Содержание
Введение
1 Теоретические аспекты изучения терминов на латинском языке
1.1 Общелингвистический подход к изучению художественного дискурса
1.2 Лингвистический статус латинской терминологии в художественном дискурсе
1.3 Теория стилистического контекста
2 Исследование влияния объема контекстуальной индикации на семантику латинской терминологии
2.1 Латинская терминология в художественном тексте
2.1.1 Особенности функционирования латинской терминологии в рассказах А.П. Чехова
2.1.2 Особенности функционирования латинской терминологии в романе М. Леви «Et si c’était vrai»
2.1.3 Особенности функционирования латинской терминологии в романе А. Хейли «The Final Diagnosis»
2.2 Определение зависимости семантики латинской терминологии от объема контекстуальной индикации в художественном дискурсе (контекстный анализ)
Заключение
Список использованных источников
Приложение А Латинская терминология в художественном дискурсе
Введение
В современной лингвистике наблюдается постоянный рост интереса к проблемам терминологии, т.к. развивается специальная лексика, которая обеспечивает коммуникацию представителей различных областей знаний и научных дисциплин. Это вызвано актуальностью изучения терминологии не только в общелитературном языке, но и в языке художественной литературы.
Под термином понимается слово или словосочетание, обозначающее понятие специальной области знания или деятельности (Н.В. Васильева). Основная функция термина состоит в точном и однозначном выражении научного понятия. Термины на латинском языке составляют базу всей научной терминологии в европейских языках. В настоящее время латинская терминология довольно широко используется в юридической сфере, образовании, медицине, зоологии и ботанике. Также латинский является официальным языком римско-католической церкви. Но следует отметить, что латинские термины также можно встретить и в художественной литературе для создания атмосферы прошлого, характеристики персонажей-врачей, богослужителей, юристов, создания магического эффекта при использовании волшебных слов и заклинаний.
Для нас представляет интерес употребление терминологии в художественных произведениях. Под художественным дискурсом мы понимаем коммуникативный акт, с помощью которого писатель в своих произведениях пытается воздействовать на духовное пространство читателя, его систему ценностей, знаний.
Лингвистическая наука накопила относительно небольшую теоретическую базу и практический опыт в области употребления специальной лексики в художественном тексте. Исследователями были защищены следующие диссертации в этой области знаний: «Термины в художественной речи» (Х. Шамсиддинов, 1984), «Стилистические аспекты функционирования терминологической лексики в художественном тексте» (С.В. Лобанов, 2003), «Функции специальной лексики в художественном текст» (Е.В. Панаева, 2006), «Термин в современном художественном произведении» (Д.А. Разоренов, 2006).
Актуальность исследования обусловлена интересом к изучению проблем терминологии не только в языке вообще, но и в художественном дискурсе, а также наличие практического материала для анализа.
Объектом исследования является художественный дискурс.
Предметом исследования стали функциональные особенности латинской терминологии.
Материалом исследования послужила медицинская лексика из художественных произведений с медицинским сюжетом русских, французских и английских авторов (А.П. Чехов «Жены артистов», «Два романа. Роман доктора», «Скучная история (из записок старого человека)», «Устрицы», «Сельские эскулапы», «Анюта», «И то и се. Письма и телеграммы», «Интриги», «Масленичные правила дисциплины», «Свидание хотя и состоялось, но…», «Ярмарочное «итого», «Аптекарша», «Репетитор», «Ариадна», «Блины», «В аптеке», М. Леви «Если только это правда», А. Хейли «Окончательный диагноз»), из которых выделено 150 терминов.
Цель исследования состоит в выявлении зависимости семантики латинской терминологии от объема контекстуальной индикации в художественном дискурсе.
Достижению поставленной цели служит решение следующих задач:
- изучить теоретический опыт исследования художественного дискурса;
- рассмотреть лингвистический статус латинской терминологии в художественном дискурсе;
- обосновать применение теории стилистического контекста для исследования влияния объема контекстуальной индикации на семантику латинской терминологии;
- выявить особенности функционирования латинской терминологии в художественных произведениях;
- определить зависимость семантики латинской терминологии от объема контекстуальной индикации в художественном дискурсе (контекстный анализ).
Теоретическую базу данного исследования составили теории и положения, разработанные:
- в области лингвистики, теории дискурса – в работах В.И. Карасика, В.И. Тюпа, Н.Д. Арутюновой, Е.С. Кубряковой, О.В. Александровой, Ю.С. Степанова, А.А. Гируцкого, И.В. Арнольд;
- в области терминоведения – в работах Б.Н. Головина, В.М. Лейчика, А.В. Суперанской, Г.О. Винокура, С.В. Гринев-Гриневича, Н.В. Васильевой, С.В. Лобанова, Д.А. Разоренова;
- в области латинского языка – в работах М.Н. Чернявского, С.А. Бельского, Ю.И. Городковой, Л.В. Долгушиной;
- в области художественного дискурса – в работах Х. Шамсиддинова, Е.В. Панаевой, Ю.Б. Жидковой, А.А. Немыки, А.Н. Пешкова.
Положения, выносимые на защиту:
- особенности функционирования латинской терминологии в художественных произведениях состоят в том, что термины выполняют две важные функции: номинативно-описательную и художественно-образную;
- зависимость семантики латинской терминологии от объема контекстуальной индикации в художественном дискурсе проявляется в том, что объем контекста (минимальный, развернутый или расширенный), в котором мы анализируем терминологическую единицу, влияет на распознавание эксплицитного и имплицитного смыслов, а также на установление наличия скрытых авторских установок при употреблении терминологии в художественном дискурсе.
Для достижения поставленных задач были использованы следующие методы исследования:
- общенаучные методы и приемы: анализ, синтез;
- лингвистические методы: сравнительно-сопоставительный метод, метод классификации, сплошной выборки, контекстного анализа.
Научная новизна работы заключается в том, что:
- в работе выявлены основные функции терминологической лексики в художественном дискурсе;
- проведен контекстный анализ медицинских терминов в художественном дискурсе с позиции семантики и прагмалингвистики;
Теоретическая значимость работы состоит в том, что исследование расширяет представление о функциях терминологии в художественном тексте вообще и латинской терминологии в частности. Выявленные особенности функционирования специальной лексики вносят вклад в развитие терминоведения.
Практическая значимость определяется тем, что ее результаты могут быть использованы в вузовских курсах по латинскому языку, стилистике, спецкурсах по терминоведению, теории дискурса. Результаты исследования могут быть использованы в практике преподавания английского, французского и латинского языков, а также для составления учебных и методических пособий.
Апробация результатов исследования. Основные положения и результаты данной работы были представлены в докладе на международной научно-практической конференции «Филологические чтения» (Оренбург, 2018). Результаты работы отражены в статьях, опубликованных в сборниках XVII и XX Международного научно-исследовательского конкурса «Лучшая студенческая статья 2018, 2019» (г. Пенза, 2018, 2019), в том числе в издании, рекомендованном ВАК Министерства науки и высшего образования РФ – Балтийском гуманитарном журнале (Калининград, 2019).
Диссертационное исследование обсуждалось на заседаниях кафедры романской филологии и методики преподавания французского языка.
Цели и задачи определили следующую структуру научного исследования: работа состоит из введения, теоретической и практической глав, заключения, списка источников, приложения.
1 Теоретические аспекты изучения терминов на латинском языке
1.1 Общелингвистический подход к изучению художественного дискурса
В современной науке понятие «дискурс» не имеет однозначного определения, что приводит к возникновению дискуссий не только по поводу содержания понятия, но и по поводу его правильного произношения. Дискурс является достаточно разработанным и пограничным научным объектом. В свою очередь В.И. Карасик отмечает, что дискурсивные исследования являются междисциплинарной областью знаний, интерес к которым наблюдается в лингвистической, психологической, социологической, этнографической, стилистической и философской областях знаний, включая семиотическое направление в литературоведении. Таким образом, термин «дискурс» обладает широким понятийным аппаратом [16].
По мнению Н.Д. Арутюновой (статья «дискурс», лингвистический энциклопедический словарь) дискурс определяется связным текстом, включающим различные факторы: экстралингвистические, социокультурные, прагматические, психологические и т.д. Он рассматривается с точки зрения событийного плана [33]. Дискурс является целенаправленным социальным действием, составляющей взаимодействия людей и их когнитивных процессов, речью «погруженной в жизнь». Это служит причиной того, что «дискурсом», в противовес «тексту» нельзя назвать древние тексты и тексты, которые не имеют непосредственного отношения к живой жизни [1].
В.И. Карасик даёт свое определение дискурсу. Дискурс у исследователя окружён ситуацией общения, для него характерны разнообразные измерения, а также лингвокультурная, структурно-лингвистическая, прагмалингвистическая, психолингвистическая и социолингвистическая области изучения [15].
Е.С. Кубрякова разделяет мысли О.В. Александровой относительно того, что дискурс является когнитивным процессом, относящимся к речепроизводству, то есть созданию речевых произведений. Текст же считается результатом речепроизводства, ему присуща законченная и зафиксированная форма [17].
Согласно Ю.С. Степанову, дискурс является особым использованием языка, что отражается в особой семантике, особых правилах употребления слов в речи, синтаксисе, особой лексике и грамматике. По мнению учёного, это приводит к созданию особого, «альтернативного» мира [29].
По мнению В.И. Тюпы, дискурс – коммуникативное событие, то есть единое событие субъекта, объекта и адресата некоторого единого высказывания [38].
В зарубежном языкознании понятие «дискурса» также имеет много трактовок. Канадский лингвист Ф. Генри (F. Henry) понимает под дискурсом – язык, определяемый социальными условиями его использования, тем, кто его использует и при каких условиях [48].
Итальянский языковед М. Сарачени (M. Saraceni) понимает дискурс как способ представления знаний, совокупность тематически соотнесенных текстов [59].
Кроме того, Ж.П. Джи (J.P. Gee) считает, что дискурс всегда определяется через соотношение или противопоставление другим дискурсам в одном смысловом поле [43].
Т. Блур (T. Bloor) рассматривают понятие «дискурса» в противопоставлении понятию «текст». По их мнению, «текст» относится к фактическим письменным или устным данным, а «дискурс» относится ко всему акту общения, необязательно устному [39].
Также Н.Д. Арутюнова отмечает, что анализ дискурса – это междисциплинарная область знания, в которой наряду с лингвистами участвуют социологи, психологи, специалисты по искусственному интеллекту, этнографы, литературоведы семиотического направления, стилисты и философы [1]. Мы можем прийти к выводу, что дискурс анализируется и исследуется с различных научных подходов, однако все они объединены несколькими главными положениями: природа языка проявляется в динамической, коммуникативной модели, основой которой служит совместная деятельность людей, передающих в ходе коммуникативного акта свои эмоции, обменивающихся знаниями и пытающихся повлиять на своего собеседника [1]. Коммуникация оформлена коммуникативной ситуацией с учётом культурного контекста. Участники коммуникации, а также выбранные ими языковые средства играют определяющую роль в процессе коммуникации. Наконец, текст является результатом процесса коммуникации и существует в нескольких измерениях [27].
П. Бейкер (P. Baker) и С. Эллис (S. Ellece) пишут, что дискурс также можно использовать для обозначения конкретных контекстов использования языка, и в этом смысле он становится похожим на такие понятия, как жанр или тип текста. Например, мы можем концептуализировать политический дискурс (язык, используемый в политическом контексте), медиа-дискурс (язык, используемый в СМИ), медицинский дискурс (язык, используемый в медицине). Кроме того, некоторые авторы рассматривают дискурс как связанный с конкретными темами, такими как дискурс об окружающей среде [39].
В.И. Карасиком представлена типология дискурса, характеризующаяся наличием персонального и институционального типов. Персональный дискурс предполагает, что говорящий здесь рассматривается сквозь призму внутреннего мира, в то время как в институциональном в качестве говорящего выступают определённые социальные институты. Персональный дискурс имеет две главные разновидности, именуемые бытовым и бытийным общением [15].
Говоря о бытийном общении, стоит отметить, что оно характерно для хорошо знакомых людей. Главной целью бытового дискурса является поддержание контакта и решение повседневных проблем. Бытийное общение раскрывается в богатстве внутреннего мира говорящего, оно отличается развёрнутостью, смысловой содержательностью и задействованием всевозможных форм речи, присущих литературному языку. Бытийный дискурс реализуется в виде монолога, используемого как средство установления контакта с реципиентом в литературных произведениях, философских и психологических интроспективных текстах [16].
В институциональном дискурсе, по мнению В.И. Карасика, общение ограничено рамками статусно-ролевых отношений. В свою очередь, институциональный дискурс охватывает политический, медицинский, спортивный, научный, административный, военный, юридический, религиозный, дипломатический, юридический и остальные его разновидности. В институциональном дискурсе существует два системообразующих признака, представленные целями и участниками общения. К примеру, в медицинском дискурсе целью является предоставление квалифицированной медицинской помощи пациенту. Главные участники рассматриваемого дискурса – это агенты (лица, представляющие определённый институт) и клиенты (люди, которые обращаются к социальным институтам). К примеру, в медицинском дискурсе участниками будут врачи и их пациенты [15].
При исследовании любого типа институционального дискурса В.И. Карасиком предложено рассматривать различные компоненты, характеризующиеся 1) участниками; 2) хронотопом; 3) целями; 4) ценностями (в том числе и ключевым концептом); 5) стратегиями; 6) материалами (тематикой); 7) разновидностями и жанрами; 8) прецедентными (культурогенными) текстами; 9) дискурсивными формулами [16].
Художественный текст с давних пор является объектом внимания исследователей с самых разных позиций и в самых разных его аспектах. Отметим, что Т.А. Ван Дейком сделано важное замечание по поводу невозможности рассмотрения художественных произведений в виде набора тех или иных дискурсов, отличающихся только специфическими лингвистическими свойствами. Художественный дискурс своими грамматическими и семантическими признаками практически неотличим от других видов дискурса. По этой причине Т.А. Ван Дейк определяет специфику художественного дискурса сквозь призму его прагматических функций. Он не считает верным мнение относительно того, что художественный дискурс, воспринимаемый как отдельный коммуникативный акт, характеризуются традиционными целевыми установками – вопросом, угрозой, обещанием, утверждением, обещанием и т.п. Художественный дискурс целенаправлен на то, чтобы писатель посредством своего произведения оказывал воздействие на читателя как носителя особого духовного мира, системы ценностей и знаний [1].
Согласно Т.Ф. Плехановой, художественный дискурс отличается созданием «возможного мира», то есть особой версией, моделью мира. Дискурс – это динамический процесс, в который вовлечены автор и читатель, а также языковые, социально-интеракциональные и культурные особенности. Социально-индивидуальная действительность, выражаемая концептами, категориями и иными смыслопорождающими процессами речи, является дополнительным инструментом создания художественного дискурса. Дискурс нельзя трактовать только как форму коммуникативной деятельности, служащей описанию социального и индивидуального мира. Он предусматривает включение как индивидуального (личных чувств и мыслей), так и социокультурного опыта (окружающая действительность) [27].
Соответственно, художественную литературу можно рассматривать как дискурс людей о людях и для людей. Каждый человек, будучи социально сложившейся личностью, обладает различными социальными ролями, которые программируют его на определенное поведения и способы проявления эмоций в тех или иных условиях. Благодаря художественному дискурсу человек может исследовать комплекс «субъектных позиций» с целью представления себя в новой роли, которая в реальности для него недоступна. Таким образом, человек критически анализирует имеющиеся у него субъектные позиции, природу и синтез объективности, что обусловлено нравственным влиянием литературных произведений.
В функциональное многообразие художественного дискурса также входит развитие чувства общности и идентичности читателя. Имеется ввиду, что читатель может ставить себя на место персонажей в обозначенной социальной позиции и чувствовать себя причастным, ощущать общность с конкретной социальной группой, ценности которой импонируют ему [27].
Таким образом, понятийный диапазон термина «дискурс» широк. Каждый исследователь трактует его по-своему. Дискурсом называют и речь, погруженную в жизнь; и связный текст, взятый в событийном аспекте; и когнитивный процесс, связанный с речепроизводством; и коммуникативное событие. В свою очередь, художественный дискурс подразумевает особый характер взаимоотношений и взаимодействия между писателем и читателем. Художественный дискурс позволяет читателю вообразить себя в той обстановке, которая недоступна ему в реальной жизни или в которой он еще не оказывался. Общелингвистические аспекты изучения художественного дискурса заключаются в том, что он имеет многообразный и неоднородный характер и может состоять из других видов дискурса (научного, медицинского, юридического и других).
1.2 Лингвистический статус латинской терминологии в художественном дискурсе
Для нас представляет интерес вопрос о том, как действует специальная лексика при всех своих особенностях в определенных рамках художественного текста. Рассмотрим понятие «термин». Н.В. Васильева дает следующее определение «термина». Термин (от лат. terminus – граница, предел) является лексической единицей, обозначающей понятие, которое относится к специальной области знаний или деятельности [38].
Б.Н. Головиным термин определён словом или подчинительным словосочетанием, которое характеризуется специальным значением, выражением и формированием специального понятия, и употреблением с целью восприятия и усвоения конкретного научного и профессионального-технического объекта или класса объектов с присущими им отношениями 10].
По определению А.В. Суперанской, термин – это словесное обозначение понятия, входящего в систему определенной области профессиональных знаний. Термин – основной понятийный элемент языка для специальных целей [32].
В современной науке термин считается специальным словом, которое служит для вербализации научного понятия. Научные понятия являются обязательными фактами научных концепций, сформированные в результате теоретических обобщений. Дефиниция раскрывает значение терминов. Под дефиницией (лат. definitio «определение») понимают лаконичную формулировку обозначаемого термина, сжатое описание понятийного значения. Г.О. Винокур выражает мнение, что любое слово может выступать в роли термина. В данном случае термин опосредован не особым словом, а особой функцией, которая стоит за этим словом. Эта функция заключается в назывании специальных понятий, наименовании специальных явлений и предметов [8]. Несколько иной взгляд на термин наблюдается у Д.С. Лотте, он разграничивает термин и обычное слово, наделяя первый способностью служить выразителем строго фиксированных понятий, краткостью, отсутствием полисемических, синонимических (как термина, так и его составляющих) и омонимических отношений [20].
В.М. Лейчиком термин определяется как лексема, существующая в конкретном языке и реализующая специальные цели. Данная лексема является обозначением общего (конкретного или абстрактного) понятия определённой концепции в рамках науки [19].
Зарубежные лингвисты также занимаются изучением понятия «термин». Бельгийский лингвист Х. Кокарт (H. Kockaert) определяет термин, как характерное для определенной области знания понятие, которое соответствует одному лингвистическому выражению [52]. Французские лингвисты Ф. Туарон (P. Thoiron) и А. Бежуан (A. Béjoint) утверждают, что термин одновременно является не только единицей научной мысли и языка, но также единицей общения [63].
Французский языковед Д. Кандель (D. Candel) определяет термин, как словесное обозначение понятия на специальном языке. Он может принимать форму слова, группы или комбинации слов (сложный термин или фраза) или сокращенной формы (аббревиатура) [42].
По мнению Дж. Пирсона (J. Pearson), термины – это слова и фразы, образующие специальную лексику определенной области знаний [57].
Проблема определения понятия «термин» вызвана тем, что одни термины распространяются так широко, что уже не осознаются как собственно термины, другие имеют явно специальный характер, но известны большому количеству образованных носителей языка, третьи известны лишь специалистам, что обусловливает точность их употребления [13]. Совокупность терминов и общеупотребительных слов, называющих предметы и обозначающих понятия медицинской области, мы будем считать медицинской лексикой. Стоит отметить, что медицинские термины требуют четкого определения в связи с необходимостью определить четкие границы понятий [46].
Основная функция термина состоит в том, чтобы точно и однозначно выражать соответствующее научное понятие. Термин (научное понятие) есть результат научно-теоретического обобщения, отражение фрагмента определенной научной теории, научной системы знаний [34].
В определениях термина чаще всего раскрывается один существенный признак (например, соотнесенность с научным понятием, системность и т.п.). Термин – наиболее информативная единица естественного языка. Термин – точный носитель информации о научном понятии. Существование терминов в языке не является случайностью, они представляют определённую терминологию. Б.Н. Головиным терминология трактуется как соответствующий конкретной профессиональной сфере деятельности (области знания, техники, культуры, управления) комплекс терминов, взаимосвязь которых охватывает понятийный, лексико-семантический, словообразовательный и грамматический уровни [10].
С.В. Гринев-Гриневич пишет, что терминология – совокупность терминов, используемых в определенной области знания. Терминология – естественно сложившаяся совокупность терминов определенной области знания или ее фрагмента [11].
А.А. Реформаторский представляет терминологию в виде комплекса терминов, характерных для определённых областей знания, деятельности, производства; она образует особый лексический сектор, который легко сознательно регулировать и упорядочивать. В сущности, каждое определение в рамках отечественной терминологии относится к нему [29].
Испанский языковед М.С. Муньос (M.S. Muñoz) считает, что терминология – это наука, изучающая термины, которые являются лексическими элементами, используемыми в специализированных областях знаний. М.С. Муньос выделяет терминографию, под которой понимается теория и практика создания терминов и объединение их в специализированные словари [56].
По мнению румынского лингвиста Д. Протопопеску (D. Protopopescu), терминология – это не совсем новая область исследования. Она возникла из базовой человеческой потребности: идентификации, маркировки или наименования вещей. Несмотря на это, ее точное определение четко не сформулировано, а взгляды исследователей на терминологию как научную дисциплину значительно различаются» [59].
По мнению Ф. Лу, терминология все еще остается неясной областью для многих людей. Можно услышать это слово, встречать с людьми-специалистами, и тем не менее, мы до сих пор не иметь ни малейшего представления о том, какова роль термина и, еще больше, его важность в повседневной жизни [45].
Профессором М.Н. Чернявским было дополнена анализируемая дефиниция, исследователь назвал терминологию комплексом терминов, существующих в профессиональном языке. Но, в данном случае, речь шла уже не о простой совокупности терминов, но о системе, а точнее – терминосистеме с чётко определённым местом для каждого термина и предполагаемыми прямыми или опосредованными взаимосвязями и взаимозависимостями между терминами. Далее он выделял составляющие терминосистемы, именуемые анатомией, клиникой и фармацией [34].
Итальянские лингвисты С. Кастелви (C. Castellvi) и Е. Баго (E. Bagot) отмечают, что общая теория терминоведения занимается изучением формирования и употребления специальных слов, с помощью которых передаются накопленные человечеством знания, совершенствованием существующих терминологических систем, поисками универсальных черт, свойственных терминологиям разных областей знания и оптимальных путей создания новых терминов и их систем [43], а также вопросами национальных и международных систем терминологии [50].
В.М. Лейчик, другой выдающийся терминолог, занимался выделением признаков терминосистемы. Он полагал, что рассматриваемое явление характеризуется целостностью, сравнительной стабильностью (в определённый период времени), структурированностью (иерархичностью, многоуровневостью в случае с большой и комплексной терминосистемой), связностью (присущими логическими связями, выраженными в видо-родовых отношениях, отношениях части и целого, причины и следствия, диагональными связями, отношениями объектов и их признаков; лингвистическими связями: простыми, производными и сложными словами, терминами-словосочетаниями). Таким образом, целостность и относительная устойчивость терминосистем обусловлена ее базовым составам, который составляют термины на латинском и греческих языках [30].
В случае наблюдения явления полисемии определённого слова в обиходном языке, стоит отметить, что, если это слово становится термином, оно характеризуется однозначностью, поскольку область научных знаний требует строгого соблюдения специализации. Термин, существующий в специальной терминологии, можно сочетать с определениями согласованного и несогласованного вида.
Известно, что основу всей научной терминологии в европейских языках составляют именно латинский и греческий языки. Латинская терминология может встречаться в художественных текстах, затрагивающих юридическую, богословную, медицинскую сферы, кроме того в научно-фантастических текстах и произведениях жанра фэнтези, например, Дж. Р.Р. Толкин уподоблял свои вымышленные языки латыни. Известно, что А.П. Чехов по профессии был врачом и им написано большое количество рассказов с медицинским сюжетом, где он часто использует латинские термины. Например, в рассказе «И то и се (письма и телеграммы)» можно встретить медицинские термины на латыни: «<…> Сидя во втором ряду, я слышал анемические шумы в ее венах. Кашля нет. На сцене ее кутали, что дало мне повод заключить, что у нее лихорадка. Констатирую anaemia (малокровие) и atrophia musculorum (истощение мыщц)» [36]. Д. Браун в романе «Код да Винчи» также использует латинский язык: «<…> Снова хлестнул, уже сильнее. И долго продолжал самобичевание. – Castigo corpus meum (Наказываю тело свое)».
Принимая во внимание то, что термины ограничиваются исключительно интеллектуальными компонентами слов, то им не присуща экспрессивность. По этой причине, даже для тельца (corpusculum), язычка (lingula), кожицы (cuticula), косточки (ossiculum), корешка (radicula) как слов-терминов не свойственна экспрессия, хотя указанные примеры содержат в своей структуре уменьшительный суффикс, способствующий созданию группы уменьшительно-ласкательных слов в обыденной речи [34]. Бельгийский лингвист Р. Теммерман (R. Temmerman) отмечает, что термины обозначают логически обусловленные понятия и не имеют коннотаций [61].
Кроме того, одним из требований к слову, входящему в терминологию, является высокая деривационная способность, которая позволит образовывать производные термины для формирования рациональной и осмысленной семьи терминов. К примеру, термин arthritis, который определяется воспалением сустава образован путём добавления суффикса к исходному термину arthron, выступающего в значении сустава. То же самое характерно и для формирования термина arthrosis в значении заболевания сустава и др [34].
Также термины отличаются еще одним важнейшим качеством – международностью. Требование к однозначной трактовке терминов, несмотря на различное звуковое и грамматическое оформление во всех языках, способствует установки всеобщего понимания сущности излагаемой информации в определённой специальной области, даже если она передаётся на иностранном для читателей языке [19]. Дж. Пирсон также отмечает, что термины необходимо рассматривать и анализировать с учетом контекста и конкретной коммуникативной ситуации. Именно коммуникативная ситуация позволяет нам провести разделительную черту между термином и общеупотребительным словом [58].
Н.В. Васильева полагает, что термины обладают следующими свойствами: 1) системностью; 2) наличием дефиниций (для большей части терминова); 3) моносемической тенденцией, затрагивающей терминологическое поле или терминологию специальной области знаний (это объясняет существование т. н. «межотраслевых омонимов», к примеру термина, «функция», который входит в терминосистему лингвистики, математики и физиологии); 4) отсутствием экспрессивности; 5) стилистической нейтральностью. Указанный комплекс свойств терминов характерен только, если они рассматриваются в связи с терминологическим полем, поскольку вне данной системы термины не могут обладать дефинитивными и системными характеристиками, они детерминологизируются. Взаимосвязь терминологического и нетерминологического лексических классов подтверждается детерминологизацией (трансформацией терминов в группу общеупотребительных слов) и терминологизацией (трансформацией общеупотребительных слов в термины, к примеру, слово «основа»). Помимо терминологизации как процесса, основывающегося на механизме метафорического переноса, создание термина может сопровождаться процессом ретеминологизации – переносом имеющегося термина в одной профессиональной сфере в другую в процессе его полного или частичного переосмысления, например, «дифференциал» (математический термин) – «дифференциал» (лингвистический термин) [38].
Таким образом, говоря о лингвистическом статусе латинской терминологии в рамках художественного дискурса, мы приходим к выводу, что термин является лексической единицей, существование которой обусловлено специальными целями, а содержание характеризуется общим, конкретным или абстрактным понятием определённой научной теории, входящей в специальную область знаний или деятельности. Термин, с точки зрения совокупности его свойств, отличается однозначностью, отсутствием экспрессивности, международностью с целью ознакомления с сущностью излагаемых идей на иностранном языке, стилистической нейтральностью.
Функция термина обычно определяется ролью, выполняемой термином как обозначаемым общих специальных понятий. В.М. Лейчик полагает, что термину присущи номинативная, сигнификативная, коммуникативная, дефинитивная, прагматическая и эвристическая функции [30].
Для термина характерно выполнение номинативной функции. Люди, познающие объективную реальность и контактирующие друг с другом, подбирают необходимые названия для предметов, явлений, процедур, характеристик. Особая природа термина как номинирующей единицы заключается в том, что он может называть или номинировать нужное понятие, категорию, признак или свойство понятия, включая совокупность операций или отношений, которые охватывают всевозможные специальные области человеческой деятельности (науку, производство, общественную жизнь и т. д.). Иными словами, термин как единица номинации концентрирует в себе специальные знания [19].
Стоит указать на то, что с номинативной функцией в тесных связях находится сигнификативная (обозначающая) или знаковая функция. Исследование рассматриваемой функцией сопряжено рассмотрением способов сигнификации, видового разнообразия языкового знака в соответствии с его (не-)мотивированностью, отношений знака к выделенному типу объекта (к примеру, распространяется ли обозначение языкового знака на один объект, или на группу типичных объектов и их понятийный аппарат) [30].
Термин обладает дефинитивной функций, с которой он способен находится в потенциальных отношениях взаимозаменяемости в условиях отсутствия специального термина или дефиниции [19].
Кроме того, термин характеризуется коммуникативной функцией. В данном случае термин рассматривается как инструмент, который передаёт получателю определённую содержательную и одновременно стилистическую информацию, предусматривая обратную связь. При усвоении стоящей за термином информации не стоит упускать из виду, что таким способом термин передаёт (коммуницирует) специальные знания, ограничиваясь конкретным пространственно-временным континуумом. Соответственно, область реализации коммуникативной функции предполагает обмен знаниями и их усвоение (обучение). Когда учёные, производственники, менеджеры, управленцы и т. д. осуществляют передачу друг другу специальных знаний, они пользуются научными, техническими терминами, содержащими специальные знания. Чем выше точность термина, тем более адекватно реципиент воспринимает и понимает информацию. В условиях обучения в обиходе традиционно находится «отработанная», стандартизированная и упорядоченная совокупность терминологических единиц. Это можно наблюдать на примере палатализации согласных как научного термина и мягких согласных как обучающего термина [30]. Временная обусловленность передачи специальных знаний является одной из важнейших функций термина. Социальный и научно-технический прогресс может развиваться исключительно при организации преемственности специальных знаний. В этой связи, необходимо отметить специфику коммуникативной функции термина, которая предполагает, прежде всего, передачу новых знаний последующим поколениям, но не включает обратную связь. Кроме того, развитие научных знаний сопровождается новыми взглядами на один и тот же объект, обозначенный определённым термином или терминосистемой. «Старая» терминологическая единица может также служить инструментом обозначения другого содержания, что может привести к путанице.
Коммуникативная функция находится в тесных связях с прагматической. В рамках прагматики рассматривается соотношение знаков и участников коммуникативной ситуации, условий и области коммуникации, определение установок (интенций) говорящего при общении с реципиентом (убеждение, побуждение и др.). Термину свойственна сравнительно небольшая группа таких интенций. Экспликацию указанной функции можно наблюдать в случае с борьбой идей в политической терминосистеме или спорах. В.М. Лейчиком упоминается специфическая ситуация предумышленной передачи терминами информации, не соответствующей действительности. Учёным указана ложномотивированность употребления терминов, когда, к примеру, вместо наёмного труда используют термин «социальное партнёрство». Не исключены случаи употребления «неподходящего» термина и в случае отсутствия необходимых знаний или ошибочно избранной теории.
Несмотря на чрезвычайную важность вышеуказанных функций терминов, нам следует в обязательном порядке обратить внимание на функцию, определение которой раскрывает характер объекта, обозначенного тем или иным термином. Речь идёт об эвристической функции или функции открытия новых знаний. Поскольку термин является неотъемлемым компонентом научного и технического языка, то без него невозможно назвать новые открытые понятия в данных областях. С помощью терминов возможно именование новых открытых понятий. Поэтому можно говорить о том, что термины непосредственно участвуют в научном познании и способствуют открытию истины.
Таким образом, термины выполняют шесть основных функций: номинативную, сигнификативную, дефинитивную, коммуникативную, прагматическую и эвристическую. Термины из различных областей профессиональной деятельности также могут функционировать в художественном тексте в качестве художественно-изобразительных средств для речевой характеристики персонажей, принадлежащих к миру науки, медицины, юриспруденции или являющихся служителями церкви.
1.3 Теория стилистического контекста
Под теорией стилистического контекста понимаются различные сопоставления и противопоставления, составляющих в прочитанном читателем тексте. Они составляют основу механизма понимая данного текста. В данном случае, для стилистического контекста не характерно понимание каждого элементарного контекстуального указания, а также известного значения. Здесь наблюдается индикативный максимум, в процессе реализации которого читатель фиксирует новые оттенки значения слова, его коннотацию, необычные связи с объективной реальностью или вымышленным миром. Для стилистического контекста не действуют ограничения непосредственно окружающих элементов, поскольку он отличается дистантными связями и различными ассоциациями, свойственными тезаурусу реципиента [4].
Следует отметить, что для стилистического контекста характерна ярко выраженная неоднозначность импликации, которая позволяет одновременно реализовать два и более значений слова и создает окказиальные коннотации [3].
И.В. Арнольд отмечено, что, исследуя живую речь посредством контекстологического анализа, исследователи пришли к выводу об успешности и необходимости его использования, не ограничиваясь рамками предложений, но принимая во внимание фоновые знания реципиента, коммуникативную ситуацию и ролевую структуру коммуникации [4].
В лингвистической литературе отмечается, что значения многозначного слова реализуются в контексте. Проблемой контекста занимались как зарубежные, так и отечественные языковеды. По мнению советского лингвиста и переводчика Н.Н. Амосовой, если сравнить использование термина контекст у отечественных и зарубежных авторов, можно увидеть, что контекст в основном обозначает условия употребления слова вообще, не затрагивая его природу и форму. Одни авторы подходят к рассмотрению контекста как «неопределенной словесной цепи, элементом которой является некое семантически реализуемое слово» (Л.А. Булаховский, Р.А. Будагов, Ж. Вандриес, Г.В. Колшанский). Для других контекст означает «реальную и конкретную обстановку речевого акта, определяющую данное значение слова или его логическую функцию» (Г.А. Брутян, М. Брайант, Дж. Эйкен). Третьи же считают контекстом «внешние и отражающие их психологические связи признаков, служащие основой формирования понятия и выражающего его слова» (В.Л. Графф) [2].
Отечественная лингвистика рассматривает проблему контекста с помощью контекстологического анализа (возможно – контекстного или контекстуального анализа, выбор терминологии зависит от автора). Рассмотрим понятие контекстологического анализа. Как полагает А.А. Гируцкий, «контекстологический (контекстный) анализ – это метод рассмотрения слов в речи» [9].
Прием контекстного анализа трактуется как «метод изучения окружения, в котором реализуется значение исследуемой языковой единицы». Однако, как известно, эта методологическая единица чаще всего входит составным элементом в состав других методов, например, в метод дискурс-анализа, функциональной прагматики и др., следовательно, чаще его можно отнести к приемам исследования [21].
При контекстном анализе единицами анализа выступают речевые или языковые единицы. В языкознании применяется методика контекстного анализа, при которой единица языка анализируется в составе речевого образования – контекста.
Контекстом выступает часть текста, вычлененная из него и объединенная анализируемой языковой единицей, которая в нем реализует и актуализирует свое значение. К наиболее известным приемам контекстного анализа относятся прием семантико-синтаксического контекста А.А. Потебни, стратификационный прием школы Ферса-Холидея, прием операционного контекста, предложенный Г.В. Колшанским в его книге «Контекстная семантика».
В новейших исследованиях методика контекстного анализа получила расширенное толкование. Ее стали понимать не только как семантическое изучение единиц языка. Единицами контекста в новой методике выступают фонемы и морфемы, значение заменяется функцией, а сам контекст рассматривается как любое текстовое окружение изучаемой единицы. При таком подходе контекстная методика сближается с дистрибутивной методикой, направленной на изучение любых синтагматических отношений в языке.
Предметом анализа может быть не только словесный контекст, но также ситуация речи (социокультурный контекст), т.е. логичный, связный текст, исследуемый в единстве с социолингвистическими, психолингвистическими, прагматическими, культурологическими и другими экстралингвистическими факторами [9].
Контекстный анализ иногда служит обозначением анализа части через структуру целого, то есть, когда единицей анализа является речевая или языковая единица, имеющая более широкое значение, нежели сама единица. Достаточно частым методом анализа является рассмотрение анализируемых единиц в контексте, который выделен из текста и объединён теми языковыми единицами, которые в контексте проявляют и активизируют своё значение. Контекстный анализ довольно часто используют в случае семантического анализа лексических единиц. Для методики контекстного анализа можно найти и другие значения: 1) контекст характерен для фонем и морфем; 2) функция заменяет значение; 3) контекст считается текстовым окружением анализируемых единиц. В указанной ситуации, контекстный анализ представлен дистрибутивной методикой, то есть исследованием парадигматических отношений. Помимо этого, он становится близким к социологическим приёмам: 1) исследования коммуникативной ситуации; 2) исследования культурного контекста [12].
Отметим, что контекстологический анализ непосредственно связан с термином контекст. По определению Н.Н. Амосовой, «контекст – это сочетание семантически реализуемого слова (ядро) с указательным минимумом (элементом речевой цепи, несущим требуемое семантическое указание)». В данном определении под семантически реализуемым словом понимается слово, для установления значения, которого выделяется контекст. Минимальное количество слов, необходимое и достаточное для однозначной трактовки значения ядра называется указательным минимумом [1].
При описании контекстного анализа контекст ограничивается рамками предложения. В свою очередь, Т.В. Жеребило различает несколько видов контекста: минимальный, развернутый, расширенный, максимальный контексты и сверхконтекст. Рассмотрим определения каждого из этих видов. Минимальный контекст сводится к границам словосочетания. Рамками предложения ограничен развернутый контекст. В абзацах, строфах и сверхфразовых единствах находится расширенный вид контекста. Контекст художественного произведения называется максимальным, а вот контекст всего творчества писателя или поэта называется сверхконтекстом [12].
Современная российская лингвистика трактует контекстный анализ с точки зрения семантики и прагмалингвистики. По мнению, Е.В. Падучевой контекстный (контекстуальный) анализ – это метод, с помощью которого распознаются скрытые коммуникативные установки, намерения автора или говорящего, а также приемов манипулирования [25]. Из определения следует, что провести данный анализ – значит выявить вербально скрытые (имплицитные) смыслы, оценки, установки, влияющие на коммуникативную ситуацию и ролевую структуру общения, социальные факторы, условия функционирования языка и языковую семантику, все многообразие окружающей действительности, составляющей информационную основу коммуникации. На основе вышесказанного можно определить основной алгоритм контекстного анализа.
Для начала необходимо выделить объем контекстуальной индикации – минимальный, развернутый и расширенный контексты, в которых находится языковая единица для анализа. Поскольку мы имеем дело с латинской терминологией в следующем пункте алгоритма нужно указать перевод слова или словосочетания на русский язык. Третьим шагом будет указание вербально выраженного смысла языковой единицы в контексте. Согласно А.Н. Баранову, вербально выраженные (эксплицитные) смыслы – это утверждения, содержащие в себе информацию, которая понятна из словарных значений, употребленных слов, таким образом, что их смысл не требует дополнительного толкования [6]. Затем, в четвертом шаге, нужно обозначить имплицитный (скрытый) смысл латинского выражения в контексте, т.е. выявить смысл высказывания с помощью дополнительного толкования значения слов и выражений, употребленных в анализируемом высказывании, учитывая при этом весь контекст и ситуацию использования этого высказывания [5]. Последний пятый шаг алгоритма состоит в определении скрытых коммуникативных намерений и установок автора или говорящего.
Выводы по первой главе
Под художественным дискурсом понимается коммуникативный акт, который нацелен на то, чтобы писатель посредством своего произведения оказывал воздействие на читателя как носителя особого духовного мира, системы ценностей и знаний. Художественный дискурс позволяет читателю вообразить себя в той обстановке, которая недоступна ему в реальной жизни или в которой он еще не оказывался.
Установлено, что лингвистический статус латинской терминологии в художественном дискурсе заключается в том, что основу всей научной терминологии в европейских языках составляет латинский язык. Латинская терминология может встречаться в художественных текстах, затрагивающих юридическую, богословскую, медицинскую сферы. Термином является лексическая единица для специальных целей, обозначающая понятие теории специальной области знаний.
Контекстом выступает часть текста, вычлененная из него и объединенная анализируемой языковой единицей, которая в нем реализует и актуализирует свое значение. Было установлено, что под стилистическим контекстом понимаются различные сопоставления и противопоставления, составляющих в прочитанном читателем тексте. Отмечено, что для стилистического контекста характерна ярко выраженная неоднозначность импликации, которая позволяет одновременно реализовать два и более значений слова и создает окказиальные коннотации.
При изучении стилистического контекста было установлено, что анализа контекстуальных значений лексических единиц используется контекстный анализ, под которым в современной отечественной лингвистике понимается метод, изучения окружения, в котором реализуется значение исследуемой языковой единицы. С помощью метода контекстного анализа распознаются скрытые коммуникативные установки автора или говорящего.
Был составлен алгоритм проведения контекстного анализа: 1) определить объем контекстуальной индикации (минимальный, развернутый и расширенный контексты); 2) указать перевод слова (если необходимо); 3) обозначить эксплицитный смысл анализируемой лексической единицы; 4) определить имплицитный смысл и скрытые коммуникативные намерения автора.