1.3. Стратегии и приемы в проблеме переводимости прагматического аспекта игры слов
Переводчик, передающий игру слов, выполняет сложную задачу, которую хорошо определил отечественный филолог Н.М. Любимов: «Если игра слов имеет совершенно определенный социально-политический адрес, если она имеет идейное значение, переводчику надлежит напрячь все усилия и передать ее с художественною точностью. Там, где присутствует чисто звуковая игра, переводчик вправе отступить от буквы оригинала, если иначе ему не создать того самого комического эффекта». Передать игру слов действительно сложная задача, но, по словам Н.М. Любимова, «непереводимой игры слов почти не существует» [Любимова 1964: 85].
При переводе прагматического аспекта игры слов, переводчик сталкивается с одной из ошибок передачи данного стилистического приема – неумышленное совмещение в одном тексте слов. В отличие от перевода обычного текста, содержание которого (а также образы, коннотации, фон, авторский стиль) необходимо влить в новую языковую форму, в данном случае, при переводе игры слов, переопределению подвергается и сама форма оригинала. Более того, если нет возможности сохранить старое содержание, зачастую приходится менять содержание на новое, в угоду форме. Это имеет большое значение потому, что для полноценного перевода художественного или публицистического перевода значение выражения остается важнее, чем значение содержания.
Тем не менее, добиться стопроцентно точного перевода, то есть передать неизменным содержание, форму, почти невозможно, так как между обыгрываемыми словами языка оригинала и соотносительными единицами переводимого языка должны быть не просто эквивалентные отношения, а полная эквивалентность с охватом двух или более значений. Но, несмотря на соблюдение абсолютной эквивалентности, не всегда можно рассчитывать на совершенный перевод. Неоднократно между эквивалентами обнаруживаются незаметные при других обстоятельствах расхождения, например, в сочетаемости, стилистической окрашенности или эмоциональном заряде, в наборе синонимов или антонимов, в этимологии и т.д. Иногда достаточно незначительного с виду отличия, чтобы создать препятствие для правильной передачи игры слов на язык перевода и заставить переводчика искать новые пути решения.
Следовательно, мы делаем вывод, что буквального перевода (передачи и формы и содержания), которого переводчик старается достигнуть при передачи словесной игры, как абсолютного идеала, добиться удается чрезвычайно редко. Переводчику, как правило, приходится чем-то жертвовать. Существует несколько вариантов решения данной проблемы: передать содержание, но отказаться от игры слов, или же сохранить каламбур за счет замены образа и отклонения от точного значения. Также возможно полностью отвлечься от содержания и сосредоточиться только на игре слов. Решение данной задачи зависит от ряда предпосылок, но прежде всего от требований контекста, главным образом широкого контекста, а нередко и всего произведения в целом. Переводчику зачастую приходится жертвовать содержанием при переводе игры слов.
Игра слов, в которой обыгрываются языковые средства, отсутствующие в других языках следует отнести к наиболее сложно переводимой на многие языки стилистическим приемом. К таким языковым средствам относятся авторские неологизмы на основе глаголов движения. Когда переводчик не имеет возможности дословно точно передать игру слов, он не переводит тот оборот, который дается ему автором оригинала произведения, а создает свою игру слов, приближенную по тем или иным критериям к авторскому каламбуру, но созданную на индивидуальной основе совсем другими средствами. Термин «перевод» в этом случае оказывается неуместен, поскольку от оригинального значения ничего не осталось, но такую интерпретацию в данном произведении следует считать верной.
Таким образом, внимательно определив все возможности передачи игры слов, переводчик должен выбрать ту, которая предоставляет наибольшие преимущества, независимо от употребленного автором приема. В случае, когда каламбур не поддается переводу, необходимо отыскать рифму и сочетать ее с употреблением антонима (если оригинал произведение требует этого).
Практически непереводимой игрой слов в узком контексте следует считать ту, которая опирается на осмысление кусков немотивированно расчлененных и иногда измененных в некоторой степени слов. Получается игра, напоминающая шараду и основанная на созвучиях [БСЭ 2008:300].
Первичным этапом поиска соответствия игры слов оригинала в переводе является семантика обоих компонентов его ядра и место их расположения. Опорой для передачи игры слов служат:
- Семантика обоих компонентов ядра.
- Семантика одного компонента ядра.
- Новая семантическая основа [БСЭ 2008:300].
Для преодоления семантических различий между единицами и формами языка перевода и исходного языка переводчику приходит на помощь контекст, который снимает неоднозначность языковой единицы. Переводчик зачастую оказывается в наиболее «уязвимом» положении именно тогда, когда неоднозначность языковых единиц является функционально значимой чертой текста, как при переводе игры слов. В таком случае применяют компенсацию: вместо каламбура используется другой стилистический прием, который дает возможность создать похожий коммуникативный эффект [Швейцер 2008:107].
При использовании приема опущения, к примеру, игра слов опускается вовсе, передача текста на другой язык осуществляется путем простого перевода. Рассматривая способы адекватной передачи стилистических особенностей оригинала, таких как непереводимые сочетания, использующие реалии ИЯ, для которых нет соответствий на ПЯ, Г. В. Терехова считает, что в этом случае нужно прибегать к описательному переводу либо давать сноску [Терехова 2004:104].
Другим способом перевода считается — калькирование. Так О.С, Ахматова дает определение калькированию: калькирование – это построение лексических единиц по образцу соответствующих слов иностранного языка путем точного перевода их значимых частей или заимствование отдельных значений слов [Ахманова 1969:69]. Калькирование принципиально отличается от буквализма. Калькирование — оправданный дословный перевод, буквализм же — дословный перевод, искажающий смысл переводимого выражения или рабски копирующий конструкции чужого языка и являющийся по существу насилием над тем языком, на который делается перевод. Иногда увлечение дословным переводом, гипертрофия дословного перевода, может привести к буквализмам [Катцер 1964:297].
Также нередко компенсация применяется на месте контекста каламбурного оригинала, где простой по структуре прием заменяется либо цепочкой каламбуров, либо каламбуром более сложной структуры.
Прием компенсации является одним из способов достижения эквивалентности перевода на уровне всего текста. В данном исследовании компенсация рассматривается в качестве замены невыраженного элемента оригинала произведения аналогичным или иным элементом, который восполнит потерю информации и окажет похожее воздействие на читателя [Фитерман 1960:107].
Выбор места и средств компенсации обуславливается, прежде всего, особенностями идейно-художественного характера оригинала, а потом уже условиями текста перевода.
Компенсация зачастую употребляется на месте контекста игры слов оригинала, где простой по структуре прием заменятся либо рядом каламбуров, либо каламбуром более сложной структурой.
Практика перевода говорит о том, что трудная задача перевода «говорящих» имен также в принципе неразрешима. И решить эту проблему, как правило, помогает использование при переводе приема компенсации. Такого рода передача требует от переводчика большой изобретательности, но отказ от нее, несомненно, намного обеднил бы перевод [Бархударов 2005: 139].
Переводчики нередко передают с помощью игры слов те значимые фамилии, при переводе которых уместней использовать прием транслитерации. И дело не в том, что данном случае существует устоявшаяся тенденция, нельзя не учитывать того факта, что в общей структуре художественного произведения «значимые имена» играют не такую серьезную роль и несут, таким образом, меньшую функциональную нагрузку, чем определяют переводчики [Бархударов 2005:140].
В качестве частичной компенсации переводчики употребляют стилистические средства звуковой организации высказывания (рифму, аллитерацию, звуковое сходство).
Для усиления компенсирующих или созданных на измененной семантической основе игры слов переводчики применяют две разновидности графических средств:
- Шрифтовые выделения.
- Заглавные буквы.
С помощью данного приема компоненты ядра игры слов выделяются на фоне остального текста, что привлекает внимание читателей к содержанию приема и облегчает его расшифровку.
Одним из эффективных и в то же время творческих способов межъязыковой передачи словесной игры является замена образа – подбор нового эквивалента на других основаниях, который позволил бы сохранить игру слов в переводе, тем самым сохранив адекватный комический эффект, задуманный сценаристами [Катцер 1964:290].
Перевод с одного языка на другой язык – это эффективный обмен научными, культурными, литературными, эстетическими ценностями между народами и странами. Однако перевод зачастую может вызывать большие разногласия в научной среде, ведь не так просто добиться полного соответствия оригиналу текста.
Бывают случаи, когда переводчик видит игру слов и подбирает ей новый эквивалент, который, однако, не является словесной игрой в ПЯ, что несколько снижает стилистическую адекватность перевода, а в редких случаях искажает и смысл.
В целом преодоление трудностей, связанных с передачей игры слов, еще раз подтверждает тезис о творческом характере переводческой деятельности и возможности постоянного совершенствования перевода.
Таким образом, можно сделать вывод о том, что прагматический аспект игры слов довольно сложно воссоздать при переводе, так как необходимо сохранить и адекватность перевода, и иронию, и благозвучность. Рассмотренные нами приемы лексических трансформаций являются лишь помощником при переводе игры слов, однако на них не всегда можно полагаться, ведь каждый каламбур уникален по-своему.
Глава 2. Особенности перевода прагматического аспекта игры слов в креолизованном тексте.
2.1. Понятие креолизованного текста
Специфика информационно-коммуникативной среды современного общества обусловила расширение спектра изучаемых лингвистических явлений. Яркой и во многом уникальной особенностью стало использование элементов альтернативных семиотических систем. Как пишет Н.Ф. Алефиренко, «этот синтезирующий виток в диалектической спирали истории науки о языке был неизбежен. Он связан с обращением лингвистики к проблеме коммуникации в полном объеме, что и предполагает синтез языковых средств общения с неязыковыми, исследование их организации в едином процессе и тексте как его результате» [Алефиренко 1986:34].
В современной лингвистике наблюдается растущий интерес к невербальным средствам коммуникации, к так называемой «визуальной информации». Заметно увеличилось число исследований, посвященных лингвистике семиотически осложненного, видеовербального, креолизованного текста (Е. Е. Анисимова, Л. С. Большиянова, Н. С. Валгина, М.Б. Ворошилова, А. Ю. Зенкова, О. Л. Каменская, В. М. Клюканов, Э.А. Лазарева, О. В. Пойманова, Ю. А. Сорокин, L. Bardin, B. Karlavaris, S. D. Sauerbier и др.). Распространение в лингвистике получил термин, введенный Ю.А.Сорокиным и Е.Ф.Тарасовым, — «креолизованный текст».
Одно из самых широко распространенных в научной литературе понятий креолизованного текста это понятие Анисимовой Е.Е. В ее трактовке, креолизованный текст – это «особый лингвовизуальный феномен, текст, в котором вербальный и невербальный компоненты образуют одно визуальное, структурное, смысловое и функционирующее целое, обеспечивающее его комплексное прагматическое воздействие на адресата». Для того, чтобы понять, почему именно слово «креолизованный» легло в основу этого вида текста, необходимо обратиться к истории этого слова [Анисимова 2003:127].
Креолы — испанские поселенцы Южной Америки, которые не смешивались с местным населением. Но на постсоветском пространстве, во время спада качества образования, слово «креол» приобрело семантику слова «метис» — так назывались потомки смешанных браков [Анисимова 2003:127]. Уже к концу 1990-х годов, слово «креолизация» трактовалось больше как «процесс образования новых этнических групп путём смешения кровей нескольких контактирующих этносов» [Электронный ресурс]. В процессе взаимодействия нескольких этносов неизбежен процесс и взаимодействия их национальных языков, отсюда берет своё начало второй узколингвистический термин «креолизации», как «процесса формирования нового языка (смешанного по лексике и грамматике) в результате взаимодействия нескольких языков». Соответственно, креолизованными (креольскими) называют языки, возникшие в результате смешения нескольких языков [Серебряков 2013:167].
Так, А.А. Серебряков, С.В. Серебрякова предложили термин «креолизованные тексты» для обозначения текстов, «фактура которых состоит из двух негомогенных частей: вербальной (языковой/речевой) и невербальной (принадлежащей к другим знаковым системам, нежели естественный язык». [Серебряков 2013:174] Это понятие является вторым основным понятием, рассматриваемым в данной работе.
Ворошилова М.Б. в своей книге «Политический креолизованный текст. Ключи к прочтению», [Ворошилова 2013:194] основываясь на приведенных выше двух понятиях, выводит третье, более полное и, по её мнению, более компромиссное: «Креолизованный текст — текст, обладающий сложной формой, то есть основанный на сочетании единиц двух и более различных семиотических систем, которые вступают в отношения взаимосвязи, взаимодополнения, взаимовлияния, что обусловливает комплексное воздействие на адресата». [Ворошилова 2013:22]
Л. Барден рассматривает корреляции между компонентами вербального и невербального в зависимости от характера информации, передаваемой в них: коннотативной и денотативной. В связи с этим, он выделяет четыре вида корреляции (рис. 1).
Отношения между вербальной и невербальной частями в зависимости от их референтной соотнесенности описывает Зауэрбир С.Д. Всего он рассматривает 4 типа таких корреляций (рис. 2): [Sauerbier 1978:135].
Пойманова О.В. различает креолизованные тексты по «соотношению объема информации, переданной различными знаками, и по роли изображения» (рис. 3): [Пойманова 1997:91].
Так, Анисимова Е.Е. выделяет три основные группы креолизованного текста (в зависимости от самого наличия изображения и от его связей с вербальной частью):
- Тексты нулевой креолизации (когда нет изображения).
- Тексты частичной креолизации
- Тексты полной креолизации [Анисимова 2003:15].
Во втором типе текстов между вербальным и невербальным компонентами складываются «автосемантические» взаимосвязи, при которых вербальная часть независима от изображения, а изобразительная часть оказывается «факультативной». Данное сочетание можно нередко встретить в газетных статьях, художественных или научно-популярных текстах.
Тексты с полной креолизацией вербальная часть просто не может существовать отдельно от невербальной, между обоими компонентами устанавливаются синсемантические отношения. В этом случае текст ориентирован на невербальный компонент или отсылает к нему, а изображение выступает как обязательный элемент текста. Такие зависимости часто распространены на плакатах, карикатурах, вывесках рекламного содержания и в научно-технических текстах [Анисимова 2003:135].
2.2 Особенности прагматического аспекта игры слов в креолизованном тексте
Популярность креолизованных текстов можно объяснить и стремлением к интернационализации языка, способом осуществления которой может стать, по мнению Г.Г. Матвеевой, А.В. Ленеца, Е.И. Петровой, визуализация [25]. Язык визуализации, как считает исследователь, отвечает потребности оптимизировать человеческое взаимодействие для достижения более высокого уровня эффективности, а также отвечает потребности преодоления скрытых стереотипов языка литературного и может способствовать нелинейному, более открытому характеру новых человеческих опытов.
Именно творческий характер языковой игры и ее способность усиливать выразительность креализованного текста объясняют огромное количество текстов, построенных на нарушении языковых норм и правил речевого общения.
Ученые называют следующие причины интереса к феномену языковой игры [Пирогова 2000:170]:
- «игровые приемы позволяют создать текст, способный привлечь внимание потенциального покупателя или зрителя;
- игровые приемы позволяют создать текст, который станет источником удовольствия для реципиента. Обыгранные в тексте цитаты требуют от реципиентов некоторой интеллектуальной активности, а такого рода вынужденная дешифровка текста способна доставить интеллектуальное удовольствие;
- игровые приемы используются для создания оригинального текста;
- игровые приемы способствуют компрессии смысла, в результате чего создаются тексты, в которых одна фраза актуализирует сразу два разных смысла (столкновение этих двух смысловых пластов и обеспечивает игровой эффект).
Использование приемов языковой игры позволяет часть смысла подавать в компрессионном виде, что, во-первых, способствует лучшей запоминаемости текста (поскольку текст является более коротким формально, но более емким семантически), во-вторых, позволяет экономить столь дорогое время» [Пирогова 2000:170]; игровые приемы являются наилучшим способом обойти цензуру (хотя, как показывает практика, это создателям текстов не всегда удается).
Не всякая языковая игра в креализованном тексте эффективна. К снижению эффективности приводят следующие ошибки: во-первых, непродуманное использование языковой игры без учета возникновения возможных двусмысленностей и вариантов интерпретации; во-вторых, переоценка лингвистической и культурологической компетенции целевой аудитории.
Игровой момент настолько прочно вошел в сферу создания креализованных текстов, что сегодня с уверенностью можно сказать: игра является прочной основой любой творческой коммуникации.
По мнению Р. Барта, неязыковые объекты становятся по-настоящему значащими лишь постольку, поскольку они дублируются или ретранслируются языком [46, с. 114]. Действительно, чтобы быть понятыми, зрительные образы нередко требуют языкового подкрепления. «Смысл есть только там, — продолжает Р. Барт, — где предметы или действия названы: мир означаемых есть мир языка» [46, с. 115]. Язык способен придать вещам знаковую функцию, не присущую им по их сути, а невербальным высказываниям — лишь добавочные значения [37, с. 166].
В современной лингвистике фундаментальным исследованием креолизации коммуникативного пространства стала работа Е.Е.Анисимовой, в которой освещены ведущие традиции изучения паралингвистических средств в рамках мировой и отечественной лингвистики. О.А. Корда отмечает, что креолизованный текст предстает сложным текстовым образованием, в котором вербальные и невербальные элементы образуют одно визуальное, структурное, смысловое и функциональное целое, нацеленное на комплексное воздействие на адресата [20, с. 8].
Следует отметить, что в качестве синонимов термина «креолизованный текст» в современной лингвистике используются и другие. Например, Г.В. Ейгер и В.Л. Юхт говорят об оппозиции монотекстов и поликодовых текстов [8]. К поликодовым текстам они относят случаи сочетания естественного языкового кода с кодом какой-либо иной семиотической системы (изображение, музыка и т.п.) [3, с. 34]
Антонова Ю.А. выделяет следующие функции креолизованного текста (рис. 4):
Несмотря на растущий интерес к креолизованным текстам, они остаются малоизученными. Предположительно, причина кроется в необходимости основывать их исследование на междисциплинарном уровне, изучать их с позиций не только семиотики, но и психологии, психолингвистики, суггестивной лингвистики, семиотики, маркетинга и других научных и смежных дисциплин в комплексе [30, с. 315].
Основными компонентами креолизованного текста, исходя из определения, являются его вербальная часть (надпись/подпись) и иконическая часть (рисунок, фотография, таблица, размер, цвет, звук, композиция и т.д.). В разных типах текстов они встречаются в различных комбинациях [14, с. 127]. Причем важнейшим компонентом креолизованного текста является изображение. Принимая во внимание этот факт, Е.Е. Анисимова и многие другие исследователи, такие как Т.С. Злотникова, Л.П. Киященко, М.В. Новиков разделяют функции изображения и функции текста в креолизованных текстах [11]. Так, среди функций изображений выделяются следующие [3, с. 34]:
- аттрактивная функция, заключающаяся в назначении изображения привлекать внимание адресата и участвовать в организации визуального восприятия текста;
- информативная функция, согласно которой изображение передает определенную информацию;
- экспрессивная функция, позволяющая выражать чувства адресанта и воздействовать на эмоции адресата;
- эстетическая функция, задача которой воздействовать на эстетические чувства адресата, посредством реализации художественного замысла, выраженного чувственно воспринимаемых образах.
В свою очередь к функции текста в креолизованном тексте, приведены на рис. 5. Фактура креолизованного текста состоит из двух негомогенных частей – вербальной языковой (речевой) и невербальной, иконической (принадлежащей к другим знаковым системам, нежели естественный язык). Взаимодействуя друг с другом, вербальный и иконический тексты обеспечивают целостность и связность произведения, его коммуникативный эффект [14, с. 127]. По мнению Е.В. Котовой, креолизованные тексты могут быть текстами с частичной креолизацией и текстами с полной креолизацией [19, с. 42]. В первой группе вербальные и иконические компоненты вступают в автосемантические отношения, когда вербальная часть сравнительно автономна и изобразительные элементы текста оказываются факультативными [20, с. 8]. Такое сочетание характерно для газетных, научно-популярных и художественных текстов.
Наиболее автономными по отношению к вербальному тексту оказываются художественно-образные иллюстрации к художественному тексту. Автор вербального текста и художник-иллюстратор имеют одну общую целеустановку, они связаны единой темой, сюжетом, однако художник, хотя формально и следует за сюжетом текста, отражает в иллюстрациях свое видение предмета изображения. Большую известность получили художественно-образные иллюстрации к «Анне Карениной» Л.Н. Толстого, «Ревизору» Н.В. Гоголя, произведениям Ф.М. Достоевского и др. Большая спаянность, слияние компонентов обнаруживаются в текстах с полной креолизацией, в которых между вербальным и иконическим компонентами устанавливаются синсемантические отношения: вербальный текст полностью зависит от изобразительного ряда, и само изображение выступает в качестве облигаторного (обязательного) элемента текста [3, с. 34].
Рассмотрим варианты использования иконических компонентов на примере лексики английского языка. При создании креолизованных текстов нужно помнить, что шрифт также является частью семиотической системы и может нести художественно-смысловое решение. Вариации размера букв могут использоваться для выразительности и образности слов.
Необходимо отметить, что и рисунок, и сопровождающий его текст должны быть комплементарны друг другу и являться смысловым единством. Самый простой способ этого добиться – подобрать иллюстрацию или символ, которые полностью соответствуют значению слова. Приведём простые примеры: ZIP она же молния, буква «В» в виде птицы в слове bird, символ карандаша можно изобразить в слове pencil, а маленькую семейку букв спрятать в cлове families.
Данный способ креолизации целесообразно использовать для наглядной семантизации лексики при обучении иностранному языку.
Подчеркнём, что в онлайн-коммуникации шрифт может выполнять не только атрактивную или символическую функцию, но и иметь свою визуальную риторику (служить средством передачи особенностей устной речи). Определенные типы шрифтов являются привлекательными для определенной аудитории. Шрифт нравится человеку в зависимости от его настроения и эмоций. Например, женщины более склонны к шрифтам с хвостиками или же к стильным и актуальным шрифтам [19, с. 42]. Это говорит об их эмоциональном состоянии в моменты выбора шрифта. Размер шрифта также многое может сказать. Например, крупные шрифты могут показаться несерьезными и часто воспринимаются как крик. В то же время более мелкие шрифты оставляют хорошее впечатление и хорошо подходят для передачи мощного посыла.
C.С. Иванов предлагает более расширенную классификацию приёмов создания языковой игры, выделяя такие группы как: обыгрывание значения слов-омонимов (каламбур); обыгрывание значений многозначных слов; распад значения идиомы; игра цифр; «размывание» границ слов и омонимическая игра слов; фонетическое членение слова с последующей его трансформацией путем подмены фонем похожими по звучанию, но не идентичными; членение слов на якобы семантически-значимые элементы с последующей их трансформацией, заменой и таким образом созданием новых слов; подмена слов в идиоме словами созвучными (но не полностью) с сохранением формальной структуры данной идиомы; подмена слов в идиоме словами несозвучными, а возможно даже не существующими в языке, способы создания которых основаны на тех же принципах, что и порождение оговорок [Иванов 2009].
Чаще всего феномен языковой игры в креолизованном тексте может быть представлен на фонетическом, словообразовательном и лексическом уровнях.
Чаще всего журналисты используют фонетические возможности языка. Фонетическая языковая игра в медиатексте базируется на созвучии разных по своему значению лексем, позволяя придать ироническую окраску тексту, особенно заголовку. Звуковое построение заголовка является одним из факторов, влияющих на его восприятие читателями [Юсупова 2016: 102].
Словообразовательный уровень языковой игры предполагает создание так называемых контаминаций, которые разнообразны не только морфологически, но и графически. Они могут, как образовывать заголовок самостоятельно, так и входить в словосочетание или предложение. При этом часто используется прием лексико-семантического варьирования – случай, когда контаминация разрушает форму и значение устойчивого словосочетания или слова в креолизованном тексте.
Одним из видов контаминации, получающим все более широкое распространение, является графическая контаминация, в которой в качестве графически выделенной части могут использоваться имена нарицательные, собственные, аббревиатуры [Исмаилова 2016: 33].
Языковая игра на словообразовательном уровне предполагает игру с внутренней формой слова. Данный прием давно получил распространение в разговорной речи, используется в художественной литературе как средство создания словообразовательной шутки. Механизмом его действия является столкновение созвучных слов – омонимов, паронимов. Распространение названного приема в креолизованном тексте связано с распространением словотворчества в целом.
Активизация механизмов процесса интенсивного словотворчества направлена на развитие языка и его функциональных возможностей, что свидетельствует о динамике языкового сознания современного человека. Лингвистами отмечается постоянное пополнение языка новыми словами, разнообразными по строению и семантике, отражающими многообразные стороны жизни народа. В языке наиболее подвижным и гибким с точки зрения способности к развитию является лексический уровень, который представляет собой многомерное подвижное образование. Поэтому в настоящее время в медиатворчестве происходит активный процесс окказионального словопроизводства. Наибольший интерес представляют те окказиональные единицы, которые образованы нестандартными, специфическими способами, присущими определенной лексической группе.
Особенностью окказионализмов можно считать образование лексических парадигм внутри своей подсистемы, а не только при взаимодействии с узуальными словами [Пацула 2005:79]. Окказионализмы обладают разнообразной лексической и синтаксической сочетаемостью. В основном они не требуют определенного неизменного контекстного окружения, поэтому очень часто используются журналистами именно в креолизованном тексте.
Следует отметить, что все виды языковой игры в в креолизованном тексте используются для выражения эмоциональной оценочности, вносят в текст поэтическую ноту, раскрывающую образ автора, суть самого сообщения. С их помощью автор имеет возможность привнести в свой текст оригинальность, придать ему наибольшую привлекательность, что в свою очередь, позволяет установить с читателем непосредственный контакт. Кроме того, применение языковой игры придает тексту легкость, позволяет в наибольшей степени раскрыть возможности языка, делает публицистическое сообщение более интересным и живым.
Итак, мы можем заключить, что визуальный ряд выполняет ряд функций по отношению к вербальной составляющей текста: обеспечивает наглядность, способствуя лучшему восприятию текста; представляет собой доказательство, что сказанное в тексте соответствует действительности; передает основное содержание текста; оказывает эмоциональное воздействие на реципиент; способствует повышению интереса к тексту.