На другой позиции стоит костромская психологическая школа (Т.Л. Крюкова Е.В Куфтяк, М.В. Сапоровская и другие), в которой копинг-поведение рассматривается как осознанная активность субъекта, направленная на преодоление трудной жизненной ситуации с помощью способов, адекватных личностным предпочтениям индивида. Копинг может быть направлен на изменение или приспособление к ситуации и разделяется на конструктивный (достижение цели, тщательный поиск путей решения проблемы, изменение своего отношения, обращение за помощью к другим людям) и неконструктивный (избегание, пассивное и агрессивное поведение, импульсивные реакции, эмоциональные взрывы). Т.Л. Крюкова подчеркивает, что копинг адекватен моменту и ситуации, обусловлен социально и психологически. В силу осознанности и целенаправленности совладающего поведения ему можно обучить. Все это отличает копинг от защитного поведения.
И.И. Ветрова считает, что совладающее поведение и психологические защиты являются не различными проявлениями одного механизма адаптации, а являются различными механизмами индивидуальной регуляции [11].
Важный вопрос – детерминация совладающего поведения, то есть взаимодействие в его становлении личностных, ситуационных и общественных (социокультурных) факторов.
Личностными детерминантами копинга называют те субъективные характеристики человека, которые определяют выбранный им стиль совладающего поведения [28].
Т.Л. Крюкова указывает, что совладающее поведение детерминируется, кроме личностных особенностей человека, реально изменяющейся жизненной ситуацией, характером социальных взаимоотношений. Большое значение на выбор стратегии совладающего поведения, по мнению автора, играет реальная и ожидаемая поддержка окружающих
Человек (за исключением случаев психических расстройств [22]) является достаточно свободным в выборе поведения в трудной жизненной ситуации. На выбор той или иной стратегии влияет множество факторов, и репертуар используемых копингов существенно меняется в течение жизни человека. Некоторые данные свидетельствуют о том, что с возрастом растет предпочтение проблемно-ориентированных копингов и падает популярность эмоционально-ориентированных (при этом эмоционально-ориентированный копинг по-прежнему остается предпочтительным при сложностях межличностного взаимодействия) [35].
Проблема личностных детерминант совладающего поведения разрабатывалась в основном в русле диспозиционного подхода.
В качестве детерминант чаще всего называют:
- Половозрастные и гендерные особенности. Так, согласно многочисленным эмпирическим исследованиям, женщины чаще выбирают эмоционально-ориентированный тип совладающего поведения, а мужчины – инструментальный, проблемно-ориентированный [56]. Экспериментально доказано, что девушки значительно чаще обращаются к стратегии эмоциональной поддержки [72]. Согласно некоторым исследованиям, девушки чаще, чем мужчины, используют негативные копинги [74]. Согласно работе П. Хампела и Ф. Петерманна, пятиклассники демонстрируют более низкие показатели неадаптивных стратегий и «экстернализации» (переноса проблем на окружающих) чем шести- и семиклассники. Девочки используют больше социальной поддержки и сильнее воспринимают межличностный стресс, кроме того, девочки чаще выбирают неадекватные стратегии и эмоциональные переживания [68].
- Особенности Я-концепции человека, уровень его тревожности, оптимизм, локус контроля и прочие личностные особенности [44]. Например, импульсивная молодежь чаще выбирает копинг-поведение, снижающее их самооценку [59].
- Социальные характеристики человека: его социальную компетентность, социальную роль и опыт, групповую принадлежность.
Изучение корреляций между личностными свойствами и выбором совладающего поведения находится в фокусе многих отечественных и зарубежных исследований [43].
Например, избегающий копинг связан с такими свойствами темперамента, как низкая предметная и высокая эмоциональная активность (что интерпретируется как особая чувствительность при несовпадении полученного результата деятельности с ожидаемым), с низким уровнем самоконтроля и негативной самооценкой.
Приспособление чаще выбирают люди с низкой коммуникативной и предметной активностью.
Сотрудничество предпочитают люди с высокой потребностью к напряженной работе, низкими показателями интернальности, локуса контроля и невысокой эмоциональностью [26, 43, 44].
Наряду с другими качествами личности (такими, как тип мышления или направленность локуса контроля) на выбор стратегии совладающего поведения серьезное влияние оказывает тип темперамента человека [44].
Как отдельную, существенно важную для совладающего поведения характеристику выделяют жизнестойкость [8, 14] – как фактор, способствующий не только эффективному копингу, но и приобретению в стрессовой ситуации позитивного жизненного опыта.
Считается, что более жизнестойкие люди также имеют большее разнообразие стратегий совладания.
Многие зарубежные и отечественные исследования свидетельствуют о существовании связи между копингом и интеллектом. Так, дети с более высокими оценками интеллекта чаще других выбирают оптимально подходящую ситуации стратегию; дети с низким интеллектом больше обращаются к социально неодобряемым моделям поведения, однако некоторые данные позволяют предположить, что уровень интеллекта не имеет такого решающего значения для выбора поведения во взрослом возрасте [56].
С.А. Хазова подчеркивает, что невысокие значения получаемых при исследованиях коэффициентов корреляции свидетельствуют о том, что уровень вербального интеллекта не может рассматриваться как достоверно связанный с выбором совладающих стратегий. По мнению исследователя, можно только констатировать его неоднозначную роль в способности личности к совладанию.
Тем не менее высокий уровень невербальной креативности, указывает Хазова, является значимо связанным с выбором копинг-стратегии. Согласно данным ее исследования [56], люди с оригинальным мышлением реже обращаются к неконструктивным стратегиям (таким как отказ от действий, обвинение, мечта о чуде, обращение к духовной помощи). Открытость новому опыту отрицательно связана со стратегиями обращения к социальной поддержке, а беглость мышления отрицательно коррелирует с несовладающим поведением и положительно – с отвлечением и обдумыванием.
А.Н. Бабакова, исследуя взаимосвязь копинг-стратегий и акцентуаций характера, выявила, что наиболее сильно со стратегиями коррелируют застревающий, экзальтированный и тревожный типы личности. Реже коррелируют с выбором эмотивный, педантичный, демонстративный, гипертимный и возбудимые типы.
Автором было обнаружено, что дистимические школьники чаще не совладают с трудностями, тревожные склонны игнорировать наличие проблемы и использовать стратегию разрядки, экзальтированные и демонстративные типы выбирают стратегии разрядки, веры в чудесное разрешение ситуации, часто обращаются за социальной поддержкой. Гипертимные подростки более склонны к беспокойству и уходу в себя. Все это свидетельствует о том, что особенности акцентуаций (и свойства характера вообще) надежно и достоверно связаны со стилями совладающего поведения [12].
Страдающие психозом демонстрируют поведение, направленное на снятие стресса, игнорирование проблемы и обвинение себя во всех неприятностях. Напряженные, возбудимые, плохо контролирующие себя подростки склонны более аффективно реагировать на стресс. Дети с высоким уровнем тревожности чаще обращаются к социальной поддержке [49]. Экстраверсия у старшеклассников позитивно связана с проблемно- и эмоционально-ориентированным копингом, психотизм и невротизм – с избегающим поведением [71].
Существующие данные позволяют предположить, что подростки с высокими показателями экстраверсии успешнее справляются со стрессом и при этом склонны к поиску социальной поддержки, активному отдыху, отвлечению. Интроверты более склонны к рефлексии, избеганию, уходу в себя и (в зависимости от свойств личности) напряженной работе. Но показатели экстраверсии-интроверсии с достаточной долей вероятности определяют лишь обращение за социальной поддержкой и поиск новых общественных связей.
Наибольшее влияние на выбор совладающей стратегии в раннем юношеском возрасте оказывает нейротизм (до половины выборов) [44].
Высокая эмоциональная лабильность позволяет человеку больше обращаться за помощью и поддержкой в кризисных ситуациях и чаще определяет выбор им неконструктивного поведения. Влияние нейротизма у старшеклассников столь значительно, что является одним из главных предикторов в этом возрасте.
Несмотря на свойственную этому возрасту психическую и эмоциональную напряженность, юноши и девушки являются более адаптированной по сравнению с подростками группой, что проявляется в выборе ими соответствующих стратегий, большему контролю и принятию себя.
С.А. Хазова, исследуя гендерные особенности совладающего поведения в раннем юношеском возрасте, выяснила, что маскулинность отрицательно коррелирует со стратегиями беспокойства, мечты о чуде, самообвинения, обращения к духовным практикам и с поиском социальной поддержки. Социально адаптированные юноши и девушки чаще всего используют стратегию разрешения проблем, ориентированы на успех в преодолении трудностей, готовы к принятию ответственности и способны к позитивному и адекватному взаимодействию с окружающими [58].
Отличающий юношей контроль над проявлением своих эмоций препятствует полноценному отреагированию (разрядке через выплескивание своих чувств в какой-либо активности) и снижению напряженности [7].
Полученные китайским учеными данные [78] показали значительную связь копинга, тревожности и депрессии (при уровне значимости для всего p < 0,02), причем эта связь прочнее для негативных копинг-стратегий.
Х. Сек, изучая совладающее поведение в раннем юношеском возрасте, обнаружила, что частота обращений к социальной поддержке (особенно поиск эмоциональной поддержки) увеличивается с возрастанием силы стресса, причем родители склонны к переоценке потребностей своих детей в разрешении их же проблем [75].
Таким образом, именно субъективное восприятие стресса имеет решающее значение при определении избегающего стиля. [71].
Серьезную роль в выборе копинг-стратегий играет также и принадлежность человека к тому или иному социуму и культуре.
Благополучная семья влияет на выбор старшеклассником конструктивных механизмов совладающего поведения, способствует выбору эффективных стратегий [40], в то время как старшеклассники из неблагополучных семей склонны выбирать неконструктивные совладающие стратегии. Однако вне зависимости от благополучия семьи старшеклассники (в соответствии с потребностями своего возраста) стремятся самостоятельно решать возникающие проблемы.
Данные ряда иностранных исследований, проведенных среди младших подростков, показывают, что наличие семьи и сверстников в сочетании с поддержкой независимости подростка способствуют выбору адаптивных копинг-стратегий. Кроме того, данные показывают, что значение близких отношений для копинга различаются для мужчин и женщин [76].
В настоящее время существуют две точки зрения на взаимосвязь взросления и совладающего поведения. Согласно одной из них, развитие личности делает копинг эффективнее и совершенствует применение копинг-стратегий [70]. Согласно второй (феноменологической, или ситуационной, модели, к которой принадлежат, например, Р. Лазарус и С. Фолькман), эффективность копинга оценивается исходя из ситуации и результатов совладающего поведения.
Отечественными психологами (Т.Л. Крюковой и М.В. Сапоровской) были проведены фундаментальные исследования копинга в раннем юношеском возрасте (у старшеклассников и первокурсников) [27]. Установлено, что в этом возрасте уже существует более или менее сложившееся и устойчивое совладающее поведение с относительно постоянным набором предпочитаемых копинг-стратегий [10].
И.И. Ветрова указывает, что копинг-поведение сильно изменяется на протяжении подросткового и раннего юношеского возраста, причем наиболее значительные перемены происходят на промежутке между 17 и 18 годами. В этот период увеличивается число обращений к проблемно-ориентированным стратегиям, учащается поиск социальной поддержки и различных видов отвлечения, при этом снижается частота использования эмоционально-ориентированных копингов (разрядка, самообвинение, надежда на чудо) [11], что говорит о наличии сформированного совладающего поведения в юности. С другой стороны, стили совладающего поведения еще не являются устоявшимися, они подвержены изменению.
Автор указывает, что развитие и становление стратегий копинга в подростковом и раннем юношеском возрастах опирается на возникшие ранее механизмы адаптации, такие как психологические защиты и контроль поведения.
И.И. Ветрова указывает, что в подростково-юношеском возрасте девочки отдают предпочтение больше стратегиям эмоционального реагирования, а мальчики – стратегиям отвлечения. Кроме того, репертуар совладающего поведения девочек более широк и меньше подвержен изменениям.
В.В. Ананикова указывает, что формирование личностной сферы зависимых девочек-подростков приводит к более частому обращению к неэффективным копинг-стратегиям (с преобладанием конфронтационного, дистанцирующего и избегающего поведения) [2].
Проблемно-ориентированные подростки чаще используют стратегию участия, тогда как эмоционально-ориентированные используют их реже, но эти корреляции не являются абсолютными и зависят от множества факторов.
Существует множество подходов к определению совладающего поведения. Мы описываем копинг как специфический способ человека воздействовать и взаимодействовать с трудной ситуацией, при котором учитываются ее значимость для субъекта, внутренняя логика и индивидуальные ресурсы человека, как эмоциональные, поведенческие и когнитивные попытки преодолеть внешние и внутренние условия, которые превышают ресурсы человека или оцениваются им как негативные [40].
Под копинг-стратегиями мы понимаем специфический, устойчивый стиль реагирования на стрессовые ситуации, под копинг-ресурсами – различные (личностные, социальные и т.п.) факторы, которыми пользуется человек, чтобы справиться с ситуацией. Под детерминантами совладающего поведения мы понимаем те личностные и социальные особенности индивида, которые определяют его восприятие и реакцию на стрессовую ситуацию.
На этапе ранней юности совладающее поведение развивается двояко. С одной стороны, формируются более зрелые способы реагирования на стресс, с другой – диапазон избираемых стратегий еще достаточно узок и индивиду не хватает опыта в адекватном их применении. У юношей формируется устойчивый набор используемых стратегий совладающего поведения.
Исследования Т.Л. Крюковой показывают, что совладающее поведение к юности в целом совпадает с совладающим поведением взрослых, однако набор юношеских копинг-стратегий более узок и сильнее обусловлен возрастными, половыми и кросс-культурными особенностями индивида, а среди стратегий преобладают социально направленные, сочетающиеся с эмоциональными и продуктивными, ориентированными на решение проблем.
В условиях социального давления, появления новых, взрослых, стрессоров и отсутствия опыта эффективного совладания со стрессом высок риск выбора неадекватных копинг-стратегий. Сочетание подобных негативных факторов со стремлением юношей к самостоятельности суждений и не до конца оформившейся критичностью повышает опасность обращения к аддикциям. Эти условия необходимо учитывать при работе с ранним юношеским возрастом.
1.3. Аддиктивное поведение в ранней юности
Существует несколько различных определений аддиктивного поведения. Зарубежные психологи чаще всего аддиктивным поведением называют злоупотребление изменяющими психическое состояние веществами, включая алкоголь и табак, но до превращения его в зависимость [1]. Ц.П. Короленко понимает под аддиктивным поведением форму деструктивного поведения, выражающуюся в бегстве от реальности с помощью накротиков или фиксации внимания на активных видах деятельности или предметах, вызывающих у субъекта определенные эмоции, которые автор называет интуитивными. Личность с аддиктивным поведением характеризуется формированием гедонистических потребностей, перераспределением ценностей в сторону реализации зависимости, малой критичностью [23].
В нашем исследовании мы будем придерживаться определения аддиктивного поведения как постоянного во времени стремления к искусственному изменению своего психического состояния с помощью приема наркотических средств или постоянной нездоровой фиксации своего внимания на определенных видах деятельности.
Аддикции делятся на нехимические и химические – наркоманию, алкоголизм, токсикоманию, табакокурение. Нехимические аддикции менее опасны, но также широко распространены. При определенных условиях предметом зависимости может стать любой объект или форма активности – химическое вещество, коллекция, деньги, физические упражнения, игры, компьютер, различают также любовное зависимое поведение, трудоголизм и пищевые аддикции (переедание и голодание) [19].
Зависимостью называют «состояние периодической или хронической интоксикации, вызываемое повторным употреблением естественного или синтетического вещества». Зависимость бывает физическая и психическая. Психической зависимостью называют неодолимое желание употребить определенное психоактивное вещество, стремление к увеличению желаемой дозы, психический дискомфорт и тревогу при отсутствии желаемого. Физическая зависимость – это состояние, при котором употребляемое психоактивное вещество включается в схему жизнеобеспечения организма и становится необходимым для его нормального функционирования. Отсутствие приема вещества вызывает абстинентный синдром, характеризующийся соматическими, неврологическими и психическими расстройствами.
Алкоголизмом называют хроническую болезнь, развивающуюся из-за длительного и постоянного злоупотребления спиртными напитками. Алкоголизм может провоцировать эндогенные психозы, на последней стадии болезни развивается слабоумие (деменция).
Под наркоманией понимают болезнь с явлениями психической и физической зависимости, постоянной потребностью в употреблении наркотических веществ, которая принимает форму труднопреодолимого влечения. Психическую зависимость вызывают все наркотики, но физическая тяга к одним выражена сильнее (наркотики опиатной группы), к другим остается сомнительной и неясной (марихуана), к третьим может отсутствовать вообще (ЛСД).
Токсикомания – это заболевание, характеризующееся физической и психической зависимостью от вещества, не включенного в официальный список наркотиков (например, зависимость от летучих паров бензина или клея). Эти токсические вещества обладают свойствами, похожими на наркотические (при их употреблении создается привлекательное для некоторых людей психическое состояние).
Аддиктивная личность ищет универсальный и односторонний способ выживания – бегство от проблем. Естественные адаптационные возможности зависимого человека нарушены на уровне организма. Первым признаком нарушения является психическая зависимость. Зависимые люди выбирают аддикцию для того, чтобы восстановить ощущение психологического комфорта в стрессовой ситуации, создавая иллюзорное решения проблемы. Этот способ борьбы с проблемами закрепляется и становится устойчивой стратегией поведения человека и его взаимодействия с повседневной реальностью. Привлекательность зависимости в том, что это путь наименьшего сопротивления. У человека возникает ощущения, что, фискируясь на каких-то предметах или действиях, он может забыть о своих тревогах, не думать о проблемах, уйти от трудностей. Кроме наркотиков и алкоголя быстрому и эффективному изменению настроения также способствуют игры, секс, голодание или переедание, работа и т.д. [33].
Разрушительный характер зависимости состоит в том, что способ расслабиться при помощи аддикции постепенно превращается из средства в цель, в результате чего человек постоянно уходит от окружающей действительности. Аддикция заменяет ему все другие виды активности, поглощает время, силы, энергию, нарушает здоровый ход жизни человека, мешает ему включаться в другую активность, расслабляться и получать удовольствие, увлекаться, отдыхать, развиваться, нормально проявлять чувства даже по отношению к наиболее близким людям. У зависимых субъектов утрачиваются интересы и склонности, находящиеся вне области их зависимости, при этом внутри области аддикции усиливаются волевые и мотивационные показатели. Для достижения цели прилагается огромное количество усилий, отмечается повышенная инициативность, активность, возрастание креативности, но все это происходит в ущерб другим областям жизни человека, обедняет их, делает его несвободным в выборе своего поведения [51].
Реализация аддиктивного поведения включает в себя также мысли о желаемом состоянии, о возможностях и способах его достижения. Реализация, фантазии, раздумья на аддиктивную тему отнимают огромное количество времени и сил. Аддикция – это «процесс психологического порабощения, в результате которого человек становится рабом кого-то или чего-то, какой-нибудь формы поведения» [53].
Результаты исследований личностей зависимых индивидов показывают, что существует ряд общих черт, коррелирующих с аддиктивным поведением. Это слабое развитие самоконтроля, самодисциплины, низкая устойчивость к стрессам и воздействиям, эмоциональная неустойчивость, неумение преодолевать трудности, неумение найти продуктивный выход из сложной ситуации, склонность к неадекватному реагированию на фрустрирующие обстоятельства [33].
Следует заметить, что эти черты свойственны не только зависимым, но и просто плохо адаптированным людям. Кроме того, такие личностные особенности часто возникают в подростковом периоде, особенно если этот возраст протекает с трудностями. Ни одна из причин, коррелирующая с возникновением аддиктивного поведения у индивида, не являются решающей и не вызывает стремления к аддикции. Жизненные обстоятельства, особенности воспитания, наследственность, некоторые физиологические особенности, социальное окружение – все эти факторы действуют только в сложной совокупности друг с другом. Но даже при самом неблагоприятном стечении обстоятельств и предрасположенностей человек может удержаться от «впадения» в зависимость и результаты его деятельности в конечном итоге определяются свободным выбором, волевым решением. Именно этим объясняется тот факт, что зависимыми людьми становятся дети из благополучных семей, а люди с самого социального низа поднимаются до высокого общественного положения. Кроме того, специфические личностные черты могут возникать у человека и после возникновения аддикции, под ее влиянием [50].
Окончательное оформление аддиктивного поведения происходит при сочетании биологической предрасположенности с ситуацией, связанной с сильным эмоциональным переживанием. Ц.П. Короленко считает, что любая зависимость начинается с фиксации на определенном аддиктивном агенте, знакомство с которым привело к чрезвычайно сильному изменению эмоционального состояния. Человек, испытавший это изменение, чувствует столь разительный контраст между состоянием, предшествующим «встрече», и развившимся в результате нее, что это переживание сопровождается вдохновением, ощущением радости и возможности контролировать свое состояние независимо от внешних обстоятельств. Стремление повторить подобное сверхсильное чувство в дальнейшем и приводит к формированию зависимости. Такое поведение также называют компульсивным поведением. Компульсивное действие понимают как действие, предпринимаемое для сильного возбуждения или эмоциональной разрядки, трудно контролируемое и вызывающее дискомфорт в дальнейшем. Компульсии могут быть как внутренними (образы, мысли, чувства), так и внешними. Компульсивное поведение дает возможность для хорошего самочувствия на короткий срок, не решая личных проблем индивида [23].
Таким образом, обращение к психоактивным веществам (ПАВ) – это поведение, складывающееся одновременно под влиянием наследственности, психологии молодого человека или подростка, его семьи, ближайшего окружения и глобальных общественных условий, в которых он существует.
Чтобы лучше понять специфическую природу аддиктивного поведения в юности, необходимо рассмотреть типичные поведенческие модели этого возраста.
Смена социального статуса в ранней юности, стремление показать и доказать свою взрослость и зрелость сильно и значимо влияют на поведение подростка, обусловливая ряд характерных поведенческих реакций.
Реакция протеста – одна из наиболее распространенных подростковых реакций, которая зачастую остается и в раннем юношеском возрасте, перетекая в сферу мировоззренческих позиций.
Это непостоянное и преходящее состояние, для которого характерна избирательность и направленность. Реакции протеста могут быть пассивными и активными.
Реакции активного протеста могут проявляться в виде непослушания, грубости, агрессивного поведения. Протестная реакция направлена против тех лиц, которые явились источником переживаний.
Распространена в ранней юности (хотя и значительно меньше, чем в подростковом возрасте) реакция имитации – стремления подражать кому-либо. В подростковом возрасте объектом подражания становится заметный образ (положительный или отрицательный). Эта реакция особенно опасна для формирования аддиктивного поведения. Этические и моральные понятия подростков формируются под влиянием семьи или под влиянием любого человека, которого подросток уважает и рассматривает как пример для подражания. Близка к реакции имитации реакция группирования со сверстниками [21].
Задержка физического или психического созревания, нарушая развитие личности могут проявляться в различных формах девиантного поведения.
Подростковый протест и негативизм, искаженные формы самоутверждения могут остаться и на этапе ранней юности, если взрослые при этом продолжают относиться к подростку как к ребенку. Многие пришли к выводу, что подростковый возраст является тем периодом, когда уже отчетливо выступает потребность в самовоспитании и ведется активная работа над собой. Это возраст становления самостоятельности, формирования чувства собственного достоинства, выражающего потребность в самоопределении и самоутверждении подростка в среде взрослых. Между притязаниями и реальными возможностями есть еще значительные расхождения и даже противоречия. Юноша, с одной стороны, не может отказаться от своих притязаний, а с другой – не может видеть своих слабостей и ограниченности, которые нередко маскирует внешней независимостью и развязностью в поведении [37].
Ранняя юность – это возраст социализации (врастания в мир человеческой культуры и общественных ценностей) и индивидуализации, т.е. открытия и утверждения своего уникального и неповторимого Я.
Рассмотрение проблемы отклоняющегося поведения подростка через призму концепции психического развития индивида, разработанной Д.Б. Элькониным, позволяет выявить три ключевые ситуации, характеризующиеся качественным отставанием индивида в освоении социального опыта действий и отношений: либо зацикливание «на игре ради игры», «учебе ради учебы», либо существенный дисбаланс в соотношении интимно-личностного общения и учебно-профессиональной деятельности в рамках многоплановой деятельности, реализация которой в социально одобряемых формах соответствует ожиданиям социума, предъявляемым стоящему на пороге зрелости индивиду [37, 38].
Поиск индивидуальности, своего Я, стремление выделиться оказывают негативное воздействие на самосознание, порождают честолюбие, неадекватность самооценки, провоцируя конфликты в отношениях с окружающими. Несовершеннолетние правонарушители характеризуются искаженной, сильно и преждевременно развитой потребностью в свободе и самостоятельности. Таким образом, стремление к новизне, оригинальности поведения, лидерству и престижности, желание бороться, достигать являются типичными чертами подростка [7].
Следует заметить, что стремление подростков и юношей к необычайным ситуациям, приключениям, завоеванию признания, испытанию границ дозволенного, рассматриваемые взрослыми как отклоняющееся поведение, с точки зрения самого индивида могут считаться «нормальными ситуациями», отражая поисковую активность и стремление к расширению границ индивидуального опыта.
На отклонения в поведении старшеклассников оказывают влияние следующие особенности взаимоотношений: положение изгоя в классе, отвержение со стороны учителей, ярлык девианта в школе.
Изгой, стремясь найти уважение и признание своей независимости, тяготеет к участию в спортивных, музыкальных, других академических или неформальных группах. Неформальная субкультура не есть нечто особенное. Она впитывает в себя многие характеристики традиционной подростковой уличной субкультуры, являясь и группой социальной инициативы, и клубом по интересам, фан-клубом, карнавально-демонстративным движением хиппи и панков, и подростковой бандой.
У подростка и юноши, включенного в деятельность уличных групп, которые складываются стихийно, как правило, на почве нездоровых интересов, часто представляют собой микросреду, отрицательно влияющую на подростка, формируются социально-отрицательные интересы, стремление к взрослым формам поведения: ранний сексуальный опыт, групповое употребление наркотиков, алкоголизация. Членство в молодежных группах, «кодекс чести» которых опирается на доминирование групповых норм над общечеловеческими, становится залогом девиантного поведения подростка. Принадлежность к девиантной группе дает человеку новые способы самоутверждения, позволяет максимизировать свое Я уже не за счет социально-положительных, в которых он оказался банкротом, а за счет социально-отрицательных черт и действий.
Среди психологических факторов, создающих благоприятные условия для возникновения аддикций, особенно большое значение имеет влияние семьи. Особенности семейного воспитания и семейной структуры, генетическая предрасположенность и наличие зависимых родственников создают фон, провоцирующий и усугубляющий действие других факторов [3, 4].
Опираясь на классификацию мотивов В.Ю. Завьялова, А.Е. Личко и В.С. Битенский указывают следующие группы аддиктивных мотивов:
- Социально-психологические мотивы, обусловленные традициями и культурой, подчинение групповому давлению, культурный тип мотивов – стремление приобщиться к тем или иным ценностям аддиктивной культуры.
- Потребность в изменении собственного состояния, гедонистические мотивы, стремление к улучшению самочувствия.
- Патологическая мотивация, вызванная наличием абстиненции и болезненного влечения к аддиктивному агенту.
В.С. Битенский указывает, что мотивы первых двух групп более характерны для начального этапа аддикции, в то время как третья группа приобретает свое значение с установлением болезненной зависимости.
Авторы считают, что старшеклассники чаще всего руководствуются комплексом стремлений, а ведущий мотив определяется сочетанием стадии зависимости, особенностями характера и личности индивида.
Согласно точке зрения психоаналитика В. Буриана, решающим фактором формирования аддикций у несовершеннолетних является трудность с вербализацией чувств, которая возникает в раннем детстве вследствие затрудненного общения с матерью. В. Буриан подчеркивает, что ПАВ, заменив индивиду мать как объект привязанности, носят, как и настоящая мать, двойственный характер: оказывая поддержку и представляя опасность одновременно. Таким образом, в теории В. Буриана нарушения процесса родительского воспитания, вызывающее трудности в межличностном общении, являются решающим фактором формирования зависимости.
Л. Вюрсмер в отличие от Э. Берна и В. Буриана полагает, что нельзя свести к какому-нибудь одному фактору патологию семейного общения, влияющую на формирование зависимости. Он выделяет четыре вида основных нарушений эмоционального общения, способствующих возникновению аддикций: семья с насилием, навязчивая семья, лживая семья и непоследовательная семья.
Существуют предположения, что психопатия создаёт повышенный риск формирования аддикций. По данным В.С. Битенского и его соавторов, диагноз психопатии мог быть поставлен до начала злоупотребления в 64% случаев наркомании, и 31% – токсикомании.
Ряд авторов считает, что на степень риска возникновения зависимого поведения влияет не столько наличие психопатии или акцентуации, сколько ее тип. Согласно В.С. Битенскому, тип акцентуации характера определяет даже предпочтительный выбор ПАВ. Так, эпилептоды предпочитают галлюциногены и ингалянты, истероиды имеют склонность к успокаивающим средствам типа транквилизаторов, шизоиды чаще всего употребляют гашиш и препараты опия (из-за приятных эмоциональных ощущений, которые те вызывают).
Однако эта гипотеза находит возражение в работе В.К. Смирнова, которым было проанализировано 600 историй болезни психопатов и лишь в 10% из них зафиксировано зависимое поведение.
С.П. Генайло провел клиническое обследование 457 больных в возрасте от 14 до 52 лет и установил, что в подростковом возрасте наркомания формируется преимущественно у лиц с сочетанием тенденции к самоутверждению, немедленному выполнению своих желаний и отсутствием способности к длительной и целенаправленной деятельности, со склонностью к избыточному фантазерству, демонстративности и лжи. Подобное нарушение баланса между потребностями и возможностями приводит к снижению социальной адаптации и формирует склонность к асоциальному поведению.
Н.П. Бочков и соавторы, приводя современные данные о значимости факторов предрасположенности к наркотической зависимости, указывают на значимое влияние наследственной предрасположенности в формировании аддикций, оговариваясь, что прямые причинно-следственные отношения между конкретными генами и аддикциями в целом представляются не столь значимыми из-за выраженного влияния условий среды.
Н.Ю. Максимова указывает, что люди, столкнувшиеся с невозможностью продуктивного выхода из травмирующей ситуации, оказываются перед выбором между неврозом и зависимостью.
В работе В. Будзински приведены данные 14-летнего лонгитюда, в котором исследовалось 1172 молодых человека в возрасте от 11 до 30 лет. Автором обнаружено, что демографические характеристики оказывают сравнительно слабое влияние на начало и прекращение употребление ПАВ. Гораздо более сильное воздействие имеет позитивное подкрепление, которое дает приобщение к аддиктивному агенту. Так, слабые и неуверенные в себе люди могут пристраститься к наркотику из-за ощущения активности и уверенности в себе, скованные и напряженные индивиды – ради получения желаемого расслабления и т.д. [39]. Таким образом, согласно автору, именно низкая удовлетворенность жизненными обстоятельствами толкает людей на путь зависимого поведения.
В. Будзински также отмечает низкий культурный уровень зависимых индивидов, недоразвитие духовных аспектов их личности, низкую самооценку и неудовлетворенность жизнью [5].
С.В. Березин, К.С. Лисецкий, Е.А. Назаров, опираясь на сведения об особенностях наркоманов на стадии экспериментирования с ПАВ и их эпизодического употребления, в качестве предпосылок развития наркотической зависимости выделяют такие черты личности молодых людей, как неполноценная психосексуальная организация; эмоциональная незрелость; агрессивность, враждебность и нетерпимость; низкая способность к адаптации; некачественное и неискреннее межличностное общение; склонность к регрессивному поведению.
Авторы указывают, что зависимое поведение (наркомания) формируется в основном у лиц с выраженным стремлением к самоутверждению и не располагающими необходимыми для этого психологическими ресурсами, а также у индивидов, стремящихся к незамедлительному выполнению своих желаний.
Они выделяют неспособность людей группы риска к длительной, целенаправленной деятельности, раздражительность, склонность к излишнему фантазированию, демонстративному проявлению чувств, подражанию, лжи. Авторы предполагают, что у зависимых людей имеет место нарушение равновесия между потребностями и возможностями и указывают на важность родительского воспитания и семейного влияния на становление и характер протекания зависимости.
С.В. Березин и соавторы указывают, что потребность в повторной наркотизации обусловлена формированием позитивного опыта личности с доминированием в сознании представлений о состоянии увлеченности аддиктивным агентом, с помощью которого человеком нивелировалось чувство психического дискомфорта или вызывались приятные ощущения, состояние эйфории.
Основная причина выбора негативных копинг-стратегий, приводящих молодежь к аддикциям и даже суициду, кроется в их основных убеждениях, составляющих ядро их жизни (или личности) [67]. Люди, выбирающие дезадаптивные копинги, также демонстрируют более высокий уровень проблем (школьных, семейных, личностных и т.д.) [74]. В статье Perceived Family Support, Negative Mood Regulation Expectancies, Coping, and Adolescent Alcohol Use: Evidence of Mediation and Moderation Effects утверждается, что старшеклассники используют употребление алкоголя как копинг-поведение, когда не видят других, более здоровых способов справиться с ситуацией. Алкоголь связан с избегающим типом копинг-поведения [64].
Рассматривая исследования дозависимых личностей и предиктов становления зависимого поведения, следует учитывать тот факт, что личность зависимого человека всегда исследуется уже на фоне установившейся аддикции, что создает определенные трудности для оценки полученных результатов и переноса их на преморбид. Нельзя не принять во внимание и то, что специфические особенности субъекта могут быть обусловлены воздействием аддиктивных агентов (особенно это касается наркомании, при которой нередки необратимые органические и физические изменения).
Кроме того, нельзя считать надежными результаты, получаемые при помощи прямых методов исследования (таких, как клиническая беседа, интервьюирование или анкетирование) зависимого субъекта, его родителей и ближайшего окружения.
Подобного мнения придерживается И.Н. Пятницкая, которая считает, что ошибочно искать в личности человека существование какой-либо специфической предрасположенности к наркомании [5].
Анализ литературы, показывает, что имеющиеся данные неоднородны и противоречивы по характеру и ни одна концепция формирования зависимого поведения не представляется достаточно убедительной [9].
В наиболее общем виде можно сказать, что провоцирует аддиктивное поведение столкновение личности с обстоятельствами, фрустрирующими ее глубокие и базисные стремления. Зависимое поведение в таком случае становится частью защитной активности человека перед лицом трудностей в случае отсутствия позитивного выхода из ситуации.
Побуждением к зависимому поведению может быть не только напряженность неудовлетворенных потребностей, но и ожидание возрастания своих возможностей (отношение к аддиктивному агенту как к увеличивающему силы средству). Благоприятным фоном для аддикций являются эмоциональные расстройства.
Выводы
Мы определяем раннюю юность как специфический возрастной период между 16 и 18 годами. На этапе ранней юности начинается постепенный переход индивида к самостоятельной, взрослой жизни: завершается половое созревание, первичная социализация и подростковая эмансипация от родителей, начинается профессиональная подготовка (человек овладевает первыми навыками своей профессии). В личностной сфере происходит становление самосознания, образа Я – кроме выбора будущей профессии человек также «выбирает», открывает свой внутренний мир. Эти процессы происходят не параллельно, а одновременно. Именно в ранней юности человек начинает искать свое место в жизни, определяет содержание своего мировоззрения, личных позиций, морали. В этот период завершается формирование рефлексии. Человек осознает свою индивидуальность и начинает строить планы на будущее.
Эмоциональная сфера на этом этапе еще неустойчива, индивид может переживать ощущение неудовлетворенности собственной жизнью, события внешнего мира воспринимаются через призму собственных позиций, что в сочетании с отсутствием опыта и слабо развитой критичностью приводит к максималистичным суждениям. Однако в целом развитие личности юноши идет в сторону большей устойчивости, уравновешенности.
В юности расширяется круг отношений (появляются новые типы отношений: группы по интересам, новые учебные группы и т.д.), развиваются коммуникативные навыки. Для юношей становится важным поиск соратников, единомышленников, верных друзей, спутников по жизни. Юноши пытаются утвердить собственную индивидуальность, найти себя, но вместе с тем они сильно ориентированы на оценку и недостаточно свободны от влияния группы, что при условиях негативного отношения к социальным нормам представляет собой определенную опасность.
Таким образом, ранняя юность – последний этап формирования характера, личности и индивидуальности человека. Существенную роль в специфики прохождения этого этапа играет совладающее поведение индивида.
Под совладающим поведением (или копингом) мы понимаем активные усилия индивида, направленные на преодоление проблемной, стрессовой ситуации, индивидуальную попытку преодолеть, избежать или адаптироваться к стрессу, смягчить или ослабить его воздействие. Главной задачей совладающего поведения является поддержание благополучия и удовлетворенности человека.
В структуре совладающего поведения выделяют копинг-стратегии – совокупности конкретных действий и копинг-ресурсы. Единой классификации копинг-стратегий и ресурсов нет, и конкретные определения зависят от позиций авторов. Существуют деления копинг-стратегий на проблемно- и эмоционально-фокусированные, когнитивные, поведенческие и эмоциональные, эффективные и неэффективные.
Копинг-ресурсы – это личные средства человека, совокупность доступных возможностей, позволяющих ему эффективно осуществить копинг-стратегию. Копинг-ресурсы можно разделить на личные, когнитивные, инструментальные, групповые; личностные и социальные и т.д. Копинг-ресурсы во многом определяют специфику совладающего поведения человека.
Выделяют также личностные детерминанты копинга – субъективные характеристики человека (различные половозрастные, гендерные, личностные и социальные особенности), которые влияют на выбор им определенного стиля совладающего поведения.
У юношей уже существует относительно устойчивые и постоянные модели предпочитаемого копинга. Совладающее поведение в юности в целом является достаточно «взрослым», однако набор возможных копинг-стратегий меньше и сильнее обусловлен половозрастными и социальными особенностями индивида. Среди предпочитаемых стратегий у юношей преобладают социально направленные, при этом снижается количество обращений к эмоционально-направленным копингам. При условии негативного влияния и желания скорее расправиться с проблемой, чем изменить свое отношение к ней, повышается риск аддиктивного поведения.
Аддиктивное поведение мы понимаем как постоянное во времени стремление к изменению своего психического состояния с помощью приема психоактивных средств или постоянной нездоровой фиксации своего внимания на определенных видах деятельности. В наиболее общем виде можно сказать, что аддиктивное поведение провоцируется столкновением личности с обстоятельствами, фрустрирующими ее глубокие и базисные стремления.
Главная опасность юношеского возраста заключается именно в специфике поведения и отношения людей к жизни в этот период, в их стремлении к новизне, желании самоутверждения и поиске мировоззренческих основ в сочетании с подверженностью групповому влиянию сверстников и неразвившейся самостоятельностью мышления.
Повышенная активность нередко приводит к неразборчивым и необдуманным поступкам, легкость в установлении контактов – к сомнительным и опасным знакомствам, стремление к самоутверждению провоцирует демонстративное поведение, замкнутость может перерасти в комплекс неполноценности, привести к болезненной самоизоляции. Все это в конечном счете повышает риск обращения человека к алкоголю, наркотикам, деликвентному поведению [20].