОДКБ как объединения по решению руководящих органов, либо в форме содействия со стороны инициативных групп государств внутри СНГ, либо в форме прямого взаимодействия между отдельными государствами СНГ.
В 2014 году начало функционироватьܰ новое геополитическое интеграционное образование – Евразийский ܰэкономическийий союзܰ, в состав которого вместе с Россией, Белурусью и Арменией вошли и Республика Казахстан (с 1 января 2015 г. и Киргизская Республика (с 12 августа 2015 г.). ЕАЭС – это проект, ориентированный на постсоветское пространство и имеющий своей главной целью реиндустриализацию входящих в него стран, а также создание единого экономического пространства, предусматривающего свободу передвижения товаров, услуг, капиталов и рабочей силы.
В дальнейшем возможно расширение сфер функционирования ЕАЭС за счет вопросов создания валютного союза, единого энергетического рынка, координации в вопросах внешней политики и расширения политического содержания в его деятельности.
Что касается сложностей, связанных с практической реализацией ЕАЭС, то их немало. Если абстрагироваться от влия
Россия, со своей стороны объявила о предоставлении ЕАЭС до 1.2 миллиарда долларов США на протяжении следующих двух лет: фонд в 500 миллионов долларов США, кредит в 500 миллионов долларов США и дополнительные 200 миллионов долларов США для содействия ускорению интеграции государств Центральной Азии в Союз.
Россия остается самым важным фактором в области безопасности в Центральной Азии. Имея значительные военные активы в регионе, Россия обладает способностью отреагировать на кризис, вместе со взятой на себя ответственностью управлять безопасностью. Это выходит из двусторонних отношений с центральноазиатскими государствами, а не осуществляется под эгидой региональных многосторонних соглашений, как ОДКБ или ШОС.
Таджикистан и Кыргызстан были и остаются основным центром внимания взаимодействия России в области безопасности в Центральной Азии. Москва взяла обязательство вложить свыше 1.5 миллиарда долларов США для усиления армий Кыргызстана и Таджикистана, и приблизительно две трети от этой суммы будут направлены на армию Кыргызстана. В военной сфере двустороннее сотрудничество с Таджикистаном в области безопасности включает в себя размещение одного из самых многочисленных российских контингентов за рубежом – 201 мотострелковую дивизию. Приблизительно 7000 персонала развернуты на военной базе рядом с Душанбе, в трех полках. В октябре 2012 г. было заключено двустороннее соглашение между Душанбе и Москвой, согласно которому российские силы будут размещаться там на базе до 2042 г. на безвозмездной основе.
В Кыргызстане расширение российских военных объектов в Канте предусматривает, что эта договоренность продлится до 2032 г. Новое соглашение будет действовать с 2017 г. и обеспечит интегрированную военную базу России в Кыргызстане, совмещая различные объекты в Канте и других местах страны. Россия списала Кыргызстану значительные долги, достигшие 489 миллионов долларов США, и поступила подобным образом в случае Таджикистана. Кыргызские долги были также конвертированы в долевое участие России в Дастане, единственном военно-промышленном предприятии Кыргызстана. Таким способом Россия использовала отмену долга и предоставление значительной помощи для обеспечения этих договоренностей в военной области и области безопасности. В оборонной сфере российские власти добились успеха в сохранении или восстановлении ряда военных и исследовательских объектов советской эпохи в Казахстане, Кыргызстане и Таджикистане.
В геополитическом плане логично для стран Центральной Азии стремление развивать сотрудничество как с Россией, так и Китаем. Взаимодействие в рамках ШОС центральноазиатских государств и с Россией и с Китай является одним из наиболее перспективных направлений политики государств региона, поскольку расширяет границы безопасности и перспективы торгово-экономического, политического сотрудничества за рамки постсоветской Центральной Азии, и охватывает глобальные вопросы сотрудничества страны как с азиатскими, так и с европейскими странами. И это в условиях глобализации угроз и вызов вполне оправдано.
Шанхайская Организация Сотрудничества (ШОС), как новая региональная организация многостороннего сотрудничества, сразу после своего создания привлекла к себе всеобщее внимание международного сообщества своей спецификой. ШОС стремится к диалогу, обмену мнениями и сотрудничеству во всех формах с другими государствами и регионами. За несколько лет своей деятельности ШОС проделала большую плодотворную работу для содействия региональному сотрудничеству. За последний год ШОС значительно укрепила сотрудничество в следующих направлениях: 1) в сфере обеспечения безопасности; 2) задействовала региональную антитеррористическую структуру; 3) включилась в борьбу с наркобизнесом; 4) разработала механизм встречи секретарей советов безопасности; 5) вывела на новый уровень сотрудничество в торгово-экономической сфере (приняв Программу многостороннего торгово-экономического сотрудничества государств — членов ШОС); 6) задействовала процесс многосторонних консультаций по транспортным вопросам.
Сотрудничество в области безопасности и экономики рассматривается государствами-участниками ШОС как приоритетное направление. Поддерживая всеобщее мнение мировых политиков, можно с уверенностью сказать, что ШОС верно выбрала линию на поддержание региональной безопасности и стабильности, проводя борьбу с тремя угрозами — терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом.
ШОС является первой международной организацией, четко выступающей с концепцией борьбы против трех зол, эта актуальная тема обсуждается на каждой встрече глав государств — членов ШОС и определена в качестве приоритетного направления развития этой организации. Основное отличие Шанхайской Организации Сотрудничества от аналогичных межгосударственных образований, созданных на постсоветском пространстве, состоит в том, что в нее, помимо стран СНГ, входит также Китай, что заметно повышает ее значимость. ШОС наряду с другими механизмами и институтами, действующими в этом регионе, по мнению всех членов организации, является новым важным звеном в системе многостороннего сотрудничества.ܰ
10 июля 2015 г. в Уфе прошел саммит ШОС. На этом саммите в организацию решили вступить Пакистан и Индия, что позволит организации укрепить свое влияние. Также главы шести стран подписали Уфимскую декларацию, в которую были включены пункты о борьбе с терроризмом и расширении организации в будущем.
Главные направления, на которых сконцентрирована деятельность ШОС, причем нашедшие отражение в декларациях практически всех последних саммитов, а также в Хартии ШОС, — борьба с терроризмом, сепаратизмом, экстремизмом и наркотрафиком. И это вполне объяснимо. В той или иной степени именно эти проблемы являются общими как для всех государств-членов ШОС, так и для каждого из них в отдельности. Правда, в разной степени значимости. И до тех пор, пока они не будут решены, о приоритетности экономического сотрудничества, по-видимому, придется забыть.
В утвержденной государствами-членами ШОС Концепции сотрудничества в борьбе с терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом подчеркивается: «Государства-члены организации исходят из того, что борьба с терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом на пространстве ШОС своими собственными силами имеет для них приоритетное значение». По словам Ислама Каримова, речь идет о «большом стратегическом, далеко идущем плане, конечной целью которого является изменение в свою пользу политического, экономического расклада сил и доминирование в Центральноазиатском регионе».
Одной из тенденций развития стратегической ситуации в Центральной Азии стало присутствие в регионе НАТО, и прежде всего Соединенных Штатов, как его составной части, что позволяет говорить о данной организации как об одном из факторов, влияющих на эволюцию процессов, происходящих в региональном масштабе.
Также, с декабря 1991 года пять центрально-азиатских стран постсоветского пространства — Казахстан, Киргизия, Таджикистан, Туркменистан, Узбекистан — взаимодействуют с НАТО в Совете североатлантического сотрудничества.
После 11 сентября 2001 г. на первый план в деятельности НАТО вышла борьба против террористической угрозой. Проблеме борьбы с ней посвящены два специальных документа, дополнившие стратегическую концепцию альянса: Военная концепция НАТО в области обороны против терроризма (Прага, 21 ноября 2001 г.) и План партнерских действий против терроризма. Понимание и осознание проблемы безопасности Центральной Азии со стороны НАТО во многом послужили предпосылкой для изменения политики данной организации в регионе, а также для более тесного сотрудничества стран региона с данной организацией.
Но, судя по всему, после прекращения активных боевых действий в Афганистане НАТО по-тихоньку теряет интерес к Центральной Азии. В рамках программы «Партнерство ради мира» (ПРМ) налажено сотрудничество с Казахстаном. Однако участие других стран региона в ПРМ весьма ограниченно. При этом привлекательность партнерства с НАТО для Центральной Азии, может быть снижена по мере усиления озабоченности стран региона угрозой своей безопасности, исходящей из Афганистана, и переключения внимания организации с Афганистана на более близкие регионы, в том числе Россию и Ближний Восток. Более того, в атмосфере обострения напряженности между НАТО и Россией тесные контакты с НАТО могут создать дополнительные проблемы для некоторых государств Центральной Азии, поскольку спровоцируют негативную реакцию Москвы.
И тем не менее, мы читаем, что проблема взаимоотношений государств Центральной Азии с НАТО, а также взаимосвязанная с ней борьба за геостратегическое влияние в данном географическом массиве между традиционными геополитическими гегемонами (Россия и Китай) и НАТО станут определяющим фактором для всего региона и ключевым моментом при формировании политического курса и приоритетов составляющих его государств, в особенности при выработке внешнеполитической стратегии.
Притом, что основную ставку в своей политики безопасности центральноазиатские государства делают на международные структуры, ориентированные на особенности Центральной Азии. При этом они поддерживают и готовы поддерживать любые инициативы, которые направлены на решение проблем безопасности. Такая позиция является базой для равноправного и активного сотрудничества со всеми ключевыми факторами, способными обеспечить безопасность Центральной Азии. В этом смысле представляет интерес, например, позиция Кыргызстана, Таджикистана и Узбекистана по отношению к антитеррористической операции в Афганистане, осуществляемой рядом западных государств под началом США.
Центральноазиатский регион будет оставаться, как минимум, в краткосрочной перспективе на периферии глобальной геополитической активности НАТО, которая будет сконцентрирована в основном на укреплении позиций в Восточной Европе, на Кавказе, Ближнем и Среднем Востоке. Данный момент вынуждает осуществлять анализ эволюции отношений стратегического характера НАТО — ЦАР в основном в расчете на средне- и долгосрочную перспективу.
6 апреля 2015 г. под Алма-Атой были проведены учения «Степной орел — 2015» с участием военнослужащих Казахстана, США и Великобритании.
На фоне полного разрыва отношений НАТО с Россией такое отношение альянса к ближайшему союзнику Москвы — Казахстану — может показаться знаком особого расположения, однако со всеми странами Центральной Азии и Кавказа альянс использует общий алгоритм взаимодействия и отдельные Индивидуальные планы Партнерства, без экспромтов.
В целом переход войсковых соединений центрально-азиатских государств на натовские стандарты (структура, тактика, принципы боевого управления) предполагает оснащение оружием и техникой преимущественно американского производства, и практически исключает возможность взаимодействия с войсками ОДКБ. Так разнонаправленная политика рождает разнонаправленные войска, полезность которых не доказана.
Учитывая вышесказанное, нужно выделить следующие моменты негативного характера касательно процесса закрепления НАТО в Центральной Азии, которые зачастую не принимаются во внимание:
Военно-политическое присутствие НАТО, и в особенности США, в регионе обусловливается вовсе не альтруистическими намерениями по оказанию военно-политического содействия государствам данного географического массива в борьбе с международным терроризмом, большинство проявлений которого спровоцировано и порождено самим Западом (США), а исключительно эгоистическими геополитическими интересами ряда стран Альянса, направленными на внесение геостратегического дисбаланса в Центральную Азию и расширение сферы своего влияния, прежде всего в направлении района Каспия.
Следует учитывать, что НАТО закрепляется в Центральной Азии для противодействия влиянию и стратегической нейтрализации России и Китая, а также, в некоторой степени Ирана (тактика Анаконды), что повлечет за собой непосредственное участие всего региона в Чужой Большой Игре, чреватой непредсказуемыми последствиями для него. Ввиду этого имеющий место в настоящий момент факт определенного стратегического компромисса между Россией и НАТО (США) по отношению к региону, вероятнее всего, будет носить относительно кратковременный характер.
Как следствие, активное сотрудничество государств Центральной Азии с Альянсом угрожает критическим ухудшением стратегических отношений с Россией и Китаем, что, безусловно, приведет к резкому скачку внутри- и внешнеполитической напряженности и нестабильности в регионе.
Россия и Китай, со своей стороны, будут всеми силами препятствовать дальнейшему масштабному проникновению НАТО в регион (в особенности, в Казахстан), из-за его особой важности для общестратегической безопасности России и Китая и для сохранения их статуса великой державы. Причем наличие серьезных геополитических разногласий латентного характера между Пекином и Москвой, в том числе и потенциальных в Центральной Азии, не исключает вероятность использования ограниченного регионального присутствия НАТО и США в качестве третьей силы для обеспечения собственных геостратегических интересов РФ и КНР по отношению друг к другу.
Таким образом, резюмируя вышеотмеченное стоит отметить, что разнонаправленное влияние США, Китая и России, разнонаправленная политика государств Центральной Азии не означают движение региона в разных направлениях. Это не путь, а сложное время выбора, социально-экономическое и военно-политическое перепутье.
Вследствие этого, для избежания непосредственного геополитического подчинения той или иной стороной, страны региона должны стремиться осуществлять лавирование между двумя центрами притяжения и проводить активный политический курс, направленный на получение определенных стратегических выгод от регионального соперничества России и Китая, с одной стороны, и НАТО — с другой. Учитывая, что латентный блок Россия — Китай и НАТО в настоящий момент в какой-то степени взаимно уравновешивают продвижение друг друга и тот факт, что заинтересованные стороны не обладают достаточными силами и средствами для: 1) полного претворения своих стратегий по отношению к Центральной Азии и 2) установления своей абсолютной геополитической доминации в регионе, политика балансирования станет в краткосрочной перспективе для локальных государств наиболее действенным и оправданным способом ведения внешнеполитического курса.
А в сфере многосторонней безопасности, нежесткая организация и требования таких рамок как Содружество Независимых Государств (СНГ), ОДКБ и ШОС дают степень гибкости в договоренностях о безопасности, в которых некоторые члены могут выбирать более глубокую интеграцию, а другие могут не принимать участия в инициативах. Недостатком этого является то, что многие договоренности номинально принятые этими многосторонними структурами в конце концов не выполняются, либо из-за того, что члены не ратифицируют необходимое национальное законодательство для вступления этих договоренностей в силу, или же они не предоставляют достаточное финансирование для воплощения их в жизнь.
Несмотря на присутствие в регионе различных международных структур безопасности, таких, как ООН, ОБСЕ, ОДКБ, ШОС, НАТО, каждое государство развивает двусторонние связи с различными государствами Запада и Востока. Возможность противодействия угрозам и опасностям стран Центральной Азии во многом зависит от консолидации усилий различных государств и их групп, всего международного сообщества. Одним из условий плодотворного международного взаимодействия является сходное понимание и определение угроз различными государствами и выработка унифицированных методов противодействия им. Это делает возможность международного сотрудничества в данной области значительно более вероятной.
ГЛАВА III.РОЛЬ И МЕСТО РЕСПУБЛИКИ ТАДЖИКИСТАН В ОБЕСПЕЧЕНИИ БЕЗОПАСНОСТИ СРЕДНЕАЗИАТСКОГО РЕГИОНА
3.1 Республика Таджикистан в системе геополитических координат
Наряду с вызовами и угрозами, вызванными процессом глобализации во всем мире, оказывающими влияние на безопасность Республики Таджикистан как составной части системы международных отношений, имеют место и потенциально опасные для национальных интересов Республики Таджикистан региональные факторы, о котором было сказано во второй главе данной работы.
Соответственно, в течении двадцати пяти лет существования независимого таджикского государства внешняя политика играет важнейщую роль в обеспечении независимости и суверинитета Таджикистана.
Республика Таджикистан ведет многовекторную внешнюю политику с учетом существующих глобальных вызовов и угроз и упомянутых региональных факторов, отвечающую высшим государственным и национальным интересам, служащую целям установления дружественных и взаимовыгодных отношений с различными странами мира и основанную на безоговорочном уважении международного права.
После активизации действий международного сообщества в отношении Афганистана и движения «Талибан» одновременно с этим в регионе возникли новые игроки — США, Китай, страны ЕС, Турция, Иран, Пакистан, Индия, Япония, которые определяют основные векторы международной политики и являются стержневыми составляющими новой системы международных отношений на евразийском пространстве. Активная политика ведущих геополитических мировых игроков порой создавала уникальные союзы и партнерские отношения между Россией, США, ЕС и Китаем в Центральной Азии, укрепляла безопасность и стабильность в регионе. Однако иногда интересы мировых держав не совпадали, тогда возникала угроза ослабления региональной безопасности.
На современном этапе, находясь в самой сердцевине геополитических и геоэкономических процессов Центральной Азии Таджикистан привлекает к себе геостратегические пересикающиеся интересы в основном трёх сверхдержав — США, Китая и России, каждая из которых стремится укрепить и упрочить своё присутствие и влияние в этом регионе, прежде всего реализацией крупных региональных проектов интеграционного характера.
Но основной целью указанных держав в геополитическом плане является контроль над центральным пространством Евразии, а также над ресурсами и транспортными связями региона. Именно это и создает зоны геополитической нестабильности; возникают попытки удержать, закрепить либо расширить сферы влияния, с одной стороны, и нейтрализовать, избежать политических издержек — с другой.
Американская концепция – региональный проект «Новый шелковый путь» направлен на связку Центральной и Южной Азии, через использования их транспортных и энергетических возможностей, открытие странам Центральной Азии выхода к ближайшему открытому морю и отторжение их от своих геополитических соперников, т.е. Китая и России. Проектом предусмотрено строительство CASA-1000. В её основе лежит идея создание общего энергетического рынка, который ориентирован более чем на 250 млн. потребителей. В списке участников проекта — Афганистан, Пакистан, Кыргызстан и Таджикистан, два первых потребители, два последних производители электроэнергии. Протяженность ЛЭП по территории 4 государств составит 1200 км, стоимость 1.17 млрд. $. Инвесторы: Европейский банк реконструкции и развития, Исламский банк и Всемирный банк.
Дело в том, что с учётом гористого ландшафта и полноводных рек, Таджикистан и Кыргызская Республика располагают значительным потенциалом гидроэнергетики. Но несмотря на это они имеют значительный избыток электроэнергии в летнее время, а в зимний период для них характерен её дефицит. Поскольку электричество невозможно «хранить», и летний избыток нельзя использовать во время холодных зим, то жители этих стран сталкиваются с большими трудностями в зимний период.
Планируется, что экспорт электроэнергии через систему ЛЭП CASA-1000 с существующих ГЭС Кыргызской Республики и Таджикистана обеспечит этим странам существенную прибыль.
Таблица 3.1. Средний уровень роста прогнозируемого спроса
| Период | 2015-2025 | 2010-2030 | 2015-2030 |
| Кыргызстан | 2.1% | 2.6% | 2.6% |
| Таджикистан | 1.4% | 2.1% | 1.6% |
Другой проект этой региональной инициативы строительство железной дороги Туркменистан-Афганистан-Таджикистан (ТАТ), протяженностью более 400 км. Оценивается в 2 млрд. $. Закладка первого камня состоялась в 2013 году.
Внимание, уделяемое в последнее время американо-натовскими политиками и военными Таджикистану, обусловлено по большому счету открывающейся, как видится в США, возможностью для создания в Таджикистане разветвленной военной инфраструктуры. Этому, как очевидно, мешает российское военное присутствие (201-я база и ―Нурек на Памире).
Инициатива «Новый шелковый путь» также фокусируется на создании транспортно-логистической системы, инфраструктуры и региональной торговли.
Во время визитов в страны Центральной и Юго-восточной Азии председателем Китайской Народной Республики Си Цзиньпином в 2014 году был выдвинут Региональный проект по совместному созданию «Экономического пояса Шелкового пути и Морского шелкового пути ХХ1 века «Один пояс, один путь». Данный проект уже находит практическую реализацию созданием Азиатского банка инфраструктурных инвестиций, под патронажем КНР с уставным капиталом в 100 млрд. $, куда в январе этого года вошел и Таджикистан. Решением китайского руководства банк выделил Пакистану более 40 млрд. $, Бразилии более 50 млрд. $. По некоторым данным для реализации этого проекта КНР готова выделить более 1 трл. $. Поэтому во многих странах, по сообщению СМИ, ускоренными темпами начали готовить свои национальные проекты для участия в этом мега проекте. Таджикские эксперты, для активного включения республики в мегапроект, предлагают более 10 предполагаемых проектов. Они предусматривают строительство железной дороги, газопроводов через территорию республики, создания многоцелевых хабов на юге, севере и востоке страны, создание туристического ресурсно-консалтингового центра в Варзобе, мясоперерабатывающего кластера в Файзабаде, ювелирного кластера в Ишкашимской свободно-экономической зоне, реализация которых может гарантировать устойчивый рост экономики Таджикистана.
Одна из влиятельных стран, которая является лидером геополитического доминирования в регионе, — Российская Федерация. Российский фактор играет значительную роль во всех пяти центральноазиатских республиках. Россия, как великая держава, не может не иметь свои геополитические интересы в регионе в целом и в Таджикистане в частности. По нашему мнению, для России, которую в Центральной Азии, в отличие, например, от некоторых других бывших советских республик, не считают чужой, основная проблема заключается в отсутствии выверенной и отвечающей ее национальным интересам политики в отношении стран региона в целом и по каждому государству Центральной Азии в отдельности.
Таджикистан выступает за дальнейшую интеграцию и сближение с Россией, так как интересы России не противоречат высшим государственным интересам Республики Таджикистан.
Отношения между Россией и Таджикистаном вступили в новую фазу после встречи президентов двух стран в Сочи в августе 2004 г., так как подписанные ранее соглашения получили тогда во многих важнейших сферах свое юридическое обеспечение. Новый импульс таджикско-российским отношениям дали ряд соглашений, подписанных в ходе визита президента России В. В. Путина в Душанбе в октябре 2004 г. Появился целый блок новых договоров и соглашений, которые охватили важнейшие стороны межгосударственных отношений. К настоящему времени правовую основу двусторонних отношений Республики Таджикистан и Российской Федерации составляют около 250 подписанных и ратифицированных договоров и соглашений, что обусловлено общностью геополитических интересов двух стран. 19 действующих межгосударственных договоров и соглашений касаются вопросов военного присутствия России на территории РТ, военного и военно-технического сотрудничества двух стран.
Ни для кого не секрет, что объект российского военного и геополитического присутствия в Центрально-азиатском регионе в Таджикистане – 201-я российская военная база — воинская часть Вооружённых Сил РФ в составе Центрального военного округа. Данная база расположена в городах: Душанбе, Куляб (до 2015 г.) и Курган-Тюбе с 2004 года. В 2012 г. (см. рис.3.2) был подписан договор о продлении срока присутствия 201-й Российской военной базы до 2042-го года. Целью присутствия данной базы на территории Таджикистана является защита независимости и поддержки конституционного строя в Республике Таджикистан, обеспечение стабильности военно-политической обстановки и укрепление национальных интересов Российской Федерации в центрально-азиатском регионе.
Другой российский военный объект в Таджикистане – Оптико-электронный комплекс «Окно» («Нурек») системы контроля космического пространства (СККП), находящийся близ Нурека, — подчиняется Войскам воздушно-космической обороны и в состав военной базы не входит.
