ГЛАВА 2. Формы защиты гражданских прав
2.1 Юрисдикционная форма защиты гражданских прав
Охранительные гражданские правоотношения, в рамках которых происходит государственная защита, сопровождаются строго определенными процессуальными нормами (соответственно правоотношениями) гражданского процессуального права (ГПК РФ), арбитражного процессуального права (АПК РФ), административно-процессуального права (КоАП РФ). Процессуальные правоотношения не сливаются с охранительными, не являются идентичными понятиями, а содействуют достижению целей защиты субъектами государственной защиты.
Процессуальные правоотношения отличаются от охранительных гражданских правоотношений субъектным и объектным составом, содержанием, моментом возникновения и т.д. Для охранительного гражданского правоотношения характерны: воздействие отраслевого (гражданско-правового) метода правового регулирования, наличие охранительных гражданско-правовых (материальных) норм права, специфические основания возникновения и прекращения правоотношения, оригинальные права и обязанности субъектов правоотношения (содержание) и т.д. М.М. Ненашев подчеркивает, что «объединение охранительных и процессуальных правоотношений в единую группу, под каким бы предлогом оно ни происходило, по существу нивелирует значение первых и извращает содержание вторых».
Гражданские процессуальные правоотношения — это урегулированные нормами гражданского процессуального права общественные отношения между судом и любыми другими участниками процесса, направленные на достижение задач гражданского судопроизводства, предусмотренных ст. 2 ГПК РФ.
Иными словами, если основными субъектами охранительного гражданского правоотношения являются обладатель нарушенного (нарушаемого) субъективного гражданского права или права, находящегося под угрозой нарушения, и нарушитель права, лицо, создающее угрозу нарушения, то в процессуальном правоотношении доминирует отношение суда к участникам судебного процесса. Субъектами охранительных гражданских правоотношений становятся субъекты защиты, т.е. лица, чьи права нарушены, а также обязанные лица, нарушившие субъективные гражданские права других лиц, обладающие гражданской правоспособностью, дееспособностью и деликтоспособностью. Субъектами этих правоотношений могут быть уполномоченные законом государственные и иные органы (лица) по защите прав физических и юридических лиц.
Если охранительное гражданское правоотношение, как уже отмечалось, возникает с момента нарушения регулятивного субъективного права, то процессуальное — со дня обращения истца (заявителя) в суд и принятия судом иска (заявления) к своему производству.
Как отношения, предусмотренные самостоятельной процессуальной отраслью права, процессуальные правоотношения, являются правоохранительными и направлены на защиту нарушенных или оспариваемых прав, но регулируются в соответствии с особенностями своего отраслевого метода, способа и средств достижения цели. Если требования (притязания) истца окажутся необоснованными, незаконными, то защита (охрана) его прав отсутствует, ибо не достигнут эффект защиты (охраны), отсутствуют ее надлежащие условия. В ходе судебного процесса могут быть вынесены промежуточные решения, не направленные на защиту участника процесса (например, определение об отводе судьи), и т.д. В то же время при отказе судом в удовлетворении того или иного иска (заявления) происходит реальная защита прав и законных интересов другой стороны спора (ответчика). Последняя ситуация несколько отличается от классического гражданского охранительного правоотношения (ответчик не обращался в суд с исковым заявлением и защищался только путем возражения (эксцепции), предоставления опровергающих требования истца доказательств, без предъявления встречного иска и т.д.).
Охранительное гражданское правоотношение, наблюдаемое в рамках процессуальной формы, не заканчивается датой вступления судебного решения в законную силу.
Таким образом, в рамках возникших охранительных правоотношений реализуется не только субъективное право на защиту, реально осуществляются регулятивные субъективные гражданские права, самозащита, но и правоприменительная деятельность органов (лиц), осуществляющих охранительно-защитную функцию.
2.2 Неюриcдикционная форма защиты гражданских прав
Меры оперативного воздействия также предпринимаются защищающимся лицом без обращения к юрисдикционным и иным органам, но в то же время имеют для правонарушителя юридическое значение и влекут юридически обязательные для правонарушителя неимущественные последствия. Зачастую под мерами оперативного воздействия понимают юридические средства правоохранительного характера, применяемые к правонарушителю гражданских прав и обязанностей непосредственно лицом как стороной гражданского относительного правоотношения, без обращения за защитой права к компетентным государственным органам, которые влекут соответствующее изменение прав и обязанностей для правонарушителя и не имеют непосредственной направленности на уменьшение имущества нарушителя. Следует заметить, что российское законодательство не содержит какого-либо упоминания о мерах оперативного воздействия.
В.П. Грибанов указывает на такие отличительные признаки мер оперативного воздействия, как их относимость к мерам правоохранительного характера, применяемым в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения должником своих договорных обязательств.
М.А. Егорова отмечает следующие значимые свойства одной из мер оперативного воздействия — одностороннего отказа от исполнения договора как меры защиты:
1) является мерой защиты, тесно связанной с нарушением права, заключающейся в изменении или прекращении договорного отношения либо в пресечении действий, создающих угрозу нарушению права;
2) восстанавливает существующее субъективное гражданское право или пресекает нарушение путем изменения или прекращения договорного обязательства;
3) ей присущ исключительный характер дозволения на фоне общего запрета недопустимости одностороннего отказа от исполнения обязательства. Закон устанавливает исчерпывающий перечень случаев одностороннего отказа от исполнения договора. Субъекты предпринимательской деятельности могут предусмотреть в договоре дополнительные случаи одностороннего отказа от исполнения договора;
4) осуществляется в неюрисдикционном порядке без участия компетентных государственных органов;
5) применяется посредством таких способов защиты, как восстановление первоначального положения, пресечение, присуждение к исполнению обязанности, прекращение или изменение правоотношения;
6) является разновидностью юридического действия, совершаемого в одностороннем порядке, условия и порядок совершения такого действия регламентированы нормами права.
В.П. Грибанов классифицирует меры оперативного воздействия следующим образом:
1) связанные с выполнением управомоченным лицом определенных работ, не исполненных обязанным лицом, за счет последнего;
2) связанные с обеспечением встречного удовлетворения;
3) связанные с отказом совершить определенные действия в интересах неисправного контрагента (меры отказного характера) (отказ от договора, отказ от принятия ненадлежащего исполнения, отказ во встречном удовлетворении по причине ненадлежащего исполнения обязательства);
4) применяемые банком в сфере кредитных правоотношений.
В.С. Ем различает меры: оперативного воздействия, связанные с исполнением обязательств за счет должника (ст. 397 ГК РФ); по обеспечению встречного удовлетворения (п. 2 ст. 328, ст. 359, п. 5 ст. 486 ГК РФ); по отказу от совершения определенных действий в интересах неисправного контрагента (отказ от договора, отказ от принятия ненадлежащего исполнения, отказ во встречном удовлетворении) (п. 3 ст. 450, п. 1 ст. 463, п. 1 ст. 468, п. 3 ст. 715 ГК РФ).
К первому виду В.С. Ем относит меры, использующие общее действие ст. 397 ГК РФ, согласно которой в случае неисполнения должником обязательства изготовить и передать вещь в собственность, в хозяйственное или оперативное управление, либо передать вещь в пользование кредитору, либо выполнить для него работу или оказать ему услугу кредитор вправе в разумный срок поручить исполнение обязательства третьим лицам за разумную цену либо выполнить его своими силами, если иное не вытекает из закона, иных правовых актов, договора или существа обязательства, и потребовать от должника возмещения понесенных необходимых расходов и убытков.
К третьему виду классифицируемых мер ученый относит отказ: от исполнения договора в предусмотренных законом случаях; от принятия ненадлежащего исполнения; во встречном удовлетворении по причинам ненадлежащего исполнения обязательства (п. 2 ст. 328, п. 3 ст. 450 ГК РФ). Например, по требованию арендодателя договор аренды может быть расторгнут досрочно в связи с невнесением арендатором в установленный договором срок арендной платы более двух раз подряд (ст. 619 ГК РФ). Кредитор вправе отказаться от предоставления заемщику предусмотренного кредитным договором кредита полностью или частично при наличии обстоятельств, очевидно свидетельствующих о том, что предоставленная заемщику сумма не будет возвращена в срок (п. 1 ст. 821 ГК РФ).
Статья 12 ГК РФ предусматривает основные способы защиты гражданских прав, перечень которых не является закрытым, и не исключает возможности существования иных способов, предусмотренных законом.
Статья 12 ГК РФ предусматривает и такой способ защиты права, как самозащита. ГК РСФСР 1922 г., ГК РСФСР 1964 г., Основы гражданского законодательства 1991 г. не содержали термина «самозащита». Содержание названной статьи основывается на конституционном положении о том, что «каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом» (ч. 2 ст. 45). Известный дореволюционный цивилист В.И. Синайский писал, что «принципиально широкое применение внесудебной защиты желательно, при том, однако, непременном условии, чтобы такой самозащитой не нарушался социальный мир, в охрану которого создана судебная защита. Чем культурнее среда, тем шире должна быть внесудебная защита». Согласно ст. 14 ГК РФ «допускается самозащита гражданских прав». Указанный способ защиты вызывает неоднозначную оценку в научной среде.
Самозащита является формой защиты, в рамках которой используются (применяются) различные способы защиты самим управомоченным лицом — обладателем нарушаемого (нарушенного) субъективного гражданского права с соблюдением законных требований и пределов самозащиты. Представляется, что причиной включения законодателем в ст. 12 ГК РФ самозащиты права в качестве одного из способов защиты является существование в дореволюционном российском праве, а также в немецком законодательстве таких способов защиты (самозащиты), как самозащита (необходимая оборона), самопомощь, удержание.
Самозащита прав как форма защиты позволяет правообладателю субъективного гражданского права (а в предусмотренных законом случаях и представителю правообладателя) прибегать к защите своих оспариваемых, нарушенных, нарушаемых или находящихся под угрозой нарушения прав и законных интересов без обращения к помощи государственных и иных органов (организаций) в целях предупреждения, пресечения и восстановления своих прав ввиду невозможности использования иных форм защиты в силу объективных и субъективных причин с учетом характера совершаемого (или потенциального) правонарушения, вида и содержания нарушаемого субъективного гражданского права «Применительно к самозащите в ст. 12 ГК РФ смешаны близкие, но не совпадающие понятия — способы и формы защиты гражданских прав. Самозащита гражданских прав — это форма их защиты, допускаемая, когда потерпевший располагает возможностями правомерного воздействия на нарушителя, не прибегая к помощи судебных и правоохранительных органов. В рамках этой формы защиты обладатель нарушенного или оспариваемого права может использовать различные способы самозащиты, которые должны быть соразмерны нарушению и не выходить за пределы действий, необходимых для его пресечения».
Характеризуя самозащиту как правовой способ защиты, законодатель не указывает на возможные ее подвиды, а только в общем виде отмечает, что «способы самозащиты должны быть соразмерны нарушению и не выходить за пределы действий, необходимых для его пресечения» (ст. 14 ГК РФ). Самозащита, указанная в ст. 12 ГК РФ в качестве способа правовой защиты, является, по существу, не способом, а формой защиты, имеющей не менее трех способов защиты: 1) применение мер оперативного (юридического) воздействия на нарушителя субъективных гражданских прав других лиц без обращения к помощи юрисдикционных органов и уполномоченных государством должностных лиц, правозащитных организаций; 2) применение фактических действий (необходимая оборона, крайняя необходимость) без прибегания к помощи официальных органов в целях оперативной защиты своих нарушаемых субъективных прав и законных интересов; 3) самопомощь, включая удержание.
В настоящее время в цивилистической науке под самозащитой гражданских прав понимаются допускаемые законом или договором действия самого управомоченного лица (физического или юридического), направленные на защиту своих субъективных гражданских прав от наличного нарушения либо его реальной угрозы, на обеспечение неприкосновенности права, пресечение нарушения и ликвидацию последствий такого нарушения и совершаемые без вмешательства иных субъектов защиты.
В.С. Ем понимает под действиями самозащиты «действия фактического порядка, соответствующие закону и направленные на охрану материальных и нематериальных благ». Фактическими ученый называет действия, направленные на свое собственное или находящееся в законном (титульном) владении имущество, и к таковым, в частности, относит: устройство охранных приспособлений для защиты жилища от нежелательного проникновения в него посторонних лиц; клейменение домашних животных; проставление факсимиле на книгах собственной библиотеки; действия, воздействующие на личность правонарушителя или его имущество. Кроме того, В.С. Ем допускает возможность применения уполномоченным лицом в рамках самозащиты и юридических средств оперативного характера, называя их мерами оперативного воздействия.
Такой подход к классификации самозащитных действий был обоснован известным советским ученым В.П. Грибановым.
В юридической литературе выделяют следующие признаки самозащиты: 1) осуществляется в случае нарушения гражданского права или его реальной угрозы; 2) осуществляется в одностороннем порядке (без обращения в компетентные органы); 3) осуществляется только в форме действия; 4) возможность реализации конкретного способа должна быть предусмотрена в законе или договоре; 5) направленность действий при самозащите на обеспечение неприкосновенности права, пресечение нарушения, ликвидацию его последствий; 6) возможность последующего обжалования действий лица, самостоятельно защищающего свое гражданское право, в соответствующие юрисдикционные органы.
Закон не перечисляет конкретные способы самозащиты, и в юридической литературе предлагаются самые различные ее способы.Применение каждого из способов самозащиты зависит от конкретной юридической ситуации, сложившейся с участием физического или юридического лица, нуждающегося в самозащите, от характера и правовой природы совершаемого (или уже совершенного) контрагентом или третьими лицами правонарушения, от условий и интенсивности этого правонарушения, от временной невозможности потерпевшего лица прибегнуть к помощи юрисдикционных (судебных, административных и иных) органов. Выбор способа защиты зависит не только от природы, вида нарушаемых прав, стадии нарушения, указаний договора на определенный вид самозащиты, но и от характера и степени опасности нарушения.
Возможна самозащита и личных неимущественных прав граждан, их чести, достоинства и деловой репутации. Потерпевший может самостоятельно (т.е. за свой счет или своими силами) распространить заявление в защиту своей репутации, если сочтет этот способ приемлемым и достаточным для восстановления своих неимущественных благ (когда, например, распространены порочащие его ложные сведения).
Судебная практика показывает, что к самозащите зачастую прибегают граждане, производящие самостоятельный перерасчет льготных платежей, несмотря на требования коммерческих организаций производить оплату в полном объеме.
Способы самозащиты должны быть соразмерны нарушению и не выходить за пределы действий, необходимых для его пресечения (ст. 14 ГК РФ). При соблюдении соразмерности способа самозащиты характеру и степени опасности правонарушения самозащита (как всякое осуществляемое право) должна соответствовать требованиям, предъявляемым законом к осуществлению гражданских прав (ст. 10 ГК РФ). Самозащита не должна преследовать цель нанесения вреда другим лицам при отсутствии для этого законных оснований. Средства и способы самозащиты должны быть адекватны нормам морали и нравственности, а сам субъект — носитель права на самозащиту — должен действовать разумно и добросовестно в соответствии с назначением права на самозащиту, не нарушая при этом законные права и интересы правонарушителя и третьих лиц.
Сложность определения пределов и соразмерности вреда при самозащите имущественных и личных неимущественных прав, невозможность предвидеть все случаи и средства самозащиты, в особенности превентивной и внедоговорной, трудность предварительного фиксирования договорных способов осуществления самозащиты, наличие ответственности за превышение пределов необходимой обороны, угроза возмещения ущерба, вызванного условиями крайней необходимости, юридическая неосведомленность защищающейся стороны и некоторые другие факторы снижают эффективность неюрисдикционной формы защиты (самозащиты) гражданских прав физических и юридических лиц.
Способами самозащиты (в широком смысле как формы защиты) являются фактические и юридические действия, предпринимаемые самим обладателем субъективного гражданского права по защите своих имущественных и личных неимущественных прав и законных интересов без прибегания к помощи иных (юрисдикционных, государственных, общественных) форм защиты. К фактическим действиям — способам самозащиты относятся: меры охраны, необходимая оборона, крайняя необходимость, задержание нападающего и удержание его имущества (самопомощь), удержание чужого имущества при нарушении договорных отношений (ст. 359 ГК РФ). К юридическим способам самозащиты относятся меры оперативного воздействия.
Фактические действия (действия фактического порядка), осуществляемые правообладателем в рамках самозащиты, могут быть направлены законным владельцем на владеемое имущество в целях защиты своих имущественных прав или на личность правонарушителя и его имущество в целях защиты своих имущественных и личных неимущественных прав и не влекут для правонарушителя прямых юридических последствий. Меры оперативного воздействия, предпринимаемые защищающимся лицом при самозащите, имеют для правонарушителя юридический характер и влекут юридически обязательные имущественные и неимущественные последствия обременительного для правонарушителя характера.
Разновидностями фактических самозащитных действий являются физические (фактические) действия управомоченного лица по предупреждению (превенции) нарушений своих имущественных и личных неимущественных прав со стороны других лиц, а также физические (фактические) активные действия по защите своего имущества, жизни и здоровья, имущества, жизни и здоровья других лиц посредством необходимой обороны, крайней необходимости, удержания своего имущества или имущества правонарушителя, задержания самого правонарушителя при непосредственном физическом посягательстве на жизнь, здоровье и (или) имущество защищающегося, других лиц, а также физические (фактические) действия по удержанию чужого имущества в целях защиты своих имущественных и личных неимущественных интересов (ст. 359 ГК РФ). К охранительным действиям защитного характера могут относиться и физические действия управомоченного лица по устройству ограждений, охранных (сигнализационных) приспособлений, использованию технических средств личной безопасности (бронежилетов, касок и т.п.).
Необходимой обороной признаются действия по самозащите гражданских прав, которые не влекут обязанности защищающегося (обороняющегося) нести ответственность за причинение при этом вреда нападающему ввиду правомерности (допустимости) действий обороняющегося при неправомерности нападения. Путем самообороны возможна защита не только законных интересов и прав самого обороняющегося, но и публичных интересов, прав и законных интересов других лиц.
Как и всякий способ самозащиты, действия обороняющегося должны быть соразмерны нарушению (нападению на правообладателя, покушению на личность, честь, достоинство, посягательству на его имущество и т.п.) и не выходить за пределы действий, необходимых для его пресечения (ст. 14 ГК РФ). Пленум Верховного Суда РФ и Пленум Высшего Арбитражного Суда РФ в Постановлении от 1 июля 1996 г. № 6/8 разъяснил, что самозащита не может быть признана правомерной, если она явно не соответствует способу и характеру нарушения и причиненный (возможный) вред является более значительным, чем предотвращенный (п. 9).
Вред, причиненный в состоянии необходимой обороны, не подлежит возмещению, если при этом не были превышены ее пределы (ст. 1066 ГК РФ). При превышении пределов необходимой обороны ответственность наступает по общим правилам гл. 59 ГК РФ, в частности по ст. 1064 ГК РФ.
К числу фактических самозащитных действий относятся и действия в условиях крайней необходимости.
Под действиями, совершенными в состоянии крайней необходимости, понимаются такие действия, которые предпринимаются лицом для устранения опасности, угрожающей самому причинителю вреда или другим лицам, если эта опасность при данных обстоятельствах не может быть устранена иными средствами (ст. 1067 ГК РФ). Указанные действия допустимы, если причиненный вред менее значителен, чем предотвращенный. Как и при необходимой обороне, действия в условиях крайней необходимости могут предприниматься не только для самозащиты прав и интересов управомоченного лица и других лиц, но и для защиты интересов государства, общества. Если при необходимой обороне вред причиняется непосредственно нападающему, то в условиях крайней необходимости вред причиняется третьему лицу. Поэтому в силу ст. 1067 ГК РФ такой вред по общему правилу подлежит возмещению причинившим его лицом. Но поскольку действие в условиях крайней необходимости рассматривается законом как правомерное (хотя и вредоносное), то, учитывая обстоятельства причинения вреда, суд может возложить обязанность по его возмещению на третье лицо, в интересах которого действовал причинитель вреда, либо освободить от возмещения вреда полностью или частично как третье лицо, так и причинителя вреда. Превышением пределов крайней необходимости признается причинение вреда, явно не соответствующего характеру и степени угрожающей опасности и обстоятельствам, при которых устранялась опасность, когда указанным интересам был причинен вред равный или более значительный, чем предотвращенный. Лицо, превысившее пределы крайней необходимости, должно возместить причиненный вред
Самозащитные физические действия управомоченного лица по удержанию своего имущества или имущества правонарушителя, по задержанию самого правонарушителя при непосредственном физическом посягательстве на жизнь, здоровье и (или) имущество защищающегося, включая применение насилия к задерживаемому лицу, а также удержание чужого имущества в рамках ст. 359 ГК РФ с определенной долей условности можно обозначить известным дореволюционному российскому законодательству и зарубежному правопорядку термином «самопомощь».Интересно заметить, что законодательство Великобритании предоставляет потерпевшему право прибегнуть к самопомощи путем изъятия вещи из чужого владения или путем устранения помехи. Самопомощь в английском договорном праве не тождественна самозащите в российской цивилистике: в него входят практически все действия по обеспечению исполнения обязательств и защите прав в рамках договора, осуществление которых не требует обращения в суд: удержание, залог, поручительство, банковская гарантия, требование предварительной оплаты, оплата после исполнения обязательства должником, зачет встречных требований, получение возмещения за счет авансового платежа и денежных средств, переданных в депозит, аннулирование и расторжение контракта без вмешательства суда, отказ от оплаты товаров, услуг из-за их существенных недостатков и т.д.
Самозащитные действия в виде необходимой обороны, крайней необходимости и самопомощи имеют чрезвычайный, исключительный характер, ибо они обусловлены (вызваны) неожиданными физическими посягательствами на жизнь, здоровье и (или) имущество защищающегося лица, которое вынуждено прибегать к самозащите в силу отсутствия своевременной помощи от уполномоченных органов власти и их должностных лиц, когда существует риск, что без осуществления защиты силами самого правообладателя (защищающегося лица) невозможно иным образом защитить имущественные и личные неимущественные интересы последнего или защита его благ и прав намного осложнится или окажется вовсе невозможной.
Безусловно, при первой же возможности прибегнуть к помощи правоохранительных и иных уполномоченных органов власти нуждающееся в защите лицо должно обратиться к указанным органам для осуществления дальнейшей защиты в установленном законом порядке, незамедлительно сообщить уполномоченным должностным лицам о применении того или иного способа самозащиты и не злоупотреблять своим правом на самозащиту.
Проект Гражданского уложения Российской империи (ст. 101) также содержал норму, согласно которой «лицу, которому грозит опасность лишиться возможности осуществить принадлежащее ему право и которое притом не имеет возможности получить своевременно помощь от местной власти, дозволяется задержание вещей лица обязанного для понуждения его к исполнению обязательства, а равно и задержание самого обязанного лица, если это необходимо для установления его личности. В случае задержания вещей лица обязанного об этом должно быть заявлено немедленно местному суду одновременно с предъявлением иска и просьбой наложить арест на это имущество; в случае задержания лица обязанного об этом должно быть немедленно заявлено ближайшему органу полиции». Важно заметить, что, помимо самопомощи, названный законопроект содержал и такие способы самозащиты, как необходимая оборона и безответственное причинение вреда при крайней необходимости (ст. 99 — 100).
Представляется необходимым дополнить действующий ГК РФ положением о том, что самозащита может осуществляться посредством необходимой обороны, крайней необходимости, самопомощи, удержания (самозащита в узком смысле). В связи с изложенным следует рассмотреть конкретные способы самозащиты более детально.
Удержание (retentio), будучи способом обеспечения исполнения обязательства (ст. 359 ГК РФ), является и способом самозащиты (наряду с необходимой обороной, крайней необходимостью), разновидностью самопомощи. Эта специфика объясняется нормативным регулированием удержания как способа обеспечения исполнения обязательства.
Удержание было известно не только дореволюционному российскому законодательству, но и римскому частному праву. Многие десятилетия минувшего века этот способ обеспечения исполнения обязательства был незаслуженно забыт советским законодательством, и только новый ГК РФ включил в число способов обеспечения исполнения обязательств право удержания, в соответствии с которым лицо, владеющее чужой вещью (ретентор), вправе не выдавать ее другому лицу (до исполнения последним своего обязательства), если это лицо (должник) не исполняет в срок возложенное на него обязательство по оплате этой вещи, а ретентор в связи с этим несет издержки и другие убытки. Удержанием вещи могут обеспечиваться и требования, хотя и не связанные с оплатой вещи, возмещением издержек и других убытков, но возникшие из обязательств с участием предпринимателей (ст. 359 ГК РФ).
Таким образом, основаниями возникновения права удержания могут быть следующие юридические факты: а) неисполнение должником в срок обязательства по оплате вещи; б) неисполнение должником в срок обязательства по возмещению кредитору связанных с данной вещью издержек и других убытков; в) неисполнение обязательств в иных случаях, если его стороны действуют как предприниматели. При наличии одного из названных условий право удержания имущества должника возникает не из закона, а из договора. Удержание, производимое ретентором в полном соответствии с изложенными положениями ст. 359 ГК РФ, является санкционированным, законным владением. Действуя согласно изложенной норме закона, ретентор-кредитор удерживает вещь неисправного должника, оказавшуюся у него на вполне законных основаниях (например, в силу каких-либо обязательственных отношений, возникших ранее и не связанных с неисполненными обязательствами должника) на момент невыполнения должником своих обязательств, до исполнения должником-нарушителем возложенных на него договорных, внедоговорных или кондикционных обязательств в пользу кредитора-ретентора. В случае окончательного неисполнения обязательств должником — собственником удерживаемого имущества требования кредитора-ретентора удовлетворяются из ее стоимости в объеме и порядке, предусмотренных для удовлетворения требований, обеспеченных залогом (ст. 360 ГК РФ).
Право удержания является законным (легитимным) правовым институтом, оригинальным способом обеспечения исполнения обязательств. Объектом удержания могут быть только индивидуально-определенные вещи и ценные бумаги. Ретентор может удерживать имущество, определяемое родовыми признаками, если это имущество индивидуализировано (находится в конкретных мешках, ящиках, резервуарах, имеет вес, объем, площадь и т.п.). Если происходит обезличенное хранение, то в случаях, предусмотренных п. 1 ст. 359 ГК РФ, иррегулярный хранитель вправе удерживать только часть хранимого имущества, причитающегося к выдаче поклажедателю и соответствующего имуществу такого же рода, качества и количества. Понятно, что нельзя вести речь о правомерном удержании вещей, изъятых из оборота. Если вещь относится к категории вещей, ограниченных в обороте, то правом удержания такой вещи могут пользоваться только субъекты, наделенные правом ее владения на законном основании. В противном случае владение и удержание ретентором вещи, ограниченной в обороте, без специального на то законного разрешения будет незаконным со всеми вытекающими правовыми последствиями.
Денежные купюры определенной стоимости без указания на конкретные номера и иные средства индивидуализации (упаковка, опечатывание бумажных купюр в мешочках и т.п.) не индивидуально-определенная вещь, а средство всеобщего денежного эквивалента, обращения, и при наличии встречных денежных (однородных) требований сторон правильнее было бы говорить о зачете взаимных требований как способе прекращения обязательств (ст. 410 ГК РФ). Согласно обоснованному предложению авторов проекта Концепции совершенствования общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации деньги в качестве объекта гражданских прав должны быть указаны в ст. 128 ГК РФ наряду с вещами, а не как разновидность вещи.
Предметом удержания может быть вещь, подлежащая передаче должнику либо лицу, им указанному. При этом не имеет значения, является ли должник собственником данной вещи, обладателем права хозяйственного ведения и т.п. или его право требовать передачи вещи базируется на иных основаниях. Удерживаться может как вещь, которая находится у кредитора на момент нарушения обязательства должником, так и вещь, попавшая в законное обладание кредитора впоследствии. Плоды, продукция и доходы от удерживаемой вещи также могут включаться в предмет удержания. Кредитор может удерживать всю вещь целиком (все имущество, подлежащее передаче). Однако учитывая, что удержание имущества есть право, а не обязанность кредитора, вполне допустима передача некоторых отделимых частей имущества должнику с удержанием других его частей, соразмерных по стоимости сумме оценки долга.
Оборонительные действия при необходимой обороне, а также фактические действия по удержанию имущества должника в договорных обязательствах могут не осуществляться обороняющимся и ретентором: они могут вовсе отказаться от таковых действий и прибегнуть к помощи уполномоченных законом иных субъектов защиты. При отсутствии возможности защититься иным способом лицо, подвергшееся нападению, и ретентор вправе защищаться (первый — фактическими оборонительными действиями, второй — действиями по удержанию). Безусловно, нападение и фактические обороняющиеся действия защищающегося лица имеют чрезвычайный (форс-мажорный), непредвиденный для защищающегося лица характер, в то время как ретентор и его контрагент заранее предвидят возможность будущего удержания имущества должника. Однако эти обстоятельства также не отдаляют юридическую правозащитную природу самозащиты от юридической сущности удержания. Неисправный должник, предъявляя требования к ретентору о возврате своего имущества (так же, как и нападающий при самозащите), действует неправомерно: ст. 359 ГК РФ позволяет ретентору удерживать имущество чужого лица, не выполняющего свои обязательства по договору. Как уже подчеркивалось, удержание (как и самозащита) может играть превентивную (предупредительную) роль в защите прав и законных интересов.
При отсутствии условий для возврата данная обязанность заменяется другой — обязанностью возместить стоимость полученного по сделке в деньгах. Так, при восстановлении жилищного права в Постановлении Федерального арбитражного суда Центрального округа от 27 марта 2007 г. по делу № А09-1322/06-10 указывается: «В силу п. 2 ст. 167 ГК РФ при недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке. Так как пользование помещением возвратить нельзя, то с ЗАО «РОСТЭК-Брянск» по праву взыскано 270000 руб. как плата за фактическое пользование помещением».
Российское законодательство не содержит норм, регулирующих возможность удерживать недвижимое имущество, и судебная практика не выработала единого подхода к этому вопросу. Невозможно удержание ретентором вещи, принадлежащей самому ретентору, хотя не исключается ситуация, когда просрочка в оплате покупателем вещи может служить основанием для удержания ее продавцом и последующей реализации с торгов. Однако к этому случаю применимо действие не ст. 359, а п. 2 ст. 487 «Предварительная оплата товара» и п. 2 ст. 328 «Встречное исполнение обязательств» ГК РФ, в силу которых в случае непредоставления обязанной стороной обусловленного договором исполнения обязательства (в частности, оплаты вещи) сторона (продавец), на которую возложено встречное исполнение, вправе приостановить исполнение своего обязательства либо отказаться от исполнения обязательства и потребовать возмещения убытков.
Любые неправомерные и недобросовестные действия кредитора, направленные на завладение вещью (в целях дальнейшего ее удержания) помимо воли должника и других законных оснований овладения ею, не могут служить основанием для будущего законного удержания. В такой ситуации у собственника вещи возникает право истребования своей вещи из чужого незаконного владения с помощью виндикационного иска, а в удовлетворении требований ретентора применить нормы ст. 360 ГК РФ о реализации удерживаемого имущества в целях возмещения убытков и взыскания денежных сумм должно быть отказано.
А.Г. Карапетов пишет о том, что между мерами самозащиты и оперативного воздействия никаких различий не имеется и удержание можно отнести к способу самозащиты.
Субъектом права удержания (ретентором) может выступать только лицо, являющееся участником обязательственного правоотношения и наделенное правомочиями кредитора по отношению к должнику — участнику этого же правоотношения. Таким же правом может обладать и его законный (договорной) представитель. Субъектом удержания чужой вещи могут быть как обычные физические и юридические лица, так и субъекты гражданско-правовых отношений, занимающиеся предпринимательской деятельностью. Предпринимательский режим права удержания, предусмотренный абз. 2 п. 1 ст. 359 ГК РФ, действует только тогда, когда обе стороны обязательственных правоотношений, одна из которых претендует на положение ретентора, должны быть предпринимателями (коллективными или индивидуальными), ибо п. 1 названной статьи ГК РФ указывает именно на предпринимательский правовой статус обеих сторон. В ином случае другая сторона (должник), являющаяся обычным участником гражданско-правовых отношений, не занимающимся предпринимательской деятельностью, была бы поставлена в неравное положение с ретентором, занимающимся предпринимательской деятельностью.
Конкретные правовые конструкции удержания, развивающие общие нормы права удержания (ст. 359, 360 ГК РФ), содержатся в отдельных видах договоров (см., например, ст. 712, п. 4 ст. 790, п. 3 ст. 972, п. 2 ст. 996 ГК РФ).
Так, согласно ст. 712 ГК РФ (договор подряда) при неисполнении заказчиком обязанности уплатить установленную цену либо иную сумму, причитающуюся подрядчику в связи с выполнением договора подряда, подрядчик имеет право на удержание результата работ, а также принадлежащих заказчику оборудования, переданной для переработки (обработки) вещи, остатка неиспользованного материала и другого оказавшегося у него имущества заказчика до уплаты последним соответствующих сумм.
Как отмечено в п. 4 ст. 790 ГК РФ, перевозчик имеет право удерживать переданные ему для перевозки грузы и багаж в обеспечение причитающихся ему провозной платы и других платежей по перевозке, если иное не установлено законом, иными правовыми актами, договором перевозки или не вытекает из существа обязательства.
В договоре поручения ГК РФ предоставляет поверенному, действующему в качестве коммерческого представителя, право удерживать находящиеся у него вещи, подлежащие передаче доверителю, в обеспечение своих требований по договору поручения (п. 3 ст. 972).
В абз. 1 п. 2 ст. 996 ГК РФ (договор комиссии) воспроизводятся положения ст. 359 ГК РФ, а в абз. 2 содержится весьма интересное положение, достойное стать общим для всего института права удержания: в случае объявления комитента несостоятельным (банкротом) право комиссионера на удержание прекращается, а его требования к комитенту в пределах стоимости удерживаемых вещей удовлетворяются наравне с требованиями, обеспеченными залогом.
В соответствии с п. 2 ст. 359 ГК РФ кредитор может удерживать находящуюся у него вещь, несмотря на то что после того, как эта вещь поступила во владение кредитора, права на нее приобретены третьим лицом.
Ю.Г. Басин и А.Г. Диденко подчеркивают, что современная цивилистическая наука не относит признаки чрезвычайной ситуации и невозможности защиты в судебном порядке к признакам самозащиты.
В юридической литературе существуют различные точки зрения относительно взаимоотношения удержания и гражданско-правовых способов защиты.
Отдельные специфические свойства удержания и отнесение его законодателем к числу официальных (легальных) способов обеспечения исполнения обязательств еще на дают полного основания исключать удержание из числа способов правовой защиты. Юридическая практика показывает, что с развитием имущественных отношений производить защиту своих прав стало возможно (и необходимо) не только при наличии внедоговорных обязательств, действительного посягательства другого лица на имущество или личность правообладателя, но и при нарушении договорных обязательств.
Действующий ГК РФ предоставляет возможность осуществлять самозащиту не только личности гражданина, права собственности и иных вещных прав, но и договорных имущественных прав, иных гражданских прав. Будучи способом обеспечения исполнения обязательства, удержание (как и неустойка) не только выполняет обеспечительную функцию в случае нарушения обязательства должником, но и является существенным фактором предупреждения (пресечения) нарушения договорного обязательства со стороны недобросовестного исправного должника. Сам факт предоставления законодателем такой правовой возможности, как удержание с дальнейшим обращением взыскания на удерживаемое имущество в счет погашения неисполненного должником обязательства, стимулирует должника к надлежащему исполнению возложенных на него договорных или внедоговорных обязательств, является предупредительной (превентивной) и пресекательной мерой правового воздействия на потенциального правонарушителя. Результатом такой защиты может быть добровольное удовлетворение должником имущественных требований кредитора. При неисполнении должником соответствующих обязанностей кредитор защищает свои имущественные права и законные интересы путем обращения взыскания на удерживаемое имущество в одностороннем порядке без обращения к государственной и иной помощи, как это имеет место при обычной самозащите. То обстоятельство, что ретентор, осуществляя удержание, вынужден в дальнейшем обращаться к государственным органам для обращения взыскания на удерживаемое имущество (по аналогии с обращением взыскания на заложенное имущество) (ст. 360 ГК РФ), не исключает защиты своих прав путем осуществления ретентором фактических действий по удержанию имущества (вещи) должника без обращения к государственным и иным уполномоченным лицам. Действительно, право удержания возникло из самозащиты и действует по инициативе ретентора без вмешательства юрисдикционных органов власти: судебные органы подключаются к процессу удержания только на стадии реализации имущества в порядке, предусмотренном для удовлетворения требований, обеспеченных залогом.
Все фактические и юридические действия по защите своих прав без прибегания к помощи иных субъектов защиты относятся к самозащите как к форме защиты. Составными частями (способами) самозащиты выступают фактические действия при необходимой обороне и крайней необходимости (самозащита в узком смысле, как способ), при самопомощи (удержание имущества нарушителя, его задержание), удержание имущества (ст. 359 ГК РФ), меры оперативного воздействия. В настоящей работе уже отмечалось, что может осуществляться самозащита не только абсолютных, но и относительных (обязательственных) прав. Сами действия ретентора по удержанию имущества должника являются физическими (фактическими), но они, как и действия защищающегося в условиях необходимой обороны, крайней необходимости, самопомощи, имеют и юридическое значение (будущие правовые последствия): эти действия правомерны, направлены на защиту нарушаемых (оспариваемых) прав правообладателя, и последний в дальнейшем может рассчитывать на поддержку суда, компенсацию вреда, возмещение договорных убытков.
С возникновением правоохранительного отношения у носителя нарушенного (оспариваемого) субъективного гражданского права (физического или юридического лица, публично-правового образования, участвующего в гражданско-правовых отношениях) возникает субъективное право на защиту (правопритязание). Субъект нарушенного (нарушаемого) регулятивного субъективного права может требовать от нарушителя прекращения (пресечения) правонарушения, недопущения планируемого нарушения, устранения отрицательных последствий нарушения (аномального поведения), восстановления первоначального положения. Соответственно на правонарушителя (обязанного лица) возлагается субъективная охранительная обязанность, заключающаяся в прекращении аномальных (противоправных) действий (бездействия), устранении наступивших отрицательных последствий правонарушения, восстановлении первоначального положения потерпевшего.
К правам пострадавшего носителя субъективного гражданского права как участника охранительного гражданского правоотношения относятся право осуществлять самозащиту в установленном законом порядке, право требовать надлежащей защиты от уполномоченных государством правозащитных органов и их должностных лиц. К обязанностям последних как участников правоохранительной деятельности относится обязанность осуществить защиту в установленном законом порядке не запрещенными законом средствами и способами защиты прав. К обязанностям лица, совершившего неправомерные действия (бездействие), относится, как уже отмечалось ранее, обязанность претерпевать и исполнять применяемые к нему меры защиты и ответственности.
Самозащита как форма защиты гражданских прав менее всего подвержена строгой регламентации закона, действию процедурных норм. Самозащита не находится под влиянием процессуальных (юрисдикционных) норм. Это вызвано особенностями способов самозащиты, нередко применяемых для защиты абсолютных прав, общим указанием закона на добросовестное и разумное осуществление своих прав, соблюдение пределов их осуществления, недопущение злоупотребления правом (см., например, ст. 10, 14 ГК РФ). Действия обладателя субъективного права по самозащите своих прав и законных интересов, а также соответствующие действия обязанного лица в интересах правообладателя составляют объект возникшего правоохранительного правоотношения. Это правоотношение может прекратиться благодаря достижению целей самозащиты и удовлетворению требований уполномоченного лица обязанным лицом. В случае недостижения положительного результата самозащиты управомоченное лицо может продолжить защиту своих прав в рамках судебной, административной, прокурорской, нотариальной, общественной защиты.
Вывод по главе 2:
В рамках возникших охранительных правоотношений реализуется не только субъективное право на защиту, реально осуществляются регулятивные субъективные гражданские права, самозащита, но и правоприменительная деятельность органов (лиц), осуществляющих охранительно-защитную функцию.
Меры оперативного воздействия также предпринимаются защищающимся лицом без обращения к юрисдикционным и иным органам, но в то же время имеют для правонарушителя юридическое значение и влекут юридически обязательные для правонарушителя неимущественные последствия.
Самозащита является формой защиты, в рамках которой используются (применяются) различные способы защиты самим управомоченным лицом — обладателем нарушаемого (нарушенного) субъективного гражданского права с соблюдением законных требований и пределов самозащиты. Представляется необходимым дополнить действующий ГК РФ положением о том, что самозащита может осуществляться посредством необходимой обороны, крайней необходимости, самопомощи, удержания (самозащита в узком смысле).