2.2. Субъективные признаки убийства
Субъектом преступления выступает физическое лицо, достигшее установленного законодательством возраста, чье преступное деяние нанесло вред общественных отношениям, либо интересам конкретной личности (ст. 19 УК РФ). Субъектом преступления является исключительно физическое лицо. Юридические лица не могут выступать субъектами согласно уголовному праву. К юридическим лицам относят фирмы, компании, корпорации, заводы, предприятия, и т.д. Основным признаком, на основании которого выносится решение суда, является полная вменяемость физического лица. Под вменяемостью подразумевается, что человек осознавал преступность своих незаконных действий во время совершения определенного деяния. Невменяемое физическое лицо не подлежит ответственности за совершенное преступление. При этом тяжесть нанесенного ущерба не играет абсолютно никакой роли. Например, если убийство совершил психически больной человек, его помещают в соответствующее медицинское учреждение для прохождения лечения.
С субъективной стороны убийство предполагает наличие прямого или косвенного умысла на причинение смерти.
Убийство совершается с прямым умыслом не только в том случае, когда причинение смерти является конечной целью действий виновного, но и когда цель лежит за пределами состава убийства. Например, убийство случайного очевидца преступления (цель — избежать разоблачения) или убийство кассира, отказавшегося передать преступнику деньги (цель — завладение деньгами). Желание как волевой момент умысла имеется и в этих случаях.
При косвенном умысле виновный не направляет свою волю на причинение смерти, но своими действиями сознательно допускает ее наступление. Косвенный умысел на убийство встречается, например, при поджоге помещения, в котором находятся люди; при использовании кляпа или пластыря, чтобы не дать потерпевшему возможности позвать на помощь, если в результате этого наступила смерть; при убийстве посторонних людей в случае применения взрывного устройства или иного общеопасного и слабо управляемого способа преступления.
При косвенном умысле на убийство виновный осознает, что он своим деянием ставит в опасность жизнь человека, предвидит, что от этого деяния может наступить его смерть, не желает ее наступления, но сознательно допускает либо безразлично относится к ее наступлению. В последнее время широкое распространение получили случаи убийства путем производства взрывов. При этом нередко вместе с намеченной жертвой погибают и другие посторонние лица. В этих случаях виновный в отношении убийства намеченной жертвы действует с прямым умыслом, а в отношении лишения жизни посторонних лиц — обычно с косвенным. Но если он предвидит неизбежность гибели других лиц, то и в отношении лишения их жизни также налицо прямой умысел.
Установление различия между прямым и косвенным умыслом имеет большое практическое значение. Как неоднократно подчеркивал Пленум Верховного Суда РФ, покушение на убийство возможно только с прямым умыслом, т.е. тогда, когда деяние лица свидетельствовало о том, что он предвидел наступление смерти, желал ее наступления, но этого не произошло по причинам, не зависящим от его воли.
Решая вопрос о виде умысла виновного, суды должны исходить из совокупности всех обстоятельств совершенного преступления и учитывать, в частности, способ и орудие преступления, количество, характер и локализацию телесных повреждений (например, ранение жизненно важных органов человека), причины прекращения виновным преступных действий и т.д., а также предшествующее преступлению и последующее поведение виновного, его взаимоотношения с потерпевшим.
Нанесение ножевых ранений в жизненно важные органы, которые заведомо для виновного могут повлечь смерть потерпевшего, свидетельствует, как правило, о наличии прямого умысла на лишение жизни.
Применение огнестрельного оружия свидетельствует о серьезности намерений лица и наряду с другими обстоятельствами является важным доказательством наличия у виновного умысла на убийство. А производство выстрелов с близкого расстояния обычно происходит с целью совершения убийства.
При прямом умысле лицо желает наступления смерти, однако надо иметь в виду, что виновный не обязательно желает наступления только смерти. Его умысел может быть альтернативным, когда он предвидит возможность как наступления смерти, так и причинения тяжкого вреда здоровью и одинаково желает их наступления.
И если преступный результат не наступает по не зависящим от него обстоятельствам, он должен привлекаться за покушение на убийство, ибо в противном случае будет необоснованное освобождение от уголовной ответственности за более тяжкое посягательство.
3. ВОПРОСЫ СОВЕРШЕНСТВОВАНИЯ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА ПО ДЕЛАМ ОБ УБИЙСТВЕ
3.1. Соотношение убийства со смежными составами преступлений
Юридическое понятие «убийство» закреплено в ст. 105 УК РФ, согласно которой под убийством понимается умышленное причинение смерти другому лицу. Данное преступление характеризуется прямым или косвенным умыслом виновного лица, то есть убийца осознавал, что его действия приведут к смерти потерпевшего.
На практике нередки ситуации, когда человек умирает в результате какого-либо ранения не в момент его нанесения. И здесь возможно рассматривать совершенное преступление и как убийство, и как причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего, ответственность за которое предусмотрена ч. 4. ст. 111 УК РФ. Постановление Пленума ВС РФ указывает, что при отграничении данных составов преступлений суд должен исходить из направленности умысла виновного, который выражается в его действиях при совершении преступления, его орудия и способа совершения, характера и количества нанесенных травм и т.д. Если все действия ясно указывают, что преступник намеревался лишить жизни потерпевшего, то он признается виновным по ст. 105 УК РФ.
Например, в больницу был доставлен гражданин Н. с многочисленными проникающими ранениями черепа. Через два часа с момента госпитализации он скончался. Судебно-медицинская экспертиза установила, что ранения были нанесены тяжелым и острым предметом, всего было три удара, предположительно топором. В ходе оперативно-розыскных мероприятий был задержан гражданин П., который сообщил, что в ходе драки с Н. при распитии спиртных напитков он несколько раз ударил его топором. В ходе судебного процесса П. был обвинен по ст. 105 УК РФ, но его адвокат ходатайствовал перед судом о квалификации действий его подзащитного по ч. 4 ст. 111 УК РФ. Адвокат ссылался, что ранения были нанесены в ходе драки, а смерть потерпевшего наступила не сразу. Суд, анализируя данные экспертизы, а также информацию об орудии преступления и его мотивах принял решение не изменять квалификацию и признать П. виновным по ч. 1 ст. 105 УК РФ – убийство.
Также большое значение имеет отграничение убийства по ст. 105 УК РФ от других преступлений, результатом которых также является причинение смерти другому лицу. В настоящее время Уголовный кодекс содержит следующие составы преступлений, где объективную сторону преступления составляет лишение жизни другого лица:
- Ст. 106 УК РФ – убийство матерью новорожденного ребенка
- Ст. 107 УК РФ – убийство, совершенное в состоянии аффекта.
- Ст. 108 УК РФ – убийство, совершенное при превышении пределов необходимой обороны, либо превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление.
В данных составах преступлений виновное лицо также имеет косвенный умысел на причинение смерти потерпевшему, но при этом у него есть смягчающие обстоятельства, которые носят объективный характер. Если же смягчающие обстоятельства, характеризующие какой-либо из указанных составов, отсутствуют, то действия квалифицируют по ст. 105 УК РФ. К примеру, по подозрению в совершении преступления, предусмотренного ст. 106 УК РФ, была задержана гражданка Щ. Из материалов дела следовало, что Щ. родила девочку, роды прошли в специализированном медицинском учреждении. Спустя пять дней мать и новорожденная были выписаны домой, так как никаких показаний для дальнейшего нахождения в медицинском учреждении не было. Через три дня после выписки мать Щ. обнаружила внучку с размозженной головой без признаков жизни. Задержанная пояснила, что после родов у неё развилась депрессия, которая стала причиной агрессии к новорожденному ребенку. В один из приступов она взяла дочку и бросила на пол. В ходе судебного процесса была проведена судебно-психиатрическая и судебно-психологическая экспертиза Щ., обе экспертизы не выявили депрессивного состояния, но при этом эксперты установили, что Щ. злоупотребляет спиртными напитками. Учитывая заключения экспертизы, суд переквалифицировал действия Щ. со ст. 106 УК РФ, на ч .1 ст. 105 УК РФ. В определении суда было указано, что нахождение в состоянии алкогольного опьянения не является смягчающим обстоятельством при совершении убийства. Кроме того, Щ. осознавала в момент совершения преступления свои действия и желала наступления смерти своей дочери, что доказывало и её поведение в ходе следствия.
Итак, совершение убийства со смягчающими обстоятельствами характеризуется не только условиями его совершения и психическим состоянием виновного, но и его дальнейшими действиями после преступления. Например, если после убийства в состоянии аффекта подозреваемый ведет себя спокойно, не раскаивается в содеянном, не паникует, а тем более пытается скрыть следы преступления, то велика вероятность, что его действия могут быть расценены как умышленное убийство.
Особенные трудности возникают в судебной практике при отграничении убийства косвенным умыслом от причинения смерти по неосторожности (ст. 109 УК РФ). И в том и в другом случае виновный предвидит возможность наступления смерти потерпевшего в результате своих действий. И в том и в другом случае он не желает наступления такого результата, не стремится к нему. Но при косвенном умысле виновный сознательно допускает наступление смерти, часто относится к этому безразлично, не предпринимает никаких действий, направленных на предотвращение такого результата. При неосторожности в форме легкомыслия виновный не относится к смерти потерпевшего безразлично, он рассчитывает на свои силы, умение, ловкость, профессиональное мастерство, на то, что в результате принятых им мер либо в результате действий других лиц или каких-либо иных конкретных факторов удастся избежать смертельного исхода. Однако в силу того, что виновный в этих случаях не проявляет должной предусмотрительности, недостаточно учитывает свои возможности или возможности других лиц, смертельный результат все же наступает.
Законодатель определил, что причинение смерти по неосторожности не является убийством. Поэтому диспозиция ст. 109 УК РФ позволяет свободно оперировать этой нормой в случаях неосторожного лишения жизни потерпевшего, как правило, в процессе осуществления виновным лицом своей профессиональной деятельности при нарушении каких-либо правил безопасности (если отсутствует специальная норма в УК РФ).
Отличительная черта данного объекта заключается в том, что поведение виновного лица не направлено прямо и непосредственно на жизнь человека. Субъекты охраняемых общественных отношений взаимодействуют по поводу иных социальных ценностей (объектов общественного отношения). Особо следует подчеркнуть, что в данном случае субъекты не вступают в отношения по поводу лишения жизни другого человека.
Анализ судебной практики, показывает, что, большинство неосторожных убийств совершается в результате неосторожного обращения с оружием, взрывчатыми и ядовитыми веществами, огнем.
Поэтому законодателем и выработаны правила безопасности применительно ко всем опасным объектам, способам действия. Одни из этих правил являются нормативно закрепленными, другие являются общепринятыми. При этом и сам субъект должен учитывать способ действия, который может подвергнуть жизнь человека опасности.
Что касается отграничения убийства от преступлений, предусмотренных ч. 4 ст. 111 УК РФ, то следует отметить, что в последнем преступлении мы имеем дело с так называемой двойной формой вины, когда у виновного имеется прямой или косвенный умысел по отношению к обязательным последствиям (тяжкому вреду здоровью) и легкомыслие либо преступная небрежность — по отношению к квалифицирующим последствиям (смерти потерпевшего).
При решении вопроса о направленности умысла виновного лица, необходимо исходить из совокупности всех обстоятельств совершенного преступления, при этом необходимо учесть способ совершения преступления, орудие которое было использовано, количество, характер и локализацию телесных повреждений (например, ранения жизненно важных органов человека), кроме того предшествующее преступлению и последующее поведение виновного лица и потерпевшего, их взаимоотношения, житейский опыт и образование субъекта, его представления о возможных последствиях.
Наибольшую сложность на практике вызывает разграничение умышленного причинения тяжкого вреда здоровью (особенно по признаку опасности для жизни — наиболее распространенному в судебно-следственной практике) и покушения на убийство. Чаще всего вред признается тяжким как опасный для жизни при проникающих ранениях грудной, брюшной и черепной полости. Но эти ранения обычно, как отмечали ранее ряд исследователей, с точкой зрения которых следует согласиться, при своевременно оказанной медицинской помощи, не заканчиваются летальным исходом либо заканчиваются спустя большой промежуток времени (до нескольких месяцев).
В таких ситуациях, определяя форму и содержание вины лица к содеянному и его последствиям, необходимо учесть уровень его осведомленности о строении тела человека, расположении жизненно важных внутренних органов человека, восприятия наступления неблагоприятных последствий для жизни и здоровья. Конечно, этот уровень выше, у лиц, например, имеющих медицинское образование, спортсменов, лиц осуществляющих работу в правоохранительной системе.
Необходимо отметить, что по общему правилу в обыденном сознании сложилось представление о том, что если проникающее ранение головы и грудной клетки, особенно левой ее половины, обычно заканчивается смертью, то такое же ранение брюшной полости — почти всегда ведет лишь к заболеванию различной длительности и, может быть, к инвалидности. Поэтому, при прочих равных данных, при таком ранении виновный не предвидит наступление смерти, хотя обязанность и возможность ее предвидеть у него имеется. Поэтому, чаще всего проникающее ранение брюшной полости квалифицируются по ст. 111 УК РФ.
При решении вопроса о квалификации содеянного, помимо локализации ранений следует учитывать и направленность действий виновного лица на нарушение целостности именно жизненно важных органов. Судебная практика дает немало примеров того, что виновный не предвидел даже сам факт повреждения этих органов (например, в драке, в процессе отражения нападения), хотя лицо могло и должно было это предвидеть.
Об умысле на лишение жизни человека могут более чем красноречиво свидетельствовать орудия и средства совершения преступления или способ его осуществления. Такими орудиями могут быть взрывчатые вещества, огнестрельное оружие, большие дозы сильнодействующих и ядовитых веществ, к способам могут быть отнесены сожжение, сбрасывание с большой высоты, оставление на длительное время на морозе, удушение.
На практике сложности вызывает оценка причинения смерти путем нанесения ударов кулаком или ногами по голове. И в этой ситуации кроме количества нанесенных ударов, прежде всего, необходимо учесть личные данные виновного: его физические данные, возраст, владение специальными приемами нанесения ударов, знание в области анатомии и другие.
Установлению формы вины может способствовать и установление следующих обстоятельств: интенсивности действий виновного, о чем свидетельствует сила и количество ударов или иных повреждений; конфликтности взаимоотношений виновного и потерпевшего; наличие ранее угроз; осведомленность о болезненном состоянии потерпевшего; действий, препятствующих оказанию медицинской помощи потерпевшему после преступления; прекращение преступных действий только после вмешательства посторонних лиц или при осознании невозможности довести преступный замысел до конца; длительное не прекращение преступных действий.
При определении формы должен быть учтен весь спектр перечисленных обстоятельств. Ни одно из них, не имеет преимущества перед другими. Поэтому правоприменителями вполне возможна различная оценка весьма сходных по своим объективным признакам ситуаций.
К сожалению, в судебной практике встречается значительное количество ошибок, вызванных неправильным установлением формы вины. Наиболее типичными из них, являются следующие:
- действия виновного квалифицируются по ч. 4 ст.111 УК РФ с учетом его показаний, в которых он отрицает умысел на убийство;
- правоприменители делают вывод о форме вины ориентируясь на срок, прошедший с момента причинения тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни, до наступления смерти. При этом считается, что чем больше этот срок, тем меньше данных в пользу того, что было совершено убийство. Но время, прошедшее после нанесения ранения, не влияет ни на наличие причинной связи между поведением виновного и смертью потерпевшего, ни на форму и вид вины;
- при установлении субъективной стороны неправильно оценивают обстоятельства, а именно, когда умысел на причинение смерти принимается за умысел на причинение лишь тяжкого вреда здоровью, и наоборот;
- при отграничении убийства, совершенного с косвенным умыслом, от лишения жизни по легкомыслию неверно оценивают наличие или отсутствие конкретных обстоятельств, на которые рассчитывал виновный и которые, с его точки зрения, могли бы предотвратить наступление смерти.
Что же касается отграничения отдельных видов квалифицированных убийств от иных, смежных преступлений против жизни, отметим следующее.
Сложность отграничения убийства с особой жестокостью от причинения тяжкого вреда здоровью с особой жестокостью, повлекшее смерть состоит в том, что по объективной стороне они сходны, и отграничены они могут быть лишь по субъективной стороне. Для того чтобы действия виновного лица квалифицировать как убийство, совершенное с особой жестокостью, необходимо установить умышленную вину как к причинению смерти, так и к проявлению особой жестокости. В то время чтобы квалифицировать действия виновного лица как причинение тяжкого вреда здоровью совершенного с особой жестокостью, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего, необходимо установить умышленную вину к причинению тяжкого вреда здоровью и неосторожную форму вины к причинению смерти.
В реальной действительности нередки случаи, когда признаки деяния предусматриваются несколькими схожими составами преступлений. В этих случаях речь идет о так называемой конкуренции уголовно-правовых норм. Так, если мать с целью убийства не кормит своего новорожденного ребенка, последний, естественно, испытывает сильные страдания, а такое деяние по формальным признакам подпадает под действие п. «д» ч. 2 ст.105 и ст. 106 УК РФ. В соответствии с правилами квалификации преступлений, при конкуренции нормы со смягчающим обстоятельством и нормы с отягчающим обстоятельством, применяется первая.
Анализ судебной практики, показывает, что если при исследовании доказательств по делу не установлено заранее обдуманного умысла на убийство потерпевшего, а умысел на убийство возник внезапно в результате создания потерпевшим психотравмирующей ситуации и приведен в исполнение немедленно, то деяние квалифицируется как убийство в состоянии аффекта. Внезапность возникновения сильного душевного волнения (аффекта) определяется в результате анализа совокупности поведения потерпевшего и действий виновного лица. В то же время, если виновное лицо осознает, что при наличии смягчающих обстоятельств, указанных в ст.107 или 108 УК РФ он совершает убийство с особой жестокостью, вопрос об ответственности может решаться по-разному.
Как правило, сознание виновным особой жесткости, указывает на большую степень рассудительности при осуществлении умысла. Это не свойственно действиям, совершаемым в состоянии аффекта, когда у виновного лица ослаблена способность контролировать свое поведение, а преступные действия внезапны и скоротечны. Трудно представить, чтобы виновный, находясь в состоянии аффекта, сознательно причинял потерпевшему особые мучения и страдания. При таких обстоятельствах о состоянии аффекта вряд ли возможно говорить, поэтому квалифицировать действия виновного лица по ст. 107 УК РФ исключено.
В тех случаях, когда виновный, совершая убийство при превышении пределов необходимой обороны либо при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление, осознавал или сознательно допускал особую жестокость, его действия все же надлежит квалифицировать по ст. 108 УК РФ. Дело в том, пишет А.А. Петренко, что осознание особой в жестокости в таких ситуациях (в отличие от состояния аффекта) не исключает самого факта совершения данного привилегированного убийства.
В теории и практике уголовного права при квалификации убийств, совершенных с особой жестокостью, специалисты сталкиваются с таким понятием как «глумление над трупом». При этом, ученые придают различное уголовно-правовое значение данной категории.
Так, Т.А. Плаксина относит глумление над трупом к совершению убийства с особой жестокостью, так как в данном случае, по ее мнению, в «действиях убийцы проявляются садистские наклонности».
В пункте 8 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. № 1 «О судебной практике по делам об убийстве (ст.105 УК РФ)» указано, что глумление над трупом само по себе не может расцениваться в качестве обстоятельства, свидетельствующего о совершении убийства с особой жестокостью. Содеянное в таких случаях, если не имеется других данных о проявлении виновным особой жестокости перед лишением потерпевшего жизни или в процессе совершения убийства, следует квалифицировать по соответствующей части ст.105 и по ст.244 УК РФ, предусматривающей ответственность за надругательство над телами умерших.
Поэтому, исходя из разъяснения высшей судебной инстанции заведомое глумление над трупом не может быть квалифицировано как умышленное убийство с проявлением особой, а может выступать лишь характеристикой виновного лица как свидетельство об его исключительной агрессивности и свирепости.
Анализ судебной практики, показывает, что убийство, совершенное общеопасным способом, следует отличать в первую очередь от убийства двух и более лиц. Так, с объективной стороны, в первом случае важен исключительно способ совершения убийства одного человека, который представляет реальную опасность для жизни многих людей, а во втором случае способ не важен, важно лишь последствие — смерть двух и более человек. С субъективной стороны возможны два варианта:
- При убийстве совершенным общеопасным способом лишение жизни одного лица совершается с прямым умыслом, а по отношению к смерти других лиц с косвенным умыслом. При разновременном убийстве двух и более лиц возможен только прямой умысел по отношению к смерти всех жертв.
- При убийстве, совершенном общеопасным способом — косвенный умысел по отношению к смерти одного и возможной смерти других лиц, при убийстве двух и более — единый прямой умысел на убийство двух лиц либо прямой по отношению к одному и косвенный по отношению к другому при одновременном совершении преступлений.
При отграничении убийства, сопряженного с другим преступлением, от умышленного причинения тяжкого вреда здоровью, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего, сопряженного с совершением такого же преступления, то следует отметить, что при анализе положений постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. № 1 «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)», касающихся квалификации убийства, сопряженного с разбоем, квалификации разбоя с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего, повлекшего по неосторожности его смерть, и практики применения уголовного закона в данной части возникают определенные вопросы, связанные с соответствием сложившей правоприменительной практики принципам уголовного права. Это же касается и постановления Пленума ВС РФ от 27 декабря 2002 г. № 29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое».
В указанных постановлениях также дается ответ на вопрос, как квалифицировать действия лица, если в ходе разбойного нападения потерпевшему был причинен тяжкий вред здоровью, что повлекло за собой наступление его смерти по неосторожности. В этом случае, по мнению Пленума ВС РФ «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» (п. 21), содеянное следует квалифицировать по совокупности преступлений, предусмотренных п. «в» ч. 4 ст. 162 УК РФ и ч. 4 ст. 111 УК РФ. Таким образом, в судебно-следственной практике при совершении убийства, сопряженного с разбоем, действия лица квалифицируются как убийство, сопряженное с разбоем (п. «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ), и разбой с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего (п. «в» ч. 4 ст. 162 УК РФ), при совершении разбоя с причинением тяжкого вреда здоровью, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего, — как разбой с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего (п. «в» ч. 4 ст. 162 УК РФ) и причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшего, повлекшего по неосторожности его смерть (ч. 4 ст. 111 УК РФ).
Между тем п. «в» ч. 4 ст. 162 и ч. 4 ст. 111 УК РФ, по мнению С.В. Склярова, предусматривают ответственность за преступления, составы которых сконструированы законодателем из нескольких преступлений, одно из которых выполняет роль квалифицирующего признака основного преступления. Так, в п. «в» ч. 4 ст. 162 УК РФ объединены два преступления: разбой (основное преступление) и причинение тяжкого вреда здоровью (дополнительное преступление — квалифицирующий признак основного); в ч. 4 ст. 111 УК РФ также объединены два самостоятельных преступления: причинение тяжкого вреда здоровью (основное преступление) и причинение смерти по неосторожности. При этом если при разбое был причинен тяжкий вред здоровью, содеянное полностью охватывается п. «в» ч. 4 ст. 162 УК РФ и дополнительной квалификации по ст. 111 УК РФ не требует.
Аналогично решается вопрос квалификации действий лица по ч. 4 ст. 111 УК РФ при причинении тяжкого вреда здоровью, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего. Если же следовать разъяснениям Пленума ВС РФ, то при квалификации действий лица, совершившего разбой с причинением тяжкого вреда здоровью, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего, по совокупности преступлений, предусмотренных п. «в» ч. 4 ст. 162 и ч. 4 ст. 111 УК РФ, фактически виновный будет дважды осужден за причинение тяжкого вреда здоровью, поскольку и в п. «в» ч. 4 ст. 162, и в ч. 4 ст. 111 УК РФ уже реализована ответственность за данное преступление.
Кроме того, небесспорна позиция Пленума ВС РФ и в части квалификации убийства, сопряженного с разбоем. При осуждении виновного в этом случае по совокупности преступлений, предусмотренных п. «з» ч. 2 ст. 105 и п. «в» ч. 4 ст. 162 УК РФ, он будет фактически привлечен к ответственности за три преступления: убийство, причинение тяжкого вреда здоровью и разбой. Хотя первые два преступления одним действием в отношении одного и того же потерпевшего совершить невозможно.
В ч. 2 ст. 105 УК РФ наряду с убийством, сопряженным с разбоем, предусмотрена ответственность еще за несколько квалифицированных разновидностей убийства, сопряженных с совершением иных преступлений: убийство, сопряженное с вымогательством или бандитизмом (п. «з» ч. 2), убийство, сопряженное с изнасилованием или насильственными действиями сексуального характера (п. «к» ч. 2). Вывод, что подход к квалификации убийств, сопряженных с иными преступлениями, должен быть одинаковым, выглядит достаточно логично. Однако суды квалифицируют действия виновных лиц в подобных ситуациях аналогично квалификации разбоя, сопряженного с убийством или причинением тяжкого вреда здоровью, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего.
Таким образом, учитывая положения ч. 2 ст. 6 УК РФ «Принцип справедливости» о том, что никто не может нести уголовную ответственность дважды за одно и то же преступление, представляется, что наиболее верным решением проблемы квалификации убийства, сопряженного с разбоем, и разбоя с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего, повлекшего по неосторожности его смерть, следует признать следующее: при совершении убийства, сопряженного с разбоем, действия лица квалифицировать по совокупности преступлений, предусмотренных п. «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ и соответствующей (в зависимости от наличия или отсутствия других квалифицирующих признаков, за исключением п. «в» ч. 4) частью ст. 162 УК РФ; при совершении разбоя, сопряженного с причинением тяжкого вреда здоровью, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего, действия лица квалифицировать по совокупности преступлений, предусмотренных ч. 4 ст. 111 УК РФ и соответствующей (в зависимости от наличия или отсутствия других квалифицирующих признаков, за исключением п. «в» ч. 4) частью ст. 162 УК РФ.
Вопрос квалификации убийства, сопряженного с бандитизмом, решается несколько проще. Поскольку в ст. 209 УК РФ предусмотрена ответственность за создание банды, руководство и участие в ней или в совершаемых ею нападениях, поэтому совершение членами банды в процессе нападения преступных действий, образующих самостоятельные составы преступлений, влечет квалификацию действий виновных в соответствии со ст. 17 УК РФ по совокупности преступлений, предусмотренных ст. 209 и соответствующими статьями УК РФ.
Далее следует сказать несколько слов о сложности отграничения убийства, совершенного при превышении пределов необходимой обороны, от иных преступлений
Решение данного вопроса представляется необычайно важным в связи с тем, что их неправильное отграничение может привести к существенным ошибкам, ценой которых будут длительные сроки лишения свободы.
Ошибочная квалификация убийства, совершенного при превышении пределов необходимой обороны как простое или квалифицированное убийство является одной из типичных ошибок, допускаемых следователями при расследовании данных преступлений. Тревожными представляются и примеры из судебной практики, в которых убийство при превышении пределов необходимой обороны или даже правомерную оборону ошибочно квалифицируют как простое или квалифицированное убийство.
Так, органами предварительного следствия действия Шалагина Р.В. были квалифицированы по ч.1 ст. 105 УК РФ, государственный обвинитель в судебном заседании поддержал предъявленное тому обвинение. Из обстоятельств дела следует, что между Шалагиным Р.В. и потерпевшим произошла ссора, спустя несколько минут, Шалагин Р.В. взял нож и отправился в сторону камбуза с целью отрезать себе хлеба, по пути он встретил потерпевшего, который направлялся к его каюте с металлическим жгутом в руке. Увидев Шалагина Р.В., потерпевший стал наносить тому удары жгутом по различным частям тела. С целью защиты от осуществляемых в отношении него противоправных действий Шалагин Р.В. нанес ножом удар в области груди потерпевшего, в результате которого произошла его смерть. Ульяновский районный суд Ульяновской области переквалифицировал действия подсудимого на ч.1 ст. 108 УК РФ.
Рассматриваемые составы преступлений относятся друг к другу как общая и специальная норма, где ч.1 ст. 105 УК РФ является общей нормой, а ч.1 ст. 108 УК РФ — специальной. При условии установления в содеянном необходимой совокупности признаков, характеризующих состав убийства при превышении пределов необходимой обороны, согласно теории квалификации преступлений следует применять ч.1 ст. 108 УК как специальную уголовно правовую норму.
На основании п. 26 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 сентября 2012 г. № 19 «О применении судами законодательства о необходимой обороне и причинении вреда при задержании лица, совершившего преступление» можно сделать вывод, что в случае совершения лицом при защите от противоправных действий потерпевшего убийства двух и более лиц, либо женщины, заведомо для виновного находящейся в состоянии беременности, а также совершение убийства общеопасным способом или убийства с особой жестокостью, квалификация таких действий должна быть произведена только по ч.1 ст. 108 УК РФ. Очевидно, что наличие в действиях лица признаков преступлений, предусмотренных иными пунктами ч.2 ст. 105 УК РФ исключает возможность квалификации его действий по ч.1 ст. 108 УК РФ.
Сложности, возникающие у действующих работников правоохранительных органов при отграничении указанных составов, связанны, в частности, с тонкой гранью между ними и сложностью установления и доказыванию фактов, способствующих правильной квалификации. Для проведения корректного отграничения составов преступлений, предусмотренных ч.1 ст. 108 и ст. 105 УК РФ необходимо произвести сравнение элементов их состав.
Данные составы имеют аналогичный объект преступления — жизнь человека. Объективная сторона убийства характеризуется умышленным убийством другого человека, квалифицированные составы убийства имеют дополнительные особенности объективной стороны, как то наличие особой жестокости, сопряженность с иными составами и так далее. Объективная сторона ч.1 ст. 108 УК РФ характеризуется умышленным причинение смерти другому человеку, совершенным при превышении пределов необходимой обороны. Основным отличительным признаком, позволяющим отграничить указанные составы преступлений, является обязательное наличие для квалификации действий лица по ч.1 ст. 108 УК РФ состояния необходимой обороны, которое характеризуется соблюдением условий допустимости необходимой обороны, относящихся к посягательству и относящихся к защите. Отсутствие состояния необходимой обороны делает возможным квалификацию действий лица по ст. 105 УК РФ.
В свете данного факта мы солидарны с мнением Попова А.Н., который отмечает, что для правильного решения вопроса, связанного с разграничением убийства, предусмотренного ст. 105 УК РФ и убийства, совершенного при превышении пределов необходимой обороны, необходимо уделять повышенное внимание тому, что предшествовало наступлению последствий, выяснять, не являлось ли неправомерное поведение потерпевшего поводом для ответных действий, не находилось ли лицо, причинившее потерпевшему смерть, в состоянии необходимой обороны.
Как правило, при расследовании преступлений, предусмотренных ч.1 ст. 108 УК РФ внимание уделяется не тому, что предшествовало совершению преступления, а последствиям, к которым данное преступление привело. В результате данного подхода возникают ошибки, в результате которых, подчас, даже правомерные действия, совершаемые при защите лица от противоправных посягательств, осуществляемых со стороны потерпевшего, расцениваются как простое или квалифицированное убийство.
Субъект рассматриваемых составов преступлений является общим. Как ст. 105, так и ч.1 ст. 108 УК РФ не наделяет субъектов данных составов специальными признаками, помимо наступления возраста уголовной ответственности и наличия вменяемости. Факт идентичности данного элемента состава убийства, совершенного при превышении пределов необходимой обороны также затрудняет деятельность следственных и судебных органов в правильном разрешении вопроса о разграничении указанных составов преступлений.
Для корректного разграничения убийства и убийства, совершенного при превышении пределов необходимой обороны необходимо выявить сходства и различия их субъективной стороны. Данный элемент рассматриваемых составов преступлений, по нашему мнению, характеризуется как прямым, так и косвенным умыслом. Одним из признаков субъективной стороны данных преступлений, который мог бы помочь нам в их правильном разграничении является цель совершения преступления.
Цель защиты от противоправного посягательства является обязательным признаком субъективной стороны убийства, совершенного при превышении пределов необходимой обороны. В отличие от состава преступления, предусмотренного ч.1 ст. 108 УК РФ простое или квалифицированное убийство не может быть совершенно с указанной целью. В то же время, в случае, если лицо имеет умысел на убийство лица из каких-либо других побуждений, и с этой целью провоцирует потерпевшего на совершение в отношении него противоправного посягательства, в результате защиты от которых убивает посягающего, то подобные действия ни при каких обстоятельствах не могут быть квалифицированы как необходимая оборона или как превышение ее пределов.
Сравнив два смежных состава, установив между ними существенные сходства и различия, мы пришли к выводу, что для правильно разрешения вопроса о разграничении убийства и убийства, совершенного при превышении пределов необходимой обороны необходимо установить, имелось ли на момент совершения данного преступления у лица состояние необходимой обороны, которое характеризуется соблюдением условий допустимости необходимой обороны, относящихся к посягательству и относящихся к защите. Для этого следует уделять повышенное внимание тому, что предшествовало наступлению последствий, а не концентрироваться лишь на наличие этих последствий. Выяснять, не являлось ли неправомерное поведение потерпевшего поводом для ответных действий.
Также следует помнить, что в отличие от состава преступления, предусмотренного ч.1 ст. 108 УК РФ простое или квалифицированное убийство не может быть совершенно с целью защиты обороняющегося от противоправного преступного посягательства, а в случае в случае совершения лицом при защите от противоправных действий потерпевшего убийства двух и более лиц, либо женщины, заведомо для виновного находящейся в состоянии беременности, а также совершение убийства общеопасным способом или убийства с особой жестокостью, квалификация таких действий должна быть произведена только по ч.1 ст. 108 УК РФ.
Нельзя также не остановиться на вопросах разграничения убийства и надругательства над телом умершего.
Проблемы надругательства над телами умерших и местами их захоронения в течение длительного времени не были предметом глубокого научного изучения. Скорее всего, это связано с тем, что раньше эта тема по идеологическим мотивам была закрыта для прессы. Только теперь проблемы упадка нравственности стали объектом научного обсуждения.
Статья 256 УК РСФСР содержала прямое указание на такой признак субъективной стороны, как цель преступления: «Разрытие могил для ограбления тел или для поругания над погребенными…». Такое деление представляется и сегодня актуальным для отграничения преступлений, совершенных из корысти, от надругательства, посягающего только на общественную нравственность.
Вместе с тем в ст. 244 УК РФ существенно расширен перечень уголовно наказуемых действий в отношении тел умерших и мест их захоронения, а также введены квалифицирующие признаки, отражающие современную практику борьбы с указанными посягательствами, чего не было в ст. 229 УК РСФСР.
Сегодня ст. 244 УК РФ предусматривает ответственность за надругательство над телами умерших, т.е. повреждение, уничтожение или осквернение мест захоронения, надмогильных сооружений или кладбищенских строений, предназначенных для церемоний погребения умерших или их поминания.
Однако среди квалифицирующих признаков нет признака совершения этих действий из корысти, что вызывает трудности при квалификации деяний.
Одним из альтернативных действий объективной стороны преступления, предусмотренного ст. 244 УК РФ, является надругательство над телом умершего, которое проявляется в совершении циничных, безнравственных или оскверняющих действий в отношении погребенных или останков, временно не захороненных. Примерами могут быть: глумление над трупом, расчленение трупа, нанесение повреждений, извлечение из могилы, несанкционированное перезахоронение останков, обнажение, похищение одежды, находящейся на теле умершего, зубных коронок, ценных украшений и т.д.
В правоприменительной практике возникает немало вопросов при квалификации деяний по ст. ст. 244 и 105 УК. В связи с этим прежде всего рассмотрим значение слова «надругательство». В соответствии с толковым словарем русского языка это грубое, оскорбительное издевательство, кощунство. А. Наумов считает, что применительно к ст. 244 УК под надругательством понимается совершение циничных, оскверняющих, аморальных действий по отношению к телу умершего (его выкапывание из могилы, причинение каких-либо повреждений трупу, расчленение, а также хищение с тела умершего одежды, украшений, зубных коронок и т.п.).
Надругательством следует также считать и некрофагию, или, как ее еще называют, каннибализм, т.е. поедание органов трупа. Такие случаи нечасты в следственно-судебной практике, однако все же имеют место.
Так, Г., находящийся в состоянии алкогольного опьянения, поссорился с отцом, в результате нанес ему два удара ножом в область шеи и грудной клетки. После наступления смерти отца, с целью утвердить себя «победителем» над ним, извлек из грудной полости тела отца сердце и часть легкого, которые порезал на части и обжарил на сковороде для употребления в пищу. Суд квалифицировал действия Г. по совокупности преступлений, предусмотренных ст. ст. 105 и 244 УК.
Раньше в правоприменительной практике неоднозначно решался вопрос о квалификации умышленного причинения смерти (убийства) и глумления над трупом погибшего (причинение повреждений, извлечение органов, расчленение и т.д.). В рамках научных дискуссий по этому вопросу выражались различные взгляды. Так, З. Незнамова, А. Игнатов говорили о правильности квалификации таких действий по совокупности преступлений, предусмотренных ст. ст. 105 и 244 УК.
Полагаем, что следует согласиться с такой позицией.
Примеры подобного подхода находим и в судебной практике.
Так, в Рассказовском районе Тамбовской области суд признал мужчину виновным в убийстве своего знакомого из-за мести на почве ссоры. Совершив убийство, он отрезал у трупа нос и обе ушные раковины. Суд пришел к выводу о совершении осужденным циничных действий и об их квалификации как совокупности преступлений, предусмотренных ст. ст. 105 и 244 УК.
По приговору Новичихинского районного суда Алтайского края М. был осужден по ч. 1 ст. 105, ч. 1 ст. 244 УК за преступления, совершенные при следующих обстоятельствах. На почве внезапно возникших между Г. и М. неприязненных отношений произошла ссора, в ходе которой М. нанес удары ножом в грудь Г. Затем вынес тело на придомовую территорию, где положил в снег за хозяйственными постройками. После этого при помощи топора расчленил тело потерпевшего и сжег части тела в печи жилого дома. Кассационным определением судебная коллегия по уголовным делам Алтайского краевого суда приговор изменила, исключив квалификацию по ст. 244 УК.
По нашему мнению, решение кассационной инстанции Алтайского краевого суда спорно, поскольку М., сжигая части тела умершего с целью сокрытия убийства, предварительно расчленил труп, чем фактически выполнил все действия, составляющие объективную сторону преступления, предусмотренного ст. 244 УК (надругательство над телом умершего). Представляется, что суд первой инстанции правильно квалифицировал действия осужденного М. по совокупности преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 105, ч. 1 ст. 244 УК.
Отметим, что такие признаки, как мотив и цель, не являются обязательными в субъективной стороне этого преступления. С учетом уровня интеллектуального развития, возраста, житейского опыта и других обстоятельств человек осознает, что совершает циничные, аморальные действия в отношении тела умершего, сжигая и отрезая некоторые части тела, а также иным способом уродуя его, что свидетельствует в этом случае о направленности умысла на совершение преступления, предусмотренного ст. 244 УК .
В рамках научной дискуссии высказывалось мнение, что такие факты следует квалифицировать по п. «д» ч. 2 ст. 105 УК как убийство, совершенное с особой жестокостью: «Умышленное убийство с последующим обезображиванием трупа или его расчленением квалифицируется только как убийство».
Со второй позицией сложно согласиться, ведь Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. N 1 «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)» по этому поводу четко разъясняет, что глумление над трупом не может безусловно считаться обстоятельством, свидетельствующим о проявлении особой жестокости при умышленном лишении жизни. Преступные действия в таких случаях следует квалифицировать по совокупности преступлений, предусмотренных ч. ч. 1 или 2 ст. 105 и ст. 244 УК. Расчленение трупа, а также его уничтожение с целью сокрытия преступления не является основанием для юридической оценки убийства как совершенного с особой жестокостью.
Сложности в квалификации могут вызывать и случаи убийства в целях последующего изъятия органов для трансплантации (п. «м» ч. 2 ст. 105 УК). По мнению В. Смирнова, если цель изъятия органов или тканей потерпевшего возникла у виновного до начала совершения действий, составляющих объективную сторону лишения жизни, то в этом случае будет правильным квалифицировать такое деяние по п. «м» ч. 2 ст. 105 УК. В случае если указанная цель возникла после убийства, такие действия должны быть квалифицированы по ст. 105 УК без вменения квалифицирующего признака, предусмотренного п. «м» ч. 2 ст. 105 УК. Если изъятие органов потерпевшего произошло после убийства, необходимо вменение дополнительно ст. 244 УК.
Кроме того, в ст. 120 УК «Принуждение к изъятию органов или тканей человека для трансплантации» под термином «человек» не подразумевается его труп. Следовательно, обнаруживается пробел в этой сфере правового регулирования. Частично этот пробел восполняется применением п. «м» ст. 105 УК (убийство с целью изъятия органов для трансплантации). Но если было совершено убийство не с целью изъятия органов, а органы были все-таки изъяты?
Указанную проблему Р. Осокин предлагает решить путем дополнения гл. 25 «Преступления против здоровья населения и общественной нравственности» УК ст. 244.1, предусматривающей ответственность за действия, связанные с незаконным изъятием органов (тканей) у трупа человека. Именно так сделали законодатели Казахстана, включив в Уголовный кодекс Республики ст. 315 о незаконном изъятии органов и тканей трупа человека.
С таким подходом в правовой оценке обозначенной ситуации нельзя не согласиться.
Представляется, что проблемы, на которые обращается внимание в данном параграфе, могут быть решены путем дачи разъяснений Верховным Судом РФ, а также внесения законодателем упомянутых изменений в УК.