СОДЕРЖАНИЕ
ВВЕДЕНИЕ 5
ГЛАВА 1. ПРАВОВАЯ ПРИРОДА И МЕСТО СОГЛАСИЯ НА СОВЕРШЕНИЕ СДЕЛКИ В СИСТЕМЕ ОСНОВАНИЯ ВОЗНИКНОВЕНИЯ ГРАЖДАНСКИХ ПРАВООТНОШЕНИЙ 9
1.1. Понятие согласия в общественных и юридических науках, признаки, отличие от смежных категорий 9
1.2. Основные классификации согласия в современном гражданском праве 255
1.3 Общая характеристика особенностей согласия на совершение сделки, правовой природы согласия третьего лица на совершение сделки 42
ГЛАВА 2. ПОРЯДОК И ОСОБЕННОСТИ ВЫРАЖЕНИЯ СОГЛАСИЯ КАК ЮРИДИЧЕСКОГО ФАКТА В ГРАЖДАНСКОМ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВЕ 49
2.1. Формы согласия в современной гражданско-правовой доктрине 49
2.2. Порядок выражения согласия на действия субъектов гражданского права . 54
2.3. Характеристика гражданско-правовых последствий действий, совершённых без необходимого согласия 58
ГЛАВА 3. СОГЛАСИЕ НА СОВЕРШЕНИЕ СДЕЛКИ В ОТДЕЛЬНЫХ ВИДАХ ОБЯЗАТЕЛЬСТВ: СОВРЕМЕННОЕ СОСТОЯНИЕ И ПЕРСПЕКТИВЫ ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ 66
3.1. Специфика и современные проблемы согласия на совершение обеспечительных сделок 66
3.2. Теоретические основы и современные трудности согласия на совершение сделок, связанных с переменой лиц в обязательстве 75
3.3 Проблемы и перспективы согласия на совершение сделок, предоставляемое органом управления юридического лица……………………………………… 89
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 99
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ 1044
ВВЕДЕНИЕ
Актуальность работы. В современной гражданско-правовой доктрине трудно переоценить значение согласия как юридического факта, ведь оно широко распространено в действующем гражданском законодательстве, охватывает все сферы гражданско-правового регулирования. Различные виды согласия самым непосредственным образом влияют на динамику вещных, обязательственных, корпоративных и даже организационных правоотношений. При всем многообразии юридических действий, нуждающихся в согласии, до настоящего момента многие вопросы правового закрепления и практического применения данного института остаются неразрешёнными, что подтверждает актуальность выбранной темы.
Актуальность настоящей работы обусловлена:
— отсутствием в научной литературе единого подхода к понятию правовой природы согласия на совершение сделки;
— противоречивым нормативным регулированием;
— разнообразием позиций, выработанных в судебной практике, по вопросам применения норм, связанных с недействительностью сделок, совершенных без необходимого согласия.
В настоящей работе исследуется вопрос о правовой природе согласия на совершение сделки с точки зрения субъектного состава, поднимается вопрос о самостоятельности каждого из видов согласия на совершение сделки со стороны третьего лица, органа юридического лица и государственного органа или органа местного самоуправления, выявляются действительные условия и последствия недействительности сделки, предусмотренные ст. 173.1 ГК РФ, а также специфика применения положений о согласии на совершение сделки к коммерческим корпорациям, исследуются проблемы соотношения ст. 173.1 ГК РФ с другими противоправными составами недействительности сделок в зависимости от оснований недействительности сделок. Исследование проводится на основе общенаучных (исторический, системный, логический) и специальных (формально-логический, сравнительно — правовой) методов.
Объектом исследования — общественные отношения в сфере получения согласия на совершение сделки.
Предмет исследования – законодательные нормы, которые регламентируют используемые на практике способы изъявления воли при совершении сделок, материалы судебной практики по вопросам применения отдельных форм сделок, а также последствий их несоблюдения.
Цель написания исследования — подробное изучение правовой природы и особенностей гражданско-правового регулирования согласия на совершение сделки как юридического факта в действующем российском законодательстве.
На основании цели работы были определены задачи осуществляемого исследования:
-исследовать понятие согласия в общественных и юридических науках, признаки, отличие от смежных категорий;
— изучить основные классификации согласия в современном гражданском праве; .
— дать общую характеристику особенностей согласия на совершение сделки, правовой природы согласия третьего лица на совершение сделки;
— исследовать основные формы согласия в современной гражданско-правовой доктрине;
— изучить порядок выражения согласия на действия субъектов гражданского права; .
— охарактеризовать гражданско-правовые последствия действий, совершённых без необходимого согласия;
— определить специфику и современные проблемы согласия на совершение обеспечительных сделок;
— рассмотреть теоретические основы и современные трудности согласия на совершение сделок, связанных с переменой лиц в обязательстве;
— изучить проблемы и перспективы согласия на совершение сделок, предоставляемое органом управления юридического лица;
— разработать рекомендации по повышению качества соблюдения правовых норм при получении согласия на совершение сделок.
Научно-теоретическую основу исследования составляют труды ученых-цивилистов разных периодов. Изучены труды дореволюционных, советских и постсоветских ученых, таких как: Д. Азаревич, К. Анненков, Е.В. Васьковский, Ю.С. Гамбаров, А.М. Гуляев, А. Гусаков, В.В. Ефимов, Л.Н. Загурский, М. Капустин, Д.И. Мейер, К.А. Митюков, С. Муромцев, С.В. Пахман, К.П. Победоносцев, И.А. Покровский, В. Пфафф, В.И. Синайский, Г.Ф. Шершеневич, И.Ф.Г. Эверс. Также внимание при подготовке данной работы уделено работам современных авторов: М.И. Брагинского, В.В. Витрянского, О.В. Гутникова, Д.В. Дождева, Ю.Л. Ершова, К.И. Забоева, А.Н. Климовой, Г.Л. Осокиной, В.Б. Паничкина, В.В. Пиляевой, О.А. Потаповой, В.В. Ровного, О.Н. Садикова, Е.А. Суханова, П.В. Скибы, Ю.К. Толстого, Д.О. Тузова, Б.Л. Хаскельберга, Л.Л. Чантурия, Л.А. Чеговадзе, А.М. Эрделевского и других.
Научная новизна. В дипломной работе форма сделки рассматривается в качестве самостоятельного предмета научного исследования, подробно изучаются вопросы оформления гражданско-правовых сделок, проводится анализ эффективности правовых норм, которые регулируют определенные способы выражения воли, результаты чего находят свое отражение в положениях, которые выносятся на защиту.
Предполагаемые методы исследования. Общенаучные методы научного познания (анализ, синтез, сравнение, прогнозирование, классификация), а также ряд частно-научных методов познания (исторический, формально-юридический, формально-логический, системно-структурный и сравнительно – правовой.
Ожидаемые основные результаты исследования. Определение особенностей правового регулирования, проблем и перспектив развития института согласия на совершения сделки в современном гражданском законодательстве.
Структура работы. Данная работа состоит из введения, трех глав, заключения и списка использованной литературы.
ГЛАВА 1 ПРАВОВАЯ ПРИРОДА И МЕСТО СОГЛАСИЯ НА СОВЕРШЕНИЕ СДЕЛКИ В СИСТЕМЕ ОСНОВАНИЯ ВОЗНИКНОВЕНИЯ ГРАЖДАНСКИХ ПРАВООТНОШЕНИЙ
1.1 Понятие согласия в общественных и юридических науках, признаки, отличие от смежных категорий
В гражданском законодательстве Российской Федерации в настоящее время представлено достаточно значительное число норм, которые связаны с согласием определенных лиц на совершение юридически значимых действий.
Наиболее значимыми среди данных действий становятся определенные правила, которые предписывают необходимость в получении согласия на совершение различного рода сделок. Последнее должно иметь место, в частности:
— при совершении сделок гражданами, которые ограничиваются судом в дееспо¬собности (ст.ст. 30 и 176 ГК РФ), или несовершеннолетними в возрасте от четырнадцати до восемнадцати лет (ст.ст. 26 и 175 ГК РФ);
— при совместном ведении дел со стороны участников полного товарищества (ст. 72 ГК РФ);
-по распоряжению имуществом в отношении подопечных (ст. 37 ГК РФ);
-по распоряжению недвижимым имуществом государственного (муниципального) предприятия, которое принадлежит ему на праве хозяйственного ведения (ст. 295 ГК РФ);
— при переводе должником своего долга на другое лицо (ст. 391 ГК РФ);
— при отчуждении и использовании имущества, которое было передано для обеспечения пожизненного содержания (ст. 604 ГК РФ);
— при совершении сделок с заинтересованностью или крупных сделок (например, ст.ст. 45 и 46 Федерального закона от 8 февраля 1998 г. N 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью».
— при совершении сделок с акциями (долями), а также с имуществом коммерческих организаций, имеющимися правами в отношении коммерческих организаций или сделок акциями (долями), активами финансовых организаций и правами в отношении финансовых организаций (ст.ст. 28 и 29 Федерального закона от 26 июля 2006 г. N 135-ФЗ «О защите конкуренции») и во многих иных случаях.
До того, когда был принят и введен в действие Федеральный закон от 7 мая 2013 г. N 100-ФЗ «О внесении изменений в подразделы 4 и 5 раздела I части первой и статью 1153 Гражданского кодекса Российской Федерации» в гражданском законодательстве, отсутствуют общие нормы относительно согласия соответствующих лиц на совершение сделки.
Важно обратить внимание на то, что прямым следствием отсутствия таких норм, которые устанавливают универсальные правила по поводу указанного согласия, при одновременном наличии в законодательстве большого количества специальных норм представляют собой некую фрагментарность правового регулирования и развитие правоприменительной практики для различных ситуаций, которые имеют существенную схожесть по своей природе.
С целью последующей унификации действующих правил о согласии на совершение сделки Федеральным законом от 7 мая 2013 г. N 100-ФЗ в гл. 9 ГК РФ внесены две принципиальные новеллы общего характера: ст. 157.1 ГК РФ о согласии на совершение сделки и ст. 173.1 ГК РФ о недействительности сделки, которая была совершена без необходимого согласия третьего лица, органа юридического лица или государственного органа, а также органа местного самоуправления.
Также необходимо обратить внимание на то, что в пояснительной записке к проекту Федерального закона N 47538-6 обращено внимание именно на универсальный характер ст. 157.1 ГК Российской Федерации и содержащихся в ней принципов, что придает определенную возможность для применения данной нормы к самым различным ситуациям — согласию кредитора на перевод долга, а также к согласию собственника на продажу имущества унитарного предприятия, к согласию совета директоров на заключение крупной сделки.
Стремление законодателя к общей унификации представленных законодательных норм и установленных правил о согласии на совершение сделки и к обеспечению их определенной системности заслуживает одобрения.
Возможность универсализации имеющихся правовых норм обусловлена и отражает их общую целевую направленность — установление разрешительного порядка совершения сделок.
Это находит свое проявление в том, что определенные лица, которые не являются стороной предполагаемой сделки (третьи лица, органы юридических лиц, представленные государственные органы или органы местного самоуправления), дают разрешение на совершение сделки.
С другой стороны, вместе с позитивными моментами, которые связаны с формированием единых правил относительно согласия на совершение сделки, нельзя не учитывать и объективно существующих ограничений в процессе универсализации соответствующих норм, вызываемых значительной спецификой различного рода сделок, требующих такого согласия.
Отсюда вытекает представление различного состава субъектов, которые могут быть управомочными для предоставления согласия, а также основаны на выполняемых им функций, характер (частноправовой или публично-правовой) охраняемого интереса и т. д.
Поэтому законодательная тенденция к единообразию в правовом регулировании должна органически сочетаться с многообразием, в котором отражены особенности регулируемых правом отношений.
Осуществление анализа действующих правовых норм о согласии создает условия для понимания того, что оно используется в качестве собирательной категории, охватывающей неодинаковые по своему характеру разрешительные действия на совершение сделки, семантически выражаемые и в различной терминологии — согласие, разрешение на совершение и одобрение сделки.
На основании того, что при наличии общих правил относительно конкретной разновидности сделки, которая может потребоваться согласия на ее совершение от лица, не принимающего никакого участия в сделке, специальные нормы по-разному регламентируют вопросы по поводу его содержания. Также имеются различные трактовки представленных форм, момента выражения, сроков рассмотрения заявлений о даче согласия, последствий его отсутствия и др.
На основании того, что общие правила о согласии на совершение сделки, установленные ст. 157.1 ГК РФ, должны быть применены субсидиарно, т. е. если иное не преду¬смотрено законом или иным правовым актом, имеется возможность констатировать тот факт, что специальное регулирование по-прежнему является приоритетным.
При этом важным становится наличие в нем многочисленных правил о согласии, принципиально отличающихся от общих. В связи с чем общую проблему унификации правовых норм о согласии на совершение сделки невозможно считать системно разрешенной.
Многие цивилисты обоснованно обращают внимание на отсутствие в гражданском законодательстве единого подхода к установлению временного соотношения согласия с одобряемой сделкой.
Вслед за рядом специальных правил, в частности п. 1 ст. 26 ГК РФ, п. 5 ст. 45 и п. 5 ст. 46 Федерального закона об ООО, п. 6 ст. 80 Федерального закона от 26 декабря 1995 г. N 208-ФЗ «Об акционерных обществах», а также правоприменительной практикой законодатель на уровне общей нормы, закрепленной ст. 157.1 ГК РФ, универсализирует юридическую конструкцию двух разновидностей согласия — предварительного и последующего.
В последние годы высшие судебные инстанции предоставили собственное разъяснение о невозможности удовлетворения иска собственника о признании недействительной сделки, совершенной унитарным предприятием с нарушением требований закона или устава о необходимости получения согласия собственника на ее совершение, при наличии в деле доказательств одобрения, в том числе последующего, этой сделки собственником.
Важно обратить внимание на то, что критерием их разграничения становится темпоральный (временной) признак: предварительное согласие дается до, а последующее – после совершения сделки.
Юридическое значение такой классификации согласий актуализируется прямым нормативным определением только понятия последующего согласия в качестве одобрения сделки (п. 3 ст. 157.1 ГК РФ).
Следовательно, лишь последующее согласие и одобрение являются синонимическими понятиями, вследствие чего понятие «одобрение» не применимо к понятию «предварительное согласие».
Отмеченная позиция законодателя далеко не случайна и объясняется тем, что конкретной разновидностью согласия, как следует из п. 3 ст. 157.1 ГК РФ, предопределяется его содержание: применительно к предварительному согласию предусмотрено требование определения предмета, а к последующему (одобрению) — указание сделки, на которую дается согласие.
Необходимо отметить, что собственно момент получения согласия (до или после) не влияет на действительность самой сделки.
Представленный общий подход не получил системного преломления в законодательстве, поскольку специальные правила обусловливают возможность экстраполяции понятия «одобрение» на понятие «предварительное согласие».
В подтверждение данного суждения необходимо обратить внимание на ст. ст. 78, 79 Федерального закона об АО, которые посвящены соответственно крупным сделкам и порядку их одобрения, а также ст. ст. 45 и 46 Федерального закона об ООО о сделках с заинтересованностью и крупных сделках.
Проведение комплексного анализа свидетельствует об использовании понятия «одобрение» в качестве родового понятия «согласие» на совершение указанных сделок вне зависимости от момента его получения, вследствие чего нет препятствий для его понимания в качестве как предварительного, так и последующего.
В условиях современного развития российского права институт «согласие» получил достаточно широкое применение в различных отраслях.
Например, гражданское право оперирует термином «согласие» с целью заключения и исполнения сделок, а также в иных случаях, таких как эмансипация несовершеннолетних в возрасте 16 лет или при использовании изображения гражданина в соответствии со ст. 152.1 Гражданского кодекса Российской Федерации
Вместе с этим ученые обращают внимание на то, что «согласие в семейном праве можно рассматривать как обусловленное социально-правовыми признаками семьи состояние, характеризующее отношения между соответствующими субъектами с точки зрения относительно устойчивого их взаимопонимания и согласованности поведения в форме и при условиях, предусмотренных семейным законодательством. Согласие является особым правовым состоянием в семейных правоотношениях».
Также, достаточно часто согласие органов государственной власти или органов местного самоуправления может быть использовано в административном праве как значимое основание совершения юридически значимых действий.
В качестве примера можно обратиться на положения ст. 27 Федерального закона от 26.07.2006 N 135- ФЗ «О защите конкуренции», на основании которой создание и реорганизация коммерческих организаций осуществляется только с предварительного согласия антимонопольного органа.
Согласие фигурирует также в иных нормативно-правовых актах российской правовой системы. Федеральный закон от 21.11.2011 N 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» называет необходимым условием для осуществления медицинской деятельности согласие пациента.
На основании п. 1 ст. 20 данного федерального нормативно – правового акта, обязательное условие для медицинского вмешательства — это предварительное информированное и добровольное согласие пациента или его законного представителя.
В представленном случае согласие должно быть предоставлено на основании наличия максимально полной информации, которая должна быть предоставлена медицинским работником в доступной форме.
В частности необходимо предоставить пациенту информацию о методах и целях оказания медицинской помощи, возможном риске такого вмешательства, иных возможных вариантах медицинского вмешательства и их последствий, а также о прогнозируемых результатах оказания медицинской помощи.
Также необходимо отметить, что понятие «согласие» находит свое упоминание в Уголовно-процессуальном кодексе Российской Федерации, где оно определено в двух ипостасях как:
— разрешение руководителя следственного органа на производство следователем следственных и иных процессуальных действий;
— разрешение прокурора на производство дознавателем соответствующих следственных и иных процессуальных действий и на принятие им процессуальных решений.
Также «согласие» использовано в преамбуле Конституции Российской Федерации наряду с утвержденными правами и свободами человека и гражданским миром.
Необходимо обратить внимание на то, что прежде всего необходимо обратиться к толкованию термина «согласие», указанному в толковом словаре Ожегова С.И., согласно которому согласие:
Во-первых, одно из течений внутри старообрядческого толка (спец.).
Во-вторых, — разрешение, утвердительный ответ на просьбу. Дать согласие на что-либо. С согласия начальника (имея его согласие). Молчание — знак согласия.
В-третьих, единомыслие, общность точек зрения. Прийти к согласию. Гражданское согласие (отсутствие конфронтации в обществе).
В-четвертых, дружественные отношения, единодушие. В семье царит полное согласие.
В-пятых, соразмерность, стройность, гармония. В оркестре нет согласия. В согласии с чем, предлог с те. п. (книжн.) -согласно с чем-нибудь, в соответствии с чем-нибудь.
Действовать в согласии с принятым решением. Решение в согласии с законом.
Схожими, на первый взгляд, также являются институты «согласие» и «соглашение». Про соотношение данных категорий писал Брагинский М.И. Согласно его утверждению, «согласие в отличие от соглашения само по себе не порождает обычных для юридического факта последствий: возникновения, изменения или прекращения прав и обязанностей. Его роль гораздо скромнее. Она проявлялась лишь в случаях, когда на этот счет есть прямое указание в ГК, в ином законе или в другом правовом акте либо договоре, и сводится к тому, что представляет собой непременное условие, при котором волеизъявление лица (для одной стороны) или совпадающее встречное изъявление воли других лиц (для договоров) способно создать правоотношение…Сделку совершает один, а согласие дает другой (другие лица)».
Таким образом, согласие третьего лица представляет собой юридический факт, который служит определенным условием, на основании практики применения которого законодательство предоставляет определенному лицу возможность совершить сделку (заключить договор).
Учитывая большое количество различных упоминаний в законодательстве, а также существование схожих конструкций, для раскрытия правовой природы согласия на совершение сделки, указанного в ст. 157.1 ГК РФ, необходимо в первую очередь обратиться к истории развития этого института.
Начало истории развития института согласия на совершение сделки своими корнями, как и большинство известных нам сегодня гражданско- правовых конструкций, уходит в римское право. Впервые именно к этому периоду истории относятся первые упоминания об исследуемом явлении. «Хотя бы с подопечным совершался договор, содержащий в себе условие, опекун должен дать свое разрешение не условно. (Ульпиан. Дигесты Юстиниана. 26.8.8)».
Также Новицкий И.Б. в своих трудах, посвященных исследованию литеральных контрактов, указывает на упоминание римского юриста Гая о согласии третьего лица, чей долг должен быть переведен на нового должника (дословно по тексту Гая: если Тиций переводит тебя мне).
Можно обратить внимание на исторический факт, на основании которого юрист Гай в работах по определению правового положения женщин указал, что «нет достаточных оснований для установления опеки над совершеннолетними женщинами, поскольку они сами занимаются своими делами, а в некоторых случаях опекун только для формы дает свое согласие».
Появление согласия третьего лица в российском законодательстве необходимо связывать с первым кодифицированным актом — с Русской правдой, а также со сложившемся на территории России обычным правом. В качестве примера можно привести обычай, который сложился на территории в шестнадцатом веке, который позволял кредитору возможность добровольно передавать права по выданным «кабалам».
В более позднее время «выделение специальной главы, регулирующей отношения по переходу прав, в том числе по переводу долга с согласия кредитора, предусматривалось лишь в проекте Гражданского уложения, так и не воплотившемся в полноценный нормативный акт».
Значительное внимание уделялось согласию на совершение сделки также в трудах дореволюционных ученых-цивилистов. Отдельные виды этого института были предметом исследования трудов К.П. Победоносцева, И.М. Тютрюмова, Г.Ф. Шершеневича, И.А. Покровского, Д.И. Мейера.
Также возможно отметить мнение К.П. Победоносцева об истории развития законодательства, регулирующего согласие попечителей в отношении подопечных, а также супруга в отношении распоряжении общим имуществом: «У германцев издревле утвердилось понятие, что муж есть природный опекун своей жены, как глава брака и семьи, и в этом качестве держит за собой женино имущество, как принесенное в брак, так и вновь приобретенное. Ему принадлежит неограниченное право распоряжаться ее движимостью; недвижимостью он управляет и пользуется, а отчуждает ее по соглашению с женой и ближайшими ее наследниками. Жена не может распоряжаться имуществом без согласия мужа, но муж в распоряжении своим имуществом не требует согласия жены. Муж платит из женина имущества долги ее, до брака сделанные, а она без его согласия не входит в новые долги».
В своем научном труде «Законы гражданские с разъяснениями Правительствующего Сената и комментариями русских юристов. Книга первая», И.М. Тютрюмов обратил внимание на достаточно острую необходимость в получении предварительного согласия супруги на распоряжение ее имуществом, но при этом «замужняя женщина для производства торговли не нуждается в предварительном разрешении на это ее мужа, и муж не имеет права наложить свое veto на торговлю жены, производимую ею от своего имени.
В случае заключенного женой договора найма в качестве приказчицы без позволения мужа, закон дает мужу лишь право требовать прекращения договорных отношений, но отсутствие согласия мужа до его вмешательства не лишает означенный договор юридической силы. Если жена несовершеннолетняя и попечительство предоставлено ее мужу, то для производства торговли она должна испросить предварительное согласие мужа, но если попечительство принадлежит не мужу, то от согласия этого последнего, а не от мужа будет зависеть производство замужней женщиной самостоятельной торговли.
За женой должно признать право беспрепятственного вступления в товарищеские отношения, так как на них невозможно распространить постановление закона, запрещающее наниматься без согласия мужа… жена не может без согласия мужа выдавать векселей, если не производит от своего имени торговли, а по ст. 2202 1 ч. Х т. и принимать на себя обязательств по договору личного найма без согласия мужа. Но разрешение в упомянутых сделках требуется только в тех случаях, когда обязательство, принятое женой, может нанести непосредственный ущерб личным правам мужа».
Подобная информация нашла свое отражение в научном труде Г.Ф. Шершеневича «О праве замужних женщин на право торговли».
В гражданском кодексе РСФСР от 1922 года можно увидеть дальнейшее развитие института согласия. На основании данного кодекса согласие третьих лиц должно было быть обязательным в различных случаях. В частности, согласие было необходимо при совершении сделок несовершеннолетних, не достигших возраста 14 лет, а также теми лицами, над которыми была установлена опека в связи с расточительством. Эти лица могли совершать гражданско-правовые сделки только с согласия своих опекунов (родителей).
Обращает на себя внимание тот факт, что в ст. 126 ГК РСФСР 1922 года отмечается указание на то, что перевод должником своего долга на другое лицо возможно только с согласия кредитора.
Таким образом, с начала XX века институт согласия на совершение сделки начинает приобретать определенные современные очертания и становится схожим с существующим в настоящее время.
Похожие положения были закреплены законодателем и в ГК РСФСР от 1964 года. Совершение сделок с имуществом подопечных, несовершеннолетних, недееспособных и иных лиц, в отношении перевода долга.
Также в указанный временной промежуток появились новые положения, в которых регулировалось согласие третьего лица — это нормы, регулирующие порядок поручительства при переводе долга; положения о договорах субнайма, которые могли быть заключены с согласия наймодателя.
Кодекс РСФСР о браке и семье содержал лишь одно положение, которое косвенно регулировало институт согласия третьего лица по распоряжению имуществом. А именно — ст. 20 названного кодекса, которая закрепляла норму, по которой супруги имеют равные права владения, пользования и распоряжения своим имуществом.
Необходимо отметить то, что институт предварительного согласия третьего лица на совершение сделки или последующее ее одобрение третьим лицом известен российскому гражданскому законодательству достаточно давно, еще со времен Русской правды.
При этом современный вид данный институт приобрел совсем недавно в результате внесения унифицированных норм о согласии в современный ГК Российской Федерации.
Совершено это было в ходе реформы гражданского законодательства. Закреплены эти изменения были с момента вступления в силу Федерального закона от 07.05.2013 N 100-ФЗ «О внесении изменений в подразделы 4 и 5 раздела I части первой и статью 1153 части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации».
Таким образом, Гражданский кодекс РФ впервые в современной истории приобрел общие положения о согласии на совершение сделки, закрепленные в ст. 157.1 ГК РФ, а также нормы, регулирующие правовые последствия отсутствия такого согласия в ст. 173.1 ГК РФ.
При этом целый ряд моментов так и остался без внимания законодателя. Например, законодатель «ничего не сказал о форме (используя лишь метод исключения — молчание не есть согласие), в которой должно быть дано такое согласие. Ничего не сказал он и о субъектах, которые должны давать или получать согласия. Непонятно также, идет ли речь о необходимости получения согласия на каждую подобную сделку, или же можно получить принципиальное согласие на совершение однотипных сделок».
В качестве выхода из имеющейся ситуации возможно предположить, что может быть уместным использование многовекового опыта зарубежного законодательства, который будет далее подробно освещен в настоящей работе.
Анализ ранее действовавшего законодательства, а также доктринальные наработки ученых-цивилистов различных периодов времени, позволяет сделать определенные выводы об историческом развитии института согласия на совершение сделки. Свое начало нормы о согласии берут еще в Древнем Риме, в тоже время российскому законодательству этот институт стал известен со времен Русской Правды. Первыми сделками, на совершение которых требовалось получение согласия третьего лица являлись сделки по переводу долга, а также сделки по распоряжению имуществом супругой и лицами, в отношении которых установлены опека или попечительство.
Несмотря на достаточно длительную историю развития, российское законодательство никогда не содержало подробной регламентации совершения согласия: о сроке совершения согласия, форме выражения, последствиях отсутствия и т.д.
Однако, в отношении института «согласие на совершение сделки» и его исторического развития в законодательстве Российской Федерации можно выделить следующие основные подходы к природе согласия, которые являются непосредственно результатом онтологического развития исследуемого института гражданского права.
Во-первых, согласие рассматривается в качестве элемента договорных отношений — согласие на заключение сделки (договора) или согласие на оферту.
Во-вторых, согласие может быть получено как от третьего лица, так и от контрагента в рамках уже существующего договора. На существование подобного вида согласия в гражданском праве указывает М.И. Брагинский, исследуя различные конструкции ГК РФ: договор купли-продажи (п. 2 ст. 457 ГК РФ), абонентский договор (ст. 545 ГК РФ), договор найма жилого помещения (п. 3 ст. 681 ГК РФ)26 и т.п.
В-третьих, согласие может существовать в виде разрешения государственных органов и органов местного самоуправления, которое необходимо не только при совершении сделок, но и при совершении иных юридически значимых действий.
В-четвертых, согласие, как волевой акт-разрешение правообладателя частного лица, позволяет третьим лицам осуществлять юридические действия.
В-пятых, в результате исторического развития образовался вид согласия органов юридического лица или третьих лиц, как элемент юридического состава совершения сделки или иного юридического действия, направленного на обеспечение интересов как лица, требующего согласие, так и интересов лица свое согласие дающего.
Такого рода подход разделяют и ряд современных исследователей. Также в ходе исторического развития института согласия на совершение сделки в российском законодательстве можно проследить основное последствие отсутствия такого согласия, а именно приобретение сделкой или иной юридического действия свойства «порочности».
Общим правовым последствием в данном случае становится невозможность наступления тех последствий, на которые была направлена воля сторон при совершении тех или иных действий.
Учитывая тот факт, что согласие третьего лица имеет столь существенное значение для наступление правовых последствий, на которые направлено совершение сделки, сложно отрицать значимость этого института.
Следовательно, для того чтобы избежать негативных последствий в виде недействительности сделки, а также для более глубокого понимания роли согласия в правовой системе Российской Федерации, необходимо однозначно определить содержание правовой природы исследуемого института гражданского права.
Таким образом, в специальных нормах о согласии на совершение сделок хозяйственными обществами понятие «одобрение сделки» является более широким в сравнении с его пониманием по ст. 157.1 ГК РФ. Оно применимо и к предварительному, и к последующему согласию.
1.2 Основные классификации согласия в современном гражданском праве
Следует отметить, что в последнее время законодатель достаточно активно и повсеместно включает в нормативно-правовые акты положения, касающиеся предварительного согласия и последующего одобрения гражданско-правовых сделок.
Однако, до сих пор на законодательном и доктринальном уровнях отсутствует устойчивый однозначный подход к правовой природе согласия на совершение сделки.
Например, М.И. Брагинский определяет согласие, как «юридический факт, который служит условием, при котором законодательство предоставляет определенному лицу возможность совершить сделку».
На основании данного определения, согласие представляет собой следующее:
— во-первых, юридический факт;
— во-вторых, условие, то есть элемент сложного юридического состава, предпосылка для совершения сделки.
На основании используемого определения Г.Ф. Шершеневича, под юридическим фактом необходимо понимать всякое обстоятельство, которое может повлечь за собой по закону те или иные юридические последствия.
Юридический факт возникает или по воле лиц, вступающих в юридическое отношение, и тогда это будет юридическое действие (сделка, правонарушение), или же помимо их воли, и тогда это будет юридическое событие (истечение срока, смерть, рождение).
В качестве дополнительного действия необходимо обратить внимание на определения понятия «согласие» со стороны С.Н. Касаткин, пытаясь рассмотреть его как гражданско-правовую категорию.
К подобному выводу ученого подтолкнули рассуждения Д.И. Мейера, согласно мнению которого: «…для того, чтобы согласие признавалось юридическим действием, необходимо, чтобы оно было условием законности другого какого-либо действия».
Также, на основании утверждения С.Н. Касаткина: «согласие обнаруживает себя в качестве самостоятельного юридического факта, исключительно по отношению к другому обособленному действию. Само по себе, в отрыве от одобряемого акта, согласие не имеет какого-либо автономного юридического смысла».
С такого рода выводом сложно не согласиться, учитывая то, что совершенное согласие, при отсутствии воли сторон на заключение одобряемой сделки, само по себе оно не может быть способным породить те последствия, на которые рассчитывало лицо, при согласии на что – либо.
При этом, даже в отрыве от одобряемой сделки согласие порождает определенные правовые последствия.
Одно из таковых представляет собой возникновение у стороны сделки права на ее заключение, поскольку без необходимого в силу закона согласия подобная сделка будет признана недействительной.
Таким образом, даже в отрыве от одобряемого акта (сделки) согласие продолжает нести юридическую нагрузку. Значение согласия именно в легализации предстоящей, или же уже совершенной, сделки и порождение у стороны сделки права на ее совершение.
Учитывая тот факт, что возможность заключить сделку, в данном случае, является субъективным гражданским правом, дальнейшая его реализация зависит лишь от воли носителя этого права.
И отказ от реализации права на заключение сделки не влечет непосредственно отказа от этого права, следовательно, согласие порождает правовые последствия даже в случае отсутствия одобряемой сделки.
Несколько иное определение согласию дает М.А. Рожкова, согласно которому: «выражение согласия (односторонняя сделка) есть обязательный юридический факт, необходимый для накопления юридического состава; до его получения в тех случаях, когда согласие признается обязательным, все совершенные действия рассматриваются как действия, не влекущие юридических последствий».
С точки зрения М.А. Рожкова, согласие представляет собой одностороннюю сделку. Однако эта сделка не имеет самостоятельного значения в отрыве от сделки, на совершение которой выражается согласие, т.е. подобная сделка носит вспомогательный характер в составе одобряемой сделки.
Как бы подтверждая это высказывание, М.А. Рожкова в одной из своих работ указывает на то, что согласие на совершение сделки следует признавать «распространенным видом односторонних сделок, имеющих вспомогательный характер. Не порождая движение правоотношения, но являясь промежуточным юридическим фактом, согласие в случаях, определенных в законе либо договоре, является обязательным условием заключения договора, т.е. выступает необходимым элементом юридического состава, направленного на возникновение договорных отношений».
Достаточно значимым для определения правовой природы того или иного явления является выявление условий его совершения.
Так, например, А.И. Дихтяр в своей работе выделяет и систематизирует случаи, в которых получение согласия на совершение сделки возможно, а отсутствие его влечет недействительность сделки.
Результатом проводимого анализа стал вывод о том, что необходимость получения согласия должна быть установлена в законе, но в то же время юридическим лица предоставлена возможность предусмотреть подобные случаи, помимо указанных в законе, в своих учредительных документах.
Однако, соглашением сторон договора подобные случаи установлены быть не могут.
Примечательно также утверждение А.И. Дихтяра о том, что поскольку лица, чье согласие требуется для действительности сделки, не являются стороной сделки, то в силу ст. 154, 432, 433 ГК РФ волеизъявление подобного лица не входит в состав сделки.
Согласие иного, т.е. третьего лица не является конститутивным элементом юридической сделки. Оно является лишь необходимым элементом для ее действительности.
Данный вывод находит свое подтверждение и в судебно-арбитражной практике.
Подобное утверждение, тем не менее, не отвечает на вопрос о правовой природе согласия. Стоит отметить, что все приведенные выше позиции и взгляды на правовую природу согласия на совершение сделки имеют схожий недостаток.
Практически все исследователи, при изучении институт согласия, указанный в ст. 157.1 ГК Российской Федерации либо необоснованно сильно сужают предмет исследования сводя изучение комплексного института лишь к одному из видов — согласию третьего лица, либо вовсе не учитывают разрозненный субъектный состав, указанный в исследуемой статье, пытаясь искусственно подвести все виды согласия к единой правовой природе.
Относительно сказанного, особую позицию занимает Е.В. Дятлов, указывая, что согласие третьего лица на совершение сделки является особым юридическим фактом, который является элементом юридического состава сделки.
Исследователем выделены следующие виды согласия: на сделки, решения собраний и публично-правовые акты.
Следуя подобному подходу, можно предположить, что различные виды согласия имеют различную правовую природу, в зависимости от субъекта, дающего такое согласие.
Таким образом, в сферу осуществления процесса правового регулирования исследуемого явления должны быть вовлечены различные по своей правовой природе юридические акты санкционирования основной сделки, который могут исходить:
— от третьего лица (например, кредитора при переводе долга, супруга при распоряжении общим имуществом, арендодателя в случаях распоряжения арендатором предоставленным имуществом);
— от органа юридического лица, в частности при совершении сделок, предусмотренных ст.ст. 45, 46 Федерального закона от 8 февраля 1998 г. N 14- ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» или ст. 27 Федерального закона от 12 января 1996 г. N 7-ФЗ «О некоммерческих организациях» ;
— от государственного органа или органа местного самоуправления, например, совершение ряда сделок возможно только после предварительного получения согласия антимонопольного органа в соответствии со ст.ст. 28, 29 Федерального закона от 26 июля 2006 г. № 135-ФЗ «О защите конкуренции» (к ряду таковых относятся сделки с акциями (долями), имуществом коммерческих организаций).
Достаточно значительное количество сделок по распоряжению имуществом подопечного также смогут быть совершены после разрешения органа опеки и попечительства в соответствии со ст. 37 ГК РФ.
Подобный подход законодателя привел к тому, что все действия разрешительного характера загоняются в единые рамки консолидированного правового регулирования, вне зависимости от целевой направленности (охрана частноправовых или публичных интересов) и субъекта, который осуществляет согласование сделки.
Избранный вектор законодателя, с одной стороны, направленный на консолидацию и единообразие регулирования, с другой стороны, приводит к скованности определения общих положений, поскольку достаточно сложно универсализировать правила, относительно столь разнородных актов-согласий.
Несмотря на то, что на законодательном уровне вопрос о правовой природе согласия на совершение сделки так и остался открытым, в доктрине ученые также не пришли к единому мнению.
Отмечая значимость сложившегося подхода к систематике юридических фактов, можно обратить внимание на то, что согласие государственного органа или органа местного самоуправления на совершение сделки должно быть оценено как особая разновидность юридического акта — административный акт; согласие органа юридического лица, принимая в расчет новые положения гл. 9.1 ГК РФ, — есть решение собрания (юридический акт, отличный от сделки, хотя в литературе существует и иное, прямо противоположное видение проблемы соотношения актов органов управления юридического лица и сделки).
С целью установления определенной правовой природы, становится важным стремление провести систематизацию видов согласия на совершение сделки, предусмотренных действующим законодательством.
Среди норм гражданского кодекса имеется возможность выделения ряда случаев необходимости получения согласия:
— одобрение сделки представляемым (ст. 183 ГК РФ),
— согласие родителей, усыновителей, попечителей на сделку, совершаемую несовершеннолетним в возрасте от 14 до 18 лет (п. 1 ст. 26 ГК РФ),
— согласие залогодателя отвечать за нового должника (ст. 356 ГК РФ),
— согласие кредитора на перевод долга (ст. 391 ГК РФ),
— согласие поручителя отвечать за нового должника (п. 2 ст. 367 ГК РФ).
Ряд частных случае приведен в различных комментариях к ст. 157.1 ГК РФ, а именно:
-отчуждение жилого помещения, в котором проживают находящиеся под опекой или попечительством члены семьи собственника данного жилого помещения, либо оставшиеся без родительского попечения несовершеннолетние члены семьи собственника (о чем известно органу опеки и попечительства), если при этом затрагиваются права или охраняемые законом интересы указанных лиц (п. 4 ст. 292 ГК);
— уступка требования по обязательству, в котором личность кредитора имеет существенное значение для должника (п. 2 ст. 388 ГК);
— залог права аренды или иного права на чужую вещь (п. 3 ст. 335 ГК);
— передача хранителем вещи на хранение третьему лицу (ст. 895 ГК);
— изменение или расторжение договора, заключенного в пользу третьего лица, с момента выражения последним намерения воспользоваться своим правом по договору (п. 2 ст. 430 ГК);
— перевод должником своего долга на другое лицо (п. 1 ст. 391 ГК);
— передача доверительным управляющим функций управления другому лицу (п. 2 ст. 1021 ГК).
Приведенный выше перечень до сих пор не является исчерпывающим. Имеют место также другие примеры, при которых имеется насущная необходимость получать согласие третьего лица при совершении сделки.
Например, нормы ГК Российской Федерации о товариществах предусматривают, что при совместном ведении дел товарищества для совершении сделки, связанной с имуществом этого товарищества, необходимо получать согласие всех полных товарищей.
Также необходимо согласие собственника имущества при совершении сделок, направленных на распоряжение имуществом унитарного предприятия или учреждения. Помимо гражданского кодекса Российской Федерации нормы, регулирующие получение согласия для совершения сделки, находят отражение и во многих других федеральных законах.
Классифицировать приведенные примеры возможно по многим основаниям, но в первую очередь, самое очевидное основание для классификации, по субъектному составу на:
— согласие физического или юридического лица;
— согласие публично-правового образования;
— согласие органа юридического лица.
Первая категория может являться сделкой в случае, если имеет субстантивные признаки сделки, которые названы в ст. 153 ГК РФ, т.е. подобные действия должны порождать, являться основанием и причиной возникновения, изменение или прекращение прав и обязанностей.
На основании вышеизложенного, согласие третьего лица приводит к возникновению у сторон договора права на заключение одобряемой сделки. Кроме того, расположение статьи именно в главе 9 ГК Российской Федерации отмечено стремление законодателя придать данному явлению характер сделки.
Вторая разновидность согласия имеет природу скорее иного юридического акта, чем сделка и представляет собой именно акт государственного органа или органа местного самоуправления. Непосредственно в пп. 2 п. 1 ст. 8 ГК РФ, в качестве основания возникновения гражданских прав и обязанностей, предусмотрено, что права и обязанности могут возникать из актов государственного органа или органа местного самоуправления.
В-третьих, с 1 января 2013 года в ст. 8 ГК Российской Федерации были внесены изменения, согласно которым основанием возникновения гражданских прав и обязанностей является такой акт, как решения собраний.
В то же время, решения собраний (например, собрание учредителей в ООО) являются формой выражения воли юридического лица, что порождает проблему соотношения решения собрания и сделки. Очевидно, что законодатель выделил решения собраний в качестве самостоятельного правового явления.
Но несмотря на это, в главе 9.1 ГК РФ никак не раскрыта правовая природа решения собрания.
Статья 181.1 ГК РФ закрепила норму о том, что правила главы 9.1 применяются, если законом или в установленном законом порядке не предусмотрено иное. Однако, вместе с этим глава 9.1 ГК РФ содержит специальные, отличные от общих, основания признания решений собраний недействительными (ничтожными или оспоримыми).
Подобно сделкам, решения собраний также являются действиями физических или юридических лиц, направленными на возникновение, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей, что указывает на возможность применения к решению собраний также положений о сделках, если иное не предусмотрено федеральным законодательством или главой 9.1 ГК РФ.
В цивилистике, тем не менее, имеется достаточно много работ относительно природы решения собрания как самостоятельного вида юридических актов.
Необходимость подобного подхода к решениям собраний подчеркивалась также и в п. 4.2.1 разд. II Концепции развития гражданского законодательства Российской Федерации, а именно, что «в ГК следует урегулировать такой вид юридических актов, как решения собраний (решения участников юридического лица, решения сособственников, решения кредиторов в деле о банкротстве и некоторые другие).
Существенной особенностью такого решения собрания как юридического акта является его обязательность в силу закона для всех участников собрания, в том числе и для тех, кто не принимал участия в собрании или голосовал против принятого решения.
С точки зрения В.А. Болдырева основные различия между согласием участника гражданского оборота (в узком понимании данного термина) и одобрением сделки решением органа юридического лица кроются также и в практической сфере: оспаривание данных актов осуществляется по разным правилам материального и процессуального права.
Кроме того, ряд авторов обращает внимание на достаточно кардинальную точку зрения и отказываются рассматривать решения собраний в качестве согласия на совершение сделки.
В.К. Андреев обосновывает свою позицию следующим образом: «решение об одобрении крупной сделки общим собранием акционеров имеет самостоятельное значение, и его нельзя рассматривать как согласие на совершение сделки (ст. 157.1 ГК РФ), поскольку им определяются существенные условия и содержание сделки, заключаемой акционерным обществом».
По нашему мнению, такого рода позиция идет вразрез с линией законодателя, а именно с дальнейшим распространением норм о согласии на решения органов юридического лица.
В Федеральный закон «Об обществах с ограниченной ответственностью» и в Федеральный закон «Об акционерных обществах» были внесены изменения, на основании которых основные положения данных законов в единообразие с нормой ст. 157.1 ГК РФ и закрепили как предварительное согласие органов на совершение крупных сделок и сделок с заинтересованностью, так и последующее их одобрение.
Природа сделок, для совершения которых требуется согласие органа юридического лица, весьма разнообразна. Говоря об определении правовой природы такого согласия необходимо в первую очередь решить вопрос правового положения непосредственно органа юридического лица.
Обращает на себя внимание тот факт, что практически в каждой работе по корпоративному праву так или иначе затрагивается вопрос о правовой природе органов юридического лица.
Определенными результатам длительных научных дискуссий, а также сложившейся судебной практики, стал вывод о том, что орган юридического лица не имеет статуса самостоятельного субъекта права. Также органы юридического лица не являются его представителями, но тем не менее они (органы) формируют и выражают волю субъекта права — юридического лица.
Через действия воле изъявляющих органов реализуются право и дееспособность юридического лица, и с этой точки зрения действия юридического лица имеют юридическое значение.
Таким образом, изложенное выше позволяет сделать вывод, что согласие органа юридического лица является элементом формирования воли стороны в сделке, существуя внутри одной из сторон.
Следовательно, в отличии от согласия третьего лица, согласие органа юридического лица является не сделкой, а юридическим деянием, направленным на возникновение (акт-дозволение) или подтверждение (акт-одобрение) у юридического лица права на совершение сделки.
Говоря о правовой природе согласия, которое выражено в виде публично-правового акта государственного или муниципального органа, можно выделить несколько подходов.
В работах Е.А. Воробьевой согласие антимонопольного органа рассматривается в качестве некоторого «сделкоподобного» действия, которое является основанием для изменения, прекращения или возникновения прав и обязанностей у сторон сделки.
Согласие государственного органа или органа местного самоуправления нельзя назвать односторонней сделкой по нескольким причинам. В данном случае согласие надлежит рассматривать как условие действительности совершаемой сделки. Подобное согласие несомненно является волевым актом, но транслируется оно не самим субъектом права.
В данной случае, опосредованно через органы, формируется и реализуется воля публично правового образования.
Предоставление подобного вида согласия очевидно имеет публично-правовой характер.
Таким образом, согласие, которое было совершено органом государственной власти или органом местного самоуправления, является юридическим фактом публичного права и является административным актом, который издается в рамках компетенции того или иного органа.
Учитывая все изложенное выше, проанализировав положения законодательства, которые регулируют виды согласия на совершение сделки, можно сделать вывод о правовой природе согласия на совершение сделки.
Согласие на совершение сделки — это юридический факт, который предусмотрен законом в качестве элемента сложного юридического состава и представляющий собой волевое деяние физических, юридических лиц, а также публично-правовых образований, направленное на возникновение у сторон одобряемой сделки права на ее заключение, либо подтверждение наличия такого права с одновременной легализацией совершенной сделки.
Наличие согласия является условием действительности одобряемой сделки, однако само согласие имеет различную правовую природу в зависимости от субъекта, выдающего согласие.
Следовательно, согласие на совершение сделки существует в трех формах, каждая из которых имеет свою правовую природу:
— согласие, как сделка, при совершении его третьим лицом — субъектом гражданского права;
— согласие, как решение собрания, этап формирования воли стороны одобряемой сделки, в случае получения согласия от органа юридического лица;
— согласие, как публично-правовой акт, при вынесении его государственным органом или органом местного самоуправления.
Говоря о видах согласия на совершение сделки, во-первых необходимо выделить основание классификации. Самым очевидным критерием является, несомненно, тот субъект, который дает свое согласие.
Субъектный состав согласия также предопределяет и правовую природу согласия на совершение сделки. Взяв в качестве основания классификации субъекта согласия, а также его правовую природу, можно выделить следующие виды согласия на совершение сделки:
1) согласие третьих лиц (физических или юридических), которое является односторонней сделкой;
2) согласие органов государственной власти (местного самоуправления), имеющее природу административного акта;
3) согласие органа юридического лица, которое не является, по сути, самостоятельным правовым явлением, а служит элементом формирования воли стороны одобряемой сделки;
4) согласие, вынесенное в результате решения собрания (не органа юридического лица), как самостоятельный юридический факт, предусмотренный ст. 8 ГК Российской Федерации.
Необходимо обратить внимание на то, что перечень органов (государственных, местного самоуправления), согласие которых необходимо для совершения сделок, весьма широк.
Можно привести следующие примеры: Федеральная антимонопольная служба, органы опеки и попечительства, органы-учредители государственных или муниципальных унитарных предприятий, учреждений, а также многие другие. Учитывая специфику правовой природы подобного согласия на совершение сделки, необходимо выделить и другие особенности этого вида.
Согласно положениям п.п. 1,2 ст. 125 ГК РФ, от имени публично-правовых образований выступают именно органы государственной власти или органы местного самоуправления.
Государство и другие публично-правовые образования не только исполняют закрепленные за ними властные полномочия, но и участвуют в гражданском обороте. Такая раздвоенность необходима для их функционирования, поддержания экономического и правового порядка в обществе.
Таким образом, с точки зрения гражданско-правового оборота, согласие в подобных случаях дается не органом, а опосредованно через него самим публично-правовым образованием. То есть органы власти выступают в роли транслятора воли публично-правового образования, которая формируется и реализуется в порядке, установленном в нормативно-правовых актах.
В таком случае, в ст. 157.1 и ст. 173.1 ГК РФ, считаем более уместным вести речь о согласии публично-правового образования, а не «государственного органа или органа местного самоуправления».
Однако, подобная конструкция была бы излишней, поскольку согласие публично-правовых образований охватывалось бы категорией третьих лиц, что еще раз указывает на некорректную попытку законодателя объединить под воздействием единой нормы совершенно различные явления.
Говоря о согласии органов (государственных или местного самоуправления) на совершении сделки следует вести речь скорее не о согласии, а о «разрешении».
Учитывая публично-правовую природу и цели деятельности таких образований, их субординационное начало, именно рассмотрение согласия как властного разрешения, продиктованного публичными интересами, кажется наиболее верным подходом.
Следующий критерий классификации видов согласия на совершение сделки — это соотношение времени совершения сделки и времени дачи согласия. Так, возможно выделить два вида согласия — это предварительное и последующее.
Подобная классификация существовала в законодательстве, научной литературе среди ученых-цивилистов, а также в судебной практике еще задолго до закрепления положений о согласии в ГК Российской Федерации.
Было признано, что в отношении некоторых сделок одобрение или согласие третьего лица может быть дано как до, так и после совершения сделки.
Одобрение сделки (последующее согласие) приводило в некоторых случаях к оздоровлению сделки, например, в случае совершения сделки с превышением полномочий.
Подобная сделка признавалась совершенной в интересах и от имени представляемого лица. Этот подход не был единственным, часто такие сделки признавались недействительными.
В соответствии с п. 3 ст. 157.1 ГК РФ, момент совершения согласия не может быть установлен произвольно соглашением сторон. Этот момент должен быть указан в законодательстве.
Если же он не определен на законодательном уровне (например, как в ст. 83 ФЗ «Об акционерных обществах»), применяется общая норм ст. 157.1 ГК РФ, согласно которой согласие может быть предварительным и последующим.
Поскольку ст. 157.1 ГК РФ является общей, в ней содержаться весьма скупые нормы, регулирующие согласие в целом, содержание предварительного и последующего согласия в частности.
Согласно третьему пункту этой статьи, предварительное согласие должно содержать указание на предмет сделки, а при последующем одобрении должна быть указана непосредственно та сделка, которую необходимо одобрить. Относительно указанных положений существует серьезная проблема необходимости получения согласия при совершении множества однотипных сделок и его содержания.
Возможно ли получить единожды «общее» согласие или же в каждом случае нужно вновь обращаться за согласием на совершение каждой из сделок?
Изучая проблемы содержания согласия на совершение множества однотипных сделок, С.П. Гришаев справедливо отметил, что данные вопросы должны быть конкретизированы в законодательстве. Это обусловлено тем, что в противном случае возможны споры относительно того, было ли получено такое согласие и было ли оно правильно оформлено.
Тем более что в некоторых случаях даже действующее законодательство предусматривает дополнительные требования для получения такого согласия.
Например, в п. 6 ст. 83 Федерального закона от 26 декабря 1995 г. N 208-ФЗ «Об акционерных обществах» предусмотрено, что в решении об одобрении сделки, в совершении которой имеется заинтересованность, должны быть указаны лицо (лица), являющееся(-иеся) ее стороной(-ами), выгодоприобретателем(-ями), цена, предмет сделки и иные ее существенные условия.
В отношении понятия предмета сделки, который должен быть указан в предварительном согласии, в доктрине нет единого подхода.
Например Г.Ф. Шершеневич определял предмет договора, как «юридическое последствие, на которое направлена согласная воля двух или более лиц.
Достижение этой цели предполагает прежде всего действительность договора, т.е. наличность всех условий, при которых государственная власть готова дать юридическую обеспеченность соглашению.
Действительность договора обусловливается именно его содержанием.
Таким образом, классификация сделок, которые в обязательном порядке требуют согласия по целому ряду критериев связано с тем, затрагивает или нет совершение сделки охраняемый законом материальный интерес субъекта, который предоставляет это согласие.
К ним можно отнести следующие:
— присутствие выраженного публичного интереса или его отсутствие¬, при котором¬ государственные органы или органы местного самоуправления в установленных законом порядке и в определенных случаях должны согласовывать ряд сделок;
¬- разграничение сделок по определенным субъектам, которые должны предоставить согласие на действительность осуществляемой сделки, которая должна быть совершена только при согласии третьих лиц, являющихся субъектами частного права, а также государственных или муниципальных органов;
— разграничение сделок по времени выдачи согласия на их совершения, которые могут быть совершены без предварительного согласия, при этом впоследствии быть одобренными;
— осуществление таких сделок, для которых согласие может быть установлено императивно или диспозитивно.
1.3 Общая характеристика особенностей согласия на совершение сделки, правовой природы согласия третьего лица на совершение сделки
Достаточно сложным для определения места в системе юридических фактов представляется согласие третьего лица, что отражают и существующие споры среди ученых-цивилистов.
Можно отметить следующие подходы к правовой природе именно согласия третьего лица:
1) такое согласие является односторонней сделкой. Так, ученые Р.О. Халфина и Н.М. Коршунов относят согласие супруга на совершение сделки с общим недвижимым имуществом к односторонним сделкам;
2) согласие третьего лица — это юридическое действие, которое не является сделкой. Например, с точки зрения Е.А. Воробьевой, согласие — это «некое сделкоподобное действие, которое служит одним из оснований для возникновения, прекращения или изменения прав и обязанностей у других лиц».
Далее можно отметить внутреннее содержание правовой природы каждого из обозначенных видов согласия на совершение сделки. Прежде всего, следует отметить, что автор подразделяет виды согласия в зависимости от субъекта, выдающего согласие, на сделки и иные юридические факты: решение собрания и административный акт.
Выделить особенности того или иного вида согласия возможно лишь в сравнении их между собой.
В.А. Белов проводит разграничение между согласием участника гражданского оборота и одобрением сделки решением органа юридического лица: оспаривание данных актов осуществляется по разным правилам материального и процессуального права.
Во-первых, иными являются субъекты права оспаривания решений — это участники корпорации.
Во-вторых, законодательством установлены специальные – двухмесячные и трехмесячные — сроки исковой давности для оспаривания решений (подобные сроки исключительно короткие в сравнении с общими сроками исковой давности в гражданском праве).
В-третьих, последствия принятия решений с отклонением от закона отличаются от последствий совершения аналогичных сделок.
На сегодняшний день также существует множество примеров судебной практики, как достаточно новых и актуальных, так и уже устаревших. И тем не менее, разногласия к определению правовой природы согласия на совершение сделки существуют у правоприменителя, как «по горизонтали» — т.е. в разных субъектах Российской Федерации в рамках одной инстанции, так и «по вертикали».
Следующий пример наглядно иллюстрирует различные подходы к вопросу природы согласия на совершения сделки у судов разного уровня. В примере рассматривается согласие залогодателя отвечать заложенным имуществом за нового должника.
Суд первой инстанции определил, что дача генеральным директором общества с ограниченной ответственностью согласия отвечать заложенным имуществом за выполнение новым должником обязательств по кредитному договору является крупной сделкой.
Отменяя решение суда первой инстанции и отказывая в удовлетворении иска, суд апелляционной инстанции счел, что согласие общества отвечать заложенным имуществом за нового должника ошибочно квалифицировано в качестве сделки, в том числе требующей соблюдения правила об одобрении крупных сделок. Такое согласие не влечет возникновения, изменения и прекращения у залогодателя гражданских прав или обязанностей.
При рассмотрении указанного спора Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ сделал вывод о том, что предоставление залогодателем кредитору согласия отвечать за нового должника по обязательству, обеспеченному залогом, предполагает соблюдение установленного Законом порядка одобрения крупной сделки, что обеспечивает должную защиту прав участников корпоративных отношений, а согласие залогодателя отвечать за нового должника является односторонней сделкой.
В данном случае, в итоге суд пришел к выводу о том, что согласие третьего лица (залогодателя) является односторонней сделкой и к ее совершению должны применяться правила одобрения крупной сделки.
Таким образом, суд указал на правовую природу согласия самой организации как односторонней сделки, но упустил из виду одновременное существование в данном случае согласия органа юридического лица, как одного из условий совершения крупной сделки, т.е. здесь мы сталкиваемся с конструкцией согласия на выдачу согласия на совершение сделки.
Помимо приведенного примера, также существуют случаи, когда суды отказываются признавать согласие на совершение сделки односторонней сделкой, ссылаясь при этом на общую ст. 153 ГК РФ о понятии сделки, что исключает возникновение у лица каких-либо прав и обязанностей.
В связи с этим арендодатель вправе отозвать выданное ранее согласие, в том числе на передачу объекта в субаренду, в любой момент до заключения соответствующего договора.
Вместе с тем не учитывается тот факт, что существует судебный акт, из которого следует, что согласие является односторонней сделкой, и оно может быть выдано при наступлении определенного условия.
Таким образом, до недавнего времени позиции судов были не однозначны в части определения правовой природы согласия. Значимым в этом смысле оказалось Постановление Пленума Верховного суда РФ от 23.06.2015 года № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации».
Особенный интерес представляют пункты с 53 по 57, включительно, которые в значительной степени устраняют пробелы, допущенные в ст. 157.1 ГК РФ47.
На основании п. 57 названного постановления Верховный суд распространил на согласие на совершение сделки нормы гл. 9 ГК РФ, признавая тем самым, что согласие является односторонней сделкой.
Кроме того, Верховный суд установил, что отзыв согласия не влечет за собой недействительности одобряемой сделки.
Таким образом, имеется возможность сделать вывод о том, что в настоящее время Верховный суд рассматривает одобряемую сделку и согласие на ее совершение, как основную и акцессорную сделки.
При этом можно получить отрицательный ответ по следующим причинам:
1) в тексте постановления речь все же идет скорее только о согласии третьего лица (физического или юридического). Приведенные в постановлении примеры также сводятся к этому виду согласия;
2) в п. 57 Постановления прямо названо только третье лицо, как субъект предоставляющий свое согласие;
3) распространение подобного единого подхода на все виды согласия противоречило бы внутреннему содержательному элементу каждого из двух остальных видов согласия.
Также можно обратить внимание на то, что согласие государственного органа, которое очевидно имеет своей целью охрану публичного правопорядка и регулирование общественных отношений имеет природу гражданско-правовой сделки.
В данном случае, можно говорить о том, что в соответствии с данным постановлением согласие третьего лица на совершение сделки само по себе также является сделкой. Но это не снимает вопрос о правовой природе иных видов согласия.
Сделки, для совершения которых может потребоваться обязательное согласие со стороны третьего лица, в настоящее время имеют достаточно широкое распространение на территории Российской Федерации.
Важно обратить внимание на то, что представленная законодательная или договорная необходимость такого рода согласия либо его отсутствие оказывает принципиальное воздействие на юридическую судьбу осуществляемой сделки.
Необходимо обратить внимание на то, что согласие третьего лица на осуществление определенной сделки может явиться необходимым в силу разных причин, которые имеют связь в большей степени с наличием у третьего лица юридически значимого интереса.
Такого рода интерес может быть затронут посредством совершения сделки: изменение имущественного положения третьего лица, влияние на его субъективные права и обязанности.
Часто возникают случаи, при которых получение согласия со стороны третьего лица является необходимым с целью восполнения недостаточной дееспособности стороны сделки (примером может служить совершение сделки со стороны несовершеннолетнего лица).
Также к таким относятся сделки, совершаемые в публичных интересах (примером могут служить такие сделки, которые заключаются для недопущения ограничения конкуренции на товарных рынках при определенных условиях антимонопольный орган дает согласие на совершение сделки).
В гражданском законодательстве большое количество различных используемых статей представляет собой требование, которое связано с необходимостью получения согласия на сделку, при этом классифицировать их может быть проблематично на основании того, что имеется отсутствие единого критерия. Возможно это может быть только в условиях создания группировки по наиболее общим признакам.
Обращает на себя внимание тот факт, что в качестве общих положений совершаемой сделки, которые регулируют ее реализацию и требуют согласия (одобрения) третьих лиц, большую значимость имеет введение ст. 1571 «Согласие на совершение сделки», в которой указывается на то, что если согласие необходимо в силу закона, то о даче такого согласия или о его отказе сообщается стороне сделки или иному заинтересованному лицу.
Выводы по главе 1:
Таким образом, согласие необходимо выражать в форме, которая достаточно ясно свидетельствует о том, что оно было дано, и если на это будет использована в практике реализации определенная форма, такая форма должна быть соблюдена в полном объеме, как данной ситуации может потребовать действующая нормативно – правовая база.
В законодательной основе предложено деление согласия на определенные виды в зависимости от момента его осуществления: до заключения сделки или после ее совершения (предварительное согласие или последующее (одобрение)).