2.3. Эмотивно-квалификативные вводные элементы, реализующие коммуникативные установки
Следуюшщая рассматриваемая нами группа вводных элементов, предназначенных для объективации эмоционального состояния носителя языка. Эмоции рассматриваются психологами (Я. Рейковский, 1979; К. Изард, 1980 и др.), как факт психики человека, субъективное отношение говорящего с точки зрения выражения определенных чувств, «нереживание человеком его отношения к окружающему миру и к себе; одна из форм выражения субъективной действительности» [Рубинштейн С.Л., 1989: 257].
В лингвистике эмоций (Л.Г. Бабенко 1989; Е.М. Вольф 1986; Т.В. Маркелова 1996; Д.А. Романов 2004, В.И. Шаховский 1997 и др.) языковые единицы, объективирующие эмоции, называются эмотивными.
Рассматривая эмотивную функцию вводных и вставных элементов, ученые выделяют группу элементов, способных вербализовать эмоции, называя их вводно-эмоциональными (П.А. Лекант 1998, А.И. Останин 1969 и др.).
Часть вводных элементов отражают ценностное отнощение к определенным фактам действительности, чувственное переживание субъекта речи и способствуют «выражению положительного или отрицательного отношения к событиям, их элементам или аспектам осуществления» [Шмелева Т.В., 1984: 92].
Опираясь на принятый в современной лингвистике эмоций терминологический аппарат [Шаховский В.И., 1987: 19-24], предлагаем именовать группу вводных элементов, объективирующих эмоции, эмотивно-квалификативными.
К данному корпусу вводных элементов относятся единицы, выражающие радость, одобрение (на радость, к радости, к счастью); сожаление, неодобре ние (к соукалению, на беду); удивление, недоумение (к удивлению; странное дело; нечего сказать).
Эмотивно-квалификативные элементы, как показывает иллюстративный материал, отражают значимость явлений, ситуаций для индивида, его личностную реакцию на происходящее.
Как видно из примеров, вводные элементы со значением эмотивности способны отражать как чувства самого автора по поводу описываемого, так и помогают ему показать адресату чувства, эмоцио нальное состояние героя своего повествования.
Обратимся к примерам.
Марта беспокойно смотрела в сторону: Том в поисках шара мял астры.
К счастью, в эту минуту быстро проехал мальчишка на велосипеде, и собака,
мгновенно забыв шар, стремглав бросилась к ограде и промчалась вдоль нее с
неистовым лаем (В. Набоков. «Король, дама, валет»).
В первом примере представлепа положительная реакция говорящего, а во втором — посредством вводного элемента выражено сожаление.
Эмотивно-квалификативные вводные элементы являются специфическим средством выражения эмоционального состояния, чувственного отно шения говорящего субъекта к номинируемой действительности, к участникам ситуации общения и ко всей коммуникативно-прагматической ситуации в целом.
Исследование эмотивно-квалификативных вводных элементов позво лило нам установить следующее. Эмотивно-квалификативные вводные
элементы отражают эмоциональное отношение адресата к описываемому факту, формируют определённый настрой собеседников на протяжении всего
высказывания, сигнализируют о предстоящей модели речевого взаимодействия. Вводные конструкции со значением эмоциональной оценки воздейству ют на адресата в целях привлечения внимания к тексту,внушая читателю авторское отношение к описываемому. Эмотивно-квалификативные вводные элементы положительной или отрицательной оценки — это субъективное мнение потенциального говорящего об эмоциональном состоянии отправителя речи.
Обороты как нарочно, как назло, как на грех, как на беду, словно нарочно указывают, что совершение, осуществление того или иного факта, признака имеет характер, производящий впечатление произвольной негатив ной прагматической направленности к некоторому действующему лицу.
Как показывает языковой материал, эмотивно-квалификативные вводные элементы занимают в высказывании инициальную позицию, что позволяет привлечь внимание адресата и указать ему тот эмоциональный фон, на котором будет происходить эмоциональное воздействие. Связано это, по всей видимости, с той ролью, которую играют эмоции в речевой деятельности человека. Потому как, проявляясь в начале высказывания, эмоция, порожденная человеческим сознанием, а затем и отраженная в речи, подготавливает нервную систему адресата к определенной деятельности, как бы приводя ее «настройку». Например:
К счастью, нашелся один француз, который разрешил раскинуть лагерь на своей собственной земле, и это затруднение кончилось (М. Пришвин. «Серая сова»).
Термин «оценка» понимается в лингвистике, как обозначение языковы ми средствами установленного ценностного отношения между субъектом ре чи и предметом речи, когда под речью понимается все, что является объектом желания, нужды стремления, интересы человека.
И отъезд Мити был решен. Но уезжал Митя, к великому своему удивлению, хотя и не помня себя от горя, все-таки почти счастливый (И. Бунин. «Митина любовь»).
Оценочный заряд эмотивно-квалификативных вводных элементов мы условно разделили на группы: элементы, выражающие положительные эмо ции говорящего по отношению к факту действительности, то есть радость, удовлетворение, доброе намерение говорящего по поводу факта высказывания: к счастью, к всеобщему удовольствию, к радости, и элементы, указы вающих на отрицательные эмоции: сожаление, огорчение, печаль по поводу высказываемого: к сожалению (моему, вашему), к досаде.
Коммуникативно-эмоциональная окраска, выражающая дополнительное значение, отражает цель коммуникации. При этом модусный компонент отражает ситуацию речи и показывает кому, в каких условиях и для чего ад ресовано данное высказывание.
С понятием вводности взаимодействует понятие эмоциональности,
трактуемые Н.А. Лукьяновой как «свойство языкового знака — потенциальная
возможность его выразить факт эмоционального переживания субъектом
некоторого явления действительности» [Лукьянова Н.А., 1986: 72].
Посредством эмотивно-квалификативных вводных единиц адресант может реализовывать ряд прагматических установок, например, выразить свои извинения. Рассмотрим пример:
Старик же играл божественно. Первый раз, когда тетя, натягивая перчатки, скороговоркой сказала: «я, к сожсалению, должна уйти, но вы по сидите, сыграйте в шахматы с моим племянником, спасибо за чудесные лан дыши…» (В. Набоков. «Защита Лужина»).
Среди рассматриваемых вводных элементов, в зависимости от источника информации выделяем две группы: адресно-маркированные вводные элементы с указанием на источник информации и адресно-маркированные вводные элементы без указания на источник информации. К последним относятся такие вводные элементы как: по преданию, по пословице, по слухам, по-моему, по-теоему, по-вашему; помню, вижу, слышу, говорит; помнится, известно, слышно; по мнению, по убеждению, по рассужсдению, по понятию (чьему-нибудь или кого-нибудь), по сообщениям (чьим-нибудь или кого-нибудь), на взгляд (чей-нибудь, кого-нибудь); с точки зрения; как помнится, как нам помнится, как известно, как слышно и некоторые другие. Данная группа репрезентирует модусные смыслы и прикреплена, как было сказано выше, к конкретной субъективной сфере и зависит от характера отражаемых или коммуникативных интенций:
на мой взгляд, на мой вкус (формальные признаки не вступают в межсловные отношения и сохраняют структурно-интонационную изолированность чаще применительно к Я — говорящему или ТЫ — слушающему);
— в глазах кого-либо/ чьих-либо (как правило интонационно выделена);
— в понимании кого-либо/ чьем-либо (ограничивает понимание данного
вводного сочетания до определенной субъективной сферы);
— совокупность авторских вводных сочетаний выражаемая формулой
«по + Дат. п. источника мнения, оценки или слова».
Сам источник информации может быть указан и приблизительно, то есть, выражен локативно-субъективной синтаксемой: как сообщили, по информации (чьей-либо)…
Например:
Недавно одна писательница читала собравшимся литераторам свою новую повесть из колхозной жизни под названием «Раскрасавица весна».
Повесть эта, на мой взгляд, была посредственная, безбожно похожая на десятки уже напечатанных произведений (М. Зощенко. «Литературные анек доты»).
Рассмотрим группу вводных элементов, указывающих на самого автора
публикации в качестве источника описываемой информации, сообщения, суждения, так как по своей семантике, по своему функционированию в струк туре текста данные вводные элементы находятся, на наш взгляд, в промежуточном положении между авторизационными и персуазивными единицами.
Взаимодействие авторизации и персуазивности в нарративных, науч ных текстах и текстах прогнозов рассматривает в своей диссертации О.Н. Копытов, понимая под ним «слияние двух функциональных указаний на автора информации и/или на характер полученных автором сведений (своя/чужая )с указанием на степень достоверности» [Копытов О.Н., 1998: 10].
Данная концепция находит подтверждение и в нашем материале. В настоящей работе речь идет о таких конструкциях, как на мой взгляд, по моему, как мне камсется, думаю, полагаю, уверен. Как можно заметить, в каждом из перечисленных вводных элементов есть какое-либо указание на автора: либо личные и притяжательные местоимения (мой, мне), либо окончания глаголов.
Использование вводных элементов на мой взгляд, как мне кажется,
по мне, по моему свидетельствует, с одной стороны, о выражении неуверен ной оценки описываемого события, явления (то есть, в какой-то степени име ет место значение персуазивности), с другой же стороны, читателю предлагается авторское толкование сведений, которыми он располагает.
Например:
Мы с Дашей проводили отчима на Казанский вокзал и видели то, что потом выдавалось за невероятную панику, но, по-моему, мало чем отлича лось от обычного московского вокзального бардака поры летних отпусков
(Ю. Нагибин. «Свет в конце туннеля≫).
Типовая семантика вводимых элементов по разговорам, по всему, в словах, слухах, в разговорах ~ указать, кем высказана та или иная мысль, являет- ся ли источник сообщения воспоминанием самого говорящего, общественной истиной, или услышано от других. При этом формой проявления этой информации может быть и речевой факт {по разговорам), и вся совокупность наблюдаемых реальных явлений {по всему), а содержание ее могут быть те или иные представления о действительности, способ связи представлений между собой, подход к действительности, имнлицитно содержащийся в них.
Такой подход предполагает не механическое воспроизведение информации, содержащейся в том или ином факте {в словах, слухах, в разговорах), а творческую переработку ее, в соответствии с логикой, содержанием, природой данного факта. В пределах возможностей оформления авторизации «говорящий предпочитает тот или иной вариант соответственно коммуникативно стилистическим условиям речи» [Золотова Г.А., 1973: 264].
Как показывает анализ языкового материала, адресно-маркированные вводные элементы, которые представляют иного гаранта в коммуникативном высказывании, используются говорящим с целью переложения эпистемиче ской ответственности на другое лицо. Если адресант хочет обосновать достоверность информации, но при этом не хочет раскрывать самого источника или каналов, то на первый план выдвигается не субъект речи, а результат речевой активности: по имеющимся у нас сведениям; по информации, которую удалось получить. Обратимся к примерам:
С революцией было и того хуэже. По общему мнению, она повлияла на ход жизни всякого русского; через нее нельзя было пропустить героя, не об жигая его, избежать ее было невозможно (В. Набоков. «Защита Лужина»).
Данные элементы особенно характерны для публицистического дис курса: как стало известно из достоверных источников, по имеющимся у нас сведениям и т.п. Личность говорящего активно воздействует на инфор мационное содержание сообщаемого, устанавливая прагматические перспек тивы и в подаче информации, и в восприятии ее слушающим, определяя тем самым речевую стратегию в дискурсе.
Адресно-маркированные вводные элементы с представлением иного гаранта в высказывании свидетельствует о желании говорящего лица убедить адресата в достоверности информации путем ссылки на более компетентные лица. Предлагая адресату какое-либо сообщение автор текста аргументирует информацию «… через апелляцию к тому или иному информационному источнику» [Грушевская Т.М., 1994: 651.
Обратимся к примерам:
И там на площади, не вынимая кинжала, он произнес громовую речь о покушении злодея на его эюизнъ и о своей горячей любви к народу, которая выше его жизни. Как показывает иллюстративный материал, адресно-маркированные вводные элементы, функционируя в диалогическом пространстве худолсест венного текста, позволяют экономно выразить собственное суждение об обо значенной в диалоге ситуации и побудить адресата к принятию авторской точки зрения например:
— Ах, что ты говоришь. Знаю я теперь немцев. Сама уже видела не скольких с красными бантами. Иунтер-офш^ер пьяный с бабой какой-то. И баба пьяная.
— Ну мало ли что? Отдельные случаи разлоэюения могут быть даже и в германской армии. (М. Булгаков. «Белая гвардия»).
Подводя итоги вышеизложенному, следует отметить, что адресно маркированные вводные элементы, функционируя в различных коммуникативно-прагматических ситуациях, способны реализовать ряд прагматических установок, к числу которых относятся:
- Повышение степени достоверности излагаемой информации в глазах адресата за счет ссылки на иного гаранта.
- Переложение эпистемической ответственности содержания высказывания на более компетентные источники.
- Реализация эффекта кооперации, когда адресант мысленно кооперирует собственное мнение с мнением компетентного источника, соглашаясь с ним.
- Снижение категоричности высказывания.
- Побуждение адресата к принятию авторской точки зрения.
2.5. Фатические вводные элементы, реализующие коммуннкативные установкн
Фатическая речь в отличие от так называемой информативной речи, да ет возможность выявить социальные, психологические характеристики ком муникантов, «максимально приближает нас к личности говорящего»
(Т.Г. Винокур). Одним из средств реализации фатической функции языка являются фатические вводные конструкции или фатические высказы вания «основным коммуникативно-прагматическим назначением, которых является установление-поддержание-размыкание речевого контакта», [Волкова Л.Г., 1998: 17], то есть реализация «семы контакта» (термин А.Л. Киселевой) в процессе речевой коммуникации.
Основная семантика данной группы вводных элементов состоит в том, «чтобы вызвать то или иное (желательное для говорящего) отношение слу шающего к высказыванию, вызвать с его стороны ту или иную (желательную для говорящего) реакцию» [Останин А.И., 1969: 198]. Иначе говоря, они служат установлению соответствующего речевого контакта между говорящим и слушающим.
Сюда относятся: видишь (ли), знаешь (ли) — знаете, пойми поймите — понимаешь — понимаете, представь — представьте —представляешь — представляете, (по) слушай — (по) слушайте, слышишь — слышите, сделай милость, согласитесь, думаете, думаешь, заметьте, будьте добры, уверяю вас, клянусь вам и т.д.
Например:
Елена наклонилась в розовый луч и вздернула плечами.
— Понимаешь, ну, только что перед тобой, минутки две, не больше, явление: Сережин племянник из Житомира (М. Булгаков. «Белая гвардия»).
Фатические вводные элементы являются важным синтаксическим сред ством для осуществления эффективной вербальной коммуникации, так как обладают богатым коммуникативно-прагматическим потенциалом. Фатиче ские вводные элементы употребляются говорящим на всех этапах речевого общения, а именно при установлении, поддержании и размыкании речевого контакта. При установлении речевого контакта семантическая запись такова: «адресант сигнализирует адресату о том, что он хочет вступить с ним в ре чевой контакт». Внезапно переданное сообщение может оказаться невос принятым адресатом или воспринятым неполно. Для того, чтобы избежать подобных потерь, говорящий использует разнообразные языковые средства, в том числе и фатические вводные- элементы. При поддержании речевого контакта смысл фатической ситуации может быть передан в условной семантической записи следующим образом: «адресант сигнализирует адресату о том, что он осуществляет речевой контакт, проверяет, работает ли канал связи».
В ходе сообщения говорящему важно, чтобы оно принималось в течение всего времени его передачи, а не только в момент установления речевого контакта. С целью поддержания внимания собеседника на нужном уровне активности говорящий включает в высказывание фатические вводные элементы, например:
Знаете, в пионерском лагере инструктором работал, —рассказывал словоохотливый вождь. —И вот работаю-работаю, и замечаю: нравится мне людьми-то руководить. Получается, знаете. И вот так работаю, год за годом, и чувствую: а что! (Т. Толстая. «Ряженые»).
При размыкании речевого контакта семантическая запись представ ляется так: «адресант сигнализирует адресату о своем намерении выйти из речевого контакта». Эта фаза общения маркируется посредством метаком муникативных сигналов, свидетельствующих о завершении темы разговора и размыкании контакта. Например:
— Ты бы, Петя уступил немножко, а?
— Кому уступил? —не понял Петр.
— Кому, кому… -рассердилась на его непонятливость Лиза (mooice знакомая привычка). (Ф. Абрамов. «Дом»).
Таким образом, можно сделать вывод: фатические вводные элементы играют важную роль на всех трех фазах общения, при этом, обладая целым снектром коммуникативно-прагматических свойств.
В ходе установления, поддержания или размыкания речевого контакта говорящему требуется сосредоточить внимание собеседника на всем выска зывании или какой-либо его части, поэтому фатический элемент будет занимать препозицию или интерпозицию в высказывании. Например:
Изящно разводя руками и сверкая золотым лорнетом, он, наверное, говорил спекулянту сиплым голосом:
— Послушайте, я бы рад с вами породниться, и сумма меня вполне устраивает, но у вас невеста чересчур мала. (М. Зощенко. «Любовь»).
В ходе контакта, находясь в препозиции, фатический вводный элемент акцентирует внимание коммуниканта на всей дальнейшей информации.
Рассмотрим пример, в котором говорящий целенаправленно настаивает на определенной номинации.
Это твое обычное настроение, пойми, обычное (Л. Жуховицкий. «Вес На»).
В данном высказывании акцентирование сентенционального настроения главного героя романа достигается не только за счет повторения слова «обычное настроение», но и посредством наложения на содержательный каркас предложения фатического вводного элемента пойми, который акцентирует внимание собеседника на определенной номинации. Таким образом, реализуется прагматическая установка — акцентируется внимание адресата на содержании всего высказывания или какой-либо его части с целью поддержсания речевого контакта.
Для придания беседе большей доверительности, с надеждой, что ад ресат поймет его и посочувствует, адресант включает в высказывание фатический элемент верите ли.
Включение в текст фатических элементов может носить и оправдатель ный характер. Например:
Хозяин подошел к телефону и стал звонить. Потом, вернувшись к гос тям, сказал гостям, вздохнувши:
— Сейчас автомобгшь будет подан… Единственное, знаете, неудобст во- это то, что наш гараэю в одном районе, мы —в другом, а шофер, пред ставьте себе, живет за Невской заставой. «Похвала транспорту»).
Включение в высказывание фатического вводного элемента ты по нимаешь создает ауру доверительности, усиливается прагматический эффект понимания и сочувствия у адресата.
Ты понимаешь, — сказал Пьер с доверчивой интонаъщей в голосе, —я заметил, что с некоторых пор она меня боится (Г. Газданов. «Весна»).
Стремление привлечь внимание к чему-либо в ходе коммуникативно го акта, поддержать это же внимание собеседника на нужном коммуника тивном уровне, объясняется включением фатических вводных элементов,
например:
Варвара Лукинишна одна эюивет. Вот она мышей наловит, на торжице снесет, и на книги сменяет. И все читает.
— Знаете, Бенедикт, для меня стихи — это все. Наша работа —это такая радость. И вот я обратила внимание: Федор Кузьмич, слава ему, он как бы разный. Понимаете, что я хочу сказать? «Кысь»).
Еще одну прагматическую установку могут реализовать фатические вводные элементы, когда говорящему требуется объяснить положение, об становку своему собеседнику; адресант заранее апеллирует к адресату как к
союзнику, человеку, который все правильно поймет, например:
— Погоди-ка, он не белградский гусар? — спросил Турбин.
-Да, да, гусар… Понимаешь, глянули они на нас и ужаснулись: «Мы думали, что вас тут, говорят, роты две с пулеметами, как же вы стояли?
(М. Булгаков. «Белая гвардия»).
В данном контексте прагматизация высказывания усиливается за счет
фатического вводного элемента понимаешь, который позволяет апеллиро вать к адресату, смягчить ситуацию и оптимизировать коммуникативный процесс.
При употреблении фатических вводных элементов адресант реализует
следующую прагматическую установку в определенной ситуации речевого общения, когда говорящему требуется какое-то время для того, чтобы под готовиться к ответу, обдумать формулировку предстоящего высказывания,
подобрать нужную номинацию.
Например:
Вы написали роман? —строго осведомился наконец Рудолъфи.
— Откуда вы знаете?
— Ликоспастов сказал.
— Видите ли, —заговорил я (Ликоспастов и есть тот самый пожилой), —действительно, я… но… словом, это плохой роман (М. Булгаков. «Театральный роман»).
Рассмотрим употребление фатического вводного элемента, где прагматическая установка говорящего состоит в том, чтобы были соблюдены правила речевого этикета и вуализирована категоричность высказывания.
— Видите ли, профессор, —принужденно улыбнувшись, отозвался Берлиоз, —мы уважаем ваши большие знания, но сами по этому вопросу придерживаемся другой точки зрения (М. Булгаков. «Мастер и Маргари та»).
В этом примере вводный элемент видите ли используется говорящим с целью установления контакта с собеседником, «смягчения» неприятной для него информации. При этом адресант проявляет дипломатичность, не навредив в условиях коммуникативной ситуации третьему лицу.
Автор выражает сожаление по поводу выступления Саввы Потаповича посредством вводного элемента как видите.
Таким образом, мы можем сделать следующие выводы:
Фатические вводные элементы реализуют «сему контакта» на всех трех фазах речевого общения (установление, поддержание, размыкание речевого контакта).
Анализ языкового материала показал, что фатические вводные эле менты способны реализовать ряд прагматических установок, таких как:
а) акцентировать внимания собеседника на всем высказывании или какой-либо его части;
б) придать сообщению большую доверительность;
в) волюнтативное свойство, используемое в императивных речевых жанрах (просьба, уговаривание, мольба, требование);
г) апеллировать к собеседнику, тем самым объяснить истинное положение дел, рассчитывая на взаимное понимание;
д) высказывания, которые включают фатические вводные элементы, способны подготовить «благоприятную почву» для предстоящего сообщения.
Такое сообщение содержит либо жизненно важную для собеседника информацию, позитивную или негативную, либо нетривиальную;
е) фатические вводные элементы вуализируют категоричность высказывания, тем самым, продляя коммуникативный контакт;
ж) фатические вводные элементы способны объективировать такоз эмоциональное состояние коммуниканта, как сожаление по поводу чего-то неосуществившегося.
2.6. Метатекстовые вводные компоненты, реализующие коммуникативные установки
Традиционно в лингвистической литературе выделялись группы ввод ных слов и сочетаний слов, которые выражают логические взаимоотношения между мыслями, их последовательность, указывают на противопоставление и сопоставление высказываний, на заключение, следствие, обобщение и на способ выражения мыслей. Данная мысль находит выражение в трудах A.M. Пешковского, В.В. Виноградова, А.И. Аникина, А.Г. Руднева, А.Н.Гвоздева, Е.М. Галкиной-Федорук, Т.Г. Почтенной, Г.Ф.Воробьевой, Грамматике-60, Грамматике-80 и др. Указанную грунпу вводных элементов в семантических классификациях именуют еще и как группу вводных элементов, выражающих различные логические отношения между частями предложения (А.Н. Галкина-Федорук 1958, А.Н. Гвоздев 1973, Т.Г. Почтенная 1968, Н.С. Валгина 1973, 1991 и др.), либо «указывающих на связь мыслей, последовательность изложения» [Розенталь Д.Е., Теленкова М.А., 1985: 35].
Таковыми являются слова и сочетания слов: таким образом, кроме того, в конце концов, в общем, с одной стороны — с другой стороны, например, прежде всего, между прочим и другие.
Многие лингвисты, рассматривая данные вводные слова и словосоче тания, указывали на выполнение ими союзной функции (А.И. Аникин 1970,
А.Н. Гвоздев 1973, В.А. Глухова 1977, Г.Я. Солганик 1991 и др.), и трактова ли их как вводно-союзные слова и словосочетания, которые сочетают «функцию связывания членов предложения и функцию выражения оценки связываемого или присоединяемого, а иногда также функцию выражения отношения к сообщаемому со стороны говорящего». В этой связи Т.Я. Солганик отмечает: «Вводные слова, стоящие по традиции вне предложения, в составе прозаической строфы нередко получают четкое назначение — помимо своих модальных функций служить одним из средств связи между самостоятельными предложениями [Солганик Г.Я., 1991: 5]. Ученый, исследуя ССЦ прозаических строф, доказал, что многие средства связи само стоятельных предложений, как простых, так и сложных, не только вьшолня ют собственно синтаксическую функцию соединения нредложений, но и ре- шают ряд прагматических задач, стоящих перед автором текста, — обозначают оценку и его отношение к излагаемому, осуществляют комментарий того по или иного плана высказывания.
Другие исследователи называли их «союзными скрепами» (И.И. Горина 1991, Т.С. Алгазина 1994). П.А. Лекант же выделяет отдельную группу вводно-союзных компонентов, «объединенных общим назначением — соединять части предложения или текста и выражать различные отношения между ними» [Лекант П.А., 1988: 6].
Наше исследование показало, что указанные вводные компоненты, являясь специфическим средством межфразовой и межабзацной связи, с одной стороны, связывая части текста (отдельные предложения, абзацы) в единое целое и превращаясь в «текстовые скрепы» [Алгазина Т.С, 1994: 9], декларируют основное свойство текста — его связность, а с другой — помогают го ворящему (пишущему) решать ряд прагматических задач: логизировать текст, придавая ему стройность, оформлять ход своих рассуждений и т. д. Мы в своем исследовании данную группу считаем необходимым име новать метатекстовыми вводными элементами. И в связи с этим обращаемся к работе А. Вежбицкой «Метатекст в тексте», где автор приходит к выводу о том, что в высказываниях «часто переплетается собственно текст с текстом метатекстовым» [Вежбицкая А,, 1978: 421], называя метатекстовые элементы «нитями высказывании о самом высказывании» [Там же, 404], которые «ос вешщают направление хода мыслей» [Там же, 412].
Разделяя точку зрения А. Вежбицкой, Т.В. Шмелева, при рассмотрении вопроса о содержательной стороне метатекста, подчеркивает, что она «состоит не в выражении отношения говорящего к объекту повествования (как в модусе), а в объяснении и «оправдании» своего авторского поведения: логики изложения, последовательности введения фактов, переходов от одной мысли к другой и т.п.» [Шмелева Т.В., 1984: 82]. Метатекст «целиком обращен к адресату речи и во многом определяется тем, как говоряш,ий оценивает возможности своих слушателей, их потребность в авторских комментариях» [Там же: 82], что позволяет, на наш взгляд, исследовать метатекстовые вводные элементы в русле коммуникативной прагматики.
Говоряш;ий устанавливает не только логические и композиционные связи между частями своего сообщения, но и характеризует «стилистическую тональность своей речи» [БелошапковаВ.А., 1982: 78]. Г.А. Золотова же отмечает, что «метатекстовые средства, служащие расчленению и логизации текста, свойственны, прежде всего, книжно-письменным типам речи» [Золотова Г.А., 1983: 208].
Использование коммуникантами метатекстовых вводных элементов в процессе коммуникации позволяет логически выстроить текст, раскрывая ход рассуждений коммуниканта и акцентируя внимание на наиболее важных моментах в сообщаемой информации.
В настоящем исследовании среди вводных элементов рассматриваемой группы выделяется 7 подгрупп:
1) вводные элементы, употребляемые при обобщении, заключении, присоединяющие следствие — вывод или общую формулу: таким образом, словом, одним словом, итак, значит, следовательно, в общем, вообще, в итоге; стало быть (прост.), выходит (разг.);
2) вводные элементы, выражающие присоединение, добавление, при внесении дополнения к вышесказанному со значением выделения, ограничения: кроме того, помимо этого, помимо прочего, впрочем, мелсду прочим, более того, мало того, главное, помимо прочего, кстати;
3) вводные элементов, употребляемые при сопоставлении, противопоставлении одного сообщения другому: с одной стороны — с другой стороны, напротив, наоборот, впрочем, однако;
4) вводные элементы, указывающие на степень обычности передаваемой информации: как правило, как обычно, как всегда, бывает;
5) вводные элементы, указывающие на суть, сущность в представляемой информации: по сути, по идее, в сущности;
6) вводные элементы, употребляемые при раскрытии, пояснении, уточнении предыдущей информации, оформляющие различные способы выражения мысли: например, к примеру, в частности, вернее, точнее, короче (говоря), иначе (говоря), откровенно (говоря), можно сказать, лучше сказать, так сказать, иными словами, нрелсде всего;
7) вводные элементы, обозначающие перечисление, порядок следования сообщения, связь высказываний: во-первых, во-вторых, в-третьих, на конец, в конце концов.
Обратимся к анализу указанных метатекстовых вводных элементов.
А вот Никите Ивановичу, стало быть, ни семья, ни баба, ни соседи не надобны, и печь хоть сто раз погасни, — ему все равно. Пыхнул, — и разжег.
Он, стало быть, и закурит когда хочет, хоть он в лесу, хоть в поле, хоть где, — огонек с собой (Т. Толстая. «Кысъ»).
Пришедший человек, лет под сорок, был черен, оборван, покрыт засохшей грязью, смотрел по-волчъи, исподлобья. М. Булгаков. «Мастер и Маргарита»).
Метатекстовые вводное сочетание в общем, вообще указывает на то, что данное высказывание является обобщением ранее изложенного. Кроме того, употребление предложно-падежных сочетаний в общем, вообще в про цессе коммуникации обусловлено тем, что наличие, проявление данного при знака, факта есть обобщенное выражение проявления некоторых других при знаков, фактов, то есть данный признак имеет место лишь через посредство отдельного, отдельных признаков, явлений, не имеет прямого соответствия в этом отдельном, в действительности.
Обратимся к примеру:
Так точно и в школах в старое время учили нас обращаться с природой. Выведут в поле, мы возьмем по цветку и ну обрывать лепестки и считать, сколько у цветков лепестков, сколько тычинок, пестиков какая чашечка и т.п. А в общем, с цветами получается то же самое что с детской игрушкой разломан, ощипан образ исчез — и нет ни цветка ни игрушки
(М. Пришвин. «Лесная капель»). При использовании вводного элемента итак говорящий не только под водит итог сказанному, но акцентирует внимание собеседника.
— Мы вас испытывали, —продолжал Воланд, —никогда и ничего не про сите! Никогда и ничего, и в особенности у тех, кто сильнее вас. Сами пред ложат и сами все дадут! Садитесь, гордая женщина! —Воланд сорвал тя желый халат с Маргариты, и опять она оказалась сидящей рядом с ним на постели.
— Итак, Марго, — продолжал Воланд, смягчая свой голос, —чего вы хо тите за то, что вы были сегодня у меня хозяйкой? (М. Булгаков. «Мастер и Маргарита»).
Вводный элемент итак в данном контексте используется не только с целью обобщить ранее изложенное, но и привлечь попутно внимание собе седника к итогу изложения, добиваясь немедленной реакции от адресата.
Если в научных жанрах вводный элемент значит используется только для подведения итога изложенного (сказанного) в процессе коммуникации, то в художественном тексте — маркирует тривиальное положение вещей. Обратимся к примеру:
Я на мгновение «вспыхнул» от радости, —опять, значит, есть воз можность куда-нибудь поехать, —но тотчас ж:е это чувство сменилось болью: значит, совсем конец горькой оюалостью к отцу, к матери, к Оле: мы тут веселы, беспечны, у нас весна, люди, город, а они там в глуши, в одиночестве, в думах только о нас, а вот теперь и о своей близкой бесприютности,.. (И. Бунин. « Жизнь Арсеньева»).
Метатекстовые вводные элементы используются коммуникантами в процессе речевого общения с целью «поправки» или уточнения основного содержания текста. Для характеристики коммуникативной значимости вы сказывания или какой-либо его части используется вводное сочетание между прочим. Будучи употреблено как вводное, оно равнозначно словосочетаниям мимоходом сказать, кстати сказать.
Данные метатекстовые элементы указывают на факультативность, второстененность высказывания или его части с точки зрения коммуникативной перспективы высказывания или комплекса высказываний. Говорящий употребляет вводные элементы между прочим, мимоходом сказать, кстати сказать использует с прагматической установкой пояснить и прокомментировать сказанное и выразить неопределенное отношение к разбираемой теме, ситуации.
В письменном отзывах о его успехах, присланном на рождестве, в отзыве, весьма обстоятельном, где, под рубрикой «Общение замечания», пространство, с плеоназмами, говорилось о его вялости, апатии, сонливости,
неповоротливости и где баллы были заменены наречиями, оказалось одно
«неудовлетворительно», —по русскому языку —и несколько «едва удовлетвоРительно», —между прочим, по математике (В. Набоков. «Защита Лулси На»).
Вводный элемент кстати указывает на факультативность, второстепенность высказывания или его части с точки зрения коммуникативной пер спективы высказывания или комплекса высказываний.
Высказывания или их части, содержащие данное вводное слово, имеют характер пояснения, комментария к сказанному. Семантическая расшифровка высказывания, содержащего вводный элемент кстати такова: «говорящий припоминанает дополнительную информацию по факту изложенного, выражает неопределенное отношение к указанной теме, ситуации и ее действующим лицам, оптимизируя тем самым дальнейшее речевое общение».
Обратимся к примерам.
Я спросил Люку —чем она теперь занята. Она ответила:
— Сейчас я работаю фотокорреспондентом. И откровенно скажу — чрезвычайно довольна этой специальностью. Это искусство требует не в
меньшей мере и вдохновения и творчества… Кстати, не хотите ли пойти
со мной в зоосад —мне там надо заснять несколько зверюшек (М. Зощенко.
«Литературные анекдоты»).
Вводный элемент кроме того может служить для указания на добавочный, коммуникативно менее значимый характер высказывания или его части
по отношению к сказанному ранее. Однако при этом отношение коммуникативной добавочности далеко не всегда означает «добавочность» тех фактов,
явлений, о которых идет речь в высказывании. Последние могут быть или не зависимыми, самостоятельными, или однородными по своей реальной значимости относительно друг друга.