Принцип полного возмещения убытков и его реализация в Российском гражданском праве. ЧАСТЬ 3.

1   2   3

---

В качестве общего положения, устанавливающей ответственность государства за противозаконные акты власти, выступает ст. 53 Конституции РФ[1], в которой говорится о том, что «каждый обладает правом на возмещение государством вреда, нанесенного в результате противозаконных действий (либо бездействий) органов государственной власти либо их должностных лиц».

При этом речь может вестись о разных ситуациях нанесения вреда, включая нанесение вреда в результате утверждения противозаконного акта, непринятия его, в результате осуществления (не осуществления) действий иного характера.

История вопроса об ответственности государства за акты власти и иные свои действия (бездействие) известна и в целом доказывает постепенное увеличение области правовых отношений, в которых страна предстает в качестве обязанного лица. В контексте настоящего исследования необходимо уделить внимание только некоторым аспектам, прямо сопряженным с темой исследования.

В первую очередь, в практике принято помимо универсальных положений о возмещении убытков (ст. 15, 16 ГК РФ) привлекать с целью квалификации и ряд специальных положений  гл. 59 ГК РФ (ст. 1069-1071 ГК РФ). Под этим понимается, что вред наносится вне договора и отсутствуют какие-либо основания использовать ряд общих норм об обязательствах. Представляется, здесь есть возможность переоценки позиции, в том числе допустимо распространить на эти отношения и ст. 393 ГК РФ (деликтные обязательства — часть обязательственно-правовой системы)[2].

Во вторую очередь, по поводу состава правонарушения, влекущего ответственность государственных властных органов и управления в форме возмещения убытков, были озвучены самые разные мнения. Но в целом огромное число исследователей  придерживается общего мнения о том, что область действия этих положений широко нельзя растолковать, а в числе условий существует и ряд специальных. С данным обстоятельством можно согласиться, но лишь в том плане, что здесь можно говорить лишь о специфичности, сопряженной с деятельностью указанных органов.

В третью очередь, стоит признать незаконной сформировавшуюся практику задержки по выплате присужденных сумм лишь по той причине, что они не установлены в расходных статьях бюджета.

В четвертую очередь, нельзя разделить мнение отдельных авторов о так называемом публично-правовом характере ответственности государства1, что фактически уводит нас от решения проблемы.

В-пятых, вполне обоснованно и беспокойство, сопряженное с вероятным потоком исковых заявлений в адрес государства из-за действий нерадивых и (или) неумелых государственных служащих органов. В данных обстоятельствах предполагается корректным продумать целесообразность отграничения ответственности государства в целом на ответственность: а) его самого, б) ответственность конкретных государственных органов в качестве юридических лиц и в) ответственность самих должностных лиц. Понятно, что при такой ситуации придется осуществить отказ от соответствующей казны как единственного источника компенсации. В любой случае ситуации полезно было установить правила о регрессе, в том числе и между казной, с одной, и органом государственной власти, с другой стороны[3].

В-пятых, при любой ситуации необходимо учесть специфический характер в деятельности соответствующих государственных органов. Иски по возмещению убытков на основании ст. 16 ГК РФ могут предъявляться и налоговым органам. Стоит добавить к этому, что возмещению может подлежать и упущенная выгода. Однако такие споры специфичны, в том числе и касательно оценки действия (бездействия) этих органов. К примеру, в ходе рассмотрения конкретного спора необходимо уяснить наличие либо полное отсутствие противоправных действий налоговых органов[4].

В ходе обращения с иском к налоговому органу необходимо принимать во внимание причинно-следственную связь между правонарушением и  формированием убытков; к примеру, сам по себе факт признания акта недействительным не подразумевает под собой права на возмещение убытков. Необходимо иметь доказательство и самих убытков, их факта и размера.

Полагаем обоснованным мнение о том, что в таких ситуациях происходит защита именно гражданского, а не какое-либо другого субъективного права. По этой причине основные трудности сопряжены с проведением границы между соответствующим гражданским и иными правоотношениями. При этом вновь целесообразно предусмотреть, что гражданско-правовые отношения не могут быть исчерпаны обязательственными и деликтными, а наличие либо отсутствие гражданских прав не предопределяется наличием либо отсутствием отношений иного типа. К примеру, списание, арест либо другие схожие действия налогового органа по отношению к денежным средствам налогоплательщика, конечно же, допускают нарушение его гражданского субъективного права по обладанию, пользованию и распоряжению данными средствами. Но ведь эти действия могут быть обоснованными с точки зрения налогового законодательства. Здесь, считаем, существуют два методологических подхода к разрешению указанной проблемы. Первый представлен тем, чтобы установить — появились либо не появились по поводу данных же средств отношения налогового характера. Если ряд фактических обстоятельств позволяет нам вести речь о том, что в действительности отсутствуют налоговые обязанности, то отсутствие налогового правоотношения позволяет использовать и ст. 16 ГК РФ в рамках гражданско-правовой защиты. Если же налоговые отношения появились, отсутствуют какие-либо основания для гражданско-правовой защиты. Второй подход представлен тем, что в самом центре внимания находится само гражданское правомочие — в частности, право каждого обладать имуществом и имущественными правами, а также требовать от остальных не осуществлять действий ограничивающих или исключающих реализацию данных правомочий. При такой ситуации вопрос о наличии либо отсутствии налоговых правоотношений не принципиален, важно только установить противоправность действий органов налоговой системы.

По итогам данного параграфа необходимо сделать вывод о том, что автор возражает против необоснованно жесткого разграничения отношений, возникающих при деликте и при нарушении договора. Отмечается бессрочность этих отношений и возможность их прекращения как по основаниям, указанным в гл. 26 ГК РФ, так и в результате специальных актов (например, судебного решения), трансформирующих обязанность по возмещению убытков в обязанность предоставления в натуре или денежное обязательство. Запрет на цессию требования возместить убытки по договору оценивается как неоправданный.

 

2.3. Реализация принципа полного возмещения убытков в правоприменительной практике

 

Реализация санкций, в том числе мер юридической ответственности, в юридической науке традиционным образом расценивается в качестве особенной стадии их существования. Санкцию можно реализовать как на добровольной, так и принудительной основе.

Факт по добровольной уплате суммы убытков не делает данную санкцию нечто особенным (по сравнению с иными). В данном случае возможно вести речь только о внесудебных формах ее реализации. Но «возмещение должником убытков в добровольном порядке причисляется на текущий момент к разряду ситуаций скорее фантастических, чем реальных»[5]. Соответственно, обычно требуется обратиться в судебный орган для обеспечения защиты нарушенного права. Именно здесь и реализуются особенные черты правовых санкций, позволяющие пострадавшему лицу использовать для обеспечения собственных интересов принудительный механизм государства.

Полагаем, что изучение обстоятельств, сопряженных с выдвигаемым требованием о возмещении убытков, и утверждение соответствующего решения оканчивается исследование двух основных групп вопросов и установкой ответов на них. В первую очередь, безусловно, необходимо уяснить наличие правонарушения, подразумевающего под собой не только нарушение объективного права, но и права субъективного (конкретного правомочия определенного лица), в том числе — права, обусловленные договором. Во вторую очередь, исследуются обстоятельства, сопряженные с объемом нанесенных убытков, выбором приема возмещения, суммы взыскания и пр.

О первой группе вопросов. Гражданское правонарушение нуждается в квалификации и в качестве факта действительности, и в качестве специализированной правовой категории, находящей отражение в определенном правовом положении. Под квалификацией факта действительности подразумеваются усилия по представлению, изучению и оценке доказательств и в данном контексте обусловлена преимущественно сутью правоотношений процессуального характера. Под квалификацией же правонарушения как юридически значимого факта понимается исследование, оценка и вывод по отношению к связям материального характера.

Соответственно, вести речь о правонарушении (либо о его отсутствии) можно лишь в результате рассмотрения дела, когда будет установлена и противоправность, и вред, и вина (учитывая п. 1 ст. 401 ГК РФ), и причинно-следственная связь между поведением правонарушителя и появившимися убытками. К примеру, нельзя вести речь о правонарушении при условиях, когда нет нарушения конкретного правового положения (закона, договора).

Круг всех этих вопросов разрешаются в рамках общепринятой оценки наличия либо отсутствия правонарушения, так как без данных структурных элементов (условий) в их общей совокупности нет самого правонарушения, они и выступают в качестве его признаков. Исследование данных условий необходимо проводить в рамках отдельной работы и здесь целесообразно сослаться на специальные литературные источники.

Обоснованной является точка зрения о том, что под восстановлением прав, в том числе и возмещением убытков, подразумевается, в первую очередь, акт защиты и исследованию подлежит ряд обстоятельств на стороне потерпевшего лица.  Для того, чтобы рассмотреть отличительные черты внутреннего мира и личной оценки происходящего правонарушителем, необходимо усмотреть в его поведении нечто экстраординарное и использовать не прием защиты, а прием наказания. Стоит напомнить, что в традициях отечественной гражданско-правовой науки было различение акта возмещения от акта наказания[6]. Последняя разновидность не типична для отношений гражданско-правового характера и применяется в тех редких ситуациях, где и когда необходимо дополнительное обременение, наказание, схожие по своей сущности с тем, что представляют собою меры уголовного влияния.

Имеется точка зрения о том, что дифференциация форм вины, а равно само ее отыскание в ходе исследования дела и вынесении решения, выступают в качестве результата продолжительного исторического процесса, являются достижением эволюционных изменений в развитии права и цивилизации в целом. Представляется, что данная посылка и соответствующая теория ложны. Они базируются на том факте, что содержание различных древнейших сводов правовых установлений не имеют каких-либо указаний на необходимость заниматься взысканием (наказанием) в зависимости от личного (субъективного) отношения к правонарушению должника либо другого лица, допустившего нарушение права. Действительно, на самом деле так и есть. Но почему? Языковые приемы и лингвистика наших предков были весьма ограниченными, что объясняется низким уровнем развития материальной и духовной культуры. Полное отсутствие языковых приемов для выражения сложнейших психических явлений и влекло за собой простоту текстов. Но постепенно с повышением культурного и образовательного уровня как такового можно пронаблюдать явное переоснащение языка, усложнение применяемых лексем, письменная речь на самом деле способна полноценно передать мысли пишущего. Впрочем, попытки выразить некоторое психическое (субъективное) состояние правонарушителя предпринимались и в древние времена. Еще более разительна парадигма римского права, где вина не только была дифференцирована на умышленную и неосторожную, но и каждая из них обладала своими степени и даже субстепенями. Помимо всего прочего, имелся перечень категорий, характеризующих упречность субъективного положения правонарушителя вне вины, к примеру, custodia (использовалась по отношению хранителей вещей)[7].

В нормах отечественного законодательства достаточно положений, посвященных возмещению расходов, не обусловленных противоправными действиями любого из участников правоотношений (к примеру, п. 1 ст. 229, ст. 232 ГК РФ). Безусловно, что именно категория  «возмещение» не ставится в какую-либо зависимость от факта наличия либо отсутствия вины лица, имеющего обязанность по возмещению расходов. Это лицо, обычно выступающее в качестве законного владельца либо иным образом управомоченного, не осуществляет необоснованных действий, но, тем не менее, именно на него возлагается обязанность по компенсации без выдвижения каких-либо условий и преференций. Однако по какой причине его статус должен быть хуже статуса правонарушителя, который совершает нарушение законодательных норм, субъективных прав иных лиц, но может быть освобожден от несения ответственности из-за «отсутствия вины» ? Здесь необходимо установить, что вопрос о вине не должен  смешиваться с противоправностью, под этим понимаются самые различные условия наступления ответственности[8]. В последний период времени все чаще освобождаются от ответственности в связи с полным «отсутствием вины» учреждения государства, не заплатившие по счетам энергетикам. Отсутствие вины судебными органами обнаруживаются в том, что должники в недостаточном количестве получают бюджетных средств.

Теперь о второй группе вопросов, на которые должен быть предоставлен ответ в ходе реализации принципа полного возмещения убытков в правоприменительной деятельности (алгоритм решения).

В первую очередь, требуется установить состав (структуру) убытков, что предопределит в конечном счете и их общую величину.

Во вторую очередь, фиксируется общая величина убытков, основываясь на убытках-фактах и наличии других санкций имущественного характера. В числе подлежат применению правила ст. 394, 395 ГК РФ. Работ, посвященных соотношению неустойки и убытков, довольно-таки много и в данной ситуации лишь необходимо отметить, что сам по себе факт установления в нормах нашего законодательства зачетной неустойки (часть первая п. 1 ст. 394 ГК РФ) доказывает признание именно возмещения убытков в качестве базовой санкции. Безусловно, с точки зрения методологии (в частности, в силу главенства возмещения убытков) стоило бы говорить об обратном порядке зачета: неустойка должна была бы взыскиваться лишь в части, не превышающей убытки; но законодатель базировался не только на какие-то логические построения и, необходимо считать, принял во внимание сравнительную простоту установления величины неустойки.

Здесь стоит указать на положение п. 3 ст. 393 ГК РФ, которая может применяться с целью определения убытков по фактической (рыночной) стоимости на момент предъявления искового заявления, при этом величина цены (и, соответственно, величина убытков) может как увеличена, так и уменьшена.

Данное специальное положение имеется и в п. 4 ст. 393 ГК РФ, нуждающейся в  предпринятых кредитором мер и сделанных в данных целях приготовлений. Если суд в подобных ситуациях удовлетворяет требования истца частично, то вовсе не потому, что ограничивает величину взыскиваемых убытков, а потому, что устанавливает их в данной величине.

До текущего момента сохраняет собственное значение Временная методика определения размера ущерба (убытков), нанесенного в результате нарушения хозяйственных договоров — в части, которая входит в противоречие с новым Гражданским кодексом РФ. К сожалению, за данный период времени изменениям подверглось не только гражданское законодательство, но и правила по ведению бухгалтерского учета, экономические и финансовые категории. В силу этих обстоятельств данная методика по факту в цельном виде не используется и использоваться не может, речь может вестись только о применении отдельных ее приемов и подходов к установлению величины убытков. То же самое следует сказать и о других методиках, разработанных в советский период[9]. Становление рыночной экономики вызвало отчетливо осознаваемую потребность в продолжении работы по формированию такого рода разъяснений, схем расчетов убытков. К огромному сожалению, данная работа ведется почти лишь в частном порядке, не обеспечена мерами государственной поддержки.

Стоит положительным образом  отнестись к практике публикации органами судебной власти конкретных дел, в том числе по возмещению убытков — это чрезвычайно важно как раз для реализации исследуемого принципа. Но, предполагается, что публикуемые (к примеру, Высшим Арбитражным Судом РФ) материалы доказывают, что в самом центре находится вопрос о том, когда субъекты правоотношений и нижестоящие судебные органы не правильно используют законодательство и  по какой причине в данной конкретной ситуации убытки не должны взыскиваться.

В третью очередь, независимо от используемой методики стоит брать во внимание целый ряд сформировавшихся и апробированных правил расчета убытков.

К примеру, величина расходов, требуемых для восстановления нарушенного права, стоит определять по величине средств, необходимых для ремонта, приобретения запасных частей, стоимости услуг и пр. (с учетом правила п. 3 ст. 393 ГК РФ).

В ходе определения величины утраченного берется, безусловно, балансовая стоимость соответствующего объекта за вычетом износа. Но правомерна и сама постановка вопроса о соответствии данной стоимости рыночной стоимости, так как Федеральный закон РФ «Об оценочной стоимости» от 29.01.98 № 135-ФЗ[10] требует во всех ситуациях, если другое не установлено в нормативных актах, предусматривать именно рыночную стоимость с привлечением независимых, обладающих соответствующей лицензией, оценщиков. Согласно теории возможен и иной вариант установления величины утраты — по цене приобретения с учетом расходов транспортно-заготовительного характера, но данный порядок имеет дефекты, так как он может быть не подтвержден с помощью соответствующей документации (к примеру, нужно еще разобраться с  величиной транспортно-заготовительных расходов).

Так называемые условно-постоянные расходы (к примеру, по оплате аренды административного помещения) по факту никогда не взыскиваются. На сегодняшний момент их взыскание осложнено и подходом законодателя, требующего предъявить доказательства факта произведенных либо неизбежных затрат именно для восстановления нарушенного права. Логика в данном случае ясна и заключается в том, что  данные средства были бы истрачены и при полном отсутствии правонарушения. Другое дело, если говорить об увеличении данных расходов, теоретически можно провести параллель между, к примеру, увеличением расходов на управленцев и нарушением договора, но по факту истцы ведут себя иначе — такого рода суммы включаются в строки, демонстрирующие прямой рост размера, к примеру, заработной платы для обеспечения ликвидации последствий правонарушения.

Убытки даже в их правовом смысле продолжают оставаться формирующимися как финансово-экономическая величина, определяемая не с помощью прямого счета. Для их установления нужно привлекать взаимосвязанные и частично взаимоисключающие показатели (суммы). По этой причине общим правилом сохраняется и вычитание из сумм расходов тех средств, которые будут (должны быть получены) в связи с установлением расходов; к примеру, имеется в виду стоимость отбракованной продукции (если она не пошла на списание в связи с полной потерей стоимости).

Чтобы взыскать упущенную выгоду, как правило  принимают во внимание факторы правонарушения, воздействующие (уменьшающие, увеличивающие) на показатели реализации (продаж) . В целом же расчет и доказывание данной части убытков очень сложен. Тем не менее, накопленный опыт помогает вести речь о преодолимости данной проблемы. Предлагаются также новейшие подходы к расчету данных убытков. Одни из них являются наиболее перспективными, иные не могут быть поддержаны[11].

В третью очередь, для расчета и доказывания убытков, тем более в судебных органах, значением обладают не только данные первичного (оперативного) учета, но и учета бухгалтерии. В отечественных литературных источниках давно уже предлагалось фиксировать в бухгалтерском учете не только любые убытки, но и убытки, которые были понесены из-за вины иных организаций. Данные предложения не нашли своей поддержки и до сегодняшнего дня убытки в бухгалтерском учете не имеют своего дифференцирования.  Исходя из причин появления, существующие формы учета и отчетности не предоставляют какой-либо возможности подтвердить наличие убытков для их возмещения или опровергнуть их появление.

В четвертую очередь, могут быть встречены категории убытков, которые плохо «вписываются» в сформировавшуюся их структуру. В данных ситуациях должен быть сформирован вопрос о возможности воспользоваться аналогией или общепринятыми началами и смыслом гражданского законодательства (ст. 6 ГК РФ). К примеру, расходы, произведенные управомоченной стороной для недопущения убытков либо уменьшения их величины, строго говоря, не нацелены на «восстановление нарушенного права», но, конечно, они должны быть возмещаемы. В наших литературных источниках на данный аспект почти не обращалось внимания, но зарубежными исследователями традиционно он предусматривается. Так, соответствующее правило содержится в Принципах международных коммерческих договоров (п. 2 ст. 7.4.9.)[12].

Схожие проблемы появляются и при ситуации признания сделки недействительной. Сам по себе факт возврата всего полученного сторонами по сделке не всегда идентичен восстановлению их действительного прежнего положения. Такое может быть, к примеру, на случай уплаты одной из сторон излишних сборов, в ходе несения определенных производственных расходов, сопряженных с доставкой вещей и т.п. Поскольку в результате реституции данные расходы не возмещаются, возникает вопрос — каким образом и в силу каких положений они должны быть возмещены ? Целым рядом исследователей усматривается здесь договорная ответственность, так как существует жесткая связь с ранее заключавшимся договором, а иные авторы считают необходимым ссылаться на положения о деликтной ответственности. Однако стоит согласиться с невозможностью признать данную ответственность вытекающей из договора или из деликта. И в самом деле, считать данную ответственность договорной не стоит, так как величина такой ответственности и ее основание устанавливаются вовсе не при помощи договора. Это не деликт, так как акты по осуществлению сделок сами по себе выступают в качестве правомерных действий, а деликт нацелен на нанесение вреда. Помимо всего прочего, на случай признания сделки недействительной вред может и полностью отсутствовать. Считаем, что здесь использованию подлежит ст. 15 ГК РФ как содержащая универсальное положение для всякого возмещения убытков.

По итогам данного параграфа необходимо сделать следующие выводы.

Необходим закон, регулирующий гражданско-правовую ответственность государства за убытки, причиненные им, его органами и должностными лицами. Защите в таких случаях подлежит именно гражданское, а не какое-либо иное правомочие.

Понятие «вина» (п. 1 ст. 401 ГК РФ) не может примениться при возмещении убытков в качестве критерия, характеризующего субъективное отношение правонарушителя к возникшему вреду; подобное его толкование целесообразно только в случаях, когда задачей ставится наказание правонарушителя.

Любая методика возмещения убытков несовершенна. Поэтому необходимо участие государства в этой работе, а также усиление роли суда и расширение возможностей судебного усмотрения. В случаях, когда не все убытки по формальным признакам соответствуют ст. 15 ГК РФ, допустимо применение аналогии и общих начал и смысла гражданского законодательства (ст. 6 ГК РФ).

 

 

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

 

По итогам выпускной квалификационной работы необходимо сделать следующие выводы.

1. Право на возмещение убытков есть не только и не столько теоретическая (доктринальная) идея, сколько и прежде всего общий принцип современного частного права. В наиболее четком виде он закреплен в нормах гражданского законодательства, где получил иное нормативное выражение (ст. 15 ГК РФ). Это позволяет говорить о норме-принципе с признаками регулирующей силы, универсальности применения, полноты возмещения причиненного вреда. С точки зрения логической структуры правовых норм правило ст. 15 ГК РФ представляет собою санкцию.

Данная санкция одинаково применима как к договорным, так и внедоговорным обязательствам, к иным гражданским правоотношениям, а также к отношениям в других отраслях права в случае возникновения убытков (вреда) при нарушении гражданских прав.

2. Понятие «убытки» выражает отрицательные имущественные последствия на стороне управомоченного лица и применительно к рассматриваемой санкции является особой правовой фикцией, позволяющей обеспечить комфортность и эффективность возмещения; последнее может иметь как денежную, так и иную форму.
3. Возмещение убытков — способ гражданско-правовой защиты и мера ответственности, которые в гражданском праве не должны противопоставляться и фактически представлены одними и теми же средствами. Это объясняется экономическим характером правонарушения, которому должен соответствовать и характер воздействия, а также направленностью этой меры именно на удовлетворение интересов потерпевшего, а не наказание правонарушителя (последнее — задача иных отраслей права).

Эффект кары, наказания, обременения может присутствовать, а может и не присутствовать в акте возмещения убытков, так как родовым понятием для него является восстановление права, а не лишение или ограничение прав.

Возмещение убытков как особая санкция отличается от смежных категорий; но при определенных обстоятельствах (например, при расторжении договора) исполнение обязанности может трансформироваться в обязанность возмещения убытков.

И неустойка, и проценты за пользование чужими денежными средствами есть средства, предопределяемые компенсационным механизмом, без которого они не имеют самодостаточного значения. Но в этих рамках у каждого из них есть своя собственная функциональная «ниша». В этой связи вносятся предложения по корректировке сложившейся практике их соотношения.

4. Следует критически относится к тому, что право на возмещение убытков в ст. 15 ГК РФ связывается с «восстановлением права», т.к. это ограничивает права пострадавшего лица по возмещению потерь. Предлагается новая редакция этой статьи. Часть вторую п. 2 ст. 15 ГК РФ предлагается исключить, так как она дезориентирует участников гражданского оборота и не является работоспособной.

Попытки введения в научный оборот ряда терминов, заимствованных из зарубежного законодательства и науки (прежде всего — из стран англо-американского права) в большинстве своем не состоятельны, так как они обычно не совместимы с отечественной правовой системой и доктриной

5. Автор возражает против необоснованно жесткого разграничения отношений, возникающих при деликте и при нарушении договора. Отмечается бессрочность этих отношений и возможность их прекращения как по основаниям, указанным в гл. 26 ГК РФ, так и в результате специальных актов (например, судебного решения), трансформирующих обязанность по возмещению убытков в обязанность предоставления в натуре или денежное обязательство. Запрет на цессию требования возместить убытки по договору оценивается как неоправданный.
6. Необходим закон, регулирующий гражданско-правовую ответственность государства за убытки, причиненные им, его органами и должностными лицами. Защите в таких случаях подлежит именно гражданское, а не какое-либо иное правомочие.

Понятие «вина» (п. 1 ст. 401 ГК РФ) не может примениться при возмещении убытков в качестве критерия, характеризующего субъективное отношение правонарушителя к возникшему вреду; подобное его толкование целесообразно только в случаях, когда задачей ставится наказание правонарушителя.

Любая методика возмещения убытков несовершенна. Поэтому необходимо участие государства в этой работе, а также усиление роли суда и расширение возможностей судебного усмотрения. В случаях, когда не все убытки по формальным признакам соответствуют ст. 15 ГК РФ, допустимо применение аналогии и общих начал и смысла гражданского законодательства (ст. 6 ГК РФ).

 

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ

Нормативно-правовые акты

 

1. Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993) (с учетом поправок, внесенных Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30.12.2008 N 6-ФКЗ, от 30.12.2008 N 7-ФКЗ, от 05.02.2014 N 2-ФКЗ, от 21.07.2014 N 11-ФКЗ)//Собрание законодательства РФ. – 2014. — № 31. — Ст. 4398.
2. Принципы международных коммерческих договоров (Принципы УНИДРУА) (1994 год)//Закон. — № 12. — 1995
3. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть вторая) от 26.01.1996 N 14-ФЗ (ред. от 23.05.2016)// Собрание законодательства РФ. – 1996. — № 5. — Ст. 410
4. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть вторая) от 26.01.1996 N 14-ФЗ (ред. от 23.05.2016)// Собрание законодательства РФ. – 1996. — № 5. — Ст. 410.
5. Об оценочной деятельности в Российской Федерации: федеральный закон от 29.07.1998 N 135-ФЗ (ред. от 03.08.2018) //Собрание законодательства РФ. – 1998. — № 31. — Ст. 3813.
6. Об акционерных обществах: федеральный закон от 26.12.1995 N 208-ФЗ (ред. от 27.12.2018)//Собрание законодательства РФ. – 1996. — № 1. — Ст. 1.
7. Об утверждении правил возмещения работодателями вреда, причиненного работникам увечьем, профессиональным заболеванием либо иным повреждением здоровья, связанными с исполнением ими трудовых обязанностей: постановление ВС РФ от 24.12.1992 N 4214-1 (ред. от 24.07.1998)//Ведомости СНД и ВС РФ. — — № 2.  — Ст. 71.
8. Гражданский кодекс РСФСР (утв. ВС РСФСР 11.06.1964) (ред. от 26.11.2001)//Ведомости ВС РСФСР. – 1964. — № 24. — Ст. 407.

 

Специальная, научная, учебная  литература

 

9. Бартошек М. Римское право: понятия, термины, определения. – М.: Юрид. лит., 1989. — 461 с.
10. Белов В. А. Гражданское право. Общая и Особенная части : учебник / В. А. Белов. – М. : Центр ЮрИнфоР, 2003. — 931 с.
11. Белинская Е.П., Тихомандрицкая О.А Социальная психология: Хрестоматия: Учебное пособие для студентов вузов — М: Аспект Пресс, 2013. С.176.
12. Белякова А.М. Гражданско-правовая ответственность за причинение вреда (теория и практика): Автореф. дис. … д-ра юрид. наук/ А.М. Белякова. — М., 2012.- 36 с.
13. Блинкова Е. В. Общая характеристика гражданско-правовой ответственности за вред / Е. В. Блинкова, В. Э. Козацкая. // Российская юстиция. — — № 4.  — С. 10–14.
14. Богданов Д.Е. Эволюция гражданско-правовой ответственности. Опыт сравнительно-правового исследования: монография / Д.Е. Богданов. — М.: ЮНИТИ-ДАНА: Закон и право, 2015. – 705 с.
15. Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Договоры о выполнении работ и оказании услуг. Книга 3 (издание дополненное, исправленное) / Брагинский М.И., Витрянский В.В. — Статут, 2002. – 510 с.
16. Василюк Ф.Е. Психология переживания. Анализ преодоления критических ситуаций/ Ф.Е. Василюк. — М.: Издательство МГУ, 2012. – 384 с.
17. Возмещение морального вреда: Научно-практическое пособие / О.В. Корнеева. — М.: ИЦ РИОР: НИЦ Инфра-М, 2014. — 451с.
18. Гонгало Б.М. Обеспечение исполнения обязательств / Б.М. Гонгало. — М.: Норма, 2015. – 384 с.
19. Гражданское право: Учебник. Т2. // Под ред. Гонгало Б.М. – М.: Статут. 2017. – 459 с.
20. Гражданское право России. Общая часть : учебник / А. П. Анисимов, А. Я. Рыженков, С. А. Чаркин ; под общ. ред. А. Я. Рыженкова. – М. : Юрайт, 2013. – 372 с.
21. Гражданское право: Учебник: в 3-х частях. Часть вторая. // Под ред. Калпина А.Г., Масляева А.И. – М.: Юристь. 2014. – 573 с.
22. Гражданское право: учеб.: в 3 т. Т. 1 / Н.Н. Агафонова, С.В. Артеменков, В.В. Безбах [и др.]; отв. ред. В.П. Мозолин. – 2-е изд., перераб. и доп. – Москва: Проспект, 2012. -368 с.
23. Гражданское право. Общие положения об обязательствах: учебное пособие / В.А. Хохлов. — Самара: Самар. гуманит. акад. 2013. — 810 с.
24. Гражданское право [Текст]: Учебник. В 3 т. Т. 2 / Под ред. А.П. Сергеева и Ю.К. Толстого. М., Проспект, 2013. – 892 с.
25. Гражданское право. Т. III. Особенная часть. Абсолютные гражданско-правовые формы: учебник для бакалавров / В.А. Белов. — М.: Издательство Юрайт, 2015. – 406 с.
26. Гражданское право: учеб.: в 3 т. Т. 1 / Н.Н. Агафонова, С.В. Артеменков, В.В. Безбах [и др.]; отв. ред. В.П. Мозолин. – 2-е изд., перераб. и доп. – Москва: Проспект, 2012. – 412 с.
27. Грибанов В.П. Ответственность за нарушение гражданских прав и обязанностей. М., 2013. – 289 с.
28. Грудынцева Л.Ю., Спектор А.А. Гражданское право России: Учебник для вузов. – М.: Юстицинформ, 2013. – 581с.
29. Долженко, А.Н., Резников, В.Б., Хохлова, Я.К. Судебная практика по гражданским делам / А.Н. Долженко, В.Б. Резников, Я.К. Хохлова. — М.: Статут, 2014. – 375 с.
30. Емельянов Д.В. Актуальные вопросы практики применения норм, регулирующих отношения по возмещению вреда/Д.В. Емельянов//Право и политика.- 2015.- №4. — С.34.
31. Завидов Б.Д. Возмещение вреда: общие и частные положения в гражданском праве. М., 2015. – 375 с.
32. Ивакин В.Н. Гражданское право. Особенная часть. Конспект лекций. 3-е изд., испр. и доп. — М. : Юрайт-Издат, 2014. – 264 с.
33. Германское гражданское уложение 1896 года// http://www.gesetze-im-internet.de/bgb/BJNR001950896.html
34. Казанцев В.А. Возмещение морального вреда / В.А. Казанцев // Российская юстиция. — 2016. — №5. — С. 48-49.
35. Калмыков Ю.Х. Возмещение вреда, причиненного имуществу. Саратов.: Издательский дом «Слово», 2014. — 521 с.
36. Капустянский К.В. Правовые основы компенсации морального вреда: Автореф. дис. докт. юрид. наук / К.В. Капустянский. — М., 2005. – 59 с.
37. Козырева Е.В. Процессуальные особенности рассмотрения судами гражданских дел о возмещении вреда: Монография. Тверь: Твер. гос. ун-т, 2015. — 283 с.
38. Комментарий к Гражданскому кодексу РФ, части первой (постатейный) / Отв. ред. проф. О.Н.Садиков, — М., 2012. – 286 с.
39. Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации. Часть вторая / Е.Н. Абрамова, Н.Н. Аверченко, К.М. Арсланов и др.; под ред. А.П. Сергеева. — Учеб.изд. — М.: Проспект, 2015. – 485 с.
40. Кранихфельд А. Начертание российского частного права. СПб.,1843. – 721 с.
41. Малеин Н.С. Правовое регулирование обязательств по возмещению вреда/Н.С.Малеин//Советское государство и право. – 1962. — № 10. — С. 68-76.
42. Мейер Д.И. Русское гражданское право / Д.И. Мейер. — М.: Статут, 1997. – 345 с.
43. Михно Е.А. Компенсация морального вреда во внедоговорных обязательствах / Е.А. Михно. — М.: Проспект, 2013. – 341 с.
44. Ноздрин М.С. Становление и развитие института компенсации убытков индивидуальному предпринимателю в России / М.С. Ноздрин// Вестник РГГУ. — 2015. — №14. — С. 239-243.
45. Позднышева Е.В. Возмещение убытков в виде упущенной выгоды, причиненных нарушением обязательств по договору/Е.В.Позднышева//Цивилист. — 2015. — № 3. — С. 61-69.
46. Пушкина Т.Н. Критерии определения размера компенсации морального вреда как основная проблема гражданско-правового института морального вреда/Т.Н.Пушкина// Вестник Удмуртского ун-тв..2014. — № 2-1. — С. 43.
47. Сафонова Ю.Б. О некоторых особенностях гражданско-правовой ответственности за вред, причиненный несовершеннолетними гражданами/Ю.Б.Сафонова// Вопросы ювенальной юстиции. — 2015. — N 2. — С. 22 — 25.
48. Советское гражданское право / под ред. В.А. Рясанцева. М., 1988. – 191 с.
49. Суханов Е.А. Сравнительное корпоративное право. Учебник. — М., 2014. — 573 с.
50. Рузакова О.А. Гражданское право. – М.: Московская финансово-промышленная академия., 2015. – 421 с.
51. Самарская Е.В. Возмещение убытков как деликтное обязательство / Е.В. Смиренская. — Волгоград.: СПАРК, 2008. – 508 с.
52. Утка В.Н. Ответственность за нарушение прав потребителя / В.Н. Утка // Хозяйство и право. — 2015. — №12. — С. 109-116.
53. Эрделевский А.М. Проблемы компенсации морального вреда в зарубежном и российском законодательстве и судебной практике / А.М. Эрделевский // Государство и право. — 2014. — №10.- С. 22-32.
54. Хохлов В.А. Обеспечение исполнения обязательств / В.А. Хохлов. — Самара, 2014. -561 с.
55. Шершеневич Г.Ф. Учебник русского гражданского права / Г.Ф. Шершеневич. — М.: Фирма «СПАРК», 2012. – 241с.

---

1   2   3